В тишине комнаты раздался щелчок замка и на пороге появился Прайд.

— Ты слишком быстро убежала малышка, — прошел он внутрь номера, держа в руке аккуратный стаканчик с клубничной панакотой. — И даже не успела попробовать свой заслуженный десерт, — протянул он мне ложку с упругими сливками, даже и не думая скрывать порочную улыбку.

Я открываю рот и обхватываю губами предложенную сладость, не в состоянии отвести от Ника затуманенного взгляда. Он всего лишь кормит меня ягодным десертом, пока я прижимаюсь бёдрами к туалетному столику, но мои ноги уже начинают подкашиваться, не в силах совладать с его напором.

— Вкусно?

— Да… — беспомощно отвечаю, впиваясь пальцами в края аккуратного трюмо, и мгновенно теряю дар речи, когда край серебряной ложки скользит вдоль моей шеи, оставляя после себя след из клубничного джема.

Николас отставляет стаканчик и подхватывает меня на руки, усаживая на столик. Устраивается между моими разведёнными бёдрами и запускает руки глубоко под платье, сжимая обнаженные ягодицы. Я запрокидываю голову, когда он склоняется ко мне, и выгибаюсь навстречу изворотливому языку, ловя каждое его движение.

Он скользит по напряженной жилке, до самого ушка. Зубы впиваются в мочку, и я вздрагиваю, хватая Ника за плечи. Моё тело цепенеет и, всё что я могу сделать, просто кричать и вздрагивать, когда он снова и снова награждает меня сладкими укусами, окуная с головой в этот порочный вид удовольствия.

— Блядь, ты такая горячая, что я точно с тебя до утра не слезу…

Меня заводит его запах. Возбуждает ощущение зубов на коже. И напряженные соски практически выкручивает от потребности оказаться у него во рту.

Я так откровенно мокну от его прикосновений и настойчивых пальцев у себя на бёдрах, что ещё немного и точно потеку у него по рукам в предсмертной агонии.

Из последних сил отрываюсь от его плеч и опускаюсь к низу футболки, стараясь высвободить её из брюк. Делаю всё на ощупь, потому что глаза отказываются открываться. Я целиком и полностью погружена в процесс. Ловлю его каждой клеточкой и каждым дрожащим нервом, лишь изредка позволяя себе приподнять веки, наслаждаясь видом ласкающего меня мужчины.

Ник позволяет себя раздеть. Ловит мой сонный взгляд и практически таранит меня в находящееся за спиной зеркало. Подтягивает меня за подбородок, вдавливает пальцем нижнюю губу, и я инстинктивно прикусываю его фалангу начиная посасывать.

— Даяна… — задыхается он и всё равно хрипит моё имя. — Даяна… — его рука у меня между ног и это уже гораздо больше чем я могу вынести.

Сама не понимаю, почему его пальцы у меня во рту вызывают такое дикое возбуждение. Почему получаю такое странное удовольствие, исследуя своим языком круглые линии на его шершавых подушечках.

Тело изнывает от боли и бёдра сами подаются навстречу к натянутой ширинке, когда я обвиваю Ника за поясницу. И так развратно трусь об его пульсирующий в брюках член, что он болезненно стискивает зубы, упираясь в меня на громком, рваном вздохе.

Ник заставляет меня открыть рот и врывается в него, хватаясь за мои губы до болезненного стона. Я вся пылаю. Схожу с ума и умираю от каждого его толчка. Толчка, с которым он погружается в меня с невыносимо долгим, изнуряющим поцелуем. Поцелуем, с которым крадёт каждый мой вдох и бешеные удары сердца.

Его руки ложатся на моё платье и, рвут его у меня на спине, позволяя услышать звук, с которым к нашим ногам падают десятки жемчужных пуговиц. Прайд освобождает мои губы из своего грубого плена и я, с настоящим треском, падаю на крепкое зеркало, переводя сбившееся дыхание.

Меня так сильно качает, что перед глазами расползаются белые круги, словно я вот-вот потеряю сознание. Отключусь в этом бешеном водовороте ощущений.

Ник с дикостью опускает лиф моего платья до самой талии, и обнаженная грудь вздымается под его пристальным взглядом, превращая тугие соски в пару раскалённых углей.

— Смотри на меня, — приказывает охрипшим голосом, когда его пальцы ложатся на напряженную плоть, начиная её сжимать и покручивать.

Очередная доза крепкого возбуждения пробивает моё тело, заставляя выгнуть спину и практически упасть на него отдавая себя на растерзание. Всё внизу живота напрягается доходя до пика. Изнывает и тянет, расползаясь по моим бёдрам влажным пламенем.

Стоны рвутся на свободу из самых глубин. Сотрясают тишину комнаты рваными всхлипами и протяжными возгласами. Я вся в его власти. Тону в его серых глазах и иду на самое дно вместе камнем под названием «Любовь»…