Не зря говорят старики, повидавшие жизнь, что мысли бывают громкие. Сотник только-только успел подумать о том, как хотел бы окончить свои дни на земле, как в него прилетело сразу несколько стрел. Скорее всего, проклятые сумели определить того, кто командует обороной на этом участке стены, и решили его устранить. Две стрелы вошли ему в шею, ещё одна попала прямо в рот, раздробив зубы, порвав язык, и остановилась только войдя глубоко в горло. Рядом с ним такую же участь разделили двое щитоносцев, прикрывающих командира. Проклятым хватило нескольких небольших щелей, чтобы поразить цели. И даже амулеты не спасли сотника от тяжёлых ран.

Две трети химер были уничтожены или выведены из строя, но около дюжины добрались до стен и стали… рыть ямы. То, что земля здесь по плотности не уступала камню, им лишь слегка мешало. Восемь из них испепелили маги, наплевав на запрет использовать огонь. Но только пламя могло с гарантией уничтожить эти создания и то, что они принесли под стены города в своих пастях. Вот только четверо сумели доделать своё дело раньше, чем маги добрались до них. Химеры выплюнули в ямки нечто похожее на крупную чёрную гальку, что держали у себя во рту, и быстро забросали лунку землёй. После чего легли сверху и… растеклись слизью. В превентивных целях маги прошлись по ним всеми доступными им чарами, но проследили, чтобы они были безопасными для частокола.

Энты действовали точно так же, как и перед этим: покидали свои щиты под стеной, уже повреждённой огнём и быстро убежали прочь, игнорируя вражеские удары. Ушли не все – трое развалились трухлявым валежником. Но разве это потери для мелорна?

– Полить водой! Живо! – приказал один из старейших, из воинов.

Маги после этих слов обрушили на гору жердей и половинок бревен дюжину заклинаний из школы Воды. Влаги оказалось так много, что она растеклась лужей намного метров вокруг.

– Что это? – старейшина указал на щиты, на которых пузырилась пена. – И что это за вонь?

– Мы не знаем, и’куэль, - пожал плечами маг воды.

– Смойте. Чтобы эти палки стали обычными палками, а не вели себя, как печенье в молоке, - резко произнёс воин. – И не высовывайтесь так сильно из-за щитов, если не хотите получить чёрную стрелу в глаз.

Маги обрушили потоки жидкости на гору древесины. И вскоре странное пенообразование прекратилось.

– Все, и’куэль, - доложил старейшине один из магов. – Сейчас эти дрова и дракон не зажжёт.

– Разрушьте их. Мне не по себе, когда вижу эту гору жердей под стенами города. Делайте что угодно, но эти щиты должны быть ра…

Договорить ему не дали: из леса, где расположилась армия миньонов проклятого мелорна, вылетели несколько стрел с горящими фитилями. Как только первый огненный заряд вонзился в мокрые щиты, как те полыхнули багровым пламенем. В один момент языки огня взметнулись выше частокола. Те, кто стоял на стене над горой щитов и не имел защитных амулетов, мгновенно превратились в живые факелы. У многих находившихся неподалёку сожгло ресницы, опалило брови. Самые невезучие вдохнули раскалённый воздух и сейчас надсадно сипели, с трудом дыша обожжёнными лёгкими.

– Раненых в лазарет! Живее же! Сейчас будет атака! – закричал старейшина.

Древесина, которую маги пропитали водой так, что та текла из жердей, как из мокрой ткани, горела жарче кузнечного горна. Мало того, не менее жарко горели лужи с водой. Вместе со всем этим полыхали брёвна частокола, которые оказались обильно смочены той водой, которая летела со щитов энтов, пропитанных неведомым составом, наделивших обычную влагу горючими свойствами.

Кто-то из магов в панике ударил в центр источника огня самыми сильными водяными чарами, на которые был способен. И’куэль не успел его остановить.

Вышло всё так, как бывает, когда в сковороду с кипящим маслом влить стакан воды.

Пламя взвилось вверх огненным грибом намного выше частокола и башен, а потом упало вниз. Залило всё: частокол, ближайшую защитную башню, защитников стены и этой башни, внутренний двор с обратной стороны стены, лестницу, по которой на стены поднималось подкрепление, подносились припасы и уносились раненые и убитые. Объятые пламенем эльфы падали со стены, сталкивали друг друга и – кричали. Вопли горящих заживо разумных пагубно влияли на молодых защитников. Многие из них бросали своё оружие, скидывали шлемы, падали на колени и зажимали уши ладонями. Другие бежали прочь с безумным взглядом, увеличивая сутолоку и панику.

– К бою! К бою! – надрывался старейшина, стараясь вернуть боеспособность участку стены, над которым его поставили главным. – Они идут!

Из леса вышли неровные шеренги проклятых созданий. Здесь были химеры, энты, неведомые создания из травы, листвы и веток или некто замаскированный ими, а также преображённые эльфы, попавшие под влияние мелорна.

– Проклятая паучиха, - прошептал старейшина, когда увидел, кто вёл всё это воинство. Красивое женское тело с блестящей чёрной кожей не имело ног. Там, где должны были быть бёдра, находилось сплетение веток без единого листочка. А от них тянулись десятки толстых корней, которые поднимали женский торс на высоту роста обычного эльфа. Со стороны и в самом деле казалось, что это кошмарная химера из эльфа и паука. В левой руке паучиха держала большой лук с ассиметричными кривыми плечами. Справа на растительной части висел тул со стрелами.