— Кто посмел меня разбудить? — пророкотало дерево, в котором до этого торчал сюрикен, валявшийся теперь в трех метрах от неожиданно ожившего растения.

В этом месте сейчас зияла полуметровая воронка, не добравшаяся, однако, до древесины. Внушительный опаленный кратер в толстенной коре говорящего, оказывается, дерева. Говорило существо ртом, открывшимся на трехметровой высоте. На четырехметровой высоте энт открыл глазищи. Каждое по метру, с горизонтальными зрачками-щелочками.

— Прошу прощения. — осторожно ответил я говорящему дереву. — Видимо это я разбудил. Я тут нечаянно рукой махнул, и от меня звездочка одна улетела. И тебя поцарапала. Можно я ее заберу? Заберу и свалю. Ранку подорожником залеплю и рюмку для крепкого сна налью. Ну, бочку налью, ты крупный малый. Ты как, выпиваешь вообще?

— Откуда у тебя Пять Лучей Ориэлла? — нахмурившись, пробасило дерево, игнорируя мою пламенную речь.

— Да там в озере в одном, моя зверюшка об эту железку поцарапалась. — честно ответил я. — Я вот и выломал ее из коряги, чтоб никто больше на нее не напоролся.

— ЧТООО?!!!ИГДРАСИЭЛЬ ПАЛ СМЕРТЬЮ, ДАБЫ ИЗБАВИТЬ ЭТОТ МИР ОТ ТОГО ЗЛА! — взревел неожиданно закипевший энт, вырывая из земли корни и расщепляя нижнюю часть ствола на четыре мощные деревянные ноги. — Я!!! Я ПОЖЕРТВОВАЛ ПАЛЬЦЕМ, ДАБЫ ЗАПЕРЕТЬ СЕРУЮ СМЕРТЬ В САРКОФАГЕ!!! А ТЫ ВЫПУСТИЛ ЭТО В МОЕМ ЛЕСУ!!! УМРИ ЖЕ!!!

С этими словами говорящее бревно сделало довольно таки шустро два шага ко мне, и я едва увернулся от удара веткой в то место, где я только что стоял.

— НАААААХРЕЕЕЕН! Тьфу! — выкрикнул я и вновь пришлось уворачиваться от очередного удара. — НААААРГХЕЕЕН!!! СПАААСААААЙ!!!

Первым мне на помощь пришел Пушистик. Жаль только, что не очень то успешно. Ну скажите на милость, кто ж с деревьями молниями сражается? Тем более на какие-то жалкие десять тысяч вольт. Ну, зато посмотрел в действии на его новую способку. Кривая тонкая желтоватая искорка ударила в занесенную для удара ветку говорящего дерева. Сшибла пару листиков, да. Но пеньку откровенно похуй на это было.

Вторым на выручку бросился Потапыч. Я, конечно, увернулся и уже отпрыгнул с того места, куда опускался сук. Но мишка с грацией картошки в прыжке эту ветку перехватил зубами. Мельком я успел заметить, что зубы зверя блестят, словно металлические. Те самые адамантиевые, по новой способке? Видимо, так и было, потому что эти его новые клыки проткнули кору, как гвоздь подошву домашней тапочки. И энт взревел при этом, словно и вправду наступил на что-то острое. Деревянный монстр поднял свою конечность в воздух, Потапыч поднялся в след за ней. А это уже, видимо, та суперспособность на мощную челюстную хватку.

Пенек на некоторое время прекратил меня атаковать, удивленно разглядывая медведя, так и продолжавшего висеть на ветке. Поболтав мишкой, аккуратно, но неудачно пытаясь того стряхнуть, энт обхватил зверя двумя другими ветками и аккуратно потянул. Когда Потапыч был уже растянут и напоминал резинку на натянутой рогатке, я отдал ему команду разжать челюсти. Не хватало мне еще медведя порвать!

И едва энт поставил медведя на землю, началось нечто непонятное. Все ветки говорящего дерева притянулись к земле, словно вокруг него резко скакнула гравитация. И каждый сучок оказался привязан к земле какими-то не то лианами, не то корнями. Как и ноги энта, а так же Потапыч, Пушистик и я. Между окружавшими нас кустами и деревьями замелькали уже знакомые по турниру создания. Те самые, бесполые, полупрозрачные, сплетенные из корней, лиан, стеблей травы с листьями и цветочками. Дриады. Замелькали, но подходить не спешили. Равно как и опутавшие нас веревки из экологически чистых материалов не стремились с нами ничего сделать. Где-то через полминуты после того, как нас связали, из ближайшей к нам с энтом сосны вышла Наргхен. Покрутив головой, она печально вздохнула и спросила:

— Ну и что вы тут устроили? Хранитель Фаргет, что тут происходит? — это она к энту обратилась.

Тот рассказал ей, какой я пидарас, гандон и грязный надругатель. Что я сломал тюрьму, которая сковывала сильнейшим эльфийским заклятьем серую смерть. Как выяснилось, Наргхен гораздо моложе этой истории и хранитель пеньков рассказал, что ему известно про эту серую поебень. Зараза эта появилась в этих краях относительно давно и недавно. Давно относительно меня. Три тысячи лет назад. Недавно относительно десятитысячелетнего возраста самого говорящего пенька. Откуда — хрен его знает. Но такие вещи… Они всегда, знаете ли, берутся из ниоткуда. Как один коронованный вирус на моей родине, помимо пневмонии вызывающий у населения паранойю, общественные истерики и массовое обострение шизофрении. Повезло мне, свалил я из этого дурдома на Небарру в разгар летнего затишья. Держу пари, уже к осени начнут людей дубинками пиздить за то, что ты маску не купил, а сам сшил, не по ГОСТу и минуя карман олигархов. Так вот.

Появилась эта поебота в деревне каких-то прутрухов. Вроде, это те самые трехглазые монстрики. Жили они раньше в этих землях. Если точнее — лесах. Потом люди их вытеснили, и те ушли в леса к эльфам. Пока прутрухи сообразили, что к чему, вымерла уже треть деревни. Тогда они обратились за помощью эльфам. Почему не к архимагу? А хуй бы их знал. Эльфийская делегация под предводительством самого верховного лесного мага Ориэлла выяснила, что природа серой смерти — магическая, а виновник ее — какой-то энергетический паразит. В попытке перехватить одно из щупалец магической твари и уничтожить ее направленным заклинанием погиб брат Ориэлла, Игдрасиэль. Тогда эльфы пошли сложным путем, сделали щупальца заразы видимыми и уже по ним отыскали носителя паразита. Им оказался деревенский целитель-друид. Паразит показал удивительную стойкость к магии, и все исследования показали, что даже физическое уничтожение не ликвидирует заразу. Бесплотным духом тот отыщет себе новую физическую оболочку и все начнется заново в другом месте. Потому Ориэлл с подчиненными создал магическую тюрьму для умирающего лекаря и заключили его туда. Ключом-замком к заклинанию служило его метательное оружие, вставленное в зачарованное дерево. Чтобы древесина не истлела раньше времени, энт пожертвовал одним из своих сучков, ибо его древесина крайне прочная, не гниет и лежа в воде только улучшает эти свои свойства. В озере эту хреновину притопили, потому что вероятность ее обнаружения под водой была меньше, чем если бы ее закопали. А уж достать со дна весьма таки нелегкую конструкцию так и еще сложнее. И вот появился я и всем поднасрал.

Я же в свою очередь рассказал свою версию событий. Заодно Наргхен представила нас с энтом друг другу. Пенек по упрощенному для человекоподобных существ имени Фаргет оказался местным хранителем леса. В целом мою мотивацию не оценил никто из присутствующих. Мол, три тыщи лет никому эта железяка на дне не мешала. Я же на это возразил, что могли бы уж, чтоб наверняка, магией раздвинуть воду и закопать всю эту поеботу в озерное дно. А то, что они не посчитали это нужным сделать, никто не виноват. И вообще, нехрен было магией озеро очищать. За три тыщи лет оно вполне естественным образом должно было измельчать, стать болотом, а потом и вовсе исчезнуть с лица земли. Не Байкал, в конце-то концов! В ответ на это дерево глубоко задумалось, а Наргхен, наконец, додумалась отдать дриадам приказ развязать нас. Надо будет как-нибудь ее связать да отшлепать, чтоб неповадно было. Или это ее коварный план?..