– Ё-мое!
– громко сказал Славин-младший, выглядывая из-за плеча Анатолия.

– Свои?
– осторожно спросил кто-то из заложников.

– Свои, свои, - успокоил Влад, не опуская "Грозу".
– Вставать по одному, выходить в центр светового круга и представляться. Имя, фамилия, сколько времени здесь находитесь. Не до реверансов, сами должны соображать... Итак, первый.

Прикрывая глаза рукой, на свет вышел пожилой мужчина, еле переставляя скованные цепью ноги.

– Отец Владимир, грозненский приход...

– Приехали, - тихо произнес Кузьмич, вперившись в покрытые пятнами ржавчины кандалы.
– Придется еще и железо ломать...

* * *

С цепями на ногах бывших рабов разобрались быстро. У связанного Лечи в кармане обнаружились ключи, и спустя десять минут освобожденных людей вывели со двора на улицу.

Экс-пленники испытывали прилив бодрости, но Рокотов понимал, что их силы на исходе. Организм не может долго вырабатывать адреналин, особенно после многомесячного заточения и весьма скудного питания.

– Слушай сюда, - Владислав дернул за рукав Янута.
– Ведите их в тот дом на окраине и занимайте круговую оборону. А я попробую отыскать остальных.

– Я с вами, - отец Арсений замедлил шаг.
– Поддержка духовника им не требуется...

– Хорошо, - согласился биолог.
– Остальные - в дом. И сидеть тихо, как мыши! Постарайтесь их чем-нибудь накормить. Только немного. И обязательно разведите в воде соль, где-то чайную ложку на стакан, пусть выпьют. Иначе они даже дневного перехода не выдержат. Найдете витамины - еще лучше...

– Нет здесь витаминов, - поморщился Виталий.
– Но что-нибудь придумаем.

– Добро.
– Рокотов проверил запасные магазины.
– Батюшка, вы точно хотите идти?

– Абсолютно, - решительно заявил священник.

– Что ж, не смею мешать.
– Влад проводил взглядом Веселовского, тащившего на себе связанного чеченца.
– Этого до нашего возвращения не трогать. И не дайте с ним расправиться...

– Не боись, - уверенно ответил Янут.
– Все будет пучком.

Биолог набросил на голову капюшон, подтянул ремень и выразительно взглянул в освещенное заревом пожара лицо отца Арсения.

– Двинули.

* * *

Рация "Каштан", служившая Гарееву для связи с отрядом Бараева, была разбита взрывом еще в самом начале нападения на село. Резван длинно выматерился по-русски, когда Иса Бачараев сообщил об уничтоженной аппаратуре, и помчался в дот, выходивший на дорогу, ведущую в северо-западном направлении.

Салман Хамхоев осматривал окрестности через амбразуру, положив руки на кожух АГС-30.

– Так, - жарко зашептал Гареев, наклонившись к самому уху стрелка и обдавая того смрадом давно не чищенных зубов, - начинаете работать по склону слева и по хребту. Нерегулярно! То там, то там... Понял?

– Хорошо.
– Хамхоев удивился приказу, но возражать не стал.

Гареев дошел до того состояния, что был готов ответить выстрелом на любое проявление неподчинения или сомнения в правильности избранной им тактики. Резван распространял вокруг себя кислый запах страха, знакомый любому, кто хоть раз в жизни бывал под пулями. Пот, выделяемый организмом труса в моменты наивысшей опасности, нельзя спутать ни с чем.

Резван пробежал во второй дот, из которого хорошо просматривались площадь и прилегающие к ней дома, и отдал аналогичные указания трем братьям Исрапиловым, застывшим у пулеметов и гранатометного комплекса.

Спустя минуту на угольно-черном склоне горы в тысяче трехстах метрах от вайнахского укрепрайона полыхнула первая вспышка. И вслед за ней по уступам скал в непосредственной близости от позиции Игоря Гречко дробно застучали пули.

* * *

На полпути от окраины, где остались казаки с освобожденными заложниками, до центральной площади Рокотов и отец Арсений нос к носу столкнулись с Чубаровым и Филоновым, запихивающими бьющегося в их руках боевика в кузов пикапа. Вайнах был связан по рукам и ногам, во рту торчал кусок пенькового каната, но "язык" и не думал сдаваться. Видать, находился под воздействием какого-то мощного галлюциногена.

Влад оценил состояние пленного, отстранил разгоряченного Михаила и тычком сложенными пальцами в шею угомонил вращающего глазами чеченца. Тело закинули в кузов и накрыли куском непрозрачного полиэтилена.

– Во козел!
– пожаловался Чубаров.
– Еле скрутили! Никитону чуть руку не оторвал...

– Под балдой он, - Рокотов сморщил нос.
– Я, когда санитаром в дурке работал, и не такое видел... Кстати, - как бы невзначай поведал биолог, - нашли мы твоего братана, Миша. И Ираклия тоже.