— Ну, я намочил рану. Пришлось перебинтовать, и я нанес… э?

— Болотный мед, — закончил за меня Магони. — У него специфический запах.

— Да. Вроде, — волк сделал мне страшные глаза.

Что? — поднял бровь.

— В таком случае, повторите процедуру вечером. Анна, наложи чистую повязку и завари ему этот рецепт, — он передал ей инструкцию, и вернулся ко мне. — Адепт Свон, если у вас есть лишний флакон этого препарата, я готов у вас его выкупить. Скажем, за пятьдесят златых?

Че-го?

Это не болотный мед, а чертовы жидкие бриллианты!

— У меня немного осталось. К сожалению, — врач понимающе кивнул. — А не подскажите, откуда он у вас? Я бы хотел….

— Увы, — я развел руками, — Это подарок.

— Ценный, хочу заметить. Ладно. Пейте зелье и свободны. И будьте аккуратнее с бритьем, — он выразительно посмотрел на Рейва.

Понял, да? — я так же глянул на него.

— У меня что, на лбу это написано? — прошипел ему.

Врач ушел, оставив после себя ощущение недосказанности. Анна быстро передала мне варево, которое прежде перехватил волк.

— Переделай, — сунул ей обратно. — Без сонных капель, на этот раз.

— Так врач же….

— Переделывай, — сказал так, что я бы сейчас сам его переделал. Видимо отдал ей ментальный приказ.

Спустя десять минут, выпив залпом варево, и вытянув за локоть волка, я постарался донести до него мысль:

— Тебе знакомо понятие: «Не привлекающий внимание»?

Мало того что водник, с синими волосами на фоне блондинок, так еще и волком смотрит на всех встречных прохожих. Я начал задумываться, что Д’авэль еще отлично справлялся.

Он молчал, с полным безразличием в глазах к тому, что я тут искрюсь как новогоднее дерево.

— Куда дальше? — спросил.

И я мысленно врезал ему пару раз. Выдохнул. Развернулся и отправился к ректору.

— Где твой меч? — донеслось мне в спину, какое-то время спустя.

— Глаза протри, — ответил. На поясе висел дедов меч. Живой я по понятным, видимо только мне, причинам не брал.

— Я не про это дерьмо спрашиваю.

Ну, все.

Я резко остановился, и также резко развернулся, чтобы чуть ли кончиком носа не коснуться его подбородка.

Какие же вы нелюди все высокие, паразиты!

— Я понимаю у вас с Лией нерешенные вопросы, хотя судя по ее уходу, все более чем ясно. Но, ко мне ты чего прицепился?

Рейвен стоял злой, что ходили желваки, и вырывалось легкое рычание. Отвечать, как тут у всех принято, мне никто не собирался. Я смирился, и развернулся в сторону ректората, когда до меня долетели слова:

— Ты должен был стать в будущем одним из нас. Сильным союзником. А после оборота так одним из сильнейших. Но, после убийства твоего отца, тебя с твоей матерью прибрал к рукам всеми любимый Герольд Арельский. И сколько не пытались отвоевать тебя Ди Прима и чета Д’авэлей, все было тщетно. Твое Величество намертво вцепилось в тебя, как в будущее удачное вложение.

Сказать, что я был шокирован словами волка, это ничего не сказать. Но, не дав и на секунду задуматься над сказанным, волк продолжал:

— И потому я тебе не верю. Ты — человек короля. И отдай он тебе приказ, разнести хранилище, убить кого-то из хранителей, и ты его выполнишь. И я искренне не понимаю, почему должен рисковать своей шкурой, защищая тебя не известно ради чего, когда проще сделать то, на что другие не решаются.

Неужели он думает, что я предам Лию? Или того же чертова эльфа? Хотя о чем это я. Он меня не знает. Решил, я притворяюсь. Выуживаю информацию. Не так уж он и не прав.

— Уже приказал.

Видели бы вы его лицо: ошарашенное и искаженное гневом.

— Убить Д’авэля. Вот только я задание с треском провалил, знаешь ли. Сейчас немного поправлюсь, и повторю попытку. А после, как бонус, примусь за тебя. Почему нет? Ты мне даже не нравишься, в отличие от Дара. А потом развалю к чертям хранилище, чтобы Лия была свободна. Нарожаем детишек, будем воспитывать. Как тебе мой план на ближайшее будущее?

Меня схватили за воротник куртки и хорошенько тряхнули.

Не знаю, что его разозлило больше: признание или детишки. Но голову мне оторвать он определенно намеревался.

Не известно, чем бы все закончилось, если бы не раздавшееся:

— Эл? — нас окрикнула Лана.

Волк был в смятении. Он не знал, что со мной делать. И видимо даже не понял: серьезно я все говорил или паясничал. Потому я ему подсказал:

— Руки убери, — он с трудом разжал пальцы. Схватил меня крепко, аж до судороги видимо.

— Разговор не окончен, — процедил.