— Я предложил альфе мир, у него не было выбора — согласился. Условия — союз его старшего сына и моей племянницы. Так мы попадем в святая святых, в логово ядовитых тварей. Видимый мир, успокоит и расслабит их. От тебя, слабой молодой вампирши, они не ожидают подвоха. Уверен, никто тебе особо в расчет не возьмет. Но, ведь ты жаждешь мести, не меньше меня? — он повернулся, за долю секунду оказавшись передо мной, глаза светились, заражая меня ненавистью, вспарывая старые раны, заставляя сердце заливаться жгучей болезненной кровью.

— Только мне придется жить под одной крышей с ними, дать обет перед алтарем, согласится стать женой врага! Как я выдержу, Дарий?! Как?! Я слаба, и расстрою все твои планы, — конечно, я хотела мести, мечтала о ней каждый день. Но лицемерить, улыбаться, держать себя в руках, рядом с чудовищами — это выше моих вампирских сил.

— Я сделал выбор. Сможешь, — он действительно был уверен в моих силах. Я почувствовала, как аура дяди ослабла, он пригладил идеальную прическу, глаза устремились вдаль. Теперь и его настиг призрак воспоминаний, он позволил ему выбраться наружу. — Николь, я прожил слишком долгую жизнь, перевидал многое на своем веку и до недавнего времени хранил остатки человечности. Я считал — они меня делают особенным, помогают в большей мере принимать жизнь.

— Не верится… — задумчиво рассматриваю Дария. Сколько его знала — он всегда был нерушимой, безэмоциональной глыбой льда, сокрушающей любое препятствие на своем пути. Но надо признаться, знаю я его не так давно, по вампирским меркам.

— Мне уже тоже. Всего одна представительница вида лживых тварей, смогла убить во мне все, — он посмотрел на меня, впервые без маски, позволяя увидеть свое отчаяние, и все еще пульсирующую боль. Его эмоции передались мне, холодные мурашки пробежали по телу, захватывая меня в колючие тиски дядиных страданий. — Что не смогли убить жестокие годы, войны и смерти. Запомни, девочка моя, любовь — яд. Самый сильный и опасный. Убей в себе все человеческое, пока не поздно. Избавь себя от страданий. Чем меньше эмоций — тем ты сильнее. В тебе моя кровь, и сила расцветет быстро, если ты не станешь ее блокировать, цепляясь за обрывки прошлой жизни.

— Я не просила такой жизни! — его боль, смешавшись с моей, делая невыносимым каждый вздох. Это была пытка, казалось, ее не выдержать, не справится и тело попросту разорвет, от переполнявших его страданий.

— Ты винишь в этом меня? — он вновь одел свою маску, вернулся холод и вежливая отстраненность. Он спрятал свою боль далеко, похоронив в глубинах ледяного естества. Сомневаюсь, что дядя еще когда-то позволит себе подобную слабость.

— Нет. У тебя не было выбора. Только от этого не легче, — устало опустилась на стул, напротив него.

— Николь, именно поэтому виновники должны быть наказаны. Мы должны уничтожить их род. И поверь, твое замужество, идеальная дорога к мести, — я кивнула головой, понимая, что судьба моя неизбежна. Я должна сделать все и даже больше. Дарий прав, я смогу, не имею права оступиться.

Глава 10

Сухо попрощавшись, посоветовав морально подготовиться, дядя покинул мою комнату. Дарий раздал указания прислуге, как всегда коротко, односложно, повелительно, через пять минут его машина покинула территорию особняка.

Дядя ушел, дышать стало легче, хотя явственно ощущался топор, занесенный над моей шеей. Я согласилась добровольно положить голову на плаху, отдать последнее, что осталось. Теперь осталось узнать, кто станет моим палачом.

Я прикоснулась к медальону на шее, предательская слеза скатилась по щеке:

— Интересно как бы ты оценил мои действия, назвал бы предательством или возмездием за разрушенное счастье? — прошептала в пустоту.

Поток моих душевных метаний прервал шорох за стеной. Конечно как же без него, моей вездесущей тени!

— Рафаэль, входи! — сказала довольно громко, делая очередной глоток крови.

Дверь мгновенно открылась, по всей видимости, он только и ждал приглашения. Потому и намеренно выдавал себя, не желая входить без предупреждения, понимая мое теперешнее состояние. Слишком хорошо он меня знал — это пугало и настораживало.

Серый старомодный костюм, чуть удлиненный сзади пиджак и белая рубашка с воланами, черные волосы, завязанные в хвост, и несколько тоненьких завитков на лбу. Фиалковые глаза, совсем не типичные для вампира, смотрели приветливо. Даже застенчиво! Вот актер!

— Все слышал, — не спрашиваю, утверждаю. На что получаю утвердительный кивок головы. Он бесшумно скользит по полу, даже не идет, плывет, грациозно, неуловимо для обычного человеческого глаза. — И ты все знал, еще до его визита! — смотрю гневно, он лишь улыбается и снова кивает. Присаживается на стул в углу комнаты. — Рафаэль, я имела право знать правду!

— Зачем тебя раньше времени тревожить, — голос тихий, как шуршание листвы, голову склонил набок, и продолжает пронзать меня фиалковыми огоньками.