Я уже собирался перевести беседу в горизонтальную плоскость, покончив с болтовнёй. Даже потянулся, чтобы приобнять Мелиссу и уложить рядом с собой. Но в этот момент раздался настойчивый резкий стук, после чего дверь сразу распахнулась.

На пороге стоял детина, которого я уже видел в трактирном зале. То ли сын хозяина, то ли помощник, а может вышибала. Впрочем, он вполне мог совмещать все три роли. Явился он не один, а вместе с Аланой. Только вот причиной было явно не то, что девушка не смогла в одиночку дотащить подносы с едой. Детина грубо держал эльфийку за волосы, а она вцепилась в его руку, чтобы ненароком не лишиться скальпа.

— Какого… — начал я.

— Вы, мейстер, свою нелюдь на привязи держите, — перебил меня вышибала. — У нас так не принято. Тут порядочное заведение, неча всяким остроухим свободно разгуливать. Вы хоть и слуга императора, но порядки для всех одни.

Он рывком забросил эльфийку в комнату, но сам уходить не торопился. Извинений ждёт? Ну, сейчас получит. Всё, что заслужил, получит, прямо от души.

Я скатился с кровати и быстро, насколько мог, переместился к двери. Громила моргнуть не успел, как мой кулак впечатался ему в рожу, отбросив в коридор. Потому что активировать боевую Печать я тоже не забыл. Следующий удар, уже ногой, пришёлся ему в грудь. Хоть на ногах Печатей и не было, хватило сил тела разведчика. Я с удовольствием услышал хруст. Ребро, наверное. Громила охнул и попытался одновременно прикрыться рукой и подняться. Я схватил его за руку, вывернул и швырнул парня вдоль коридора. Сломать ему что-нибудь или хватит? Мне тут ещё жить, съезжать не планирую. Но порядок навести и объяснить, чьи правила тут главнее, непременно надо.

Решив всё же не калечить увальня, я ухватил его за патлы и поволок, как он тащил Алану. Только эльфийка, судя по её виду, всё же перебирала ногами сама, а не волочилась по полу. В отличие от этого хмыря, которого я таким макаром протащил по лестнице, заставив спиной пересчитать ступеньки.

Трактирщик выпучил глаза при виде такого зрелища. Видимо, ждал от меня иной реакции.

— Этот придурок тебе родич или не расстроишься, если я его пришибу? — осведомился я.

— Племянник, — пробормотал трактирщик. — Мейстер, что…

— Заткнись и слушай сюда, — перебил я. — Если я много улыбаюсь, шучу и болтаю — это совсем не значит, будто я хороший парень. Усёк? Или мордой об стойку припечатать для понимания?

Трактирщик судорожно закивал, явно не желая, чтоб его толстая харя соприкасалась с грязной стойкой. Ну, я тоже много чего не желаю. Например, чтоб в мою комнату нагло вваливались, притаскивая за волосы мою же рабыню. Не всем желаниям суждено сбываться.

Я отпустил вышибалу, пнув ещё раз. Минус второе ребро. Ничего, ещё двадцать два целых осталось.

— Если у тебя проблемы с моей рабыней-эльфийкой, то у твоей рожи будут проблемы с целостностью, — пригрозил я, шагнув вперёд и перегнувшись через стойку. — Смекаешь?

К моему удивлению, толстомордому трактирщику хватило смелости возразить.

— Мейстер, здесь не вольный город или какое захолустье. А столица, — попытался втолковать он. — Таков закон. Нелюди не имеют права появляться в общественных местах без хозяина.

Я вздохнул, покачал головой и шагнул в сторону. Взялся за ножку стола и чуть приподнял. Неудобно одной рукой, хотя сил поднять хватит, особенно если Печать активировать. А стол внушительный, крепкий, столешница из половинок брёвен, а не из досок.

— Если ты меня разозлишь, я разобью этот стол об твою макушку, — совершенно спокойным тоном сообщил я. — Ну, попытаюсь. Не уверен, что окажется крепче. А ты как думаешь? Что-то я точно разобью, а вот что именно, это уж как получится.

Трактирщик нервно сглотнул. Эх, видать, слишком доброе у меня лицо. И действительно слишком много шучу и улыбаюсь. Шрамом поперёк рожи обзавестись, что ли? Так ведь заживёт без следа. Не то, чтоб я был фанатом шрамирования, но это лучше, чем убивать людей, которые посчитали, что можно наглеть. Убивать в реальности мне не доводилось, вот в играх — это всегда пожалуйста. А виртуал выглядит достаточно реалистично. Конечно, там знаешь, что это не взаправду, но так ли велики отличия от непонятного волшебного мира? Когда Мелисса зарубила эмиссара, я ведь даже не вздрогнул. Всё-таки отчасти я продолжаю воспринимать происходящее как игру. И если на меня кинется кто-нибудь с мечом — прибью, а потом буду думать, зачем, тварь он дрожащая, кровью мне сапоги запачкал. Или что-то иное буду думать, посмотрим. Надеюсь, проверять всё же не придётся, ну его.

— Но закон…

Я со вздохом поставил стол на место, размахнулся и ударил по нему кулаком. Столешница раскололась пополам, а я едва сдержался, чтобы не взвыть от боли. Силы мне Печать прибавила, конечно, но вот прочнее моя рука от этого не стала. Надо запомнить, что не стоит пытаться прошибать стены, а то можно и кулак сломать. Да и вообще нечего что-то ломать кулаками, надо было меч достать.

— Если кто-то из вас двоих ещё раз хоть пальцем прикоснётся или даже косо посмотрит на мою рабыню, тому я оторву палец и воткну в глаз, — предупредил я. — Понятно? Если её тронет кто-то другой в этом трактире — всё равно проблемы с пальцами и глазами будут у вас тоже.

— Но закон… Люди…

— Если постояльцы будут недовольны — высели их! — рявкнул я.

Такая упёртость уже начала надоедать. Неужели ни угрозы, ни поломка мебели, ни даже избиение не стали достаточными аргументами? Чёрт, как бы я себя ни убеждал, а всё-таки достать меч и выпустить этим двоим кишки я не готов. Если они нападут, то возможно. Хотя скорее убегу и позову на помощь Мелиссу, а уж у неё рука не дрогнет. Но сейчас-то что делать?

— Но деньги…

Ладно, вот это уже вполне понятное мне возражение. Только компенсировать недополученную прибыль из своего кармана я, само собой, не собираюсь.