Шрифт:
– Не сон, – возражает 501-й. – Я всё ясно осознавал, думал и…
– Это не имеет значения, – останавливает его врач, мотая головой. – Важно вот что: вы знаете, что такое «Человечество»? Не в глобальном смысле, конечно.
– «Человечество» – это преступная террористическая организация, ненавидящая прогресс, науку и Наставников. Они считают, что последние – инопланетные захватчики Земли и поработители людской расы…
– Ну-ну, – прерывает 015-й. – Термин из Системы. Скажите то, как вы сами понимаете, что это такое.
– «Человечество» – преступная… организация… – 501-й растеряно замолкает.
В комнате повисает напряжённое молчание. Его нарушает врач.
– Хорошо, – говорит он. – Вы когда-нибудь общались с представителем вида Человек Разумный?
– Да, – признаётся 501-й и рассказывает о встрече с баскетболистами.
– И как вам?
– Они… агрессивные.
– О, нет, – смеётся врач. – Обычная защитная реакция. Вы просто не вошли к ним в доверие.
– А зачем мне входить к ним в доверие?
– Ну, – пожимает плечами 015-й. – Чтобы узнать-таки, что же такое «Человечество»… – Он хитро глядит на пациента.
– Это что: проверка? – удивлённо спрашивает 501-й. – Я не состою в связях с преступниками!
– Ну-ну-ну, – успокаивает 015-й. – Какая проверка? Я всего лишь врач и задаю те вопросы, которые положены… Скажите, вы испытывали когда-нибудь гнев или хотя бы раздражение?
501-й понимает, что лицо его покраснело, пульс и дыхание участились. Как же это?..
– Нет, – твёрдо говорит он, – не испытывал.
– Если бы вы признались, я бы нисколько не удивился, а так… – Врач, нахмурившись, встаёт, медленно шагает в другой угол комнаты, сцепив руки за спиной. Подойдя к шкафчику, зачем-то открывает и закрывает дверцу.
– И всё же, – говорит он, обернувшись, – почему вы не защищались? Почему не нейтрализовали террориста? В ваших руках был «инструмент», что могло сойти за оружие. Мы просмотрели записи с камер: вы просто стояли и бездействовали.
– Я… – говорит 501-й. – Я не мог. Как будто что-то останавливало…
– Ну, позвольте. – 015-й вновь проходит по комнате, садится на стул, закинув ногу на ногу. – Как это: что-то останавливало?
– Будто внутри… – 501-й невольно закрывает ладонью солнечное сплетение.
– Внутри, значит. – Врач одной рукой поглаживает свою тонкую шею, смотря в потолок. – Известно, что вы до недавнего времени работали в Надзоре. Также известен инцидент с незарегистрированной девочкой, после которого мы с вами, как помните, встречались. Тогда вы так и не ответили, почему не смогли выстрелить…
Он смотрит так, будто знает, что это задевает 501-го. Внутри начинает закипать, что-то обжигающее.
– Я бы никогда не убил ребёнка.
Эту фразу 501-й где-то услышал… не может вспомнить, где. В каком-то старом фильме? Да и вообще, очень странны эти чувства, испытываемые к детёнышу homo sapiens. В первый раз вживую увидел ребёнка… 015-й прав: после того инцидента 501-й так и не смог внятно объяснить свои действия. Вспоминается, какая сумятица была в голове…
– Ну-ну. – Врач опускает взгляд. – Убить и нейтрализовать довольно разные вещи. Вы же сами прекрасно знаете, что, цитата: все незарегистрированные лица подлежат немедленной ликвидации. И причины вы, несомненно, тоже знаете: Вирус Сарса, «Человечество», терроризм…
– Я бы никогда, – с расстановкой говорит 501-й, – никогда не убил ребёнка.
– Вот это, – говорит врач, повторяя интонацию пациента и указывая на него пальцем, – мы и должны в вас вылечить.
Он встаёт, подходит к двери.
– Всё равно, – бросает 015-й через плечо, – за вас это сделал ваш напарник. – И уже выйдя в коридор, добавляет: – Вам даётся последний шанс. Наша Система – наверное, к счастью, – очень щедра на них.
Глава 6 Журавль
28 августа. Светлый Бор. Михаил Сергеевич.
Стены помещения обшарпаны. Старая синяя краска давно отошла и завернулась, местами виднеются рыжие торчащие кирпичи. Потолок затянут чёрной паутиной, но пол чистый – его плитка блестит. Помещение слабо освещается пыльной лампочкой без абажура, свисающей с потолка.
Металлическая дверь со скрипом открывается – на миг мелькает соседнее помещение, залитое светом и выглядящее лучше. Поначалу трудно разглядеть вошедшего, но когда тот оказывается на свету, становится видна его мокрая седая голова, влажное лицо с белым респиратором-ракушкой и синий, местами в странных пятнах халат. Человек проходит к стене слева, раздаётся щелчок, и небольшая продолговатая лампа освещает раковину. В корзину для грязного белья, стоящую рядом, падают резиновые перчатки и респиратор. Раздаётся негромкий скрип, за ним – журчание воды.