– Убирайтесь отсюда!

– Нож для резки бумаги просвистел в воздухе.

– Жаба!

– Книга упала, не долетев до Митфорда.

– Убирайтесь вон! Я ненавижу вас!

И так далее. Мисс Мидлтон не отдавала себе отчета в том, какие слова кричала. В библиотеке пошел настоящий книжный дождь.

– Джозефина…

– Не называйте меня Джозефиной!

– Даиванная подушка наконец-то коснулась плеча Митфорда.

Через минуту здесь появятся домочадцы, жеающие посмотреть, как герцог Митфорд будет делать предложение мисс Джозефине Мидлтон. Мама и папа обнаружат, что за кроткое и хрупкое создание эта молодая особа. Боже! Она сейчас перекидает в него все книги. Они скоро утонут в книгах.

– Джозефина, хватит! – властно произнес: Митфорд. Но чтобы утихомирить эту маленькую фурию, властного голоса было недостаточно. Ему пришлось подойти Джозефине, схватить за запястья и завернуть ей руки за спину.

– Достаточно, – проговорил герцог, чувствуя, как вздымается ее упругая грудь.

– Отпустите меня, – холодно бросила Джоасфина, метнув на герцога свирепый взгляд.

– Или я плюну вам в глаз.

– О нет, не надо.

– Тогда отпустите меня.

– Джозефина! – Митфорд сильнее сжал ее запястья.

– А что мне оставалось делать? Ты сказала мне, что если вернешься домой, то тебе придется выйти за меня замуж. То есть за герцога. Было бы глупо сказать тебе правду тогда. Ты ужасно смутилась бы.

Митфорд ощутил, что ее грудь вздымается сильнее.

– Смутилась бы? А что, по-вашему, я должна чувствовать сейчас, сэр? Ах, ваша светлость очарованы тем, какой сюрприз я сама себе приготовила? И как вы смеете держать меня против моей воли? Немедленно отпустите мои руки!

– Джозефина! – Митфорд склонил голову и так крепко прижал ее к себе, что она не могла даже спрятать лицо в складках его шейного платка. О, она сейчас умрет от стыда! Непременно умрет, вспомнив все, что говорила ему о нем же самом. Неужели она сказала ему, что он высокий, красивый, голубоглазый? Джозефина никак не могла вспомнить. Она умерла бы, если бы вспомнила. О Боже, она сказала ему, что он развратник!

– Мистер Портерхаус солгал. Он говорил, что вы высокий голубоглазый блондин.

– Увы! – Митфорд улыбнулся.

– Портерхаус родился лгуном. Джозефина, тебе следовало бы догадаться, что он имел в виду – маленький, с бесцветными волосами, заурядный.

– Ваши волосы не бесцветные, – возмущенно возразила Джозефина.

– У них красивый каштановый оттенок. И вы вовсе не заурядный. Вы милый. И если бы вы были высоким, я чувствовала бы себя ребенком, идя рядом с вами.

– Значит, ты собираешься и в будущем идти рядом со мной?

Джозефина вскипела от гнева, когда, опустив голову еще ниже, Митфорд поцеловал ее в шею.

– Нет, – твердо ответила она.

– И не помню, чтобы разрешала вам дотрагиваться до меня, сэр – ваша светлость.

– Джо! Не пора ли тебе простить меня?

– Никогда! Я ненавижу вас!

– Сомневаюсь, – прошептал герцог, дерзко коснувшись ее губ. – Думаю, ты любишь меня.

– Люблю тебя? – с презрением бросила Джозефина.

– …как и я люблю тебя.

– Что ты сказал?

– Едва ли ты ненавидишь меня.

– После этого.

– Надеюсь, ты любишь меня.

– После этого.

– Ах! – Митфорд поднял глаза к потолку и нахмурился.

– А разве я сказал что-то еще?

– Повтори!

– М-м. – Он снова заглянул ей в глаза.

– Как и я люблю тебя.

– Нет, не любишь.

– Люблю.

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Ну хорошо, – высокомерно согласился Митфорд, – нет.

– Пол?

– Джозефина?

– Да?

– Что да?

– О! – Джозефина одним рывком высвободилась из его объятий и схватила с полки внушительных размеров том.

– Бросить его?

– Что это?

Мисс Мидлтон посмотрела на обложку.

– Платон.

– Тогда лучше не надо. Поставь его на место, и я скажу, что люблю тебя. Договорились?

Джозефина поставила книгу на полку и повернулась лицом к книжному шкафу.

– Я знаю, почему вы приехали. Вы полагаете, что скомпрометировали меня и теперь приехали выполнить долг чести.

– Полагаю? Да мы объехали вместе пол-Англии в открытом экипаже! Мы провели – сколько ночей? – в одной комнате. Мы заключали друг друга в объятия, что само по себе в высшей степени неприлично. И ты считаешь, что я полагаю, будто скомпрометировал тебя?

– Мой ответ – нет. Я освобождаю вас от всех обязательств, сэр – ваша светлость.

– Пол, – поправил ее Митфорд.

– Ваша светлость, – упрямо повторила Джозефина.

– Но что скажет твой отец? А дедушка? Ты разве не обещала им?

– О Боже!

– И что я скажу своей маме и дедушке? Они считают тебя добропорядочной, ответственной, утонченной молодой особой. Джозефина фыркнула.

– Вот именно. Давай попытаемся еще раз? – Митфорд положил ей на плечи руки и повернул лицом к себе. Затем опустился перед Джозефиной на одно колено.