— Вижу — кивнул я.

— Фанатов?

— И систему.

Первая полусфера торчала по центру стены здания, частично спрятавшись под краем крыши. По бокам здания высилось две стальные колонны увенчанные зоркими грибными шляпками. Обзор круговой.

— Бандиты захаживают?

— Давно уже нет — широко улыбнулась Диля.

— Но раньше заглядывали?

— Ага. Их кости до сих пор можно увидеть в пятом выставочном зале. И в третьем немножко осталось — шакалы и птицы не все растащили. А с этими энтузиастами… с ними попроще, пожалуйста. Они не такие как вы. И ко мне они обращаются просто и незамысловато — с этими словами она повернулась к тощим бородатым… ну, наверное, гоблинам.

Все как один высокие, нескладные, бородатые, с отросшими нечесаными волосами, облаченные в одинаковые синие и местами рваные матросские свитера с высокими горлами и зеленые комбинезоны, они… они явно не из тех, кто рвется в новые места, кто жаждет проливать кровь ну или хотя бы раз в неделю отжимается.

— Добро пожаловать, хозяйка! — широко-широко заулыбался самый высокий и с самой длинной седоватой бородой — Позволь целовать сапожок!

— На самом деле — просто и незамысловато обращаются — кивнул я, после чего отвернулся и принялся изучать береговую линию, находящуюся на расстоянии в километр с небольшим.

Спорное здесь место в плане обороны. Но системное вооруженное присутствие нивелирует все недостатки.

Да и вообще странное здесь место — не сейчас, а в далеком прошлом, когда в этом мире еще пытались чему-то научить и о чем-то предостеречь — пусть даже с помощью таких вот музейных экскурсий.

Судя по увиденному, раньше сюда прибывали на машинах — свернув с Тропы — или же морским путем — швартуясь к первому из островков, снабженному удобным причалом. Затем толпа ведомых щебечущим экскурсоводом толстых ленивых и наглых добросов медленно двигалась от островка к островку, переходя через мосты и сквозь зевоту безразлично слушая и тут же забывая слова сопровождающего. Добросы оживали только ближе к середине пути — на подходе к центральному острову с зоной отдыха. Еще бы! Тут можно от пуза нажраться вкусных жирных гамбургеров — обязательно с двойным майонезом, двойной котлетой и сыром, а лист салата можно выкинуть нахрен. Затем часик подремать, еще разок перекусить, потом, потягивая через соломинку сладкую шипучку, сонно поглазеть сквозь стекло на жителей морского дна и… через большое-большое «не хочу» пойти дальше по островкам вплоть до последнего, где можно будет наконец-то поставить в свою карму жирную-жирную галочку «я приобщился, осознал и проникся», после чего взобраться обратно на кораблик или запихнуть жирную жопу в машину. Можно двигаться дальше — к следующему гамбургеру с тройной картошкой… то есть — к следующим шедеврам искусства и памятникам мутной и никому уже нахрен неинтересной замшелой старины…

Откуда я это знаю, раз никогда здесь не был?

Просто знаю. Так везде. Так всегда. Возможно, еще одно воспоминание крайне раннего детства — связанного с музейной шумной площадью, толпами туристов, десятками уличных кафешек и таким же количеством мусорных баков, где всегда можно было поживиться чем-то съестным — если тебя не опережал кто-то более шустрый…

Пока я оглядывался — не забыв глянуть за край и всмотреться в глубину, прикидывая, сколько тут до дна, не обращая внимания на насмешливо безмолвных рыцарей эльфийской охраны — Диля закончила общаться с бородатыми доходягами и помахала призывно рукой:

— Время гоблинам приобщиться к культуре!

— К культуре — фыркнула, впервые нарушив молчание Джоранн и глянула на стоящего за ней Хвана.

Эта парочка летела в соседнем с нами отсеке. И видя довольное и мирное выражение лица рыжей, можно было сделать вывод, что в полете они без дела не сидели. Всего я взял троих — не считая себя — Каппа, Джоранн и Хван. Остальные ветераны остались с отрядом. Подняв руку, я щелкнул тумблером и поинтересовался:

— Как там, Рэк?

— Все в норме, лид — прохрипел динамик новенькой рации.

Хотя трудно назвать эту штуку рацией. Скорее системно усиливаемый и поддерживаемый передатчик. Вытребованный подарок у эльфийки — я параноик и признаю это. Не хочу оставаться без связи с отрядом. Первобытные времена миновали и давно пришла пора наращивать техническую базу.

— Так и пойдете в музей? — поинтересовался седоватый бородач — Мое имя…

— Я не хочу знать твое имя — оборвал я его речь — Да. Так и пойдем.

Слова обжившего матросский свитер доходяги относились к нашему внешнему виду — мы были в полном боевом снаряжении и при полном вооружении. Даже рюкзаки за спинами. Причина все та же — я параноик.

— Прошу за мной — сделав над собой усилие, улыбнулся бородач — Я открою вам наше темное мрачное прошлое…

И я…

— Уже начал, Чижик?

— Э… еще не дошли, госпожа…

— Тогда веди… молча… — чарующе улыбнулась эльфийка и понятливый бородач сгорбился еще сильнее, глянул на хозяйку с умилением и поторопился вперед, введя нас в длинный широкий коридор, махнув рукой в сторону лестницы.

— Ты напряжен, Оди. Очень напряжен.

— Я зол — искренне признался я.

— На что? Хотя нет… для чего тебе внезапно понадобилась связь с отрядом? Почему вы снаряжены — ведь мои мальчики и добрая Мать всегда прикроют от любой беды.

— Надеяться на чужих мальчиков? — хмыкнул я — Я еще не настолько дебил.

— Хм…

— А связь?

— По той же причине.

— Ты мне не веришь.

— Ты свалилась с неба и назвалась шутом. Позвала поглазеть на пыльных хреновины охраняемые стадом тощих бородатых полудурков. С чем мне тебе верить?

— Хм… Так почему ты зол?

— У этого мира нет яиц — проворчал я, ступая на первую ступень.

— Ничего себе так заявление. Пояснишь?

— А зачем? Прочти еще разок мою доступную биографию с момента пробуждения в Низшем мире. Там может не все, но многое. Знаешь, что показательно на всех ступеньках и отрезках нашего долго пути?