Взял веточку, подковырнул – из комочка полезли маленькие, похожие на манную крупу, существа. «Ух ты! Это чьё-то гнездо? А кто там? Не разобрать – такие маленькие». Вдруг на травинке появился паук. Нет, скорее всего, паучиха. Вылезла и застыла.

Она тоже невелика в размерах, и «лица» её не видно, но, чувствую, сердится ужасно. Чувствую, «думает»: «Сейчас этому негоднику ремня бы всыпать». Посидела она неподвижно ещё чуть-чуть и начала вокруг порванного мной гнезда не спеша двигаться влево-вправо, вперёд-назад, вверх-вниз.

«Как будто челнок в ткацком станке, – подумал я, – только челнок в одной плоскости ходит, а она во всех трёх. Эдакий трёхмерный ткацкий станок». А паучиха сделает несколько движений и замирает. Или отдыхает, или соображает, что дальше делать. Такая неспешная работа напомнила мне старенький слабенький компьютер, в который загрузили «большую» задачу, и он от этого постоянно «подвисает», «тормозит».

Солнышко пригревает, от земли и трав идёт пряный аромат. Смотрю я на паучихину работу, и кажется мне: это не она туда-сюда нить свою тянет, а я ткачом работаю. Паучиха же сидит на листочке и покрикивает на меня: «Шустрей, Андрей Юрич, шустрей – мои паучата уже спать хотят, а хата не достроена…» И глаза у неё выпучены, и пальцем она строго так грозит. А я, маленький-маленький, перекинув через плечо толстый канат, бегаю влево-вправо, вперёд-назад, вверх-вниз.

Конец ознакомительного фрагмента.