— Может, запамятовали?

— Что вы! Как сейчас помню! — заведующая магазином оживилась. — И еще три пары золотых часов пропало. За день до воровства привезла я с базы восемнадцать часиков. Десять из них тотчас забрал представитель «Сельхозтехники», одни на следующий день купила Лидочка, продавщица моя, другие — ее товарищ. Стало быть, шесть часиков оставалось в магазине и ни одних не стало.

— Как же вы такое сразу не могли вспомнить? — с укором спросил Антон.

— Разве до этого было! С перепугу памяти лишилась. Тюрьма, думаю, верная. А тут еще сигнализация… Не могу понять, что с ней произошло. Почему она оказалась выключенной…

— Понятно, — сказал Антон и задал новый вопрос: — Вы Костырева и Мохова хорошо знаете?

— Не так, чтобы уж очень, но знаю, — ответила заведующая. — Федя Костырев — парень хороший, а Пашка Мохов — уголовник. Сергей Васильич, наш участковый, мне его как-то показывал и предупреждал: «Гони из магазина, набедокурить запросто может».

— Накануне преступления был кто-нибудь из них в магазине?

— Недели две, пожалуй… Ну, да! Две недели тому назад Костырев прилавок ремонтировал. Он же столяром в нашей организации работает. После того встречала Федю в конторе райпотребсоюза несколько раз, а Мохова уж и не помню, когда видела.

— Не замечали, Костырев сигнализацией не интересовался?

Заведующая испуганно махнула руками:

— Что вы! Федя — порядочный парень, труженик безотказный, из хорошей семьи. У них и мать и отец работящие. Нет-нет! Костырев не может воровством заняться.

— Как же кепка его в магазине оказалась?

— А это он ее, когда прилавок ремонтировал, позабыл. Помню, встретила его в конторе и говорю: «Ты что ж, Федя, не придешь, кепку свою не заберешь? Возьму продам ее». А он: «Ее и бесплатно, теть Машь, никто не возьмет. Выбрось, она — старье».

Что-то подозрительным показалось в ответе завмага. Почему на предыдущем допросе она ни слова об этом не сказала? Не повидался ли уж с ней Костырев? Не припугнул ли? Нахмурившись, Антон строго спросил:

— Вчера вы и это не могли вспомнить с перепуга?

— Истинный господь, до смерти перепугалась.

— А что за товарищ был с Лидией Ивановной, который тоже золотые часы купил?

— Красивый обходительный молодой человек. Выправкой и одеждой похож на физкультурника. Правда, старше Лидочки лет на десять. Я его первый раз видела. Тихонько, помню, спросила Лидочку, когда он отошел в сторонку: «Жених?» Лидочка смутилась: «Что вы, Марь-Иванна! Просто знакомый. Из Новосибирска по делам приехал». Я, конечно, ничего не сказала, но подумала, что дела тут сердечные…

— Лидия Ивановна никогда вам о нем не рассказывала?

— Никогда. Лидочка вообще стеснительная. Последнее время, правда, побойчее стала, а вначале… тихоня-тихоней была.

Заканчивая допрос, Антон поинтересовался мнением завмага о Гоге-Самолете и Дунечке. Заведующая тяжело вздохнула:

— Мнится мне, что пьяницы они горькие, попрошайки, а не воры. Если б Самолета не нашли в магазине, мысли б не допустила, что он на такое способен. Не иначе, кто-то подбил его на преступление, а потом пристукнул.

— Дунечка не могла этого сделать?

— Господь с вами! — завмаг испуганно подняла руку, словно хотела перекреститься. — Самолет хоть и худенький мужичонка был, а жилистый. Где ей, бабе, с ним справиться! Нет, нет…

— Дунечка работает где-нибудь?

— В пивном баре «Волна» уборщицей.

— Давно ее знаете?

— Можно сказать, с девчонок. Годов-то ей чуть поболе тридцати. Это из-за беспробудной пьянки она видом под старуху стала. А девушкой очень даже интересной на внешность была. Техникум закончила, на железной дороге работала, все ладно было. Потом женихи довели до ручки. С молодости очень неравнодушна к мужчинам была, раза четыре замуж выходила. Пить начала и…

— Ну, а о Гоге-Самолете что скажете?

— Отлетался, голубчик, — заведующая помолчала. — Его я мало знаю — недавно к нам залетел. По электричеству подрабатывал и вместе с Дунечкой пропивал все до копейки. Мужик недрачливый был, услужливый. Бывало, кому утюг электрический починить, плитку, машину стиральную и прочие разные механизмы только попроси — за стопку мигом сделает.

— Сигнализацию он у вас в магазине никогда не ремонтировал?

— Что вы! По сигнализации особые мастера имеются. Без специального разрешения никого к ней не допускаем. У нас с этим очень большие строгости. Упаси бог, мы не враги себе, чтобы кого попало к сигнализации допускать. До сих пор ломаю голову, отчего она оказалась выключенной? Ведь включала же я ее перед закрытием магазина, включала! Участковый сотрудник Сергей Васильич при этом присутствовал. Он почти каждый раз перед закрытием магазина к нам заходит.

Коротко стукнув в дверь, в кабинет заглянул Слава Голубев. Увидев, что Антон не один, спросил:

— Занят?

— Проходи, — предложил Антон и, закончив формальности с протоколом допроса, отпустил заведующую магазином. Когда она вышла, Голубев сел на освободившийся стул, торопливо, как всегда, зачастил:

— Отыскал в нашем архиве кое-что о Павле Мохове. Кличка Клоп, задерживался за карманные кражи, но однажды пробовал и в магазин забраться. Сигнализация тот раз подвела, не смог отключить. Есть основания полагать, что в данном случае спелся с Гогой-Самолетом, возможно, еще с кем-то. На прилавке отпечатки его пальцев обнаружены, 'сейчас Тимохина заканчивает экспертизу.