— Стоять!

Вдавил колено в бедро, удерживая меня на месте, и так сильно потянул за наручники, что те защемили запястья, но я ничего не чувствовала.

«Пожалуйста, Илай, не нужно», — умоляла взглядом.

Он понял мое невысказанное послание и, смиряясь, глубоко вздохнул. Илай решил сдаться. На меня снизошло облегчение. Да, я злилась на него, но прыжок только усугубил бы ситуацию. Мне до сих пор было не все равно.

Полицейские тоже почувствовали перемену и приблизились к нему. Оттащили от окна, толкнули на колени и надели наручники. Едва арестовав, его вывели из комнаты. Потом настала моя очередь. Женщина-офицер взяла меня за руку и повела из спальни в другую комнату. Выходя, я слышала, как в комнате Илая выворачивали на пол ящики, коробки и книги.

Меня тоже обыскали. Принесли мои вещи, и женщина-полицейский прощупала карманы джинсов, рубашку и лифчик, прежде чем бросить их ответственному за меня парню. Пришел черед шлепанцев. Проверили подошвы. Тайники искали где угодно. Ничего не найдя, вернули мне одежду и позволили переодеться.

Когда меня выводили, я видела, как полицейские обыскивали все вокруг: ванную, гостиную, даже лестничные перила. Полицейской, которая держала меня за руки, бросили мою сумку. Раскрытую, с вывернутыми передними карманами. Другой коп подошел с моим кошельком.

Перед тем как засунуть его в сумку и застегнуть ту, в нем хорошенько порылись.

— Это ее. Может понадобиться, — сказала моя провожатая коллеге. Затем встретилась со мной взглядом. — Мы взяли ваш телефон. В нем могут быть улики.

Когда меня снова потянули, я зашипела. Мой телефон, черт возьми.

Поискав глазами Илая, я увидела его в патрульной машине, припаркованной на улице. Он повернулся в мою сторону, но я отвела взгляд. Это его вина. Я слышала сплетни, но доверяла ему. Отвернулась от многих людей, потому что решила верить своему парню. Он никогда раньше не лгал мне, но и это оказалось одним большим обманом.

Офицер довела меня до второй патрульной машины и затолкала на заднее сиденье, придержав мою голову, пока я садилась. Усевшись спереди, она тут же включила обогреватель. И тогда я поняла, насколько замерзла. Часы на приборной панели показывали четыре семнадцать утра, довольно холодного для моего тонкого наряда. Полицейская снова вышла, захлопнув дверь и оставив меня в одиночестве.

Я оцепенела.

От шока.

И от ярости.

В голове как на повторе проигрывался момент, когда копы ворвались в комнату.

Илай. Это он виноват. Хотя нет, я виновата. Следовало послушаться брата.

Нет. Все равно все сводилось к моему парню. Вина на нем. Ах, да. Поправочка. Бывшему парню.

«Дерьмо».

Я испытывала безумную усталость и возбуждение одновременно. Грудь вздымалась и опускалась в бешеном темпе. Кожа покрывалась мурашками, и хотелось завернуться в одеяло. Теперь я поняла, почему в детективах преступники выглядят как сумасшедшие — они наверняка чувствуют то же, что и я сейчас.

Офицер вернулась в машину.

— Вас зовут Бриэль Мастерсон?

Она держалась холодно и сдержанно. Да какая разница. Я тоже смотрела все эти фильмы и знала, что должна держать рот на замке. К тому же, несмотря на то, что злилась на Илая, к полицейским я теплых чувств не питала. Это глупо и по-детски, но я продолжала молчать, таким способом посылая всех к черту.

Она повернулась ко мне и показала документы.

— Не имеет значения, ответите вы или нет. Мы знаем кто вы.

«Как?»

Она изогнула бровь.

— У нас ваш телефон, Бриэль.

«Ох. Прекрасно».

Назовите меня глупой, но, стиснув зубы, я оставалась безразличной к ее словам.

— У вас есть предположения, почему вы с мистером Тернером были арестованы? — добавила офицер.

И снова молчание. Я могу быть упрямой, брат подтвердит. Не чувствуя за собой вины, я не переживала и не считала, что есть повод для волнений. Полицейская продолжала говорить, но я не слушала, поймав свое отражение в зеркале заднего вида. Меня удивила жестокая маска, застывшая на собственном лице. Оно будто окаменело, но под спокойной поверхностью кипела злость. Чертовски верно.

«Большое спасибо, Илай».

Поморщившись, заметила, что мои темные волосы в ужасном беспорядке. Сегодня я не принимала душ, и они стали сальными. Я попыталась пригладить их, чтобы выглядеть более презентабельно, но это было бессмысленно. Пряди жили собственной жизнью.

Офицер смотрела на меня, прищурившись. Я заметила это и отвернулась, вздернув подбородок. Послышался вздох. Краем глаза я увидела, что она опустила документы на пассажирское сидение.

— Послушайте, — начала полицейская, — я не знаю всей истории, но вижу, что у вас есть запись о привлечении к ответственности, будучи несовершеннолетней. Несколько драк. Говорится, что вы столкнулись с группой девушек. А в другой раз напали на своего босса в «Дэйри Квин».