Даже в строгих рамках Закона, женщина подлежала суду. Соответственно, абсурдно выглядит обращение к Иисусу. Либо толпа намеревалась ее линчевать, и тогда совет не требовался, либо казнить на основании Закона - и тогда ее следовало предать официальному суду, а не спрашивать Иисуса.

Вряд ли в тогдашней Иудее настолько точно соблюдался древний Закон. Так, притча в Ber.r.69: "Однажды в Кесарии был судья магистрата, который осуждал на смерть грабителей и развратников. Услышали как, прежде чем покинуть скамью, он сказал: 'Прошлой ночью я сам ограбил и напал на женщину'". То есть, сама возможность осуждения на казнь за разврат представлялось как нечто заведомо чрезмерное. Кстати, здесь общая традиция с "не судите".

Собственно, далеко не всякое прелюбодеяние наказывалось - в общем случае, только супружеская измена, Лев20:10-21. Втор22:20-21 добавляет еще отсутствие девственности. Иоанн отнюдь не показывает, что эта женщина вообще подлежала наказанию.

Более того, даже по Закону женщину не совсем собирались казнить. Ее испытывали, давая ей "горькую воду" - легкое слабительное. Поскольку она оставалась жива, то объявлялась невиновной.

Иисус предлагает первым бросить камень тому, кто сам без греха. Такое мнение вряд ли могло принадлежать раввину. Во-первых, иудаизм требует в данном случае объективности свидетеля, почти независимо от его собственной греховности (кроме тех случаев, когда собственные грехи не позволяют ему выступать свидетелем).

Во-вторых, автор подменяет понятия греха и нарушения заповедей. Это несколько разные концепции. В языческой традиции, человек несет грех неопределенно долго. В иудаизме, нарушение заповеди перестает быть проблемой после определенной процедуры (например, очищения, наказания и т.д.), естественно, сопровождаемой раскаянием. Поэтому те, кто нарушил заповеди, вообще говоря, имели религиозные основания наказывать других нарушителей.

В-третьих, предложение о наказании только безгрешными не может быть реализовано, и противоречит прикладному характеру иудаизма. Оно не совместимо с практической этикой.

В-четвертых, несколько странно представить себе безгрешного человека, бросающего камень. Например, деву Марию.

В-пятых, первым бросить камень должен был свидетель, а не любой человек из толпы.

В-шестых, процедура казни предусматривала, что человека сначала бросают на камни, а не наоборот.

Это явная вставка, отсутствующая в наиболее старых манускриптах. Потом она встречается со множеством вариаций текста и в разных местах - даже у Луки. Христиане явно захотели иметь собственный аналог истории, популярной во многих религиях (полностью аналогичные тезисы есть у Кришны и у Будды).

На заимствование указывает и то, что вопрос об осуждении стоит только в отношении женщины. Это соответствует индуистским традициям, но не иудаизму: побитию камнями подлежали оба.

Отсутствие этого эпизода в ранних манускриптах невозможно объяснить неприятием тезиса, например, иудеями. Наверняка ко времени Иисуса супружеская измена уже не наказывалась побитием камнями. Судя по многочисленности тезисов в Библии с критикой этого греха, он был весьма распространен. Поэтому слова Иисуса были бы восприняты как удобное объяснение нарушения Закона, а отнюдь не как призыв к его нарушению.

8:12: "Я - свет мира. Всякий, следующий за мной, не будет ходить в темноте, но получит свет жизни".

Мф5:14: "Вы - свет мира. Не может укрыться город, стоящий на вершине горы".

Так в ком воплощен свет: в Иисусе или в иудеях?

8:14: "Иисус сказал... если Я и Сам о Себе свидетельствую, свидетельство Мое истинно..." 5:31: "Если Я свидетельствую Сам о Себе, то свидетельство Мое не есть истинно..." 8:18: "Я Сам свидетельствую о Себе..."

8:18: "свидетельствует о Мне Отец, пославший Меня". 5:32-33: "Есть другой, свидетельствующий о Мне... Вы посылали к Иоанну, и он засвидетельствовал об истине". Так на чье свидетельство ссылается Иисус?

8:15: "Я не сужу никого..." 8:16: "А если и сужу Я, то суд Мой истинен..." 5:22: "Ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну..." 8:50: "Я не ищу Моей славы; есть Ищущий и Судящий..." 3:17: "Ибо не послал Б. Сына Своего в мир, чтобы судить мир..." 9:39: "На суд пришел Я в мир сей..."

8:16-17: "А если и сужу Я, то суд мой истинен, потому что Я не один, но Я и Отец... двух человек свидетельство истинно". Оставим в стороне то, что Иисус считает себя и Б. двумя разными явлениями. Оставим в стороне и то, что себя и Б. он называет людьми. Неужели Б. требуется еще один свидетель? И противоречие концепции Суда - Иисус предполагает, что он и Б. (порядок оригинала!) могут совершать текущие суды время от времени ("сужу" в настоящем времени).

8:17: "В законе вашем написано..."