— Нет, это конечно замечательно, что вы ладите друг с другом, но тебе не кажется это жестоким? — спросила. — Совсем немного времени, и он подрастет. Будет считать тебя своим хозяином, и будет грустить, не ощущая тебя рядом с собой. — слегка сумбурно выразилась я. — Ну ты меня понял. — вздохнула, откидываясь на подголовник, но все еще смотря на Илью.

— Разве это плохо, что он признал меня? — он будто хотел невербально мне что-то передать, но я просто человек и мысли читать не умею.

— Илья, он уже в воскресенье, когда ко мне приходила Катя, искал тебя. Я сначала не поняла, а теперь сопоставила, что больше некого. Ты бы видел потом его грустную мордочку, у меня аж сердце сжалось. — зачем-то сочла нужным поделиться воспоминанием. Левжинский окинул нас внимательным взглядом и тихим голосом заверил:

— Я решу этот вопрос, обещаю. — провел большим пальцем по моей кисти.

— Ну решай, решай. — дала добро, все же уплывая в седьмое измерение вслед за уже подрагивающим во сне лапами малышом.

— Просыпайся. — шепот на ухо мягко вывел меня из дремы.

— Приехали? — потянулась на сидении.

— Приехали. — усмехнулся Левжинский, проводя по своим коротким волосам. — Думал, прямо на шоссе и останемся, погребенные под снегом. Там еще какой-то идиот в фонарь врезался. Жуть, в общем. — резюмировал.

Посмотрела на часы на панели и пришла в шок: без пятнадцати одиннадцать. Шикарно сходила на работу! Илья вышел из машины и открыл мне дверь.

— Спасибо. — закутывая Беляша в пальто, поблагодарила. Огляделась по сторонам: холодно, темно и как-то тоскливо. Может…? Или все же не стоит? Это будет похоже на зеленый сигнал светофора? Да иди ты к черту, Юля, со своими аналитическими способностями! — Илья. — обратилась к мужчине, который доставал сумки из багажника.

— Что? — повернулся.

— Останешься у меня? — стараясь не смотреть в глаза, предложила. Ну сколько ему еще назад ехать, и так вез нас домой два с половиной часа. Уму непостижимо! — Ты не подумай, я не это… — замялась, краснея. Как же хорошо, что свет фонарей не передает истинного цвета моего лица. — Поешь, выспишься и завтра никуда дополнительно не нужно утром ехать. — пояснила.

— Приставать не будешь? — игриво подмигнул, доставая еще одну, незнакомую мне, маленькую спортивную сумку.

— Буду. — отвернулась от него и стала ловить ртом снежинки.

— Вкусно? — рассмеялся, тоже высовывая язык.

Домой мы ввалились уже слегка припорошенные снегом, со смехом и радостным полуночным повизгиванием малыша, кто носился по квартире и сшибал углы.

— У меня есть стейки и запечённый картофель. Хочешь? — спросила Илью, застыв со сковородой в руках.

— Из твоих рук я буду все, что угодно. — положив голову на ладони, довольно произнес.

— Вот только не подлизывайся. — ухмыльнулась и поставила разогреваться тарелку в микроволновку.

— Я абсолютно искренен. — Илья встал и безошибочно достал из шкафа чашки. Ощущение чего-то домашнего, родного все сильнее пробирается под кожу. И, признаюсь, это очень и очень приятно.

Запасы еды из холодильника были снова безбожно уничтожены, а ощущение сытости до конца так и не появилось. Сказав «пока» талии, мы с Левжинским радостно умяли и песочный торт.

— Я в душ, загрузишь посудомойку? — распуская на ходу волосы, попросила.

— Конечно. Спинку потереть? — хохотнул.

— Если только тарелкам. — хмыкнула.

— Жаль. — притворно взгрустнул.

Вода меня окончательно расслабила. Стараясь не заснуть прямо под струями, поскорее закончила свои дела и вышла из ванной. Футболка, шорты и ни грамма макияжа на лице — чувствую себя ангелом Victoria’s Secret во плоти, не меньше.

— Какое мне полотенце взять? — у двери меня перехватил Илья.

— Сейчас принесу. — кивнула. — Держи. — протянула ему самое большое и пушистое.

— Спасибо, я быстро. — скрылся за дверью.

Покормив Беляша, запустила его в вольер. Тот, абсолютно довольный своей жизнью, улегся на лежанку и прикрыл глаза.

— Пойдем спать. — на мое плечо легла рука Ильи. Я встала с корточек и зевнула:

— Сейчас постелю тебе. — прошла за постельным бельём, но была остановлена и вжата в обнаженный, разгоряченный душем торс.

— У тебя диван узкий. — прошептал на ухо, вызывая мурашки по телу. — Я пол ночи падать буду. — погасил свет в квартире и повёл меня в мою же спальню. Люди добрые, что делается-то!