— Хороший план, мне нравится! — С абсолютно серьезным лицом заявил Илая.

Ричард покосился на репортера.

— Ты зря, твое благородие, морду кривишь. — Рей успел разглядеть реакцию нанимателя. — Это звучит гораздо проще чем «установите вечный мир с народом Ахаджара». И гораздо внятнее чем все то, чем мы с тобой весь этот год занимались. Всех убить, а что не померло — трахнуть. Не сдохнуть в процессе. Численность противника известна. Думаю, боевые возможности тоже. Эффект внезапности тоже на нашей стороне. Всегда бы так. — Добавил громила тяжело вздохнув.

— Тогда, я думаю, нет особого смысла ждать? Мистер Салех, начинайте геноцид! — В голосе Ричарда прозвучало с трудом сдерживаемое возбуждение.

— Делай Жах! — Завопил Херля.

— Отставить Жах! — Рей впечатал кулак в живот проводника и тот согнулся с самым ошарашенным видом.

— Дивизиооон! Равнение на меня! Построиться да инструктажа! — Крабы зашевелились. И построились каре.

Херля поймал взгляд бывшего лейтенант и поспешно изобразил стойку смирно.

— Значит так, бойцы мои членистоногие! Ваша траектория баллистическая! Работать только с закрытых позиций! — Голос Рея звенел. — После каждого залпа — смена позиций. Кто забудет — сварю с укропом! Даже если враг выживет он не должен понимать с кем воюет! Вся настоящая артиллерия этого мира отдала бы душу в обмен на вашу мобильность и скорострельность! Сейчас фуражные команды обеспечат каждому соединению максимальный запаса провизии, наводчики получат сектора обстрела. Сила артиллерии не только в калибре! Вы сукины дети, не просто самоходные крабы, срущие фугасами, вы сука, Боги войны! И сейчас мы устроим вам жертвоприношение! Во славу! — На последних словах голос бывшего лейтенанта наполнился нездешней глубиной. И завибрировал.

Крабы автоматически отдали честь.

Когда крабоходная артиллерия скрылась в лесах, Рей ткнул когтем куда-то в сторону открывшейся панорамы.

— А нам, джентльмены, туда. Илая, я видел, как ты милуешься со своим летающим говнометом, пуст показывает дорогу. Я знаю, он может!

Илая тяжело вздохнул и отошел в сторону, к нему откуда-то из леса полетел попугай.

— Рядовой Гринривер!

— Я! — Ричард аж подпрыгнул от неожиданности.

— Почему одет не по форме?

Какое-то время графеныш ошалело хлопал глазами. А потом аж сплюнул от злости.

— Проблемы? — Рей совершенно точно испытывал наслаждение от того, что издевался над приятелем.

— Мистер Салех, вы мне лучше поведайте, откуда такие познания в артиллерии? У вас же другая военная специальность. Обучение дивизиона крупнокалиберных разумных крабов явно не та задача, которую может сходу решить человек вашего… образования. — Голос Ричарда был напряжен.

— То есть сейчас будет вопрос «кто ты такой, и куда ты дел моего душехранителя?» — Хохотнул инвалид.

— Скорее «Кто ты такой и на кой черт я с тобой связался?». Ну право, кто добровольно захочет влезать в вашу шкуру? Это как в таракана превратиться. Или в медведку. Крабы и те гораздо симпатичнее! — Гринривер пребывал не в лучшем расположении духа и было видно, что молодой человек нервничает.

— Меньше пить надо! — Рей и не думал обижаться на резкие слова.

— Пьющие люди моего круга обнаруживают себя в компании красивых девушек, что ниже их по социальному статусу. Гораздо реже — в компании собак под забором, с пустым кошельком и выбитыми зубами. Но я не припомню, чтобы на утро хоть кто-то находил себя в компании одного стремного мужика, который радует вас новостью «благородный сэр, теперь я на тебя работаю!» — Ричард продолжал накручивать себя.

— Ну, во-первых, было не так, утром ты сказал «мужик, ты проявил себя с лучших сторон, так что теперь ты на меня работаешь». — Поправил приятеля Рей. — А во-вторых, это ты меня напоил. И мы пропустили дирижабль. И, если мне память не изменяет, мы еще кого то избили, ты обблевал городового, и мы разгромили трактир. Хорошие времена были! — громила ностальгически улыбнулся. Знакомый с медициной человек сразу бы назвал диагноз: Тризм челюсти на фоне терминальной стадии бешенства.

— Но это не отвечает на вопрос, откуда такие познания! Я читал ваше личное дело! И наводил справки, и отправлял детектива…

— Я скурил артиллериста. — Сжалился над приятелем Рей.

— Простите… — Ричард осмыслил фразу и сделал вывод что ему послышалось.

— Это все шаман. — Решил пояснить фразу Салех. — Тут действительно потерялись армейские. С ними был офицер — артиллерист. Полковник. Мировой дядька был. Местный шаман на его трупе вырастил весёлую траву. И кто вдыхает дым, может получить память трупа. Не всю, но… Чем лучше ты знаком с вопросом, тем яснее будет память. Они так язык выучили. Там на бродяге выросла банановая пальма. Укоренился значит бедняга. А тут небольшой куст, но полезный. Я так то, только теорию знаю, приблизительно. Шаман тоже эту веселую траву курит. Вот как-то и разобрался в конструкции самоходной гаубицы. Только для него все что движется — живое. Отюда и эти странный твари. И оружие. Нам же, солдатам, главное чтобы стреляло, и не ломалось. А как оно там стреляет…

Гринривер устало потер лицо.

— А наркотик раскрывает сознание? Или только через него усваивается память? — Ричард решил до конца разобраться в ситуации.

— Да не, можно было хоть фруктовый куст посадить и ягоды сожрать. У них над членами племени эвкалипты растут. А над вождями — баобабы какие-то. Хранят память предков. А траву шаман просто курить любит. А так вроде как для пользы дела, хоть и жены ругаются.

— И много у него там… Травы?

— Стог. Слушай, он хвастался каким-то архимагом. И не только, я не запомнил. Он же в хлам заглушен, с трудом языком ворочает.

— Ну, как минимум, это очень много всего объясняет. — Ричард неодобрительно посмотрел на Илаю, который общался со своим попугаем, и не просто, а кажется о чем-то спорил, издавая какие-то странные звуки, вообще не похожие на человеческую речь.

Ричард бросил взгляд на громилу, до которого, кажется, тоже стала доходить глубина трагедии.

— Мистер Салех, тоже пытаетесь вспомнить, что сожрал наш штатный летописец? И многое ли из этого было выращено на чьем-то трупе? — теперь уже голос молодого аристократа сочился ехидством.