– А с чего ты взяла, что она защищает в этой ситуации Морену или её брак? То, что в землях Мевы нет камер трансляции, ещё не значит, что вас никто не видит. Пойми, Ника слишком умна, чтобы быть настолько прозрачной.

Сама я об этом как-то не подумала и двойного смысла в действиях Первой не искала. Да и зачем ещё могло понадобиться ссылать меня в Цуе?

Я пожала плечами. В нашей семье мозгом обычно была не я. Я была лицом, публичной персоной. Серай была кулаками, Ваянья голосом, Мил совестью, а мозгом была Хаинь.

Видимо, угадав мои мысли, Мил помотала головой:

– Вая умчалась исполнять свой журналистский долг с кораблями регулярной армии. Серай у себя на базе, говорит, что раньше конца недели не освободится. А Хаинь в Сенате. Я ей сообщила о твоём возвращении. Думаю, она найдёт способ вырваться. Но пока разбираться с твоими проблемами придётся нам двоим.

Мы все занимались карьерой. Хаинь была помощницей сенатора, Мил представляла драконов в одном из общественных комитетов, Вая была журналисткой, Серай командовала отрядом на одной из дальних баз Драконов, там, где война не спорт, а реальная кровь. А я была профессиональной спортсменкой и много лет представляла Драконов на соревнованиях по боевым видам спорта.

– Я тебя тоже, наверное, от чего-то важного отвлекла?

Мил усмехнулась:

– В моих приоритетах честь семьи стоит на первом месте.

Мил была самой старшей из нас, через семь лет ей уже стукнет двести. И изначально дом "Крыло дракона" создавали они вдвоём с Хаинь. Потом туда присоединилась Вая, потом я, и всего двадцать лет назад Серай. Но Мил всегда была тем, кто нас объединял, кто был нашей моралью и хранителем нашей чести.

– Так, - она придвинула к себе консоль, - Надо как можно скорее решить с сенатором вопрос о переносе свадьбы на это лето. Журналисты будут искать объяснения твоему отпуску, выдвигать версии. Нам это не нужно. Так, Семиньяка сегодня в столице. Я пошлю ей запрос, что ты хочешь поговорить, думаю, как проснётся, ответит. Если она подтвердит, что ты готовишься к свадьбе, в твой отпуск поверят все. А рейтинг твоей свадьбы гарантирует, что заткнёт все другие версии без труда.

– Ника ещё заикнулась, что хочет предложить мне партнёрство в каком-то бизнесе.

– Да? А ты говоришь, что она защищает Морену! Что за бизнес?

– Подробности она обещала рассказать позже.

– Хорошо. Не говори пока об этом прессе, но сенатору вне трансляций намекни. Ника удачный инвестор с величайшим рейтингом доверия. Твоя будущая свекровь оценит такое партнёрство.
– Моя эдза задумалась.
– А насчёт отпуска, расскажи Лорайну за завтраком в публичной зоне. Это будет выглядеть естественно, и к тому времени, когда столица проснётся, пресса успеет прокомментировать этот разговор в сети.

Джессика:

Маман собственноручно взялась провожать меня в космопорт:

– Слушай, а эта кофточка на тебе не слишком женственная?
– Она пристально разглядывала мою блузку.

– Лили, не нервничай так.
– Как-то так получилось, что, сколько себя помню, я всегда звала свою мать по имени.
– Я взяла пару обычных рубашек, в порту посмотрю, что там носят, и, если что, переоденусь.

О том, как одеваются в САП, мы обе не знали ровным счётом ничего. Да и не только о том, как одеваются. Мой активный поиск в сети обнаружил море довольно противоречивой информации о нравах амазонок. В одних статьях говорилось, что они ходят чуть ли не голые и трахают мужиков прямо на улице направо и налево, в других - что они жуткие ценители нравственности. Разные путеводители то советовали одеться в строгий брючный костюм, то обойтись короткими шортами и удобной обувью, причём обязательно обнажив грудь.

Наверное, нужно было проконсультироваться с нашим инвестором по этому вопросу, но как-то при подготовке вопрос о собственной одежде мне в голову не пришёл. А сейчас связаться с ней уже не было возможности.

Я не особая модница: пара строгих юбок, брюки и четыре блузки - весь мой деловой гардероб, обычно это удовлетворяло любым требованиям Вебека и Кисдона. Подумав, я решила, что САП тоже должен вполне удовлетвориться брюками и блузкой.

Маман наконец уселась в кресло в зале ожидания:

– Наш инвестор говорит, что нашла молодую девушку-амазонку, которая объяснит тебе тонкости культуры САП и покажет всё на первом этапе.

– Это хорошо, твой инвестор молодчина.

Лили вдруг снова заметалась:

– Вот я глупая, нужно было расспросить про эту девушку. Я бы могла что-нибудь придумать специально для неё и послать в подарок. Джессика, меня просто распирает уже от ожидания. Они же совсем другие. Абсолютно другая раса неземного происхождения. Люди, но совсем-совсем иные! Творить для них... уверенна, там будет столько возможностей!

Я подошла к ней ближе и обняла.

– Не нервничай, завтра я буду на месте. С этой девушкой, думаю, мы быстро найдём общий язык. Неважно, какой она расы, молодёжь везде одинаковая. А уже вечером я отпишу тебе первые прикидки по нашему будущему ассортименту. Всё будет хорошо. Они тебя полюбят.

Маман была старше меня всего на двадцать четыре года. Ничего по современным меркам. И порой мне казалось, что из нас двоих старшая именно я. Лили была художником, в её руках эмоции выплёскивались в настоящие шедевры, уникальные предметы интерьера, домашние аксессуары, повседневность окрашивалась изысканностью, уникальностью. А я в свои двадцать шесть была разумом и опорой нашего дома.