– О чем ты говоришь, мы с тобой полгода составляли маршрутную карту, расписали все до минуты.

– Заметь, Вальдивия не входила в наши планы.

– Повелись на интернетовскую дезу – фьорды захотели посмотреть. И где эти фьорды? Где? Покажите мне их!..

– Сами дураки!

– Вот тут я с тобой совершенно согласен. – Мы чокнулись и выпили за это.

«Ошибиться может каждый», – сказал бы мой наставник, опытный сёрфер и мастер жизни Балу, – но работу над ошибками выполняют далеко не все. А ведь ошибки для того и случаются, чтобы учиться на них. Первая ошибка: не знали особенности спота и выдвинулись на лайн ап ловить волну. Спот выглядел привлекательным, дул окрыляющий ветерок, красиво накатывали волны, но никто не подсказал, что под водой камни и рифы. Вторая ошибка: выбрали не ту волну. Переоценили свои возможности. По себе надо выбирать, в соответствии с опытом и умением. В итоге – накрыло гребнем, замесило с галькой и песком, но не выбросило на берег, а поволокло каналом в открытый океан. Теперь соображайте, что делать.

Плоды хваленой демократии

В

каждой стране есть плохие парни, но когда такое случается, обижаешься на всю страну в целом. Обидевшись, мы решили немедленно покинуть Воровскую Республику Чили. Выпишем Сереге новый паспорт – и адью!

В холле высотного офисного здания нам подтвердили, что именно здесь находится израильское посольство, и предоставили телефон позвонить. Ответили по-испански.

– Дайте кого-нибудь, кто говорит на иврите, – законно потребовал мой друг, гражданин Израиля. – Я позвонил в посольство?..

– В посольстве никого нет, – ответили опять же по-испански. Тогда он повторил свой вопрос по-английски.

– Мы в Чили разговариваем по-испански, – вежливо объяснили ему.

Как это никого? Понедельник, 11 часов – должны работать. Три часа мы торчали у дверей, периодически названивая. Ничего нового нам не сообщили. Тогда мы заказали кофе в кафешке с Free Wi-Fi и начали шарить по интернету в поисках какой-либо информации.

– Нашел! – рука дернулась, чашка с кофе опрокинулась, горячая кофейная жижа скапывала Сереге на штаны, но он не замечал этого. – «Профсоюзный комитет решил приостановить выполнение служебных обязанностей»… Они объявили забастовку! Какое у нас число?.. Как раз сегодня.

– Чтобы работники посольства?!.. Такого не может быть!

– У нас демократическая страна – все имеют право.

– Поздравляю! Вот она – хваленая демократия! Уж лучше как у нас. А что они требуют?

– Ничего особенного: достойной заработной платы, такой, например, как у врачей или учителей.

– Попробовали бы у нас забастовать, знаешь, что с ними было бы?..

Оставалось по моему паспорту устроиться в отель. На день, на два… Ну сколько они будут бастовать? Без документа здесь не продадут даже билет на автобус.

Целуй, целуй меня много!..

Н

е так просто найти в большом городе хорошее пристанище. Чаще мы заказывали гостиницу через интернет, но на этот раз потащились по городу с вещами. Наудачу. Пошли по главной авениде Бернардо О’Хиггинса и сразу же увидели отель.

– Зайдем?

– Ни в коем случае.

– Почему?

– Видишь, на окнах нет решеток?

– Согласен. В высшей степени легкомысленно оставлять мои раритетные желтые шорты в комнате, где нет на окнах решеток.

– Шорты, в которых ты щеголял на пляже в Эйлате и в тебя влюбилась креолка. А если еще вывести пятно от кетчупа, я полагаю, ты бы мог рассчитывать на взаимность принцессы Беатрис Йоркской.

Прошли еще несколько хостелей и отелей, в каждом мы видели какой-то недостаток. Однако тяжела поклажа! Мои два рюкзака, большой и маленький, огромная Серегина сумка на колесиках, которые натужно скрипели, предупреждая, что на такие переезды не рассчитаны. Зашли еще в один отель под названием Еl Desierto («Пустыня»).

– Ну а тут что тебе не понравилось?

– Видел, горничная выходила из номера? Заметил, взгляд у нее какой-то бегающий? Я не могу доверить мои горные немецкие ботинки отелю, где работают такие сомнительные горничные.

– Ботинки, в которых ты топтал снега Килиманджаро… Подклеить еще подошву – и на Эверест не слабо забежать.

Отели перестали попадаться, и мы подумывали о том, чтобы повернуть назад и пойти на риск, устроиться в «Пустыню», но встречный прохожий подсказал, что нужно пройти авениду Бразиль, где дальше, в переулках, располагаются сразу несколько хостелей. Все хостели, как на подбор, оказались сомнительными за исключением одного, который выглядел вполне прилично, поэтому тем более подозрительно. Но поскольку он был последний в этом районе, позвонили, вошли. Хостел чистенький, номер не тесный, но опять же недостаток: хозяйка Ана Мария чересчур вежливая. Уж так готова услужить, уж так… No pasaran! – научены горьким опытом. Невольно закралось подозрение:

– А чего она от нас хочет?

– Ничего особенного – денег, – раскрыл мои опасения Серега.

Спросили, сколько. 48 баксов. Приемлемая цена. Можно найти и дешевле, долларов 10–12 с носа будет стоить комната с кроватями в два этажа на шесть неприхотливых персон. Ладно, решили мы, устраиваемся. А вежливости и предупредительности мы противопоставим нашу чекистскую бдительность и рабоче-крестьянское хамство. Но дальше – больше. Утром следующего дня вообще произошло из ряда вон выходящее событие. Мы вошли на кухню, где нас ожидал скромный завтрак. Сделали бутерброды с маслом, заварили кофеек… И тут услышали песню. Клянусь, это была «Калинка»! За «Калинкой» последовали «Катюша» и «Подмосковные вечера».