Чем больше я думал о происходящем на кольцевой, тем больше видел закономерностей. Рабов страха прессуют и изматывают тяжелой работой. Тут хочешь или нет, но многие накопят в себе злобу и агрессию. На уровне страха злые чувства подавляются, но... Кто знает, что происходит в лабиринте. Вдруг там накопленное выпускается наружу? Если так, то ничего хорошего от этого места ждать не стоит. Под контролем злобы, поддавшиеся эмоциями, люди превратятся в животных.

Но, пожалуй, надо другой вопрос задать себе. Что делать лично мне со всем этим?

Предложение Икара не лишено смысла. Можно перейти на другой социальный уровень. Да, он связан с агрессией, но... Если уж быть честным с самим собой, то научиться быть агрессивным мне не помешает. Мама бы одобрила.

Но смогу я в этом случае остаться собой? Смогу остаться... человеком? И не стать такой скотиной, как Рик? Хороший вопрос, на который нет ответа. Зато есть другое. Я знаю, что мне поможет. Интерфейс. Мне кровь из носу надо развить силу источника до пяти стандартов к моменту, когда я окажусь в лабиринте, а лучше раньше.

Только вот, если посчитать прогресс, то я никак не успеваю.

— Эрик?

Я сидел у входа в жилой блок, не желая заходить внутрь. Устал от ощущения общей апатии, а здесь света больше и хоть какое-то движение. Группы подростков, как рабов страха, так и злости, сновали то в одну сторону, то в другую. Встречались и взрослые, идущие по своим делам. Хмурые, усталые, ни одного радостного лица.

— Да? — повернулся я к Майки.

— Хотел поговорить. Можно? — посмотрел он на место рядом со мной.

— Конечно.

Майки — второй вежливый человек в этом городе. Сразу говорить он не стал. Помолчал, помялся, постукивая пальцами по коленям... Сидели мы прямо на полу, кресел и скамеек здесь нет.

— Как ты держишься? — наконец задал он вопрос.

Благодаря магического интерфейсу, который моя мама, темный маг, установила за день до своей смерти.

— Ты про что? — уточнил я, не зная, что сказать и думая, что ещё пару месяцев и научусь врать.

— Как ты не погружаешься в апатию? Над тобой издеваются, но держишься ты лучше остальных. Да и помогаешь многим... Работаешь тогда, когда другие сдаются.

— Мне кажется люди сдаются не из-за усталости. Точнее не только из-за неё. А из-за апатии, неверия в себя и в то, что может стать лучше.

— А может? — оживился парень.

— Я не знаю.

— Но ты действуешь, не смотря ни на что?

— Говоришь так, будто я делаю что-то выдающееся, — улыбка наползла на лицо от этой шутки.

— Разве нет? — удивился парень, — Наверное, у тебя талант, иммунитет к злобе. Ты сильнее, чем другие, — заявил он уверенно, чем удивил.

— Не придумывай, — ответил я слегка напряженно.

Залог выживания — оставаться незаметным. Но даже если наивный парень Майки обращает на меня внимание, этот пункт опрометчивым образом нарушается...

— Говорю то, что вижу, — обиделся парень. — Может дашь совет, как держаться?

— Придумай себе смысл. То, ради чего живешь. То, ради чего тяжело трудишься. У тебя есть цель?

— Нет... — голос прозвучал растерянно.

— А чего бы ты хотел?

— Вернуться к семье.

— Так вернись. Зачем тебе этот город?

— Не могу.

— Почему?

— Моя семья мертва, — голос прозвучал совсем глухо, — Племя отдало меня, потому что я им не нужен. Некуда возвращаться. Я как Карл.

— Тогда тебе нужна другая цель, — ответил я, чувствуя, как задрожал голос.

— Например? — парень вроде интересовался, но скорее вопреки апатии, чем благодаря тому внутреннему огню, что должен толкать его жить.

— Не знаю. Выбраться отсюда. Заработать денег. Устроиться на нормальную работу. Жить лучше, в конце концов.

— У меня не получится, — обреченно прошептал он.

— Почему? — повернулся я к нему и уставился на эту опущенную макушку. В полумраке он выглядел, как бледная тень от человека.

Что это за мир такой, что за место и что за город, если здесь люди теряют себя?

— Ну... — не нашелся он с ответом.

— Поэтому ты и в апатии, — неожиданно из меня вырвалось раздражение, — Жалеешь себя, не ищешь свой смысл. Некуда возвращаться, так придумай себе другую цель. Каждый день тяжел? Так радуйся этой тяжести, потому что она закаляет тебя.