— Здесь будешь жить, — толкнув Диану вперед, Ракежа резко отпустила волосы, и девушка не устояла на ногах.

Так же согнувшись, по инерции она пробежала пару шагов, ударилась обо что-то большое и растянулась на полу. Несмотря на боль, девушка осознавала — разлеживаться нельзя, если Рагежа ее возненавидит, то превратит в кошмар не только ее жизнь, но и жизнь Денни. Опираясь о пол руками, она начала подниматься. Надсмотрщица постукивала сложенной плетью по своей руке и криво усмехалась.

— Привыкай к смирению. Банный день завтра, обед ты пропустила, ужин на закате, — инструктировала она Диану. — Обноски свои снимай. Заразы нам тут еще не хватало. Сайта! Принесешь ей рубаху новичка!

Только сейчас, оглядев помещение быстрым взглядом, девушка поняла, что в комнате они не одни. Еще две девушки, в коротких серых рубашках, сжались у стены. Они старались не дышать, лишь бы Рагежа их не заметила. Услышав свое имя, одна из них вздрогнула, пробормотала: «Да, да госпожа», низко поклонилась и убежала исполнять приказание. Диана склонила голову, чтобы лишний раз не злить ликерийку.

— Ладно, — с оттенком брезгливости произнесла она, — располагайся пока. Через час жара спадет, и я дам тебе работу.

Диана промолчала. Место, в которое они с братом попали, было еще чудовищнее, чем все ночлежки, в которых им приходилось останавливаться последние месяцы. Сейчас, она всего лишь бесправная рабыня, а дома все же сохранялась иллюзия свободы. По крайней мере, Диана могла выбрать между смертью и бесчестьем. Здесь же ей вряд ли предоставят хоть какой-то выбор.

— Что нужно сказать? — заорала ликерийка и с размаху ударила плетью по бедру девушки.

Жгучая боль опалила кожу даже сквозь плотную ткань платья. Диана лишь охнула. Сейчас не до жалости к себе, она должна вытерпеть все, что приготовила ей судьба. Ради погибших родителей, ради жизни Денни. Надежда еще жива в ее сердце, ведь оно все еще бьется.

— Да, госпожа Рагежа, — произнесла она, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул от прострелившей бедро боли.

— Молодец, — усмехнулась ее провожатая. — Умная девочка, далеко пойдешь, если я тебе позволю!

Она захохотала, словно весело и удачно пошутила, и вышла из комнаты.

— Онко! — прошипела ей в спину вторая девушка, сидящая на полу, на коленях.

Девушку, с которой осталась Диана, звали Ани. Она попала в дом господина Самшита месяц назад и уже знала достаточно, чтобы рассказать о жизни в этом месте. Ликириец занимался продажей элитных рабов. В основном, его товар предназначался для интимных утех богатых, избалованных жителей Империи. Рабы к торговцу попадали с колонизированных планет. Он лично отбирал самых красивых женщин, мужчин и детей.

Каждая из групп была изолирована и находилась на своей территории дома. Диана попала на женскую половину. Значит, Денни находится где-то на детской, и добраться до него пока не представлялось возможным. Поскольку цены на товар господин Самшит выставлял заоблачные, то и к его качеству подходил серьезно. До продажи новых рабов Ликерийской империи воспитывали, обучали необходимым навыкам и придавали внешний лоск. Сам хозяин называл свою лавку Школой, считая себя благодетелем обездоленных и ныне бесправных людей с колонизированных планет, волей судьбы попавших к нему в руки. За рабами смотрели воспитатели. Их было трое, по одному на каждую группу.

Школа делилась на три отделения. Начальное — сюда попадали новички. Здесь рабов учили смирению, ломая характер. Тяжелая физическая и самая грязная работа в совокупности с наказаниями за малейшую провинность рано или поздно давали свои результаты, превращая бывших свободных людей в покорное стадо, готовое услужить хозяину.

Когда измученный работой и наказаниями человек доходил до кондиции, его переводили в основное отделение. Здесь уже наказаний было меньше, но хозяин бдительно следил, чтобы товар обладал определенными знаниями. Спешно залечивали серьезные повреждения и травмы, обучали всему, что, по мнению господина Самшина, могло пригодиться в жизни «постельной игрушке». Как правило, элитный раб умел поддержать беседу, читал и писал на основных языках Ликерийской империи, играл на музыкальном инструменте и обладал некими интимными навыками. Невинность, если таковой обладал раб, ценилась и сохранялась до продажи. Но, не смотря на это, рабов все же обучали искусству любовных утех, учили доставлять удовольствие будущему хозяину разными способами. Одни из них, приходилось познавать лишь в теории, а для обучения другим — нанимали специалистов-натурщиков.

И последнее отделение — выпускное. Здесь уже над каждым экземпляром работали стилисты. Основное внимание уделялось физической подготовке рабов и их внешнему виду. Тщательно подбирали прическу, маникюр, следили за состоянием здоровья, проводили косметические процедуры, такие как: отбеливание зубов, различные пилинги и массажи, наращивание ресниц, эпиляции и прочее, и прочее. В результате, к торгам из рабов получались покорные куклы, удивительной красоты.

Разумеется, товар господина Самшина пользовался бешеной популярностью. Говорят, в высшем обществе даже ввели в моду появляться на приемах в сопровождении подобного раба. И конкурентов у торговца практически не было. Может быть, потому что дело ликериец поставил грамотно, а может, кто-то из высших кругов прикрывал его, получая процент от прибыли.