— Марьян… — облизываю губы.

— Ты что? Ты следил за мной? Опять?

— Нет, — трясу головой. — За кого ты меня принимаешь?

— Не знаю, — Марьяна собирает в ладонь волосы, которые треплет ветер, и взволнованно поясняет: — Просто какой шанс у нас был вот так встретиться?

— Да… Действительно. Ты на это рассчитывала? На то, что я ничего не узнаю?

Марьяна отводит взгляд и кусает губы.

— Я не обязана перед тобой отчитываться.

— Думаю, два оргазма, которые я тебе подарил, не говоря уже обо всем остальном, дают мне некоторое право, — старательно гашу собственную злость, но в моем голосе один черт звучит закипающая ярость.

— Я давно согласилась сходить с Димкой в ботанический сад. Еще до того, как все случилось.

— У тебя с ним что-нибудь было?

Марьяна медлит, подбрасывает носком полуботинка пожухлые листья и качает головой из стороны в сторону. Медленно выдыхаю.

— Что у меня с ним может быть, если я… если ты…

— Что я? — хриплю. — Договаривай!

— Если ты сделал все, чтобы навсегда меня от этого отвратить!

Она, наконец, вскидывает ресницы, и то, что я вижу на дне ее серых глаз, не добавляет мне равновесия. Ах, ты ж, черт!

— Господи, детка, мне жаль. Ты же знаешь…

Шагаю к ней, сгребаю в объятья и утыкаюсь губами в светленькую макушку.

— Ненавижу тебя за это! Знал бы ты, как ненавижу! Ты… сделал меня неполноценной… Уродом каким-то, — влажно всхлипывает Марьяна, вышибая из меня все дерьмо. Мы, наверное, диковато выглядим со стороны. Но кого это волнует?

— Поплачь, моя хорошая, это поможет…

И она плачет. Прячет лицо на моей груди и плачет так горько, что мне хочется сдохнуть. Но прежде забрать ее боль на себя.

— Так и хочется тебе навалять! Знал бы ты, как х-хочется! — всхлипывает Марьяна. — Вот, от чего мне бы точно стало полегче, — в ее голосе звучат смех и истерика. Она не сдается и старается храбриться, даже когда у нее на это нет сил. И тут меня осеняет!

— Так что тебя останавливает? — спрашиваю без шуток.

— Ты о чем? — шмыгает носом она.

— Хочешь побить меня? Пожалуйста! Вон там есть неплохое место для этого, — тычу пальцем в направлении своего спортзала. Удивительно, я столько времени провел в размышлениях о том, что ей может помочь, но упустил самое очевидное! Злюсь сам на себя. Почему я не догадался?!

— Ты хочешь, чтобы я тебя побила?

— Ага. Выпустила пар.

— Там? — снова шмыгает носом, — В подворотне?

— В подворотнях в мое время пацаны стенкой на стенку дрались, — смеюсь я. — Те дни, к слову, давно минули.

— Я тебя не понимаю.

— У меня спортзал прямо за этим бизнес-центром.

— Те мальчишки оттуда?

— Что? — не сразу понимаю, кого она имеет в виду, а когда доходит, отрицательно качаю головой, — Нет… По крайней мере, пока. Это просто… ребята из секции. Так что? Пойдем?

– Ты хочешь, чтобы я побила тебя в твоем спортзале? — возвращается к прерванной теме Марьяна и недоверчиво смотрит на меня из-подо лба.

Не знаю, как насчет побить, если захочет, я, конечно, подставлюсь, но вообще планирую обойтись без этого. Бокс сам по себе неплохой способ сбросить напряжение. Выпустить страхи.

— Почему бы и нет?

Марьяна качает головой. С ее губ слетает испуганный смешок, в котором все еще звенят слезы. Она вытирает ладонью нос и довольно нагло замечает:

— Знаешь, на твоем месте я бы не стала так рисковать. Я так зла на тебя, что и убить могу так-то.

Веду плечами:

— Злость — естественное чувство для человека. Я бы сказал — базовое. Если все время ее подавлять — ничем хорошим это не закончится. Эта сука один черт никуда не денется и будет накапливаться в тебе, пока однажды не рванет, что есть сил.

Я думал, Марьяна отмахнется от моих слов, но, на удивление, этого не случилось. Кажется, я даже заставил ее не на шутку задуматься.

— Ладно. Я согласна… Но не сегодня, ладно? Мне… нужно настроиться. Да и одеться как-нибудь поудобнее.

— Серьезно?

— Более чем. Разве я могу отказаться от шанса как следует тебя приложить?

Марьяна

Шутки шутками, но мне действительно нравится предложение Демида. Увидеть его в деле, в родной стихии… может быть довольно занятно. Более чем. В этом мире полным-полно людей, которые многое бы отдали за такой шанс. За одну только возможность прикоснуться к Балашову, к его славе. Я ведь не совсем дура и прекрасно понимаю, насколько его внимание… значимо. Положа руку на сердце, оно мне льстит и словно бы возвеличивает. Но когда я вспоминаю, почему он вообще обратил на меня внимание, что стало тому причиной — все хорошее тут же забывается. И в этом моя проблема.