— Откуда вам стало известно, что магазин обворовал Мохов?

— В воскресенье утречком Павлуша ко мне приходил, предлагал за пятьдесят процентов стоимости новенькое шмутье. Клянусь, я послал его к… куда следует. Он стал оправдываться, сказал, что даже Игорь Владимирович купил у него на таких условиях золотые часики и что, если я не верю, то вечером в кафе «Космос» могу встретиться с Айрапетовым, который будет там справлять день рождения. Я, конечно же, пошел. Только не затем, чтобы посоветоваться, покупать или не покупать ворованное шмутье, а предупредить Игоря Владимировича, чтобы он не связывался с Моховым. Когда намекнул ему о часиках, он засмеялся и сказал, что это всего-навсего фантазия Мохова. А вчера вот телефонный звоночек Айрапетова ко мне подтвердил Павлушины слова. Ой, влипли ребятки, ой, влипли…

— Жить только по-человечески начали…

— Не надо об моей жизни говорить! — почти выкрикнул Остроумов и так стиснул зубы, что на скулах вздулись крупные желваки.

Оформив протокол допроса, Антон вызвал конвойного. Остроумов ушел, низко опустив голову и заложив за спину руки. Антон прошелся по кабинету, снова сел на свое место и проговорил:

— Вот вам и Айрапетов…

— Не спеши с выводами, — спокойно сказал Стуков.

— Считаете, невиновный выложит ни за что, ни про что такую сумму денег?

— Это, Антоша, еще надо доказать, что Айрапетов давал Остроумову деньги. Не забывай, что этому рецидивисту-неудачнику безоговорочно верить нельзя…

Светлана Березова вошла в кабинет решительно. Лоб ее был забинтован, и повязка насколько возможно прикрывалась волосами.

— Не досмотрели, Света, мы за вами, — словно извиняясь, сказал Антон, показывая на повязку.

— Ничего страшного не произошло, — отмахнулась Березова. — Сама виновата: слишком задумалась и очнулась только тогда, когда сумочку из рук рванули. Кстати, один из хулиганов вместе со мной лбом по асфальту проехал.

— Не запомнили его в лицо?

— В лицо нет. Длинный, возраст — лет тринадцать.

По всей вероятности, Генкой звать. Когда я за ним бросилась вдогонку, один из мальчишек крикнул: «Рви, Генка!»

Вспомнив разговорчивую соседку Айрапетова Веру Павловну и ее «неизвестно в кого уродившегося» внука, Антон переглянулся со Степаном Степановичем и опять спросил Березову:

— Как себя чувствуете? Голова сильно болит?

— Ни капельки! И вообще, наделали много шума из ничего, — с обычным своим темпераментом заговорила Светлана. — Это все тот врач из «Скорой помощи»! То ему показалось, что у меня ушиб мозга, то сотрясение… Как будто мой мозг на честном слове держится. Чуть в психобольницу не упек. Идиотизм какой-то… Вы тоже решили проверить, не рехнулась ли я?

— У нас, Света, другие заботы, нежели у врачей, — Антон заботливо усадил Березову возле стола. — Помогите нам уговорить Костырева, чтобы он рассказал содержание того письма, конверт которого вы нашли у него дома. Федора сейчас приведут.

— Я увижу Федю? Прямо сейчас? Антон кивнул головой, сказал:

— Надо убедить его, чтобы не брал на себя чужую вину. Согласны помочь нам в этом?

— Вы еще спрашиваете!

Антон поглядел на Голубева. Слава вышел из кабинета. Поднялся и Степан Степанович.

— Проведаю Веру Павловну, — намекнул он Антону.

Через несколько минут после его ухода в сопровождении Голубева появился Федор Костырев. Упрямо набычив стриженую голову, исподлобья взглянул на Антона и неожиданно увидел Березову. Равнодушие на его лице сменилось растерянностью, похожей на испуг. Он было шагнул к Светлане, но тут же остановился, не зная, что делать.

— Здравствуй, Федя, — дрогнувшим голосом проговорила Березова. Не дождавшись ответа, дотронулась До забинтованного лба и смущенно добавила: — Вот видишь…

— Кто тебя обидел?! — тревожно спросил Костырев и резко повернулся к Антону. — Я же вас просил, чтобы не вмешивали Светланку в дело, так вы…

— Мы здесь ни при чем, — прервал его Антон.

— А кто при чем? Кому Светланка поперек дороги стала?

— Федя! — строго оборвала Березова. — Мне с тобой поговорить надо. Ты слышишь, Федя?!

Костырев недоуменно повернулся к ней. Голубев подмигнул Антону и кивнул на дверь. Антон спрятал в стол бумаги и сказал, обращаясь к Березовой:

— Поговорите одни. Мы ненадолго отлучимся. Дежурный следственного изолятора, увидев Антона и Голубева вдвоем, без Костырева, обеспокоенно спросил:

— Задержанного куда девали?

— Оставили с девушкой побеседовать, — намеренно равнодушно ответил Голубев.

Дежурный нахмурился:

— Предупреждаю официально: тягу даст, с вас спрос будет.

— Мы тебе другого взамен словим, — шутливо проговорил Антон.

— Шутки шутками, а у нас был фокус, — и дежурный стал рассказывать, как один «чокнутый» следователь перепутал обвиняемого со свидетелем и чуть было не выпустил из изолятора не того, кого следовало.

Минут через пятнадцать в коридор вышла Березова и позвала Антона.