Андриан недоверчиво нахмурился.

–Нет, нет, дорогой друг, мы не такие доверчивые! Я лично заходил в эту квартирку. Все там было на удивление чисто и аккуратно. Да – бедно, но ведь ни пылинки! Правда, пробыть там дольше пяти минут у меня не вышло, – директор замолчал, но увидев удивленный взгляд гостя пояснил, – сразу заболела голова, казалось там давит все: стены, потолок. Мне даже натурально показалось, что завибрировала посуда и заскрипела мебель. Но когда распахнулось настежь окно в комнате, а оно одно на всю квартирку и было, мы как последние трусы бросились на утек.

Андриан представил серьезного директора Коро в неизменном коричневом костюме, с тощим чемоданчиком в руках, удирающего что есть мочи из детской квартирки и, не удержавшись, прыснул со смеху.

Тот, с наигранной строгостью глянул на Андриана и расхохотался вместе с ним.

– Да, да, – промокнув маленьким платочком влажные уголки глаз, подтвердил директор, – как последние трусы. Надо сказать, давно я так не пугался. Последний раз, пожалуй, нечто похожее во мне вызвал глубокий полуразвалившийся шкаф на чердаке в родительском доме, когда мы с братом ночью на слабо полезли туда вместе, – на этих словах его лицо словно одухотворилось и сделалось по-детски живым, – вот тогда мы тоже дали такого деру!

– А мы с сестрой боялись цветастого сундука, который родители даже перенесли ради нас в подвал, – сказал, улыбаясь Андриан, – правда, он пугал только нас. Моя племянница, напротив, любила его и держала там свои любимые вещи и игрушки.

– Я не знал, что у вас есть родственники, – удивился директор.

Андриан помрачнел.

– Были, – сказал он коротко, и оба замолчали.

– Девочку зовут Асса, – прервав тяжелое молчание сообщил директор, – ее сестру – Ли.

– Какое короткое имя! – удивился Андриан. – Больше похоже на сокращение.

– Я думаю также, но это все, что нам сказала Асса. Загадки. Одни загадки с этой девочкой… – Директор многозначительно посмотрел на Андриана, тот понимающе кивнул.

– А что тот мальчик с пушистыми светлыми волосами у картины? – спросил Андриан.

– Это Кир, шесть лет. Мягкий очень, но никто его не обижает. Опять же и друзей у него нет. Он совсем не разговаривает. Нет-нет, он не немой, просто не хочет ни с кем говорить. Иногда сам бормочет себе что-то под нос и все. Но зато читать умеет! Представляете? Год назад один из старших воспитанников научил его читать. Мы уж надеялись, что он будет теперь с ним как со старшим братом рядом… А он что? – Выучился и все. И не нужен ему опять никто. Читает целыми днями. Благо, детских книжек у нас полно. А когда не время читать, сидит у картины. Вы ее видели – море, волны.

– Ему бы понравилась наша родовая библиотека, – улыбнулся Андриан, и вдруг сердце его выдало такой пируэт, что он испуганно замер, навалившись на стену. Голову начала заливать невероятная мысль – а что если…

– Андриан, с вами все хорошо? – спросил взволнованный директор. – Воды?

Андриан кивнул. И пока вода медленными глотками затапливала его, выталкивая на поверхность всю смесь противоречивых чувств, он наконец понял – вот спасение от вечного бессмысленного одиночества – дети. Одинокие покинутые дети, такие как он: неуместные здесь и лишние среди этого ожившего после войны общества, спящие, не прожившие до конца ужаса войны, не воскресшие.

Пусть будет как будет.

– Вы, наверно, знаете, что я уезжаю в родовое поместье, – проговорил Андриан. – Это большой дом. Я мог бы взять опекунство на какое-то время и забрать этих детей с собой.

Видя, что директор собирается что-то сказать ему, Андриан быстро заговорил:

– Я, конечно, не смогу быть постоянно с ними, мне придется иногда ездить по делам, но в доме будут слуги и, конечно, гувернантка. Детей будут учить и заботиться о них, – он тревожно взглянул на директора. – Полгода-год? Им нужно другое место, обособленное, тихое. Понимаете? – он посмотрел на директора.

Воцарилось молчание. Громко тикали высокие напольные часы. Директор не отрываясь смотрел на Андриана.

– Ваше предложение очень щедро, но дети – это не товар, вы же понимаете, – сказал он.

Андриан едва заметно вздрогнул, и лицо его скрыла опять привычная непроницаемая маска.

Директор Коро еще раз внимательно взглянул на Андриана, а затем удивленно и вместе с тем задумчиво хмыкнул, будто отвечая своим мыслям.

– Хорошо, – медленно проговорил он, – но у меня два условия. Первое: гувернантка поедет наша, проверенная, одна из тех, что живет в приюте. Оклад ей будете платить вы, конечно. Нам придется взамен сюда нанимать другую. Второе: каждый месяц к вам будет наведываться проверяющий. При первой тревожной весточке дети вернутся в приют. Третье: дети должны сами решить, хотят они уехать или нет. Мы очень ценим ваше участие и вашу щедрость в нашем деле, но дети для нас важнее.

– А я ценю вас, в свою очередь, именно за это, – проговорил в ответ взволнованный Андриан, и оба горячо пожали друг другу руки.

Спустя две недели все было решено. Дети дали согласие. За эти дни Андриан успел многое. Первым делом, он отправил ремонтную компанию подготовить дом к приезду жильцов и переоборудовать некоторые комнаты. Причем он и сам не заметил, как порхала его забытая душа, когда он по памяти чертил схему дома и вспоминал что и где располагалось. А она, обнаружив, что ее владелец забыл свое уныние, воспряла, как будто и не было ничего, и жила, наконец-то, не ведая горя и печали. Вторым шагом было отправить в дом нанятую им по заявке прислугу из окрестных деревушек. Право, он даже не волновался, кто вселится в его родовое поместье. Главным было совсем другое – дети.