Оказавшись в гримерке натыкаюсь на заинтересованный взгляд Любы. Она работает здесь тренером по восточным танцам. Жутко любопытная и разговорчивая, но мы вроде как ладим. К тому же, она первая кто из нашего коллектива захотел разделить со мной гримерку.

— Ты только что общалась с Максимом? — она кокетливо поигрывает бровями и не сводит с меня глаз.

Бросив полотенце на диван тянусь к бутылке с водой и утоляю жажду. Скрывать мне нечего, к тому же Любе лучше выложить всё как есть, чтобы её буйная фантазия не дорисовала лишнего.

— С ним, да.

— На свидание звал? — на лице Любани возникает коварная улыбка.

Я попалась на её крючок, а судя по моим раскрасневшимся щекам и гадать-то нечего.

— Можешь не отвечать! Я сама всё вижу! Наш босс — настоящий змей-искуситель. Ещё ни одна из сотрудниц не смогла устоять перед его чарами. Пачками перетрахал здесь всех.

Я громко хмыкаю от её откровенности и, взяв банные принадлежности, направляюсь в душевую. Если он перетрахал здесь всех, то это не означает, что я тоже попаду в его список.

***

На улицу я выхожу спустя полчаса. Волосы ещё влажные, но я прячу их под шапку и направляюсь в сторону метро. Иду, думая о своем, пока не слышу настойчивый звук клаксона за спиной. Притормаживаю, вспоминаю о Максиме Романовиче и чертыхаюсь про себя.

— Я заждался. Садись.

Он выскакивает на улицу в тонкой кожаной куртке и приоткрывает для меня переднюю дверцу. Я смотрю в сторону метро, потом в сторону теплого прогретого салона и думаю о том, что, в конце концов, в этом нет ничего такого. Не собираюсь я прыгать к нему в постель, хотя бы потому, что этот мужчина явно не в моем вкусе. А вот доехать с комфортом домой в двадцатиградусный мороз очень даже неплохая идея.

— Не против, если я включу музыку? — спрашивает Максим трогая с места.

— Да, конечно. Как будет удобно.

Мы несколько секунд едем молча, и я радуюсь тому, что должно быть наше молчание продлится всю дорогу, но не тут-то было. Начальник оказывается достаточно разговорчивым мужчиной и, чтобы не дать мне заскучать, всю дорогу травит байки. На финишной дороге к дому я знаю о нем почти всё — в детстве Максим учился в балетной школе, болел корью и не любил есть мясо, зато сейчас является знатным мясоедом.

— Вот мой подъезд, — я тычу пальцем в железную дверь, радуясь тому, что наша поездка подошла к концу.

Максим Романович выходит из машины, открывает дверцу, протягивает мне свою холодную ладонь и помогает выбраться из салона. В тот момент, когда я оказываюсь на улице, чувствую на себе чей-то внимательный взгляд от которого мне становится не по себе. Повернув голову вправо замечаю подъехавшего к дому одновременно с нами Рустама Тахирова.

Повернув голову вправо замечаю подъехавшего к дому одновременно с нами Рустама Тахирова.

Он неспешно выходит из автомобиля и твердой походкой направляется прямо к нам. Кажется, его ничуть не смущает то, что рядом со мной находится мужчина и своим присутствием он может как-нибудь нам помешать.

Мы с Рустамом не виделись три недели. Долгих три недели за время которых я, как могла, пыталась выбросить его из своей головы. И сейчас, когда я смотрю на его серьезное лицо, хмурые брови, сведенные к переносице, мощную фигуру в чёрном пальто, на которое падают снежинки, то четко осознаю, что эти попытки были безуспешными.

— Надо же, какие люди! — восклицает Максим Романович увидев Тахирова.

Я догадываюсь, что ранее они уже были знакомы, потому что мой начальник как-то слишком резво протягивает свою ладонь Рустаму и улыбается во весь рот. Тахиров не торопится пожимать её в ответ. Несколько секунд он смеряет своим холодным взглядом Максима и только после этого крепко сдавливает его руку. Если бы я не знала Тахирова, то подумала бы, что он ревнует.

— Добрый вечер.

— Какими судьбами здесь, Рустам Ильдарович? — спрашивает мой начальник.

Я ненадолго чувствую себя среди них третьей лишней. Две высоких мужских фигуры возвышаются по обе стороны от меня. И только к одному из них меня неумолимо тянет словно магнитом.

— Приехал навестить Надю, — Рустам переводит свой взгляд на меня.

В чёрных глазах мелькает едва заметный огонёк. Мы неотрывно смотрим друг на друга несколько секунд подряд. Чувствую, что тону в его глазах-магнитах, поэтому прервать наш зрительный контакт я не могу. До тех пор, пока Максим Романович не спрашивает, кто собственно такая эта Надя и мне приходится ему ответить.