По такому случаю я решил переквалифицироваться в раки-отшельники, и полюбуйтесь только, какую здоровенную раковину отхватил я по случаю. А что, я не мелюзга какая-нибудь, мне место надо.

Мы со св. Джутом прекрасно друг другу подходим.

– Уэс, ты же это не серьезно.

– Еще как серьезно.

– Да нет, я тебе… даже от тебя… Не может быть, чтобы ты серьезно. Это шутка.

– Да какие там шутки. Когда-нибудь все так будут жить. Это будущее, так что привыкай заранее.

– Да нет, ты шутишь.

– Я тебе уже ответил.

– Тогда ты сумасшедший. – Я повернулся к Инес. – Скажи ему, что он сумасшедший.

Инес подняла голову от журнала и взглянула на Уэса:

– Ты сумасшедший.

– Вот видишь? – возликовал я. – Даже Инес согласна.

Уэс только покачал головой, глядя на проносящуюся мимо корнуэльскую пейзажистику:

– Это будущее, мэн. Привыкай, пока не поздно.

«Пантер-де-вилль» неслась по узким проселкам, среди золотых, умытых летним дождем полей. В синем небе плыли хмурые облачные дредноуты и легкие, цвета солнца, облачные яхты. Снаружи было душновато, и мы включили кондиционер. Я взял у Инес опустевший стакан и наполнил его шампанским. Она, Уэс и я ехали из Лондона на уик-эндное сборище, каковое имело состояться в доме Уэса.

На очередном повороте машина затормозила, едва не врезавшись в трактор, задом загонявший свой прицеп в поле. Я стряхнул с руки капли, потянулся за салфеткой и укоризненно поцокал языком.

– Слышь, Джас, мы же никуда не спешим.

Джасмин оглянулась и сбила шоферскую фуражку назад, обнаружив высоко подбритые виски – месяц назад эта девица начала косить под панка. Раньше, с длинными белокурыми локонами, она выглядела куда симпатичнее, но я держал свое мнение при себе.

– Я там чего, шампанское твое разлила?

– Да.

После Инес я налил Уэсу, а потом себе.

– Ладно тебе, красавчик, ведь коврик, он и так цвета шампанского.

– Ну да, и вся обивка тоже, но это еще не значит, что я буду мыть ее «Моэ».

Джас взглянула на мой стакан (в пути бокалы крайне непрактичны; особенно когда за рулем сидит Джас).

– Дэн, а мне?

– Подожди, пока доедем.

Джас обиженно надулась, но тут же вспыхнула новой надеждой.

– А дай тогда мне немного коки.

– Чего? – заорал я. – Ты серьезно или шутишь? В тот раз, когда я дал тебе эту заразу, все кончилось тем, что мы гнали по «эм-шесть» со скоростью сто сорок. Нет уж, только не это.

К слову сказать, все так и было, без малейшего преувеличения. После этого случая я всерьез задумался, что «де-вилль» малость мощновата для Джасмин, в конце концов, она и права-то получила только той весной, а двенадцатицилиндровый «ягуаровый» движок выдавал на шоссе что-то около четырехсот лошадиных сил.

Я позвонил в фирму и поинтересовался, нельзя ли заткнуть половину цилиндров, или уж как там это делается, но дилер сказал, нет, никак нельзя, и по голосу чувствовалось, что его так и подмывает спросить, точно ли я уверен, что гожусь в хозяева такого прекрасного автомобиля.

Я бы перешел на другую машину, но тут была некая закавыка: мне не хотелось упускать этот «де-вилль» из вида; как-то по пьянке я где-то в нем заныкал на пять тысяч кокаина и все еще продолжал розыски.

Я точно помню, как прятал пакет, но вот куда – хоть режьте. В тот день я не просто перепил и в хлам уторчался, а пребывал в абсолютно невменяемом состоянии, свидетельством чему как то, что я имел эту дурь при себе, так и то, что мы прямо посреди дня раскатывали по Гайд-Парку и Джасмин гнала «пантеру» по газонам со скоростью пятьдесят миль в час. Мирные загорающие сыпались из-под колес, как те испуганные куропатки, слава еще богу, что мы никого не сшибли, а только поломали пару шезлонгов.

Мы тогда поспорили с Джас по половому вопросу. Ей ну прямо не терпелось, чтобы вот прямо сейчас вот найдем где-нибудь автоматическую автомойку, загоним туда машину, Джас перелезет через спинку ко мне назад, и устроим все в лучшем виде, я же ставил на первое место необходимость вовремя добраться на фотосессию для «Роллинг стоун». В конце концов Джас малость поостыла, мы даже сумели выбраться из парка, так и не нарвавшись на полицию, но за всей этой суетой я вчистую позабыл, что запрятал кокаин в некое «удобное и безопасное место», и вспомнил об этом только через неделю, когда подручный запас иссяк. Я твердо знал, что именно спрятал пакет, а не выбросил куда-нибудь, потому что Джас опасалась, как бы я не выпрыгнул из машины, и как-то так закрыла дверцы и окна, что я никак не мог их открыть. Как бы то ни было, я все еще продолжал искать этот кокаин, и я дал себе слово, что, когда я его найду, Джасмин не получит ни крошки, особенно когда она за рулем; в тот раз на М-6 я набрался незабываемых впечатлений.

– Да я, наверное, перепутала, – плутовато хихикнула Джасмин. – Решила, что это «спид». [42]

– Очень смешно. – Трактор уполз наконец с дороги, и я указал подбородком вперед. – Горизонт чист. Поехали.

– Да брось ты, – приятельски подмигнула Джас. – Нацеди стакашку.

– Джасмин, – устало вздохнула Инес, закрывая журнал.

– Под… – Сзади ударила длинная очередь раздраженных автомобильных гудков. Джас безразлично оглянулась и снова положила локти на спинку сиденья. – Да бросьте вы там. Под кайфом я вожу только лучше.