— Ага, на 3 этаже в этой части крыла… — сделала паузу другая, — обычно лежат с тяжелым состоянием, разве нет?

Я сглотнула, услышав их шепот…

— Да, вроде бы. Там моей дочери друг лежит, тоже молодой парень, но у него проблемы с сердцем, вроде бы, а может и нет, не помню, а у другого там проблемы с кишечником…

— Ой, да что ты говоришь! Это ужасно, какие молодые парни, а уже с такими заболеваниями, жалко их… — ответила старушка.

— Девушка, вы идете? — спросила меня медсестра, увидев холодный пот на лице.

— А, да, конечно, — ответила ей быстро.

Идя за медсестрой, которой было необходимо подняться в этот же корпус, чтобы отдать кое-какие бумаги врачу, она решила проводить меня, ведь я впервые в этой больнице и тем более в корпусах запутаться могу…

— Так, — начала она, — вы еще ничего не знаете о нем?

— Н-нет, он сказал, что хочет рассказать мне сам, — точнее, я это услышала…

— Ну, да, верное решение, — последовала пауза. — Эх, молодость! — воскликнула та. — Сколько в вас энергии и энтузиазма, что даже немного завидно, — улыбаясь, произнесла она.

Девушка еще о многом говорила, пока мы шли в назначенный корпус. Но из-за волнения я ее почти не слышала, весь шум, голоса, окружение будто бы перестали для меня существовать. Мое сознание забылось в раздумьях, пока снова что-то не начало капать на нервы…

— Эй, — и потом ничего…

— Эй, ты… — не могу разобрать, что дальше говорит женский голос.

— Эй, ты слышишь?

— Девушка, — неожиданно медсестра толкнула меня в плечо, — ты меня слушала?

— Ах, нет, простите.

— Ух, эта молодежь, — выдохнув, произнесла она. — Мы пришли, вот палата Сергея.

— Ой, благодарю за помощь, — вежливо ей улыбнулась в знак благодарности.

— Хах, да не за что. Проведите хорошо время, — помахала она, уходя.

— Как же я боюсь, — осознав происходящее, корила себя, — он за этой дверью… Возможно даже не один. Да и еще то, что я слышала от тех старушек… Это не дает мне покоя, все это слишком неожиданно, хотя и готовила себя к правде, но все равно! Как же так… — немного впадая в панику, продолжала рассуждать, пока чья-то рука не коснулась меня сбоку.

— О, привет, Оксана.

— Кто это? Я не узнаю этот хриплый голосок…

— Ах, — немного вздрогнув от прикосновения, однако повернувшись, увидела лишь белую футболку и теплую руку, что до сих пор держала мое плечо.

— Ой, прости, ты испугала? — продолжал говорить парень, немного удивившись.

— Н-немного, — я сжала пакет еще сильнее, ведь не могла осознать, кто это…

— Ты пришла ко мне? — лучезарно и с хрипотцой говорил Сергей, нежно улыбаясь.

— Что? Сергей, это ты? — удивленно взглянула на него.

— Ва-ха-ха, ну да, — опять улыбнулся нежно. — Ты же ко мне пришла?

— Ах, да, к тебе, — немного неуклюже хотела передать пакет, но… — Ах, вот, это тоже те… — ручка соскользнула, и апельсины покатились по полу, создавая сильный шум в полупустом коридоре.

— Пф, ха-ха-ах, — начал заливаться смехом Сергей, при этом сел и начал их собирать дрожащими руками, ведь никак не мог прекратить смеяться.

— Н-не смейся! — немного повысив тон, сказала ему, смущаясь своей неуклюжести.

— П-прости, но это было очень эффектно.

— Ух, — я еще сильнее залилась краской, это невероятно сильно смущало…

— Д-да ладно, пф, бывает и такое, — все еще пытаясь сдержать смех, говорил Сергей, — но ты… это просто нечто, пф…

— Х-хватит смеяться… мне уже неловко.

— Прости, но я еще вспоминаю твое серьезно-напуганное лицо, а потом эта соскользнувшая рука, и твое выражение стало таким непонятным, ты не могла выбрать, какую эмоцию показать: удивление, испуг, волнение или что-то другое.

— Да, ты прав. Мне было сложно что-то показать после произошедшего. Ха-ха-ха, — уже сама начала смеяться над собой.

Мы собирали фрукты, которые никак не могли поднять из-за смеха. Остался один апельсинчик, который лежал между нами. Но так как не заметили, что он посередине, то потянули руки к нему… А потом все, как в фильмах, его пальцы коснулись моих, при этом смех сняло как рукой, заставляя принять происходящее. Мы поняли, что ситуация довольно неловкая, однако отстраняться не хотелось. Его зеленые глаза смотрели с необъяснимой нежностью и теплом, заставляя утопать в них. Почему-то этот апельсин дал многое понять…