– Я поняла, – наши с Рэнди щеки стали одного цвета, ярко-розового.

– В общем, твой отец самолично, собственными глазами, видел твоё превращение в пантеру. Думаю, как бы ты ни выглядела сейчас, он уже никак не может считать тебя ребёнком. И в любом случае, у нас есть почти три дня, чтобы его переубедить. Я Гейба подключу.

– И к чему это ты меня подключишь? – на другом конце поляны стоял мой вышеупомянутый дядюшка, собственной персоной.

Рядом с ним, с палкой в зубах, стоял Лаки, преданно заглядывая ему в глаза. Забрав палку у пса, Гейб почесал его за ухом, заставив блаженно прижмуриться, после чего, не глядя, запустил палку через голову куда-то назад.

У меня отпала челюсть. В прямом смысле. Чудеса когда-нибудь закончатся? Вся семья прекрасно знала отношения моего дядюшки к собакам. После того, как в детстве его едва не загрызли волкодавы, оставив на его лице и теле ужасные шрамы, исчезнувшие только после перерождения, он боялся собак. Страх глупый и иррациональный, ведь теперь ни одна собака не могла бы причинить ему вред, но когда это фобии бывали НЕ иррациональными? На то они и фобии. То, что он разрешил своей половинке завести собаку, конечно, вызвало у меня удивление, впрочем, не сильное, учитывая, что по словам тех, кто их видел, собака – это мелочь, он для Рэнди и звезду с неба достал бы. Но одно дело – разрешить собаке жить в своём доме, и совсем другое – эту собаку гладить, причём удовольствие от процесса явно получали оба. Это было выше моего понимания!

Быстро преодолев расстояние между нами, Гейб пальцем мягко надавил на мой подбородок снизу, заставляя закрыть рот.

– Не нужно таких удивлённых глаз, Ники, – ухмыльнулся он. – Да, я больше не боюсь собак.

После чего он поднял Рэнди на руки и жалобно пробормотав:

– Девочка моя, я соскучился, – припал к её губам. Рэнди тут же включилась в процесс, запустив пальцы в его волосы.

«Ничего, у Фрэнка волосы скоро отрастут, и я тоже так смогу», – с лёгкой завистью подумала я, продолжая пялиться на эту парочку, хотя понимала, что нужно бы отвернуться.

Наконец они прервали поцелуй и теперь смотрели друг другу в глаза.

– Я ушла всего час назад, – чуть задыхаясь, сказала Рэнди в своё оправдание. – И ты был занят.

– Почти полтора! – укоризненно поправил Гейб. – И я уже давно освободился, а тебя всё нет и нет!

– Я уже собиралась домой, – Рэнди ласково погладила его по щеке. – Я знала, что малышки скоро проснутся…

– И Гил с Гербом прекрасно за ними присмотрят. А твоя мама приготовит им вкусный завтрак.

– Да, ей очень нравится её новый статус бабушки. Но… Гейб, – Рэнди подозрительно прищурилась. – Почему ты здесь?

– Соскучился, – он посмотрел на неё такими жалобными глазами, что я не удержалась и фыркнула. Они повернулись ко мне с таким видом, словно только что осознали то, что на поляне они вообще-то не одни.

– Прости… Гейб, – на этот раз я почти не споткнулась на имени. – Это я задержала Рэнди. Понимаешь, нам нужно было о много поболтать, и…

– Подожди, Ники, не извиняйся. – Рэнди продолжала внимательно всматриваться в лицо Гейба. – Ты знал, что к подъёму близняшек я вернулась бы, не зависимо от того, сколько нянек в наличие в доме, если не договаривалась об обратном. То есть тебе оставалось поскучать ещё минут десять-пятнадцать не более. Не верю, что ты не смог бы подождать ещё четверть часа. Я очень рада тебе, Гейб, я скучаю каждую минуту, проведённую вдали от тебя, но всё же скажи – почему ты пришёл сюда. Ведь был какой-то повод, верно.

– Верно, – вздохнул Гейб, сдаваясь. – Повод был, просто я понятия не имею, как тебе об этом сказать.

– Это что-то плохое? – Рэнди нахмурилась. Я тоже заметно подобралась – события последней недели давали о себе знать. – Кто-то попал в беду? Что могло произойти за то время, что меня не было?

Действительно, что? Кого-то снова похитили? Ранили? Что-то ещё? Но вряд ли Гейб оттягивал бы рассказ о подобных известиях, а он ведь явно не хотел сразу об этом говорить. Значит, это не срочно. Но что тогда? Я терялась в догадках.

– Нет-нет, девочка моя, никто в беду не попал, не волнуйся. Все в добром здравии, насколько мне известно. Это… кое-что из прошлого. Эндрю отыскал некие сведения и не решился сам тебе рассказать, попросил меня. Я вышел тебе навстречу, чтобы поговорить… наедине. Не дома.

– Он обнаружил что-то, касающееся меня? – нахмурилась Рэнди. – Но я считала, что после того, как нашлась моя семья, загадок не осталось…

– Может, мне уйти и оставить вас одних? – спросила я. Мне было неловко, что я оказалась невольной свидетельницей явно чего-то очень личного. – Я могу отойти… ну… до моста, например. Не знаю, смогу ли я вас оттуда слышать, если смогу, то отойду подальше.

– Не нужно, – Гейб помотал головой. – Если кто-то должен уйти, то это будем мы. Но, в принципе, я могу и тут рассказать, это не секрет, просто дома… Там куча детей и вообще…

– Гейб, не тяни! Я с ума сейчас сойду от всяких нехороших предположений.

– Ладно. – Гейб уселся на траву, пристроив Рэнди на коленях. Я тоже села, устроившись чуть сзади, чтобы ненавязчиво исчезнуть из их поля зрения, и навострила уши. – Поначалу я сомневался, нужно ли тебе это вообще рассказывать. Как говорится: меньше знаешь – крепче спишь. Но понял, что ты должна это знать. Ты и так столько лет жила, окружённая ложью, я не хочу уподобляться твоим приёмным родителям. О них, кстати, речь и пойдёт.