— Да, — сказал он через несколько секунд. — Именно эта. А теперь выполни последовательность, как я тебе показывал. Ты не можешь напрячь их все разом. Вся фишка в потоке. Надо позволить структуре делать то, что она хочет сделать. Ты должен это осознавать, но прикасаться легонько… очень легонько, бл*дь.

Мэйгар снова кивнул.

Джон заметил, что он терпел всё без жалоб. В том числе и удары.

По правде говоря, стоицизм Мэйгара его шокировал, учитывая то, что он помнил из отношений Ревика и Мэйгара в прошлом.

И всё же Джон видел, что Мэйгар маячит возле комнаты Элли на верхних этажах намного чаще большинства других видящих. Он знал, что чувства Мэйгара к жене его отца были не совсем нейтральными, сколько бы они с Элли ни спорили, и даже несмотря на то дерьмо, которое вытворил Мэйгар, пытаясь «заявить права» и забрать её у Ревика в начале их брака.

Конечно, тогда Мэйгар не знал, что Ревик его отец. У Джона складывалось ощущение, что если бы кто-то из них знал об их родстве, тогда всё развивалось бы совершенно иначе.

Все эти события теперь казались такими давними.

Это случилось в Сиртауне, за несколько месяцев до того, как Джон начал хоть немного узнавать Дорже; и Вэш был ещё жив. Тогда Ревик и Элли ещё не считали себя по-настоящему женатыми, и они оба не понимали, что это значит на самом деле. Они не знали, что Ревик был Сайримном. Это было до Тени и Салинса, до Дитрини.

До того, как C2-77 убил большую часть населения мира.

Касс всё ещё была с ними.

Тогда Джон, Касс и Элли проводили чуть ли не каждый день вместе, часто в той дерьмовой комнатёнке, которую Джон и Касс делили по соседству с Элли в лагере Вэша.

Отбросив это воспоминание, Джон стиснул зубы, стараясь подавить чувство, которое хотело накатить в его груди — нечто куда более близкое к ярости, нежели к печали, которую он ощущал несколько секунд назад.

Может, при таких обстоятельствах это даже неплохо.

Он всё ещё стоял там, борясь с воспоминаниями, временем, чувствами и всем остальным, когда Балидор прикоснулся к гарнитуре в своём ухе и вслух обратился к мужчине по ту сторону стекла.

Его сообщение было коротким, но Джон тут же всё понял.

— Ненз, — произнёс Балидор. — Время пришло, брат.

Ревик посмотрел в сторону окна.

На долю секунды Джон увидел его в этом взгляде.

Затем его скуластое лицо превратилось в маску.

Он кивнул, проведя длинными пальцами по своим чёрным волосам, и его бесцветные глаза смотрели совершенно в никуда. Джон заметил, что он по-прежнему носит кольцо, которое дала ему Элли — кольцо, которое осталось после смерти их отца.

Слова Ревика вибрацией донеслись из маленьких динамиков.

— Практикуйся в том, что я тебе показал, — сказал он Мэйгару. — Я вернусь через час. Максимум через два.

Взгляд карих глаз Мэйгара сделался резче, когда он взглянул на окно.

— Что такое? Они собираются попробовать ту штуку? Где они…

— Мы закончили, — перебил Ревик. — Продолжай практиковаться.

Не сказав больше ни слова, он подошёл прямиком к двери камеры, не глядя ни на окно, ни на своего сына.

Отперев одной рукой замок на Резервуаре-2, Балидор наклонился к микрофону, который был подключён к динамикам в комнате.

— Мы дадим тебе знать, — сказал он Мэйгару, и его тон прозвучал несколько добрее, чем у Ревика.

Посмотрев на окно, Мэйгар кивнул с лёгкой благодарностью в глазах.

Затем молодой видящий принялся расхаживать туда-сюда с сосредоточенным видом, отступив обратно в Барьер и, несомненно, собираясь практиковать то, о чём Ревик несколько часов орал, вдалбливая в него.

Однако Джон сомневался, что в данный момент Ревик это замечал, или что ему было до этого дело.

Дверь уже с глухим лязгом закрылась за высоким элерианцем, когда он покинул комнату, оставляя далеко позади всех, кто с ней ассоциировался.

Глава 5

Быть полезным кому-то

11 января 2003 года

Сан-Франциско, Калифорния

Я распахиваю дверь, приготовившись ворчать на неё после того, как я заглянула в глазок и увидела, кто это. Сейчас три часа ночи. Завтра утром мне на работу, и я пи*дец как устала, потратив слишком много денег и выпив слишком много пива в «Геко».