— Умею, — качнула я головой, почему-то отрицательно, а затем активно закивала со словами, — то есть, нет.

— Так умеешь или нет? — не понял Саша, выворачивая со стоянки возле Аляски, где в одиночестве остался стоять внедорожник Димыча.

Тяжело вздохнув, я на миг прикрыла глаза, пытаясь собраться с медленно расплывающимися, прямо как водоросли в воде, мыслями.

— Умею.

— А машина есть? — тут же последовал следующий вопрос.

На него ответить было куда как проще:

— Есть.

— А чего тогда ты на ней не ездишь? — недоумевал Саша, плавно тормозя, наверно, перед светофором. Я не знаю, я пыталась спать.

Вот да… Никогда у меня ещё такого не было, чтобы сон куда-то увозил, да ещё и спать мешал!

— А в ней тормозная трубка лопнула, — пожаловалась я, зевая уже в который раз, — пришлось на ремонт везти.

Недолго было совсем тихо. Молчал ночной город, не играла музыка, ничего не говорил и Саня. Лишь только тихое урчание мотора радовало слух.

— Кто вез? — в конце концов продолжил Сашка разговор о моей машине, страгиваясь и медленно набирая скорость.

Я невольно подметила, что водит он очень хорошо — осторожно, плавно, не боязливо, но и не самоуверенно. С головой, в общем, на плечах паренек.

— Я везла, — заплетающимся языком отвечала я, особо не задумываясь над тем, что именно говорю.

Мне было тепло, мягко, удобно и радовал этот вкусный запах, витающий в салоне: смесь кожи и чего-то хвойного. Не хватало мне ещё, чтобы мой сон в своей машине ёлки перевозил.

— И как? — странно хмыкнул парень, совершая плавный заворот.

— Да как, — вздохнула я, подавляя зевок, — на аварийке, а тормозила скоростями.

— Кошмар, женщина!

— А куда деваться? — улыбнулась я, всё же широко зевнув.

Дожили! Теперь, блин, во сне спать хочется! Это как называется? Вторая степень хронического недосыпа?

— Что скажешь, если я захочу тебя завтра украсть на свидание? — неожиданно спросил удивительную вещь Саня.

Подумав, честно ответила:

— Я соглашусь…

А дальше я провалилась в сладостный сон, в котором мне было очень хорошо и спокойно.

Просыпалась пару раз, вначале, когда захлопали двери и повеяло холодом.

— Вот ты даже не заметила, — донесся до сонного сознания далекий голос, после чего меня ловко и осторожно подхватили на руки и куда-то понесли по морозному воздуху, — а у самой лоб больше не зелёный. А всё почему? Да потому что я молодец, которого ещё поискать надо. Вот знала ты, что стереть зелёнку можно с помощью спирта и лимона?

И ещё какой-то умеренный бубнеж, больше убаюкивающий, чем заставляющий о чём-то там думать. Удерживающий меня на руках и прижимающий к теплой груди парень всё шёл, и шёл, и шёл… Или просто я опять уснула. Короткий размеренный стук, недолгая тишина, щелчок замка и удивленное от сонного и до ужаса знакомого голоса:

— Опять?!

О, ещё и Егорка во сне поучаствовать решил! Здорово-то как, как их всех много! Только что они все делают у меня во сне? А я знаю что: спать мне мешают! Бессовестные!

— Она на работе спала, прямо на столе, — пожаловался Сашка, после чего меня внесли в какое-то теплое тихое темное помещение.

Что было дальше, я не знаю, потому что опять задремала. Проснулась словно от толчка, уже совершенно одна, укрытая одеялом на постели в своей комнате. И в голове отчаянно билась мысль, не дающая покоя и мешающая спать. Подскочив, я ломанулась в комнату брата, где разбудила того громким и требовательным:

— Егор, мне нужна твоя помощь!

— Уйди, животное, — недовольно отозвался любимый брательник, заворочавшись и повернувшись ко мне спиной.

— Егор, это очень важно! — серьезно заявила я.

Застонав, парень нехотя сел, заметно покачиваясь и отчаянно моргая.

— Что тебе? — очень дружелюбно рявкнул он.

Набрав в грудь побольше воздуха, я выдала торопливо:

— Как называется, когда встаёшь на руки и коленки и ползёшь?!

Опофигоз был удивительным. Егор, покачнувшись, вопросительно моргнул, глядя на меня, как на сумасшедшую, в лучшем случае. А мне эта мысль спать не дает!

— Чего-о-о? — в конце концов протянул Егор голосом, совершенно ничего не понимающим.