Я шла со спутником, но, даже повернувшись в его сторону, я не смогла рассмотреть его лица. Только поняла, что мы с ним два ребенка. Я повела нашу маленькую компанию слегка правее сада, тут стояли многоэтажные каменные строения, перед первым из группы серых каменных зданий была разбита огромная клумба, почти поляна, засаженная цветами ирисов. Голубые, точно голубые, все до единого, и абсолютно все с распустившимися бутонами, покрытыми каплями росы, как интересно, ведь сейчас полдень. Роса как алмазная россыпь покрывала цветы и играла бликами на солнышке. Мне казалось это прекрасным, нет, даже великолепным. Я не удержалась и пробежала по поляне, едва касаясь верхушек, сбивая росу, меня переполняло какое-то невообразимое счастье что ли, или радость, или веселье. Мне так казалось.

Я позвала паренька, что сопровождал меня, как странно, я не расслышала его имени, мы пошли дальше в обход дома. Здесь царило запустение и какой-то сумрак, я не обратила на это внимания. Может зря? Но ничего подозрительного в голову не приходило. Как будто, так и должно быть, и я это понимаю. Заросли винограда нещадно опутывали изящные плетения беседок, стоящих повсюду, перекидывались на стены. Кусты роз и шиповника разрослись за пределы клумб, и уже больше походили на величественные и загадочные заросли. Неухожено, мелькнула запоздалая мысль.

Рядом обнаружилась детская площадка, и сиротливо оставленный мяч. Что заставило маленького хозяина забыть игрушку? Пусто и тихо. Только сейчас мне пришло в голову, что тишина абсолютная, ватная, тягучая словно патока, и от того невыносимая. Но что может заставить ребенка заволноваться?

Мальчишка остановился на площадке с мячом. Что его заинтересовало? Но, наверно, он не смог пройти мимо. Мне интересно, почему так тихо? Дальше, между громоздкими домами шли вереницы непонятных сараев закрытые на тяжелые замки, чтобы никто не посягал на хозяйское имущество.

Оглянувшись, посмотрела вокруг и пошла вперед, присматриваясь к дому. Что-то заставило меня насторожиться, и я судорожно пыталась найти что именно, пыталась поймать эту неправильность происходящего, я точно знаю, она есть. И тут мой взгляд уткнулся в желтый квадрат окна. Свет. Там горит свет. Значит, кто-то тут живет, или обитает. Одно окно из всей громады многоэтажного дома. Заставляет задуматься, не правда ли?

Обернувшись пошла дальше, меня не оставляла мысль, что я должна была что-то увидеть и понять, и это влекло меня вперед, пройдя несколько рядов старых сараев я вышла к следующему дому, свет горел всего в одном окне на первом этаже. Почему-то мне не хотелось узнавать, кто зажег свет. Свет из окна шел такой же желтый, как и в первом доме, и никаких теней в глубине оконного проема. Ощущение полной нереальности происходящего. Вокруг такое же запустение, виноградные лозы, отвоевывающие все свободное пространство, дорожки поросшие травой и открытые нараспашку широкие двери сарая. Первый открытый на моем пути.

Сумрак мешал рассмотреть, скрываемое внутри, только брошенные игрушки почти на пороге. Старые, грязные. Меня кольнуло чувство тревоги, слишком быстро превращающееся в страх. Бегом отсюда! – эта мысль пульсировала в голове набатом. Направляясь в сторону спутника, я, казалось, даже не бежала – летела. Всего одно слово – «бежим», он все понял, следуя за мной. Внутри клокотала паника и понимание того, что мы можем не успеть. Не успеть уйти. Что тогда будет, я не знала, но определенно ничего хорошего это не несло.

Не было поляны ирисов. Просто не было, как будто никогда и не существовало, так же как и не было солнца, и первого многоэтажного строения. Были сплошные коридоры сараев увитых виноградом. Мы бежали к границе, к спасительной грани, почти рядом нас преследовало что-то. Собаки, страшные зубастые твари. Мы их увидели, пробежав очередной поворот, нас разделял ветхий забор из прохудившихся досок, казалось, что он не выдержит напора животных, хоть бы он не кончался! Собаки бежали, тяжело дыша, не гавкали, не клацали зубами, не рычали, только пена падала хлопьями из их черных ртов. От этого становилось жутко.

В боку кололо, впереди зазолотился солнечный свет, мы успели, собаки рассыпались пылью, но это уже было не важно, мы успели уйти. Рядом с невидимой чертой оплавленной грудой лежало нечто напоминающее лужу воска от большой сгоревшей свечи. И тут я осмелилась посмотреть назад. Там стоял человек. Нет. Там стояло существо похожее на человека. Мужчина с головой ворона, сверкая черными провалами глаз, недолго смотрел на нас, развернулся и ушел. Что-то неуловимо неестественное было в его движениях.

Шумно вдохнув воздух, в испуге, я проснулась. В своей кровати.

* * *

Асгарот.

Ясгар стоял перед входом в дом своего давнего друга Асмариила, это был единственный демон, которому он доверил свою тайну. Он знал обо всем. О том, что когда-то Ясгар был влюблен в эльфийскую деву, что потерял голову, что готов был бросить все и бежать с ней. Только старый друг смог его остановить, только он смог не дать разгореться вражде. Ведь браки между детьми светлого древа жизни и детьми хаоса были прокляты много столетий назад, и запрещены до скончания времен.