– И вот тут-то горе купцы погорели? – опять заладила она свою песню.

– Дай доскажу. Между пятым и шестым этажами обнаружился ещё один, и вовсе не гостиничный. А устроил там себе квартирку один ушлый "тёмный". Да так дело провернул, что ни при езде на подъёмнике, ни ходьбе по лестнице, никто не замечал ничего странного. Знакомцу компенсацию выплатили, а ухаря того в Тайный Приказ загребли. А ты говоришь иллюзия, – последнее добавил с важным видом.

– Делов-то…. В Орешке, на набережной Невы, дом целый под Тьмой второе столетие стоит, и никак то заклятие снять не могут! – решила она меня байками поподчевать.

Плавали, знаем!

– Ха, был я там! У меня же в пригороде фарфоровый завод, и уж мимо такой легенды трудно пройти. Туристам там по ушам ездят, а дом тот стоит по соседней улице, и никакой там Тьмы отродясь и не было! На самом деле наложена она только на проход в полусажень. Просто удобно, сразу и на набережную, а сколько народу на этом зарабатывает, а слухов-то слухов! – привёл контр доводы против её истории.

А вот про то, что там нашёл, в жизни никому не расскажу! И даже мысленно перекрестился. Заодно потрогал запястье левой руки, где у меня мизерный, по местным меркам, однолепестковый карман, куда и спрятано то сокровище. Был бы он больше…. Всё бы туда скидал, а не в кошелях носил. Но, у других и такого нет. Это, вообще, особенность практикующих ветер. Возможность создавать сопространственные объёмы, с привязкой к себе. Величина пространственного кармана и его сложность зависят опять от способностей. Однако потребление Силы выдаёт, при использовании на максимуме, потому никто большими их не делает. Кому охота светиться? Кто же ради ерунды ими обзаводится? У меня там самоцветы и ещё немного по мелочи, драгоценной. Вообще не слышал о более сложных, чем двухлепестковые, по сути двухобъёмных. Вот! А там, бронзовая бляха-амулет, с привязанным семилепестковым, если судить по гравировке, и притом никаких возмущений в Силе. Тут амулеты редки и стоят запредельно, а такой, страшно представить даже. Одна беда, проникнуть пока туда не могу. Ирония судьбы. Нашёл там в Орешке, берегу как зеницу ока, а пользоваться никак. Иногда думаю, что это просто подделка, но выбросить жалко. Как-никак тайна….

– А как же адрес? – решила она прояснить ситуацию с "невской" легендой.

– Что с ним такое? – задал вопрос, не сразу уразумев, чего ей надо.

– Так нет одного номера по улице, – восторженно выдала она мне свой аргумент.

– Всё там есть, ничего не пропущено. Проход, тот же участок и имеет адрес, ну а поскольку дом на другой улице вот и не стали вешать таблички. Говорю же, нагромождение случайностей. Чего спорить, съезди, да сама посмотри, не веришь, кого-нибудь из Светлых уговори показать, – поняв суть проблемы, объяснил реальную ситуацию.

Возможно, не надо было. Тайна она штука интересная. У меня вот есть, а у неё, может, теперь и не будет никакой.

– Меня не пустят, – со вздохом, грустно выговорила Светлана.

– Тогда не знаю…, – разочарованно выдал в ответ.

– Слушай, а у тебя, правда, под Орешком завод? – неожиданно сменила она тему разговора.

– По бумагам да, но на самом деле, скорее мастерская переросток. Один убыток…, – завёл обычную волынку, не сразу уловив подвох.

– Чего тогда не избавишься? – туже прихватила она меня за тёплое место.

– Да как тебе сказать…. Сам по себе, он не убыточный, в рамках захолустной мастерской. А всего-то меньше века назад был официальным поставщиком царского двора. Сейчас там просто не зарабатывают достаточно средств, на расширение и обустройство производства достойного именоваться заводом. Вот и приходится из своего кармана добавлять. Раз в десять уже потратил больше чем на покупку. И конца пока не видно. По планам, только лет через десять-пятнадцать он полностью станет прибыльным, – начал оправдываться, но подкрепляя всё аргументами.

– Ну и зачем тебе это надо? – удивилась она сказанному с моей стороны.

– Я верю в тех мастеров. Может у них ничего такого и не выйдет, как у стекольщиков, но и того что они сохранили, тоже немало. Это не тарелки для трактиров и уж тем более миски для харчевен лепить, – проговорил с гордостью в голосе.

– Ага! Ты ещё стеклом занимаешься, и вот с него и прибыль берёшь? – тут же прицепилась она к словам.

– С чего ты решила? – просто вежливо поинтересовался.

– Но ведь откуда-то деньги, появляются, чтобы фарфором заниматься и не разорится. А раз завёл речь об этом….

– В принципе логично, но нет, деньги с одной небольшой россыпи на Урале, да якутских рубинов. Даже стразы самоцветные пока ничего особо не приносят, хотя и большой там оборот. Ну, по сравнению со всем остальным, что у меня есть, всё в развитие тратится. Так что в теории у меня о-го-го, а на практике, на свои нужды огранкой алмазов зарабатываю, – с грустью в голосе прокомментировал её мысли.

Кстати, в Россеа искусственные драгоценные камни именуются самоцветными стразами, вроде как нечто получше стекляшек, но и не совсем то.

– А, понятно, наследство, – сделала она ещё более неожиданный вывод.

– Откуда. Отец и мать из крестьян. Батя и ушёл на заработки, потому, что её за него не отдавали. Кому голь перекатная нужна? Это сейчас он в медные пояса выбился, но всё сам. Опять же, мне ничего не обломится, третий сын всё-таки, да и не на самом лучшем счету у него, и из-за этих заводов тоже, – со вдохом опроверг эти инсинуации.

– Ха, в любом случае, он тебе первые деньги дал! – с железобетонной уверенностью в словах прокомментировала она меня.