Слух в магической академии

Аннотация

Один слух может испортить жизнь. А иногда — погубить целый мир.

Меня зовут Лейри, и это злосчастная сплетня зародилась после моих слов…

Глава 1 — Кого ты ненавидишь больше всего? — Агата Дайксана! Выпалила и тут же закрыла рот двумя руками, проклиная за то, что вообще ввязалась в игру. Магическая "Правда или Действие" это вам не шутки. Садишься играть, и под зельем солгать точно не сможешь, да и любое "действие" выполнишь, если соответствует правила игры. Выбирая "правду" я была уверена, что в любом случае это будет лучше, чем плясать на столе или сжечь конспект за семестр по зельям в камине. Только кто знал, что Эдвиг, гаденыш темный, спросит ЭТО? Перевела взгляд на старосту нашего факультета, того самого Агата Дайксана, в острой нелюбви к которому я только что практически прокричала перед всеми адептами смерти. В горле образовался неприятный тяжелый ком, который я с трудом сглотнула. Мне конец. Это отчетливо читалось во взгляде парня. — Ты специально это сделал, да? — недовольно поинтересовалась у Эдвига, который веселья совсем не растерял. — Я-то откуда знал? Знал бы — не спрашивал, — молодой рыжий маг пожал плечами и приготовился к новому кругу волшебной "Правды или действия". По идее теперь был мой черед, но желание играть пропало. Мало мне было проблем с Агатом?! Наш староста курса тот еще… упырь. Не знаю, сам по себе он такой вредный, или лично я удостоилась чести сталкиваться с его придирками по любому поводу. Честное слово, я замучилась согласовывать с ним свой дипломный проект! Выпуск только через два года, а я уже ничего не успею, и все благодаря Агату. Видишь ли, не имеет никто права отращивать крылья, так как он уже выбрал эту тему для своей заключительной работы в аспирантуре. А если не крылья — то "зачем ты берешь такую простую тему?", если тема не простая — "да с твоими способностями ты слишком замахиваешься". Итого — у меня стартует четвертый курс, выбор темы для диплома я начала еще прошлой зимой. И у меня до сих пор ее нет. Ну, официально нет, конечно. В общем, сдается мне, не нравлюсь я этому парню. А теперь, когда я задела его непомерное чувство собственной важности, Агат по-любому не даст мне спокойно учиться. Одна радость — в этом году Дайксан, наконец, выпускается. Одна печаль — завтра только первый день учебного года, и до конца останется долгих-долгих-долгих десять месяцев. — Я, наверное, спать, — соврала ребятам, отказываясь от продолжения игры. Украдкой кинула взгляд на старосту, дабы убедиться — нет, мне не кажется, что он до сих пор сверлит меня своими серыми глазенками. Знаю таких, как он — и заклинание строить не потребуется, чтобы проклянуть на вечную неудачу. Так что пойду-ка я подобру-поздорову. Глядишь, Агат отвлечется и забудет о невинной фразе, которую я бы в жизни не произнесла вслух при свидетелях, если бы не зелье правды. Отлично погуляла, Лейри! Поздравляю. Праздник удался. Заселение, традиционные посиделки факультета в преддверии наступающего учебного года. Немного шуток, немного музыки, привезенные из дома пироги и сворованные на кухне сладости, которые и ворованными-то назвать сложно. Деканат давно уловил традицию студентов, так что угощения готовились специально для этого вечера, а каждый из факультетов брал себе столько, сколько требовалось, подогревая кровь мнимым чувством опасности. Первокурсников отправляли спать первыми — у них завтра тяжелый день, так что как только сумерки окончательно сгустились, всех отправили спать. Начиная со второго курса народ разогнать намного сложнее — мы все друзья, и не все имели возможность видеться долгих два месяца. Новостей обычно хватало — кто собрался жениться, кто расстался со своей любовью, кого-то родители возили в Империю Мардейн на все каникулы, кто-то получил приглашения на работу, как то-то выпустится, а кто-то отбыл столько деланную практику в отряде Смерти. Агат Дайксан как раз из тех, кто отметился во всех случаях. Высокопоставленная мать обеспечила мальчику практику в элитном имперском отряде, о которой может мечтать любой с нашего факультета, отец-наследник северных дворфов оплатил путешествие, в качестве награды за идеальный послужной список сына. Замогильная вишенка на кровавом празднике хвастовства — помолвка Агата Дайксана с наследницей Искристых Берегов — Верликой, лучшей магичкой нашего курса, потомственной убивающей и, естественно, писаной красавицей, которой сама Смерть позавидовать может. Проклятые ежики, теперь я звучу так, как будто завидую. Вышла из общего зала и направилась к лестнице, чтобы подняться в мою комнату. Как же здорово, что нас каждый год заселяют ровно в ту же комнату, что при поступлении. Получается, что на добрых пять лет обзаводишься своим уголком, обустраиваешь его, можешь вернуться и отдохнуть… И ничего я не завидую. Точно не Верлике — такого муженька отхватить сомнительное счастье. Агату? Нет, я бы хотела оказаться старостой факультета. У них совсем другие возможности. Обязанностей, конечно, хватает. Но статус старосты практически гарантирует место в отряде Смерти. И титул при дворе. После такого стала бы я не Лейри Галлар Эдвина, леди Безродная, а какой-нибудь настоящей баронессой Эльер-ксаной, наместницей великого Эльера, города тысячи закатов и тысяча одной дыры в отсутствующих дорогах. Грустно улыбнулась. Амбиции императорши, возможности…. Как у любого другого адепта без имени и знатных родителей. А если учесть, что Агат Дайксан старается зарубить мой диплом, то возможностей и того меньше. Хотя, может зарубать сколько угодно. Я уже сказала — официально разрешения нет, но это не значит, что я его не делаю. И как только схема выращивания крыльев будет доведена до совершенства, буду получать одобрение у декана Корнака. А там пусть уже Агат кусает себе локти, что четверокурсница справляется с выбранной темой быстрее и успешнее, чем он. "Ненавижу!" — спустилась по лестнице, привычно спрыгнув с последней ступеньки, стараясь перелететь три широких плитки и не наступить на их стыки. Жаль, сейчас работа не готова настолько, чтобы показать ее декану. А может зря я вообще переживаю? Ну сказала, какая разница-то? Не думаю, что Дайксан имел хотя бы малейшие иллюзии по поводу моего отношения к себе. — Вот ты где! — голос Агата застал меня врасплох. Особенно учитывая то, что он точно оставался в общей комнате, когда я уходила. А теперь возник из темноты передо мной. — Пойдем поговорим. Меня словно нашкодившего котенка прихватили за шкирку и затолкали в ближайшую в коридоре дверь. Ну да, ну да. Совсем зря переживала. — Отпусти меня! — пискнула, все еще испытывая испуг после внезапного появления парня. Стыд и смущение за то, что меня совершенно бесцеремонно затолкали в какую-то комнатушку, накроют через секунду-другую, во всяком случае я уже чувствовала, что щеки начинают гореть. — Тебя тролли воспитывали?! Пришлось извернуться и ударить нахала по рукам, с чего Дайксан вообще взял, что имеет право ко мне прикасаться? — Перестань вопить, истеричка! Я истеричка? Собственно, а чего это я молчу? — Это я истеричка?! — повысила голос, старательно пытаясь не показывать, насколько мне страшно. Будь Агат "беленьким", и не подумала бы трястись над происходящим. Но адепты Смерти… Мы все немного без принципов. И без трепетного отношения к жизни. К чужой жизни, во всяком случае. — Отойди, — велела парню, и сама же постаралась его обойти, чтобы выйти обратно в коридор. Только не тут-то было — дверь перед моим носом заперли, еще и плечом подперли. — Какого демона произошло там наверху? — Что произошло? — скрестила руки на груди, не собираясь уступать. Я не сделала ничего плохого. — Твое заявление, — Агат насупился, его длинная черная челка совсем не скрывала глаз, только аккуратно обрамляла лицо. Идеальный во всем — каждый волос лежит так, словно Дайксан половину вечера провел перед зеркалом создавая плетение для совершенной укладки. Или невеста помогла. — Это не мое заявление. А дурацкая игра, — поджала губы, проклиная то, что на ум не приходило ни одно защитное заклинание. — Отойди, — потребовала уже увереннее и даже осмелилась толкнуть парня, желая освободить себе путь. Да только что сделают мои маленькие кулачки с наглецом, который считает себя лучше всех вокруг? И, в некотором роде, не зря так считает — моя рука словно в камень ударила! Агату хоть бы хны, а у меня косточки заныли так, словно завтра тренировка на прочность с предоставлением живых подопытных для практики исцеляющих. — Твое, — Агат без труда перехватил оба мои запястья и потянул в сторону от двери. Я задергалась сильнее, но больше напоминала не будущего стража Смерти, а рыбу, выброшенную живьем на угли. Толчок в живот — не болезненный, но вполне ощутимый, и я влетаю спиной в стену. Зато Дайксан устроился прямо удобно — припечатал меня своей тушкой, вообще лишая возможности двигаться. Так, только головой вертеть получится. И то, если придется кричать "нет, нет, нет, я больше не буду говорить про тебя что-либо", и если факультетский староста мне это позволит. — Ты своим маленьким птичьим мозгом понимаешь, что всё, что происходит на территории академии — имеет значение? Ага. Особенно когда староста факультета позволяет себе нападать на четверокурсниц…. Хотя что это я? Адепт Смерти не адепт, если не готов в любое время дня и ночи отразить атаку. Если подумать, начинаю понимать, отчего я так не люба Агату Дайксану. — … И когда маленькая, бездарная и безродная выскочка заявляет перед всеми, что ненавидит… — Великого и ужасного Агата Дайксана? — так, я же воин Смерти! И страх, шагающий под покровом ночи. Я на полголовы ниже "самого великолепного" мага всех времен и народов, что обучались на факультете, но я — жрица боли и мести, если смогу защитить диплом. Так что имею право немного поерничать. Собственно, за что тут же поплатилась — Агат хорошенько тряхнул меня, стянув воротник на моем горле и совсем слегка стукнув меня затылком о стену. Да он сама нежность, учитывая, что уже прошел практику в имперском отряде. — Мне не нужны вопросы по поводу моего статуса в академии, — прошипел парень, обнажая чуть удлиненные клыки и остальные, более обычные зубы. Дайксан поджал верхнюю губу. В общем, всем видом показывал, что терпение на исходе. — От этого выпуска зависит мое место в отряде Смерти. И я не собираюсь лишаться его из-за вздорной девицы, которая распускает язык и заявляет, что… — Тебе лечиться надо, — произнесла тихо, втягивая шею. Конечно, Агат не кусается… Клыки — это так, скорее всего очередной эксперимент по трансформации перед предстоящим выпуском. Но мало ли? Я не могу знать, насколько далеко Дайксан зашел в своих экспериментах. — А ты станешь первой магичкой, которую отчислят за длинный язык. Если что-то подобное повториться еще раз, — пригрозил Агат, опустившись ко мне настолько, что я ощущала его холодное дыхание на своих губах. — Так что запоминай. Сейчас ты идешь в свою комнату. А завтра начинаешь свое утро с того, что рассказываешь всем своим подругам, как сильно ты меня любишь. — О да, я жить без тебя не могу! — застонала устало, представляя себе это унижение. Хороша версия — я влюблена в напыщенного зазнайку, так что выпалила глупость на общем вечере. Хуже этого только влюбиться в декана. — Музыка для ушей, — ехидно улыбнулся парень, не сразу замечая полоску света, что появилась в "нашей" комнатушке из-за приоткрытой двери. — Ой, простите, мы думали, тут свободно, — хохотнул мужской голос, который я распознала без проблем — Эдвиг. Дверь хлопнула, и мы с Агатом снова остались один на один. — Доволен? — нашла в себе силы и оттолкнула на секунду растерявшегося парня. — Теперь мне даже ничего говорить не придется, вся академия с утра будет знать, как я тебя "люблю". Схватилась за лицо, прижимая к пылающим щекам заледеневшие пальцы. Да. В чем Агат Дайксан определенно прав — в академии репутация значит все. Твои старания определяют твое будущее. А мне не светит никакое будущее, если Эдвиг решит сообщить невесте Агата, с кем он сбежал с вечера и зажимался в темной комнате. — Я тебя умоляю, — парень недолго хмурился. — Ничего не было. И он ничего не скажет. — Ага, — растерла горло, что-то мне кажется, что мне не хватает воздуха. — Догонишь и тоже потащишь в темный закуток? Нет, язык мой точно мой враг. — Я решу эту проблему, — пообещал Агат, и звучал он настолько уверенно, что я сильно сомневаюсь, что у него что-то получится. Так всегда — когда готов руку на отсечение дать, что знаешь исход — всегда что-то да случится. А значит сон сегодня у меня отменяется. Буду перечитывать конспекты по абсолютной защите, на случай, если… Если произойдет очень много "если". Если Эдвиг решит пустить пикантный слушок на факультете, если Агат не сможет убедить свою невесту, что ничего не было, если Верлика окажется такой же ревнивой собственницей, как любая порядочная адептка Смерти… Отлично, Лейри! Умница. Замечательное начало учебного года. Глава 2 Просыпаться по утрам живой — чертовски приятно. Нормальным людям, правда, по-другому просыпаться и не получается. Зато у учеников магической академии с факультета Смерти всегда имеются варианты. Особенно после третьего курса, начиная эдак с середины второго семестра. Некромантам требуется оттачивать свои навыки, целителям с факультета Жизни тоже практика лишней не бывает. А убивающие… они иногда и умирающие. Учитывая, что со Смертью мы обязаны познакомиться в самых разных ее проявлениях. Так что да. Я определенно предпочитаю те дни, когда просыпаюсь живой. И сама. — Приди светлый день, как приходит тьма с заходом солнца, — поднимаясь, произнесла стандартный заговор, без которого из комнаты можно не выходить. Маги — самые суеверные люди на свете. Потому что точно знают, что нет-нет, да найдутся силы, которые вступают в противоборство со всеми, кто пытается их покорить. Подошла к окну, чтобы запустить в комнату свежий воздух, смахнула в шкатулку огарки свечей, с которыми потом нужно будет поработать, потянулась, стараясь прикинуть — сколько мишеней сегодня появятся на моей спине. Недовольный Агат. На этой неделе я должна представить старосте факультета тему своего дипломного проекта. Опять. В нижнем ящике стола валялось несколько набросанных вариантов за каникулы, которые можно показать. Было бы неплохо разобраться с этим как можно скорее. Верлика. Тьма и Холод Небытия, надеюсь, она не узнает даже о том, что мы находились с ее женихом наедине в одной комнате, если эта комната не была его приемным кабинетом. Я по оценкам прохожу на жрицу мести, но Верлика… Она наверняка станет Верховной жрицей. А значит — в любом случае тем, кто будет находиться надо мной и определять мою дальнейшую судьбу. Плюс все-таки мой дипломный проект. Настоящий, который. Опустилась на кровать и извлекла из сумки увесистую стопку записей по моей идее. Нарастить себе крылья. В принципе, крылья имеют почти все адепты Смерти, которые заканчивали аспирантуру. На императорскую службу, например, вообще без них не берут. Только мои-то будут особенные. Стандартные параметры для выпускников — не менее двух метров в размахе, плотность перепонок не ниже трех гвалттов на секцию, толщина костистых отростков от трех пальцев, отрыв от земли не менее двух ростов. Но я не хотела кожистые крылья. И за основу своих взяла перьевые, наподобие грифоньих. Да, они тяжелее, зато и прочнее! Кожистые перепонки, какими бы плотными они ни были, можно пробить. Мое крыло, правда, тоже. Но намного сложнее. Плюс строение — я смогу использовать их как щит. Если я не ошибаюсь в расчетах, то и восстановление проходит лучше. Они будут менее подвижными, но более устойчивыми в полете. Да, тренировки окажутся тяжелее, но в перспективе…. Да и смотреться будут лучше. Черное смольное перо с острыми краями, угольно-стальная гладкость по остову. Если меня возьмут в аспирантуру, я смогу доработать трансформацию, напитывая перья ядом. И тогда — здравствуй место в боевом отряде, а не скромная должность младшей жрицы в каких-нибудь выселках в богами забытом крае империи. Посмотрела на браслет, который оставался фиолетового цвета. Значит, до первого занятия еще не меньше двух часов. Успею позавтракать и попасть к Дайксану, если к нему не выстроилась очередь из других ответственных магов, готовых с первого учебного дня подмазываться ко второму человеку на факультете. И, наверное, не знающих, что к Агату подмазаться невозможно. Хуже только к декану Корнаку. Поговаривают, что однажды тот отчислил третьекурсника только за то, что юный маг заявил, что знает, как обойти экзамен по предмету Корнаку. А тех, кто являлся с просьбами — отдавал некромантам на практику. Надеюсь, меня не постигнет та же участь, когда я покажу декану свой проект в обход Дайксану. Поднесла к своим записям руки и тихонечко прошептала: — Агне, — выпуская поток силы, дабы зарисованная схема будущей трансформации обрела жизнь. Густой столб темно-синих искр рванулся с бумаг в воздух, каждый кусочек света стремился занять свое место в пространстве, чтобы обрисовать будущий результат. Перья были еще плохо проработаны, но остов с косточками можно отчетливо разглядеть. Будущее крыло, одно из двух, было способно вытянуться в полный рост, и я все еще видела свои ошибки — как заедает сустав, как неровно идет последняя фаланга. Работы еще — непочатый край. Но если поднатужиться, мне однозначно будет чем удивить декана. Пусть я далеко не самая лучшая ученица на курсе, зато упорства мне не занимать. И заклинание получится, ведь главное — просчитать все моменты. Слава богам, в библиотеке мне хватит учебных материалов, чтобы доработать все нюансы. — Тахэ, — скомандовала увереннее, сжимая пальцы в кулак. Магическое изображение будущей трансформации растворилось в воздухе. Записи спрятала в закрывающийся ящик, защитила трехуровневым заклятием и проклятием паралича, все-таки про конкуренцию среди магов забывать не стоит. Не хочется, чтобы кто-то забрался в мою комнату и забрал мою работу. Вряд ли кто-то полезет к худшему смертоносцу года…. Но не стоит забывать, я "худшая" не потому что не умею выполнять свою работу, а потому что при исполнении делаю это не слишком аккуратно. А значит больно и с плохими последствиями. Усмехнулась. И что я удивляюсь, что Дайксан меня ненавидит? Если я в том году только и слышала от него "да твои оценки портят средний балл всего курса!". Ничего, все получится детка. Звездный проект у меня будет готов. От Агата держусь подальше. Верлика не услышит никаких грязных слушков. — Этот год будет лучшим! — пообещала я себе, прихорашиваясь перед зеркалом. Снова взглянула на браслет, который так и оставался фиолетовым. Пока не начнет теплеть и наливаться красным — у меня есть время. Из комнаты выскакивала практически окрыленная. На мне два защитных заговора от проклятий и малюсенькое заклятье на удачу, так что все будет хорошо. Все будет просто отлично! — Магиана Эдвина! — голос декана услышала уже после того, как налетела на мужчину, который словно поджидал меня, стоя напротив моей двери. — Вас-то я и ищу. Так. Или меня уже кто-то проклял. Или заклятье на удачу решило работать весьма… своеобразно. — Пройдемте в мой кабинет. — Что-то случилось? — сглотнув, поинтересовалась у декана. — Вы использовали магию? — ответил вопросом на вопрос мужчина. Ох, сложно с ним. Во-первых, голову приходится задирать, чтобы смотреть в глаза господину Корнаку. Да и эти его белые волосы…. мурашки по коже. Белые только у живчиков бывают, никак не у наших. Маг даже для приличия не пытался закрашивать этот изъян, словно специально старался наводить жуть на учащихся. Несоответствие слишком сильно резало глаз. Во-вторых, просто…. неуютно. — Но это же не запрещено? — и опять вопросительная интонация. Но мало ли? Вдруг с прошлого года что-то изменилось? Вряд ли… Магия дается не для того, чтобы ей потом запрещать пользоваться. — И все-таки… — вроде тон мужчины не изменился, но что-то точно стало не так. То ли взгляд помрачнел, то ли декан уже пытается пробить мою защитную магию. Ну так, просто, для профилактики. Считай, не защитилась — твоя ошибка, "ошибка" ты наша. Но я сегодня молодцом. Предусмотрела. — Просматривали проект? — уточнил маг. Такое чувство, что ему было достаточно втянуть воздух полной грудью, чтобы определить, какое именно заклинание я использовала. Вот это уровень! Подобным действительно можно восхищаться, и совершенно не смущаться оттого, что коленки чуть подрагивают, а ноги становятся какими-то ватными. — Да, — кивнула с готовностью. Даже ощутила прилив сил. — Я… у меня есть наброски, и… — Вы до сих пор не согласовали тему со старостой факультета? Снова резко. И воодушевление сменилось оборванными надеждами. — Нет, — ответила понуро, уставившись в пол. — Плохо. Но неудивительно, учитывая обстоятельства. Что-что-что-что-что? Резко вздёрнула голову, чтобы посмотреть в лицо этому уважаемому человеку. — Какие обстоятельства? — постаралась звучать не дерзко. И не нагло. Получилось ли — понятия не имею, но вот тень ухмылки на аристократическом лице я определенно распознала. — Ваши с Дайксаном обстоятельства, — ничего, на самом деле, не уточнил декан. — Мне известно, что он уже отклонил несколько ваших проектов, поэтому я обязан исключить, чтобы ваши чувства или личные взаимоотношения влияли на учебный процесс. — Какие… взаимоотношения? — выдохнула возмущенно, сощуривая глаза. — Вы-то откуда знаете?! В смысле… Простите, я не пыталась на вас кричать. — И все-таки голос повысили, — очередное замечание, и я прямо нутром чую, как мой рейтинг в табеле подает. Снимут баллов за поведение, и здравствуйте, новые отработки после занятий, чтобы исправить положение. Если так дальше продолжится — мне академия должна будет выплачивать оклад, как сотруднику по хозяйству. — Магиана Эдвина. Мне искренне плевать на то, чем вы занимаетесь с остальными адептами в свое свободное время, — заверил декан, заставляя меня густо покраснеть. — Да ничем я не занималась! — озиралась по сторонам, ведь остальные ученики тоже уже начали просыпаться и даже выходить в коридор. — Декан Корнак, я ничем не занималась с адептом Дайксаном, — перешла на стыдливый шепот. — Пожалуйста. Я… Можно хотя бы не здесь? К нам прислушивались. А любопытные носы на нашем факультете длиннее и чувствительнее, чем у охотничьих псин. Вон, уже присматриваются, шаг замедляют, чтобы подольше проходить мимо в ожидании подробностей. — Возможно, вы правы. Но на вашей характеристике это отобразится, — пообещал декан. — Я жду вас в своем кабинете сегодня, после последней пары. Официально. Мужчина коротко кивнул, словно это я была старшей, а он — провинившийся магианыш, после чего откланялся. И правильно. Еще не хватало, чтобы весь этаж заговорил о том, что ко мне вне занятий на свидания бегает не только староста факультета, но еще и сам декан. Захлопнула дверь в комнату и заперла заклятьем. Мне очень срочно нужно переговорить с Агатом. Уж крайне любопытно, что там уже успел Корнак услышать, если никто и к завтраку-то спуститься не успел. Прибью Агата, если это он насочинял, фантазер, чтоб его! Глава 3 В кабинет старосты ворвалась, не удосужившись и постучать. — Магиана Эдвина? — Агат выглядел несколько удивленным моим незапланированным и бесцеремонным вторжением. — Не "магианкай" мне здесь, — гаркнула, понимая, что готова непроизвольно спустить отравляющее заклинания на всех, кто окажется поблизости. — Какого жнеца ты наговорил Корнаку про нас?! Само собой, я не кричала на весь коридор. Захлопнула дверь, прежде чем задать свой вопрос, и запечатала ее проклятьем глухоты. Да, я злилась! Можно было бы обойтись магией помягче, но память сама подкинула простенькое заклинание, которые зачастую отучает вмешиваться в чужое пространство. Если кто-то просто попробует подслушать что-то у двери, схлопочет на сутки полнейшую глухоту. Ну, может, на трое суток, не знаю, сколько я вбухала силы в наложение. — Тебя еще вчера дикие дейдры покусали, что ты ведешь себя, как… — Дайксан не стал договаривать. Загадочно улыбнулся, оставляя мне придумывать, что именно он собирался сказать. А еще, видя, что это всего лишь дурочка-Лейри, парень перестал утруждать себя "порядочным" положением тела. Он отодвинул массивный стул и закинул ноги на стол, положив одну на другую. — Ты знаешь о чем я. Сначала ты меня затаскиваешь на сомнительные беседы с таким же сомнительным поводом. А на утро ко мне в комнату приходит декан, который "в курсе наших с тобой отношений", — очертила в воздухе кавычки, — и "не хочет, чтобы наши чувства мешали учебе". Маг напротив меня помрачнел. И улыбочка сползла с его бледного лица. Мне даже показалось, что у Агата волосы потускнели от подобной новости. — Ты шутишь? — поинтересовался он тихо. — Похоже, что я шучу?! — я не истеричка, я не истеричка, я не истеричка. Но что же это такое? Каким образом дурацкая, почти детская игра с вопросами за половину суток успела превратиться в историю про то, что староста факультета крутит интрижку с четверокурсницей? — Что еще сказал Корнак? — Что мой дипломный проект он будет согласовывать лично, — буркнула, скрещивая руки на груди. Заодно проверила юбки. Идиотское правило — боевые маги обязаны ходить в брюках, но женщины всегда должны быть юбках. А боевые магианы? Два в одном! Даже если у нас намечается за день только теоретические курсы. Жарко. Брюки, сверху юбка с вырезом выше колена. Ходи и проверяй — не смущаешь ли юных магов случайно, если ткань слишком сильно открывается. Не в пылу же сражения находимся. Там как-то никого и ничего не смущает. — То есть теперь декан считает, что я пользуюсь своим положением в личных целях? — Как будто это не так, — буркнула себе под нос тихонечко. — Отлично, Лейри. Спасибо тебе большое, — голос Агата сочился кислотным сарказмом. — Тебе спасибо, — вернула благодарность адресату. — Если бы ты сразу согласовал мне проект, этого всего не случилось. — То есть я виноват, что бездарная смертница не в состоянии выполнить стандартную работу?! — Агат поднялся на ноги и направился ко мне. — Не я за тобой бегала при всем факультете, чтобы зажать в темной каморке. И не я забываю запирать за собой двери. И… Агат навис надо мной, но молчал. Тренирует, наверное, тяжелый взгляд как у нашего декана. Ох, Дайксан, у тебя еще такие гляделки не отросли, чтобы заставить девушку трепетать от твоего молчания. — И вообще. Это все выглядит так, словно ты специально подстроил. Парень сощурился, и я испытала, как натянуто затрещала моя охранная магия. — Ты в своем уме? — вновь сверкнули аккуратные клыки. — Портить собственную репутацию, чтобы насолить какой-то… — А может хватит уже про "какую-то", — огрызнулась, гордо вскидывая подбородок. — Подстроил скандал, растрепал смерть знает что декану и рассчитываешь, что меня отчислят, чтобы у тебя статистика стала по факультету выше? — А может это все ты? — Дайксан сложил руки на груди и взглянул на меня исподлобья. — Ты сама кричала, что ненавидишь меня. И единственное, что смогла придумать — это рассказать всем, что мы встречаемся. Испортить мои отношения с Верликой, пожаловаться декану, что я не даю тебе спокойно учиться из-за того, что между нами было. Такая… невинная овечка, которая стала жертвой злобного плохого Агата… Глаза старосты потемнели, он задумчиво облизнул нижнюю губу. — Все же теперь должны жалеть бедняжку… — Заткнись. Силы и уверенность меня покинули. Будто из меня только то половину энергии выпили. Отвратительная ситуация. Академия, в общем и целом, предоставляла всем магам полную свободу действий. Но с условием, что цена ошибок будет немалой. Даже первокурсники не рискуют лишний рах вступать в отношения во время учебы, просто на всякий случай. У нас никогда не услышишь о случайных интрижках, или о громких и скандальных расставаниях. Поцелуйчики после магической рулетки? Да только если комната надежно запечатана, а каждый из участников подписал пакт на крови о том, что претензий не будет, как и огласки. На твое будущее влияет все. И никто не знает, что именно и в какой степени. Никто даже проверять не хочет, настолько хочется реализовать подаренные богами возможности. А здесь… такое. — Я не собираюсь больше это с тобой обсуждать, — выдержав паузу, произнес Агат нахмурено. — Между нами ничего не было. Ты это знаешь. Я это знаю. Иной правды нет, и быть не должно. Не подходи ко мне. И не появляйся в этом кабинете. Проект — делай, какой хочешь, меня это не касается. Просто не приближайся. И не вздумай никому про нас врать. На все вопросы отвечай только правду. До любых деталей. Ага. Хочет, чтобы истории совпадали. Или попросту пускает меня под удар. — До свидания, — открыв дверь, Агат толкнул меня на выход, не церемонясь точно так же, как я не церемонилась, когда врывалась в кабинет старосты. Я вылетела в коридор, споткнувшись о неровный стык камней, и чуть не упав. — Поразительные манеры, — фыркнула, одергивая на себе юбку и поправляю корсет. Мотнула головой, чтобы убрать упавшие на лицо волосы. И вновь почувствовала себя полной идиоткой, наблюдая, какой взъерошенной я вылетела из кабинета Агата Дайксана под его бодрое "до СВИДАНИЯ". Он точно не специально все это делает? *** От завтрака я в итоге отказалась. Аппетит после утренних бесед пропал полностью. И сдавалось мне, что подобных неприятных разговоров сегодня придется стерпеть немало. Так что после кабинета старосты я сначала дошла до деканата, чтобы забрать личное расписание, потов вернулась в свою комнату, чтобы забрать учебники и конспекты. А к моменту, когда ученический браслет на руке начал нагреваться, отправилась в соседний корпус, где следующие три часа мне предстояло заниматься зельями. Возможно, зелья — мой любимый предмет в академии. Не оттого, что у меня к ним были какие-либо способности. Скорее потому что эта наука не вызывала внутреннего отторжения. Не представляю, как можно выучить все то, что требуется знать зельевару наизусть, но при тщательной подготовке и дотошных конспектах, получается не только сварить отличные зелья, но и иметь высший балл по предмету. — Надеюсь, за каникулы каждый из вас работал над техниками? — вместо приветствия произнес профессор Берилл. — Или опять растеряли все те скромные знания, что мне удалось вбить в ваши одаренные магией головы? Да, маг старой закалки искренне недолюбливал… магов. Многократно повторяя, что именно дар делает людей ленивыми, и вместо освоения древнейшего искусства, ученики лишь колдуют, чтобы получить результат как можно проще и легче. — Сегодня проверять не будем, — мужчина нахмурился и тут же поправил очки с толстыми стеклами на переносице. Салатовая мантия, немного мятая и небрежная, была подвязана золотым шнуром, мохнатый кончик которого профессор всегда теребил в руках. — Но в следующий раз начнем с полевой варки. Разочарованно вздохнула, как и половина аудитории. Полевая варка — проверка знаний в условиях ограниченного времени и отсутствия конспекта. Время определяет сам господин Берилл, зелье каждому достанется свое, так что и подглядеть нет возможности. Ингредиенты брать придется из общего шкафа, никакой предварительной подготовки. В этом я нередко проваливалась, но верю, что за лето сумела подтянуть пробелы в знаниях. Все-таки полевая варка действительно важна. В основном боевым магам, в случаях опасности жизни… Хотя непонятно — могли бы и с собой готовые снадобья носить, а не пытаться на скорую руку сварганить выручайку. — Сегодня работаем парами, — я тут же глянула на своего соседа по столу. Эдвиг. Одна из причин моего нынешнего положения. Не замечать, что все вокруг украдкой на меня поглядывают — невозможно. У адептов Смерти взгляд какой-то такой, ощутимый что ли, весомый. Немного едкий, так что не удивлюсь, если по окончании дня на моей кожаной накидке окажется несколько дыр. — Задача непростая, запишите исходные данные. Профессор Берилл взял в левую руку толстый кусок мела и принялся записывать условия на доске. — Время приготовления зелья от закипания промежуточного настоя до готовности — два часа, тринадцать минут. Зелье относится к классу очистительных. Слегка нахмурилась. Очистительные слишком многочисленные, чтобы отгадать просто так. — На столах вы найдете ингредиенты. Шесть из них — обманки, и испортят зелье, — предупредил господин Берилл. — Три из представленных — обязательно должны быть частью вашего рецепта: ежовый мох, чистобережный коралл и брусничный гриб. До конца занятия накладываю тишину. Память начала судорожно прикидывать, о каком зелье идет речь. Браслеты на руках у всех студентов были приятного светло-зеленого цвета, как и всегда на занятиях. В свободное время фиолетовые, на уроке — зеленые, во время перемены сиреневые с переходом в красный, когда стоит поторопиться. Оранжевый, если вызывает деканат, желтый — для старосты. Сами браслеты, само собой, волшебные. Привязаны к носителю, и помогают преподавательскому составу. "Наложить тишину" — привязать к каждому браслету купол изоляции, так что ты, или вы с соседом, переговариваться сможете, зато вас не услышит никто, кроме лектора. А значит — не сможешь подсказать или помешать остальным. Или как делала декан. "Официальная" встреча — значит браслет даст знать, когда господин Корнак будет готов меня видеть. Причем долго заставлять его нельзя — браслет начнет нагреваться до тех пор, пока не окажешься в нужной точке. — Что думаешь, — Эдвиг, высокий, рыжий и кудрявый, раскрыл шкатулку с ингредиентами и стал осматривать. — Понятия не имею, — я принялась листать свои конспекты. — Так. Если варим очистительные, значит, только медный котел. — Да, — согласился со мной парень. — Деревянная лопатка. Брусничный гриб режем серебром. — А золотую пудру исключаем, — я отставила флакон в сторону, заметив у себя в конспекте упоминание, что ежовый мох никогда нельзя смешивать с золотом, если не собираешься получить сильный летучий яд. — Перо грифона и шерсть вепря тоже убираем, — Эдвиг отставил два флакона. — А грифона почему? — не смогла сообразить. — В очистительных почти никогда не используется. Исключений не помню, правда, — парень почесал за ухом. — И если у тебя нет идей по этому поводу, а перо потребуется — мы не сможем справиться с заданием. — Ага. А по поводу вчерашнего… случая. Ты зачем всем разболтал небылицы про меня и Дайксана? — спросила тихо и как бы между делом. — Я?! — вроде как искренне удивился рыжий. — Ты чего, женщина?! Мне наш уважаемый староста быстро объяснил, что будет, если я начну строить свои догадки по этому поводу. — Ага, — вновь выдавила из себя с иронией. — Только взгляд Верлики, которая вот-вот воспламенит наш стол, говорит об обратном. Эдвиг немного покраснел и перешел на шепот. Будто не хотел, чтобы даже профессор нас услышал, несмотря на то, что старый зельевар уже успел погрузиться в чтение очередного сборника трав, и на аудиторию не обращал ни малейшего внимания. — Только не говори никому, — попросил парень тихонько. — Я правда никаких слухов не распускал. Но… Ты же понимаешь, что я был не один? И как только вышел, может быть, совершенно случайно, ответил своей… подруге… почему мы пойдем в другое место. Маг зарделся еще сильнее, так что мне почти стало его жаль. — Кому? И что ты сказал? — попробовала я надавить, только не шибко у меня такое получается. Я-то маленькая, а Эдвиг… Великая Тьма, такое чувство, что лично ты всех ребят после первого курса наделяешь высоким ростом. Честное слово — каждый после первых каникул вытягивается так, что шею свернуть можно разглядывая. С девчонками у смертников такого не происходило. Неудивительно, что на пятом курсе, когда все начинают больше заниматься трансформациями, будущие жрицы нередко экспериментируют со своим ростом. — Скажу тебе, чтобы по ней ударило? — Эдвиг искренне возмутился. — Слушай. Я ничего такого не сказал. Просто ляпнул, что заметил нашего старосту. И всё! А то, что сначала ты кричала про то, что его ненавидишь, а потом вы оба пропали… Может не удивительно, что кто-то решил… Чуть не порезалась, пришлось отложить нож, чтобы сделать пару глубоких вдохов. — Слушай, я вообще не осуждаю. Мне, кстати, ты больше нравишься, чем Верлика. Какая-то она, не знаю… Стервозная? Само собой я промолчала. Тем более, что на самом деле так не думаю, просто все свалилось на меня, перед невестой Агата неловко, а то, что на меня пытаются еще и всех собак повесить — это не честно. — Да и потом, вони без источника не бывает, — Эдвиг слегка подтолкнул меня локтем. Вроде как по-дружески, но в контексте происходящего — радости во мне это не вызвало. — Я уже слышал о том, как вы развлекались сегодня в его кабинете. — Что?! — выпалила я так, что аж купол тишины затрещал. — Это вообще откуда взялось?! Темные, что с вами не так?! — Ну, Горф сказал, что видел, как вы заперлись в кабинете, еще и заклятье наложили… — Заклятье? — уточнила. — Да, он теперь в больничном крыле. Так что, считай, ему пришлось рассказать живехе, что случилось. А ты этих живчиков знаешь — у них не языки, а трещетки. Ну конечно… — Но опять же — я же не осуждаю! — выпалил Эдвиг, как будто мне только это и нужно было услышать. — И сама подумай — вы второй день зажимаетесь по всем углам, половина факультета видела, как ты вся зацелованная и не стоящяя на ногах вываливаешься из кабинета Дайксана. — Ага, а он мне в спину кричит, как ждет новой встречи, — закончила я описание картины угрюмо. — Именно! Рад, что ты перестала строить из себя… — Ничего не было. А то, что было — происходило не так! Никто меня не целовал! — отбросила нож в сторону, пока не начала активно жестикулировать. — А ты коралл порезал неверно. Если мы собираемся совмещать это с личинками, куски должны быть не больше кофейных зерен. Запустила пальцы в свои волосы, взъерошила их, после чего оперлась о столешницу, стараясь по-новому оценить масштаб трагедии. Я. Зацелованная. Бегаю к Агату в кабинет по утрам. Великолепно. Что ж… Теперь, как порядочный человек, Дайксан просто обязан на мне жениться. Ох, и это наказание ничуть не хуже непосредственно отчисления. Вновь схватилась за голову, стоило представить, что такое вообще возможно. На этот раз стянула волосы на затылке, надеясь, что прилив крови к коже позволит взглянуть на происходящее с другой стороны. Ну не может же быть все настолько абсурдно и беспросветно! — Варить на чем будем? — Эдвиг выставил передо мной три колбы из шкатулки. Вода болотная, вода ручейковая и вода грозовая. — Лейри, осторожно! Что "осторожно", я так и не успела понять. Увидела только, как глаза партнера по зельям округлились, и как замер профессор, реагируя на крик. Зато почувствовала на себе, о чем меня пытался предупредить Эдвиг. Как раз в тот момент, когда стеклянная колба с горячей жидкостью была разбита о мою голову, и обжигающее зелье потекло по волосам и коже. От удара я пошатнулась, Эдвиг ловко подхватил меня под локоть, не позволяя удариться лицом о стол. Боль я почти не испытывала, слишком быстро плотный запах трав окутывал сознание, отправляя в небытие. В глазах потемнело до того, как я ощутила, что уже лежу на полу. Зато довольную ухмылку Верлики, проваливаясь в обморок, запомнить успела. В руках девушки осталось лишь горлышко от разбитой колбы. И моя жизнь, если будущая верховная жрица не скажет, чем она меня только что отравила. Глава 4 — Магиана Эдвина? — голос звучал так, словно говорили в ведро. — Магиана Эдвина? Отстаньте, я хочу еще поспать. — Лейри! — навязчивые приставания заставили открыть глаза. Вернее — попытаться открыть глаза. Это оказалось очень непростой задачей и, казалось, у меня ушла целая вечность, прежде чем я увидела сидящую рядом с кроватью женщину с мягкой улыбкой и теплым взглядом. Живиха. Не любим мы их. И без них, правда, некуда, но вот это всех их… добролюбие… Скривилась. Все а факультете Жизни ходили с блаженными улыбками, словно они живут в каком-то другом мире, отличным от нашего. В мире, где идут золотые дожди, еда сама прыгает на тарелку, каждому жителю империи выдают земной надел и шесть лошадей в свободное пользование. И нету в этом позитивном месте уголка для воин, адептов Смерти с их негативном, болью и болезней. Да… Мы с живчиками определенно живет в разных реальностях. Зато любой "смертник" знает, что с Лечащими стоит быть вежливым. Немного терпения, и тебя могут избавить от этой оглушающей головной боли, которая раскалывает черепушку на две равные половинки. — Как вы себя чувствуете? — женщина взяла меня за руку. И нет, это не излишне сентиментальный жест, она лишь делает то, что должна — направляет потоки магии, чтобы поделиться со мной своей силой. Заодно поправляя мой эмоциональный фон. Вроде только что я чувствовала беспокойство и раздражение, зато уже сейчас — хочется опуститься на подушку, помедитировать на потолок. — Словно пропустила урок у декана Корнака, и мне наглядно объяснили, почему этого нельзя делать никогда. — Шутите — уже хорошо, — живиха переключилась на проверку моего пульса. — Вы проспали два дня. — Два?! — спросила растеряно. — Два. И еще сутки я вас до занятий не допущу. Вам нужен отдых и покой. И не стоит нервничать. А есть из-за чего? Кроме того, что я уже потеряла два дня своей жизни, и потеряю еще один. Три дня — чем там болеть надо? Меня в последний раз из мертвых поднимали за четверть суток. Жаль, что с магическим восстановлением всегда восстанавливается память. Ох, сколько всего я хотела бы забыть! Зато я отчетливо знаю, что случилось. Верлика напала на меня. Прямо во время практикума. За такое и из академии вылететь можно. Совсем слегка улыбнулась, не сдерживая ехидства. — Чем она меня? — задала вопрос живихе, а сама принялась подниматься с лекарской лежанки. В голове не укладывалось, что могло отправить меня в больничное крыло так надолго. Само собой, мозг пытался судорожно подобрать рецепт зелья из тех ингредиентов, что нам выдал профессор. Верлика же не думает, что я оставлю ее выходку без отмщения? Как минимум, завалю практику на жрицу мести, если подобное всплывет. — Вам действительно не стоит сейчас ходить, — предупредила живиха, отлично понимая, что оставаться в кровати ни один адепт Смерти не станет. Мы — воины. Мы защита нашей империи. Если ноги держат — мы должны стоять. И быть готовыми сражаться. Так что охранный щит накинула на себя раньше, чем верхнее платье. — Но раз вы все-таки в состоянии… Пройдите в кабинет декана Корнака. Он велел привести, как только вы почувствуете себя лучше. Ой, что-то мне резко поплохело. Знаю, на нашем факультете компенсаций и премий за вредность не бывает. Так что вопрос — зачем декан хочет меня видеть? Неужто так горит желанием как можно скорее разрешить вопрос с моим дипломным проектом? Ага. Типа "и так вон сколько отдыхала". Нет… чувствую, что-то тут другое. А если взять за данность, что Тьма в последние дни ко мне неблагосклонна, возможно, Корнак желает выгородить любимицу, и свесить на меня всех собак. А ведь родители говорили мне — далась тебе эта академия! Без родословной с историей лет на двести, нечего делать в этом месте. Но нет, Лейри, мы упертые. Мы не хотели до конца жизни вязать зимние тюки и катать по деревням, слушая проклятья, что чужую скотину бесплатно не кормим. Тем более, что природа даром наделила. Теперь терпи. Или уже начни учиться не в хвосте, вырви свою долю уважения, чтобы перестать переживать из-за каких-то там вызовов к декану. Нет, ну что он сделает? Я же ни в чем не виновата! — Это что за мать-перемать, Тьма меня забери?! — возглас вырвался сам по себе, стоило пройти мимо зеркальных витрин в коридоре и краем глаза увидеть свое отражение. Пришлось остановиться и приглядеться. после чего — молить тьму, что я просто слишком сильно стукнулась головой, раз у меня галлюцинации. В отражении я видела себя, но то, что было с моими волосами… Макушка совсем белая! И нет, не все волосы — всего длинной с ладонь от корней пряди вывели, словно их заменили тонкими платиновыми нитями. А остальные локоны остались прежними — насыщенно-каштановыми с редкими черными переливами. Мои волосы… Провела по ним рукой, глупо надеясь, что это какая-то шутка, что на пальцах останется след мела или белой глины. Нет. По ощущениям — все в как обычно. Просто… Просто я стала уродкой. Если уж на декана Корнака нет-нет, да показывали пальцами, ведь белый цвет на факультете Смерти встречался лишь на побледневших от ужаса лицах наших врагов. А тут… Слава Тьме, сейчас хоть все на занятиях, и никто не видит этого позора на мне. Хотелось бы сбежать в свою комнату и, не знаю, хоть углем голову запачкать, лишь бы не показываться в таком виде перед кем-либо. А там и заклинание на изменение цвета наложить можно, только бы найти. на худой конец, обратиться к перевертышам, они вообще что угодно во что угодно превратят. Но кто ж даст мне этот глоток лишнего времени, если браслет на руке уже заметно нагрелся. Корнак в курсе, что я покинула лазарет, и ждет у себя. Интересно, а если закрыть голову платком, никто не заметит? Хотя, о чем это я? Готова стипендию поставить на то, что декана уже известили о интересном последствии на моей голове. Ух, Велика. Хороших слов не хватает! Дайте мне эту мерзавку на день, и я ей тоже выбелю всю шевелюру. Уж найду чем. До кабинета Корнака почти добежала. Браслет на руке выбора особо не оставлял. Только перед дверью замерла, осознав — зря я так с собой. Слабость сковывала мышцы, голова закружилась. И что-то меня подташнивает. Тьма, если меня стошнит, вся академия заговорит о, что я еще и ребенка от Дайксана жду. Так что нечего. Держись, Лейри. — Можно? — после стука при открыла дверь, не собираясь врываться в кабинет декана без отдельного приглашения. — Проходите, — мужчина кивнул на одно из кресел, что стояли по другую сторону стола на декана. Верлика тоже была здесь. Корнак делал вид, что изучает какие-то бумаги. Или действительно работал, мне откуда знать. Садилась я, не переставая сверлить Верлику взглядом недомогания средней степени тяжести. Если она с оберегом — не подействует, но, может, хоть чуть-чуть да наврежу гадюке. Ответное проклятие до меня не долетело, Корнак постарался — я заметила лишь легкое голубоватое трепыхание щита между мной и Верликой, когда заклинание разбилось об охранку. — Я бы попросил вести себя в рамках приличия, — произнес мужчина, явно недовольный тем, что ему вообще приходится разнимать нас. Да и пусть себе сердится. Я вообще не просила всего этого. — Итак. У вас есть одно предложение, чтобы объяснить, что произошло на зельях. — Я была в своем праве, — заявила Верлика с уверенностью, надменно задирая нос. Корнак перевел взгляд на меня. — Насколько длинным может быть это предложение? — уточнила я, по выражению лица декана тут же понимая, что зря. Кажется, я нашла в себе еще один дар. Если другие девушки умеют доводить мужчин до умопомрачения, то я определенно сильна в доведении до помрачения. Как что ни скажу, так у декана лицо сереет на два тона, а глаза превращаются в бездну. — Еще попытка, — не переставая смотреть на меня, предложил Корнак. Нет, я точно знаю процедуру. Верлика заявила о своем праве, я же должна запросить свое. Не хочу, но протокол есть протокол. — Запрашиваю разрешение на одну месть. Четвертого уровня. На четверку происшествие, конечно, не тянет. Но любая жрица мести знает еще с первого курса — проси больше, что-то да дадут. Пятая — высшая, невосстановимая. Четвертая — с возможным летальным исходом. Третья — ни рыба ни мясо, нанесение тяжких без угрозы жизни. Эти две исключают отправку в бесконечный покой, так как не живчики, так некроманты вернут к исходному состоянию. Поступок Верлики можно вполне оценить на вторую степень мести — легкие повреждения в том числе проклятья средней тяжести и длительности. А зная, что виновница торжества — любимица факультета, то назначат мне вообще дозволение первой степени. Порчу волос я точно сумею провернуть. — Хорошо, — кивнул Конрак, оставляя меня в недоумении. Он же не на мой запрос это только что ответил. В жизни не поверю. — Магиана Эдвина. Вам отказано в прошении на месть. — Почему?! — возмутилась я совершенно справедливо. Вместо разъяснений меня смерили грозным колким взглядом. — Магиана Лайксанская. Решением деканата вы отстраняетесь от учебы на два дня, начиная с завтрашнего дня. Неуютно заерзала на месте от предвкушения. Это жестоко. На время отстранения ты становишься максимально ограничен в своих действиях. Академию покидать нельзя — ты числишься на обучении, так что никаких выходов в город. Тебе запрещен доступ к библиотеке или иным источникам лекций и материалов. Отстранённым никто не дает конспекты, это часть воспитания. Сам напортачил — сам потом себя и вытягивай, в следующий раз подумай лучше. По сути, на отстранении остается только возможность ходить в столовую, чтобы поесть, и сидеть в комнате, перелистывая свои старые записи, ибо книги все равно должен сдать. Жаль, что только два дня. Я два дня пропустила не по своей вине. Верлике хотя бы неделю нужно было поставить. Но это во мне говорит кровожадная жрица мести. — Втрое. После произошедшего магиана Лайксанская более не обучается по направлению жриц мести. — Что?! — разгневанная фурия вцепилась в подлокотники кресла ногтями, выкрашенными в сливовый цвет. — Вы не имеете права! От избытка эмоций девушка подскочила на ноги, но осела обратно в кресло под давлением тяжелого взгляда нашего наставника. Даже меня немного вдавило в спинку. — Магиана Лайксанкская. Еще день отстранения от учебы за неправильную оценку моих правовых возможностей. Вы более не можете претендовать на звание Великой Жрицы и продолжать обучение по направлению жриц мести. — Что?! — на этот раз сдержаннее спросила Верлика. Было видно, как у девушки подрагивают губы. То ли от злости, то ли от дикой обиды. — Жрицы мести не имеют права выносить решения и тем более делать это на эмоциях и без фактов. — Вы не можете. Мои родители… — Если вы говорите о том, что ваши родители спонсируют нашу академию — не стоит, — оборвал девицу декан Корнак. И мне все труднее сдерживать свое восхищение этим человеком. О подобном разрешении конфликта я и мечтать не думала. — В противном случае я инициирую проверку вашего пребывания в этой академии на предмет подкупа комиссии и преподавателей, раз вы, магиана Лайксанкская искренне уверены, что ваше положение определяется состоянием ваших родителей. — Нет, конечно, — понуро ответила Верлика, видимо, понимая, что зря пыталась надавить на мужчину. Аргумент про родителей точно не к месту. Как только начинается учебный год — ученики принадлежат академии всецело и без исключений. Я знаю. И только рада подобному. Отец хотел выдать меня замуж в том году за сына резчика с соседнего села. И тщетно — без разрешения моего декана вплоть до самого выпуска, подобное не произойдет. Да и не в обиду тому юноше, будущую жрицу мести не то что никогда не отдадут в жены простому ремесленнику, но и в принципе не рискнут принуждать к браку. — Хорошо, — Корнак удовлетворенно кивнул. — Но это еще не все, — мужчина поднял со стола стопку бумаг. — Я аннулирую согласование на вашу дипломную работу, в связи с открывшимися обстоятельствами. — Только не это, — простонала Верлика, и на этот раз я поверила, что для нее это удар. — Пожалуйста. Я столько работала, у меня уже… — Я уже сообщил. Вы больше не претендуете на выпуск в качестве Верховной Жрицы. Учитывая тяжесть проступка… Я могу исключить вас из академии… — Нет! Даже я занервничала. Исключение… Да, конечно. Но это все слишком. е хотела бы я сейчас оказаться на месте Верлики. — Я посоветовался с преподавателями. отчисление мы нашли нецелесообразным. Вместо этого вы будете переведены на изучение зельев. Девушка скорчила лицо, словно только что протухшую рыбу понюхала. — Здесь — ваша новая тема дипломной работы, — Корнак протянул бумаги своей собеседнице, продолжая полностью игнорировать мое присутствие. — Цель — повторить зелье, которым вы атаковали магиану Эдину и переработать в двух направлениях, получая требуемые характеристики. В середине года я должен увидеть план-проект и первые образцы согласно заданию. Если я не увижу результатов, вы будете отчислены. Лицо Верлики посерело. Не было понятно — то ли она растеряна, то ли прикидывает сколько у нее шансов победить декана в нечестном бою. Ох, не советую я ей проверять. О Корнаке много всяких слухов ходят. Конечно, я нахожусь как раз в том положении, чтобы понимать — сплетники часто врут и постоянно преувеличивают. Однако по поводу нашего декана у меня сомнений все-таки нет. Мужчина он талантливый, выдающийся и с богатейшей фантазией. — Вы хотите мне что-то сказать? — поинтересовался декан холодно. — Нет, — Верлика вновь поджала губы. — Тогда свободны. С вами я закончил, — смертоносец перевел взгляд на меня. — А вы, магиана Эдвина — отчислены. Глава 5 — Отчислена? За что?! — изумление вырвалось жалобным хрипом. — Магиана Лайксанкская, — прокашлявшись, Корнак обратился к Верлике. И, Тьма, как же она радовалась услышанному! Даже застыла, чтобы задержаться в кабинете подольше и послушать, каким сильным ударом окажется для меня эта новость. Такое чувство, что у меня… что меня… Слов нет. — Я уже сказал, что вы свободны, — уточнил декан, выпроваживая любопытную Верлику прочь из кабинета. Словами, конечно. Не будет же он перед ней еще и дверь открывать? Хотя, может… — За что меня отчисляют? — процедила сквозь стиснутые зубы, пальцами вцепившись в кожаную обивку кресла. — Магиана Эдвина… Лейри, — Мужчина поднялся со своего места, обошел стол и остановился напротив меня. — От лица всей академии и от себя лично, я должен принести извинения в сложившейся ситуации. Можно было бы не извиняться, а просто не отчислять меня. Так, между прочим. Декан Корнак поднял со стола зеркало, как будто заранее подготовил его, и протянул мне. Аккуратный овал отражающего стекла, закрепленный в серебряной раме с плетеной рукоятью и хрустальными каплями для украшений. Тяжелое, чуть не выронила, когда декан вложил предмет в мою руку. — Спасибо, уже видела. Зеркало отправилось обратно на стол. Еще раз видеть свои обезображенные белым волосы я не хотела. — Лейри, — голос Корнака звучал мягко, даже удивительно мягко. Интересно, он действительно думает, что если звать меня по имени, то мне от этого станет уютнее? — Пожалуйста, не надо, — перебила своего декана. Или уже бывшего декана? — Это нечестно! Я знаю устав академии. У вас нет ни одного основания, чтобы отчислить меня! Это Верлика напала на меня! Вся аудитория видела! И я требую подвергнуть свидетелей заклинанию правды, если они говорят что-то иное. И… и… — Магиана Эдвина, возьмите себя в руки! — строго приказал Корнак, очевидно раздраженный моим напором. — Вас отчисляют не потому, что вы в чем-то виноваты. Строго говоря, отчисление происходит из-за нашей оплошности. Такое чувство, что мужчина и сам нервничал. — Боюсь, во время распределения была допущена фатальная ошибка. И сейчас, очевидно, что ваши способности не подходят для факультета Смерти. Зато подойдут для факультета Жизни. — Что? — спросила еще более растерянно, чем раньше. — С завтрашнего дня вы зачислены на факультет Жизни… О, нет… — Можно тогда просто меня отчислить? Я схватилась за голову и встала, чтобы немного пройтись. Я — на факультете жизни? Нет, это невозможно. — Невозможно! — повторила вслух, понимая, что на глазах наворачиваются слезы. — Я прекрасно понимаю, что вы сейчас чувствуете, — произнес Корнак тихо. — Понимаете?! — а вот у меня проблем с громкостью не наблюдалось. — Вы понимаете?! Вы… Вы говорите мне, что я совершенно зря последние три года проходила через… через все это! Что… что я напрасно ломала свои кости, что… что все эти… Тьма, я умирала трижды! Трижды!!! Для того чтобы сейчас вы стояли, и говорили, что это все зря! Из-за вашей ошибки! Что теперь, из-за вашей ошибки, я должна похоронить все свои мечты, свои планы… и все это ради того, чтобы стать… обычной прислугой? Я немного впала в ступор, поняв, что только что кричала на декана Корнака. И при этом все еще дышу, а он стоит себе спокойно и молчит, позволяя выговориться. — Выпускники факультета жизни — уважаемые люди, — заметил Корнак. Уважаемые. Но не так, как выпускники Смерти. Смертоносцы — опора империи. Мы власть, мы сила, мы армия и правосудие, мы — порядок. Они. Кажется, никаких "мы" в этом вопросе для меня больше нет. А живчики… Они же просто… лечат. Нет, конечно, без них трудно. Может быть, даже невозможно, хотя, грубо говоря, это преувеличение. Любой смертник в состоянии подлатать себя на поле боя. Или сварить необходимое зелье. Да, живчикам это дается все намного легче, да и у воинов не всегда хватает сил, чтобы заняться восстановлением. Но по сути-то… Это в большинстве своем посредственные маги, которые помогают сельчанам оставаться здоровыми, а смертникам — поскорее срастить кости. Да и жизнь живчиков… Скорый брак с кем-то из смертников, так как никто из настоящих темных не собирается тратить лишние деньги на услуги лекарей. Эй! В конце концов они империю защищают! А если не брак и хватает талантов, то направление на службу в богатые семьи, близкие ко двору. Без таланта — будьте добры, на имперское содержание в деревне, лечить кашель и бородавки. — Лейри. Я понимаю, насколько ты расстроена, — продолжил мужчина, стараясь поддержать. — Действительно понимаю. Ты — не первая, с чьим распределением ошиблись. Я посмотрела на декана, на этот раз немного по-другому. Так его белые волосы — это не исключительная особенность одного конкретного мага, а очередной промах системы? — Вас тоже определили не туда? — уточнила на всякий случай. Корнак едва заметно кивнул. — И вы тоже прошли не то обучение, а затем сменили факультет? — Нет, не сменил. О чем до сих пор жалею. — Отлично. А можно я тоже не буду ничего менять, дослужусь до декана факультета, и уже потом начну жалеть о сделанном выборе? Да, я опять злюсь. Заниматься не своей магией — считается, что невозможно. Но, судя по мне и по Корнаку, возможно. Но очень сложно. Даже больно. Я три года ломала себя и шла, получается, против собственной природы. Теперь понятно, отчего успеваемость оставляет желать лучшего. "Не мое", — подумала с грустью. — Лейри. Я всегда помогаю тем, кто помогает мне. Поэтому нет, я не могу оставить тебя на моем факультете. Так действительно будет лучше. И где это я так своему декану помочь успела, что он теперь так наказывает? Корнак привстал, поправил сюртук, и сел обратно, не переставая внимательно смотреть на меня. — И что? Вы хотите сказать, что мне придется опять проходить обучение с самого начала? Судорожно прикидывала в голове — чем мне это все аукнется. Ну, помимо возможной охоты на меня, как только я примкну к живихам. Снова первый курс? Общая теория, унизительное повторение элементарных вещей, или того хуже — их занудные практики! Нормальные маги практикуются на поле боя. Мы сражаемся с мантикорами, укрощаем грифонов, учимся обуздывать непокорных пегасов, упокаиваем нежить и штурмуем отвесные стены. А живчики… Тьма, они варят успокаивающие супы. Пекут восстанавливающие энергию кексики. Учатся правильно накладывать повязки. Что там накладывать?! Смертники могут одной рукой продолжать сражаться, а вторую с помощью зубов перетягивать, чтобы остановить кровь. Быть может, мы все не любим магов жизни, потому что в бураны смертникам приходится учиться терпеть морозы и осваивать трансформацию для защиты ото льда, в то время как наши ближайшие "помощники" греются у печей со своими волшебными печеньками? — Я хотел предложить несколько иное решение, — Корнак, наконец, отступил. Наверное, решил, что я смирилась. Мужчина вернулся за свой стол, сложил руки в замок и уставился на меня своим мертвенно-холодным взглядом. — Пусть у вас была отвратительная успеваемость, но все-таки Смертники получают программу на порядок сложнее, чем на факультете Жизни. Я полагаю, если я переведу вас без потери курса, вы сможете самостоятельно наверстать все пробелы в знаниях в белой магии? — Вы серьезно? — кажется, меня немного перекосило. Не знаю, радоваться такому оптимизму в исполнении моего уже бывшего декана, то ли начинать паниковать — ведь самостоятельно освоить трехлетнюю программу чужого факультета… Это же что-то нереальное. — Я почти уверена, что не подавала признаков того, что на это способна. — У вас будет помощь, — пообещал Корнак. — Я считаю, что вас можно назначить старостой факультета… Нет, ну он точно меня разыгрывает! Меня и старостой? — Вас не коснется никакая бумажная и административная работа. Во всяком случае, пока вы не освоитесь, не сдадите все долги по предметам. Статус старосты дает множество преимуществ для учебы — неограниченный доступ в библиотеку, некоторые… стимулирующие зелья… А я так и знала, что не могут старосты с такой легкостью справлять с нагрузками без дополнительных… усилений. — Вас что-то не устраивает? — уточнил Корнак, видимо, увидав мое недовольное лицо. — Почему такие условия только для старост? Разве нельзя всем ученикам помогать магией, чтобы мы лучше учились? Декан милостиво и добродушно засмеялся, откидываясь на спинку кресла. — Милая Лейри… Милая? — Ты еще юна, и не понимаешь. Никому не нужны сотни новых правителей каждый год. Империи нужны воины. Нужны судьи, жрецы и жнецы. Старосты… Четыре великих мага каждые пару-тройку лет — вполне достаточно, чтобы власть имущие спокойно спали в своих кроватях и продолжали давать деньги на обучение для всех остальных. Жестко. И как-то слишком глобально для моих скромных способностей. Не считаю себя глупой, даже наоборот — я, скорее всего, умница. Ведь все-таки понимаю, что политика — но моего полета птица. А лезть туда опаснее, чем с зубочисткой на мраморного льва ходить. — После зачетов можно будет определить — есть ли в тебе потенциал задержаться на этой должности, — Корнак спокойно вернулся к своей идее. А вот я все больше нервничала, ощущая, что все происходящее уж слишком удачно складывается. Да, отчисление удачей не назовешь, но стать старостой, просто потому что смертоносец Корнак сегодня в хорошем расположении духа? Не бывает таких "удач". — Господин Корнак, — обратилась я тихо. — Я могу задать вам вопрос? Кажется, я так нервничала, что уже всю юбку себе смяла, по чуть-чуть перебирая ткань дрожащими пальцами. — Можете, — кивнул мужчина. Даже удивительно, что согласился. — Вы сказали, что я вам помогла. Но я ничего не делала. Может вспомнит, что все произошедшее — нелепая случайность, и не станет меня выгонять со своего факультета? Мол, пусть дурная нахалка и дальше мучается? — Сделала, — возразил маг с осторожной улыбкой. — Пусть невольно, но все же. То, что при распределении декан факультета Жизни допустил с вами столь непростительную ошибку, вынудило ректора снять моего… коллегу с должности. А меня на время поставить деканом еще одного факультета. Мужчина замолчал, будто давал мне возможность оценить столь значимое событие. Только зря. Опять же — политика, даже академическая, не мое. Если Корнак радуется увеличению нагрузки и оклада — пожалуйста. Я в состоянии выдавить из себя почтительную улыбку. Но его радости не понимаю. Честно не понимаю. Чтобы справиться с двумя факультетами — стоит как минимум полностью отменить свой сон. А потом еще найти где-то часов по пять лишних в сутки, чтобы справляться. — В противном случае я бы не мог столько вольно распоряжаться местами на факультете Жизни. Цените мою поддержку, магиана. Обязательно. Сердце сжалось, словно его в тиски зажали длинные ледяные пальцы. Вроде добрые слова, но сколько в них яда и угрозы. Или это я слишком мнительна? Вот все-таки факультет смерти накладывает свой отпечаток. Мы не ищем легких путей, и если судьба вдруг преподносит щедрые дары, то не стоит сомневаться, что они окажутся с душком. — Спасибо, декан Корнак, — были бы учебники с собой — прижала бы их к груди, чтобы хоть чуть-чуть справиться с волнением. — Я постараюсь оправдать ваши ожидания. Даже если буду ненавидеть свой новый факультет до конца жизни. — Хорошо. Вы можете быть свободны. Будьте добры, займитесь сбором вещей, чтобы освободить комнату. Сегодня после ужина вам помогут перебраться в башню старост. И…. — Корнак поджал губы. — Я никогда не лезу в личную жизнь учеников. Но все-таки скажу. Учитывая, что адепт Дайксан также проживает в башне старост… Постарайтесь сделать так, чтобы новые слухи о ваших отношениях не срывали учебные процессы. На этот раз уже на двух факультетах. Миленько. Просто миленько. Замечание декана не стала комментировать. Я и без того неплохо потрепала его терпение сегодня. А все остальные проблемы можно решить по мере появления на это занятие сил, времени и… поддержки Тьмы. — Благодарю, — сухо отчеканила, понимая — самое время удалиться, пока декан еще что-нибудь не придумал, чтобы мне помочь. В коридоре воздух казался совершенно иным, чем в кабинете смертоносца. Свежим, живым и наполняющим бодростью. Не верю, что все происходит по-настоящему. Меня лишают моего факультета, друзей. Теперь единственное общение с "моими" будет проходить всего в двух случаях — какой-то дурень решит, что я справлюсь с его исцелением, или меня начнут усиленно склонять к замужеству. Интересно, а живчикам разрешают использовать боевую магию в стенах академии? А еще мне придется жить с Агатом? Я не представляю, что за башня старост. Никто не представляет. Туда никто из учеников не входят, если нет статуса. Ни друзей не привести, ни невест. Наверное, чтобы никто лишний не узнал о нечестных способах учебы для избранных. Но у нас же все равно будут отдельные комнаты? И, надеюсь, этажи. Век бы этого заносчивого упыря не видеть! До своей комнаты добрела абсолютно без настроения. Мне не хотелось ничего этого. Я не просила. Вернее, я неосторожно думала о том, что неплохо бы оказаться старостой. Но не просила этого у Тьмы, не применяла магию, чтобы добиться подобного. Тьма, а я удивительно безынициативная. В свою комнату заходила, испытывая неясное чувство тоски. Три года это было моим местом, моим домом. А теперь меня выгоняют. Пожитки можно и не собирать, я так ничего толком и не распаковала, уж слишком быстро оказалась в больничном крыле. Наверное, это новый рекорд факультета. А вот это странно. Только опустившись на кровать сообразила, что на двери сломаны все защитные заклинания. Это плохо или нормально? Может, декан сделал это, когда я решила, что задержусь в лазарете? Хотя, какая теперь разница? Проклятий не вижу, ловушек тоже. Даже если есть — уже вечером окажусь в другом месте. Так что — все равно. к шалостям смертников привыкаешь после первых двух месяцев на факультете. А вот к чему не привыкаешь — так это к подаркам. Один такой лежал на моем столе. Во всяком случае, мне показалось, что это подарок. Осторожно приблизившись, я подняла листок бумаги, который лежал на тёмно-синей бархатной коробке. "Прости меня" Очень содержательно. А главное — от кого? Глава 6 Какой-то дурень однажды сказал, что утро вечера мудрее. Якобы с некоторыми мыслями и вещами лучше переспать, прежде чем принимать серьезные решения. А что, если спать они вовсе не дают, а наутро только больше хочется сбежать, чем что-то делать? Быть может, оно и правильно. Бежать без оглядки. Только за вчерашний ужин ко мне подошли трое бывших однокурсников с недвусмысленными намеками. Верлика постаралась разболтать о том, что меня отчисляют, максимально быстро. А декан Корнак, видимо, бил сразу козырями — "отчисление" скорее можно назвать переводом. Подумаешь, первый раз за всю историю академии. Ну вот не продумали подобные ситуации древние, не ввели в устав правильную терминологию. Итак. Я Лейри — отчисленная смертница и единственная магиана, которую приняли сразу на четвертый курс. У кого можно поставить деньги, что в течение недели академию сотрясет новый слух, на этот раз о любовных воздыханиях декана Корнака в мою сторону? Найдутся ли смельчаки, которые подобное скажут про главу факультетов Жизни и Смерти? Если бы нашлись, и если бы я ввязалась в спор — точно бы разбогатела. Потянулась в кровати и еще раз отметила, что старосты получают все самое лучшее. Отличный матрас, правда, мягкий настолько, что мне казалось — я тону в теплых объятиях самой нежности. Пуховые подушки, которые точно не придают желания поскорее поднять и приняться за обучение. Одеяло… Такое тяжелое, что, кажется, будто тебя пытаются заставить никогда не вылезать из-под него, просто лежи и получай удовольствие. Ну, почти получай. После жесткой лежанки в моей старой комнате, спина немного побаливала без должной опоры. Но я быстро привыкну. Уже начинаю привыкать. К роскоши вообще быстро привыкаешь, так говорят. Теперь у меня новая комната — огромная, хоть корову заводи. Просторная ванная комната с таким набором лечебных трав, порошков, зелий и напитков, что за собственное здоровье можно начинать волноваться. Зачем еще держать столько лекарственных средств, если болезни не запланированы? Одежда… Я смотрела на шкаф с новой формой с неприятным волнением. Старую форму пришлось сдать. Это у смертников все просто и понятно — брюки, куртка или жакет, рубахи или верхнее платье. Ну и юбки. Кому что. А тут… Еще с вечера осмотрела шкаф, но не поняла, что из лежащего в нем можно назвать одеждой. Это просто куски ткани из разных материалов. Нет, конечно, я видела учениц Жизни. Так что если напрягусь, попробую разобраться, как это все на себя нацепить. Просто пока не знаю — как справлюсь с этой задачей. Проблема номер три — коробка, которая вчера оказалась на моем столе. То еще удовольствие, конечно. До самого ужина я проверяла презент на наличие чужих чар. Я же не дура, чтобы просто взять его в руки и тем более открывать, не будучи готовой к последствиям. Сразу после ужина времени не было — пришлось переезжать, и вроде безопасную коробочку я попросту закинула в сундук. Лишь перед сном осмелилась открыть, съедаемая изнутри любопытством — что же может прилагаться к столь шикарной записке с просьбой извинить. Кого? За что? Сапфировое кольцо из белого золота с внушительным камнем… Ничего не прояснило, а список провинившихся оказался слишком обширным. Агат просит прощения за то, что меня отчислили? Верлика — за свое нападение? Нет, ну это совсем несерьёзно. Эдвиг извиняется за свой длинный язык и теперь надеется на удачный брачный союз с живихой? Корнак…. Нет, ну это уж точно из области мистики. На всякий случай, подарок оставила на дне сундука. До лучших или до худших времен. Если выгонят — смогу продать и очень неплохо жить, хотя бы первое время. А в лучшем случае — найду этого тайного дарителя, который не в состоянии посмотреть мне в глаза, чтобы принести извинения, и вернуть дорогую вещицу. Слишком дорогую, чтобы я могла ее принять. Да и возвращение можно произвести эффектно с применением боевых. Смертники извиняются или лично, или кровью. А остальным я еще нигде дорогу перейти не успела. Но, собственно, хватит заниматься прокрастинацией. Да и глупо бояться каких-то обрезков ткани. Самое время с поднятой головой выйти в свет и показать — не боюсь я ничего. Ни нового факультета, не идиотских слухов и даже загадочных колец от не пойми кого. Надеюсь, Верлика угомонилась со своей местью, Агат — как-нибудь потерпит наше с ним близкое житие-бытие. Однокурсники… Они вообще все безобидные, они боевую часть только-только изучать начинают. Так что нет смысла продолжать валяться в кровати и разглядывать потолок. Даже если это шикарная кровать и великолепный потолок. Поднялась, потянулась, немного размяла мышцы. Небольшая разминка перед тяжелым днем — хорошая привычка. Как только ощутила, что к мышцам прилила кровь, а кожа стала горячее, подошла к шкафу. — Мда… Ну, с нижней юбкой хотя бы все понятно. Тонкая, почти прозрачная ткань. Сразу нет. Без брюк я на люди не выйду. Да, живчикам драться не приходится, но мало ли? Да и не так уютно в этой юбке — она такая узкая, что я едва ли смогу в ней бегать. Ладно, хоть брюки у меня есть мои. Не самые красивые, зато свои. А вот запасной рубахи у меня не нашлось. Из того, что можно было бы надеть под платье. Факультет предоставлял белье. Подняла небольшой вязаный лиф, который служил… Ну, это точно не для защиты. Прикрыть срам можно, но я даже не уверена, что смогу наложить обереги на этот клочок. Не до тех пор, пока не добавлю к нему металла или камней. Натянув на себя еще два отрезка ткани, на этот раз красной и прозрачной, потратила не меньше десяти минут, стараясь заставить их хотя бы как-то держаться, и не спадать. В итоге беспомощно ударила руками по бедрам и выругалась. Живот почти оставался открытым, а, значит, я делаю что-то не так. Пришлось вытащить еще ткани, чтобы обмотаться. Чучело, не иначе. Но вроде похоже на то, как ходят остальные живчики. Еще цвет такой мерзкий. Нам говорили, что смертники носят черное, чтобы сливаться с ночью, живчики — красное, чтобы не отстирывать одежды после крови излеченных ими воинов. Но разве кто-то хочет носить на себе столько крови? Мы стараемся избавляться от нее, как можно скорее, нормальные люди вообще ее без надобности из тела не выпускают. — Дурацкий факультет, — растерла лицо ладонями и приготовилась покинуть комнату. Кого бы поймать из новых однокурсниц, чтобы объяснили, как справляться с их формой? Попробовала вспомнить хоть одно имя, ведь мы же раньше пересекались, меня определенно несколько раз лечили мои ровесницы. Бесполезно. Придется решать все на месте. Да и потом — какая разница, как я выгляжу? Все прикрыто, я в целом способна двигаться. Остальное — мелочи. В конце концов, плохое платье еще никого не убивало. Наверное. Не знаю. Надо проверить, что ли на досуге. Из комнаты выпорхнула, в мыслях радуясь том, что сильную защиту ставить не надо. В башне старост всего четыре жильца. Я себя обкрадывать не собираюсь, некроманты и перевертыши вообще даром не особо наделены, чтобы что-то сложнее второго уровня взломать. Остается Агат, и я в жизни не поверю, что он решит сунуться в мою комнату. Вот она — свобода! Так и вовсе расслабиться можно будет, может, даже нормальной девушкой стану… Весело запрыгала по ступенькам винтовой лестницы, спускаясь в общую гостиную. Не планировка, а просто мечта! На верхнем этаже комната старосты Смерти, я — сразу под ним. Так что мои покои, по сути — целый этаж. Да, башня не такая огромная, как у факультетов, но все-таки простора хватит даже самым капризным. Еще два этажа — комнаты некроманта и перевертыша. И, собственно, общая гостиная — с огромным камином, с широкими диванами и целым морем подушек. Полки с книгами рядом со стенами, четыре стола, для тех, кто, видимо, предпочитает заниматься в компании. И небольшой кулинарный шкаф, где я еще вечером нашла много вкусных мелочей. Наверное, для того, чтобы старосты не тратили время на походы в общую столовую. Все для учебы, все для нас. А обычным ученикам не разрешают еду носить в башни. И животных держать, кстати, тоже. Замерла на месте, поняв, что что-то меня очень сильно смущает. Я слышала рычание. По нему я так и не научилась различать животных, этот курс был мной полностью провален. Но даже глухой поймет, что ничего хорошего я не увижу, как только сойду с лестницы — настолько сильна оказалась вибрация от этих низких и свирепых тонов. — Народ! — осторожно позвала я, стоило увидеть источник звука. Из-за лестницы на меня медленно выступил зверь с оскаленной пастью. — Кто оставил тут мантикору? Неуютно сглотнула, не сводя взгляда с ядовитого хвоста, кончик которого был направлен на меня. Ненавижу мантикор. Опасные существа. Тело мощное, шкура почти непробиваемая. Огромная львиная морда с маленькими злобными глазками, размашистые крылья, которые не только позволяют монстру летать, но и надежно защищают корпус от атак. Ну и шикарная вишенка на торте этого смертоносного праздника — длинный и гибкий скорпионий хвост с жалом, размером почти с мою голову. — Хороший, — попробовала я успокоить грозного зверя, делая шаг назад. Чуть не упала, я же у самой лестницы! Схватилась за перила, чтобы не потерять равновесие и судорожно начала прикидывать, что делать. По винтовой лестнице спиной вперед не побегаешь. А взгляда от хвоста отводить нельзя — стоит повернуться к мантикоре спиной, и ты гарантированно получишь удар ядовитым жалом. Вперед? Медленно, нащупывая ступеньки ногами, отступала. Не потому, что решила, что все-таки справлюсь с подъемом в свою комнату. А потому что мне нужно просто чуть больше пространства, чтобы перепрыгнуть монстра и приземлиться… ну, хотя бы не на голову. — Хороший, — зачем-то произнесла еще раз тихо, глядя, что мантикора продолжает шипеть и размахивать хвостом из стороны в сторону. В теории все просто. Прыгнуть, нарастить между нами расстояние, подготовить заклинание оглушения, причем высшего уровня — другое мантикору и не пробьет. Оглушение… А следом бы найти оружие, чтобы закончить с монстром, прежде чем он придет в себя. Мантикоры — дикие и не поддаются дрессировке, вряд ли кто-то из старост завел себе домашнюю зверюшку. А если кто-то не умеет держать под присмотром свои обучающие материалы — не я виновата. Тут или я его испорчу, или он меня. Собралась с духом и прыгнула, уверенно перемахивая мантикору и делая кувырок, стоило только приземлиться на лакированный паркет. — Да сегодня мой день! — выдохнула, разъяренная предчувствием доброй схватки. И совсем не обращая внимания на боль в запястье после не самого удачного столкновения с тумбочкой. Понаставили! — Ангсте… берли хавейн! — вкладывая в заклинание столько силы, что откатом даже диван сдвинуло в сторону, я выбросила в мантикору светящийся шар плотной энергии, который если не оглушит, то, во всяком, случае, знатно замедлит чудовище. Мышцы моментально заныли от такого всплеска. Все-таки на высших заклинаниях я себя не очень уверенно чувствую. Слабость ударила по суставам, боль разливалась по всему телу, устремляясь к вискам. В глазах на секунду потемнело. Но лишь на секунду — достаточно быстро зрение вернулось в норму, чтобы я могла увидеть, как мантикора разлетелась на куски огромным пуховым ураганом. — И зачем ты это сделала?! — обвинительным тоном вопросил меня низкий мужской голос. Сдувая с лица белоснежные перья и наблюдая, как комнату медленно застилает пушистая белая волна, посмотрела на источник возмущения. Молодой парень с каштановыми волосами и форме факультета Трансформаций глядел на меня с нескрываемым осуждением. — Это что сейчас было? Вновь стряхнула с себя пух и поднялась на ноги. Я точно колдовала оглушение. А оглушение никогда и никого на перья не разрывало. Да и откуда у мантикоры перья-то? — Моя контрольная работа, — продолжал негодовать староста перевертышей. — Я половину каникул готовил трансформацию из этой подушки в мантикору. — Что ж, — поправила юбки. — Неловко получилось. Но такое происходит, если вовремя не предупреждать. Хорошо, что подушек в гостиной еще много? Улыбнулась, но в ответ меня смерили еще более мрачным взглядом, чем раньше. — Я прописывал схему именно под эту подушку, — проворчал парень. — Это вам не лечебные пирожки печь. Здесь связка на каждое перо и его положение. — Можешь не рассказывать, — отмахнулась, испытывая неловкость. — У меня диплом по отращиванию крыльев. Так что я в курсе, как это работает. — На "Жизни"? Крылья? — наконец, выражение лица старосты сменилось на заинтересованное. Не то, чтобы я ждала именно этого, скорее рада, что меня перестали прожигать испепеляющим взглядом. — Первый день. Меня перевели от смертников, — поморщилась. Понижение-то слабое. Нет, конечно, живчики всяко лучше, чем какие-то перевертыши. Но все равно не то. — Оу…, - парень улыбнулся, на этот раз искренне и как-то по-доброму. — Так ты та девушка? Лейри, правильно? — Тот случай, когда не очень рада слава, — сморщилась смущенно и упала на диван. — Тебя-то как звать? Брови перевертыша поползли вверх от изумления. — Серьезно? — Ну, не хочу показаться грубой. Но я почти уверена, что за все три года не общалась ни с кем с вашего факультета. Прости. — Знаешь… Бытует мнение, что до академий стоит пускать только благородных магов, — слова парня резанули по самому сердцу. Все-таки, некрасиво тыкать меня носом в мое же происхождение. Всегда после подобного становилось тошно. Парень уселся на диване рядом со мной, еще и потянул одну мою прядку. — … Но я нахожу нынешнее положение… интригующим. Добавляет красок. Готова была оскалиться на нахала, который уж слишком далеко заходит. Не люблю, когда трогают мои волосы. Тем более без спроса. — Райзен Кайларен, — представился перевертыш с нахальной ухмылкой. — И я привык, что представляться мне не приходится. Сглотнула и отстранилась. Хотя тут уместнее встать на колено и принести извинения. Младший ненаследный принц империи. Кажется, я единственный человек на четыре королевства, который умудрился не узнать любимого сына императора, чей профиль отпечатан на половине золотых в наших землях. — Простите, Ваше Высочество, — низко склонила голову, выказывая почтение. — Я не хотела вас оскорбить. — И все-таки, у тебя это получилось. — Простите, Ваше Высочество, — повторила я, мысленно представляя, как уже к вечеру где-то в чертогах императорского дворца на меня будет готов какой-нибудь зловредный приказ. — Я тебя умоляю, еще на колени встань, — отмахнулся Райзен, и я не совсем уловила — это он мне предлагает сделать, или говорит о том, чтобы я оставила панику. — Лейри, я серьезно. В академии не бывает титулов. Здесь мы все равны. Так что не переживай. Я просто пошутил. — Ага, — неуютно поморщилась и отодвинулась подальше от шутника. — Только учеба не длится вечно. Не верю, что после окончания, титулованные особы не затаивают обид на… таких как я. Райзен громогласно засмеялся, запрокинув голову на спинку дивана. — Ты очаровательна. И, кажется, ума. Я незлопамятный, — заверил меня собеседник. — Я — ненаследный принц, если помнишь. Так что не вижу смысла строить из себя… Спесивого кретина? Ох, молчу-молчу-молчу. — Спасибо. Не все придерживаются правила про равность, — прошептала. Я и сама грешна. Кто-то лучше, кто-то сильнее. Смертники особенно сильно любят свое превосходство над остальными. А благородные смертники — это вообще ужас. — Ты про своего бывшего старосту? Можешь не объяснять, таких павлинов еще поискать надо. Опасно… Сейчас скажу, потом не отмоюсь. Но, кажется, Райзен — нормальный. — Спасибо, — улыбнулась смущенно. — За понимание. И еще раз извини на счет твоего проекта. Я искренне старалась не оказаться убитой. — Значит, визуализация получилась на высший бал, — Райзен окончательно простил меня. Наверное. Во всяком случае он больше не хмурил брови, не кривил губы. Просто сидел и общался. — Я и сам пару раз так ошибался. Ничего страшного. И ничего непоправимого. Эм… Отлично! Я счастлива. — Я собиралась на завтрак, — это же не будет грубостью, если сейчас уйду? — Не хочу опаздывать в первый день на занятия. — В таком виде? — меня оглядели с ног до головы. — Надеюсь, ты шутишь? — А что не так-то? — вот теперь я обиделась. Настолько, что щеки опалил жар, а глаза защипало. Я правда старалась одеться в эту идиотскую форму правильно. И вроде получилось. Ведь похоже же! — Если позволишь — я могу помочь, — Райзен чуть склонил голову и посмотрел на меня своими пронзительными голубыми глазами. — Позволь уточнить… — поднялась с дивана. — Ты умеешь правильно надевать женскую форму факультета Жизни? — Я умею ее правильно снимать, — уточнил Райзен подмигивая. — Так что в состоянии сообразить, как правильно собрать все в первозданный вид. — И ты хочешь, чтобы я перед тобой… избавилась от всего этого? Это серьезнее, чем пообщаться с Агатом в темном помещении без свидетелей. — Я не имею в виду ничего "такого", — пообещал Райзен. — Предлагаю помощь. Если хочешь — заключим пакт о ситуации. Чтобы потом не пошло никаких разговоров. — На крови? — уточнила с подозрением. — Обязательно, — кивнул парень. И все равно идея сомнительная. — Соглашайся. Это лучше, чем позориться, выходя в таком виде. А позвать кого-то из однокурсников сюда ты не сможешь. Можно попробовать найти кого-то по дороге. Но… Ты уверена, что тебе нужны новые слухи? — Нет. Пакт меня вполне устроит, — думать долго не пришлось. Пакты между магами — это распространенная практика. Даже я уже пару раз заключала. — Только не здесь. У меня в комнате. Бумага, перо, две капли крови и минимальное вложение силы, чтобы закрепить соглашение. — Я согласен. Пойдем, пока действительно не опоздали на занятия. Райзен пригласил меня пройти вперед. — Волнуешься? — уточнил он, когда мы подходили к моему этажу. — Я у тебя первый? — Нет, конечно! Я свой первый пакт заключила его на первом курсе, — фыркнула. — Нас этому быстро учат. — Перевертышей тоже. А во дворце… Я еще в пятнадцать подписал первое соглашение. Да… В деревнях с этим проще. Ударил по рукам — и веришь в порядочность. В городах не так. Тут ни чести, ни порядка днем с огнем не найдешь. Поэтому все заключают соглашения, чтобы не оказаться обманутыми. — Какие-нибудь особые условия? — спросил Райзен, как только мы вошли в мою комнату. — Дай подумать, — залезла в сундук, чтобы достать бумагу и чернила. — Так. Ты зашел в мою комнату впервые и только для подписания пакта и исполнения условия. Мы не разглашаем произошедшее, если только не требуется защитить репутацию с помощью демонстрации пакта. Мы не состоим в отношениях и наше общение в моей комнате никак не может натолкнуть кого-либо на распространение слухов об этом. — Ничьи честь и достоинство не задеты, — добавил Райзен, и я едва успевала все записывать. — Магиан Райзен вызвался оказать магиане Лейри помощь с гардеробом, — дописывала строчки неровным размашистым почерком. — Никто из участников пакта не переступит границ рейтинговых норм. Что-то еще? — Меня все устраивает, — кивнул Райзен и взял у меня перо, чтобы оставить подпись. Следом каждый из нас своим кинжалом укололи подушечки указательных пальцев, обмакнули проступившие капли крови в будущий пакт. — Галоре, — произнес Райзен быстрее меня, скрепив соглашение магией. — Теперь уже можно с тебя это снять? — парень подцепил мой рукав. Как же я счастлива, что под верхним платьем тоже есть одежда! Это как минимум успокаивало. — Я сама, — ловко принялась избавляться от обмотков вокруг своего тела. — Как вообще можно было придумать такую неудобную форму? Возмутилась, вручив своему принцу-помощнику тряпки. — Потому что живихи — не сражаются, — спокойно ответил Райзен, скидывая на кровать почти все ткани, кроме одного отреза. — Это верх. Расправив его, парень продемонстрировал мне две складки, которые оказали рукавами. — Их задача лечить тело и душу, успокаивать и радовать своим видом раненых воинов, — парень помог мне продеть руки в рукава. — Здесь, — он взял мои ладонь и позволил нащупать тончайший кусочек металла на ткани. — Крючки. По два с каждой стороны. Ты цепляешь их к лифу. Испытала неловкость, когда молодой маг осторожно закрепил первый из крючков к вязанному верхнему белью. — Дальше сама. С другой стороны, — Райзен помог нащупать еще один крючок, и я справилась с тем, чтобы его закрепить. — Еще два — к центру, — добавил парень, отступая к шкафу. — Живот должен быть виден? — уточнила на всякий случай? — Не все это любят, — признался староста перевертышей. — Если не хочешь, можно поднять юбку, но тогда будут видны щиколотки. Нет, ну это определенно лучше. С юбкой справилась уже сама. Нащупала эти крохотные и незаметные вставки из металла, чтобы подтянуть юбку выше и зафиксировать на талии. — Брюки не предполагаются, — напомнил Райзен. Но в этом вопросе я останусь непреклонна. — Не знаю, как живихи. Но я от штанов не избавлюсь. — Как хочешь. И вот, — мне протянули длинный светло-бежевый меховой плащ. Настолько длинный, что он еще будет волочиться по земле за мной в добрый рост. — Зачем? — Ты староста, — напомнил Райзен. — Значит, формально, претендуешь после выпуска на высшую должность Жизни. В императорской семье, скорее всего. Возможно, даже моей женой… Что?! Я поперхнулась. — Шучу, — напомнил парень. — Чем выше потенциал живихи, тем меньше на ней одежды, и тем светлее она должна быть. Ведь ты, скорее всего, никогда не столкнешься с кровью и грязью. — Эй! Но я же тут временно, — напомнила я принцу, раз он все равно в курсе всех слухов. Вряд ли же кто-то разумный будет считать, что у меня действительно есть потенциал, если я только первый день на новом факультете. — Традиции никто не отменял. Ты должна ходить в этом. Райзен подошел и накинул гигантский плащ на мои плечи, закрепив позолоченными застежками. — Я не уверена, что смогу в этом ходить. Плащ с таким шлейфом был тяжелым. И теплым. Ладно, зимой я этому порадуюсь. Но сейчас? Традиции традициями, а академия экономит на летних вариантах? — В общем, все, — сообщил мой помощник. — В следующий раз справишься сама? И вот. Мои щеки снова заалели. — Все проще, чем я думала. Спасибо тебе большое, — пожала руку Райзену, как того требовали правила приличия. Не сильно, просто чтобы обозначить — я приняла его помощь и я благодарна. — Не против, если я попрошу с тебя небольшую плату за свою услугу? Остановилась, ведь только собиралась указать своему помощнику на дверь. — Плату? Я… нет, я думаю нет, — заломила руки, прекрасно понимая грубость. Если он хочет чего-то взамен — нужно было сразу сказать. А не после. — Заодно за сорванный проект расквитаемся. Райзен с широкой и довольной улыбкой обнажил свой кинжал. — Так, стоп! Я не согласна! Игры с оружием — это плохо. Капля крови на договоре еще ничего, но отдавать что-то большее от себя — ни за что. — Прости… Прежде, чем я успела выставить щит, Райзен ударил. Сталь без труда пронзила мое тело, оставляя после себя взрыв боли и ощущение, как из глубочайшей раны на животе кровь заструилась по коже. Глава 7 ГЛАВА 7 Кажется, я совсем недавно упомянула, что ненавижу просыпаться мертвой? Умирать ненавижу еще сильнее. К этому сложно привыкнуть. Слабеешь. Падаешь, если стоял. Сознание тухнет, но не так, как хотелось бы. Если в тебе живет магия — просто провалиться в беспамятство не получится. Это же не обморок какой-то. На пороге жизни и смерти твоя магия сделает все, чтобы ты постарался вернуться. Зрение меняется. Перестаешь видеть свет или краски. Может, от того, что физически твои глаза закрыты. А вот внутреннее зрение, которое улавливает отголоски энергии, работает. Через кромешную чернь ты видишь голубые тонкие нити, которые составляют очертания всего, что способно излучать или отражать энергию. Райзен уложил меня на кровать. Хотелось злиться, но пока не могла. Когда мертва — эмоции пропадают. Есть только твоя магия, которая будет тянуться к источнику, чтобы воскресить тело. А меня бросили. Парень ушел, и для меня осталась лишь чернота окружения. Нет источника — нет зрения по ту сторону жизни. Но он вернулся. Может, в другой ситуации не бралась говорить, что это именно Райзен, но сейчас была уверена. Энергия у него особенно тусклая. Вернусь — обязательно выскажусь по этому поводу. А так… Следом в комнату вошел еще один источник энергии. Некромант! Тут не перепутаешь. Этих ребят мертвые не просто чувствуют — во всем теле начинается настоящая буря, внутренний источник чувствует того, кто вернет к жизни. — Я говорил, что верну долг? — голос Райзена звучал так, словно он в бочку говорит. — Нашел время, — ответил некромант. Кажется, девушка. — Я не планировала практику на утро. У меня встреча. Прекрасно, ребят! А согласовать это немного заранее, до моего убийства, можно было?! Эмоций нет, но даже моя магия возмутилась, выталкивая руку с кровати. — Кажется, она была против? — некромантка заметила, что тело недовольно подобными разговорами. — Прости дорогая. Не хотела. После — этому все выскажешь. Выскажу, ты не сомневайся. А теперь, пожалуйста, начни уже ворожбу! С таким нестабильным магическим фоном я недолго сохраню возможность вернуться обратно. — Ненавижу, когда ты так делаешь, — заявила девушка, садясь рядом со мной. — Еще и рана… ты ее пополам перерубить пытался? — Ты сама говорила, что с меня долг с третьей сложностью. Так что не надо тут жаловаться! Отлично, ребят, вы еще отношения тут повыясняйте. Если я успею остыть, то восстанавливать мелкую моторику придется почти неделю. Не люблю это. Ладно, хоть на кровать положили. А по сути. Вот я пока бревно. Могу лежать, слушать, запоминать чтобы потом высказать Его Высочество все, что я о нем думаю. При этом я, конечно, дура. Пакт составила… Пожаловаться не смогу. Считать убийство действием, порочащие репутацию, если меня сразу оживят — не получится. Да и потом, в нашей академии это почти норма. А ведь могла просто выйти замуж. Деток растить… а не это все. Скучно! Тратить силы на то, чтобы вновь пошевелиться неразумно. Так что уставилась в потолок, в ожидания… не чуда, конечно. Повседневность разве можно считать чудом? Ждала я, чтобы некромант, наконец, сделал свое дело. Возможно, стоит радоваться, что меня воскрешает сама староста. Если эту девушку не назначали на должность так же, как и меня — можно не переживать. Ждать долго не пришлось. Совсем скоро я почувствовала, как некромант начала свою ворожбу. Малоприятное действо, конечно. Для начала вернулась боль. Нет, само собой, первым оживает мозг, а боль — это просто сигнал, что ты возвращаешься к жизни. Рана на животе подавала эти проклятые сигналы отчетливее всего. Ощущать, как стягивается и заживает все то, что было совсем недавно повреждено — щекотно. Минута — и я уже чувствую свои руки, а по мере того, как отступает боль, возвращаются эмоции. Злость, обида, гнев. Немного благодарности некромантке, за то, что взялась возвращать меня из Тьмы. Это, наверное, заложено в нас. Да, все знают, насколько способности некромантов ограничены. Но они дают нам жизнь. Второй, третий, десятый раз, если есть такая возможность. И отношение к ним… Это не описать словами. Ни один маг никогда не тронет некроманта. Простым людям вернуться не дано, но нам… — Просыпайся, милая. Не надо делать вид, что ты еще во мне нуждаешься, — меня ущипнули за руку, словно я лежала и притворялась спящей. А мне просто не хотелось слишком быстро открывать глаза. Но пришлось. Рядом со мной на кровати сидела девушка, наверное, моя ровесница. Год разницы вообще не угадаешь. С розовыми волосами, заплетенными в тугую косу. С мертвенно-бледной кожей, что весьма характерно для некромантов. Эти ребята связаны с потусторонним миром настолько, что их по бледности с самого рождения можно отличить. Ну, и по красной радужке глаз, конечно. — Пусть Тьма и Свет будут твоими союзниками за твой дар, — произнесла я, чувствуя, что горло сковывает спазмом. Я не ела, еще и умереть успела до начала учебного дня. Нехорошо. — Дарла, — представилась некромантка. — Дарла, — повторила я кивнув. Девушка перехватила мой недовольный взгляд в сторону принца. — Я пойду вниз. На завтрак не попадаем, так что я накрою в гостиной, — сообщила задорно девушка, хлопнув меня по предплечью. — Разбирайтесь, котики. Только не затягивайте. Райзен сглотнул, его кадык дернулся весьма заметно. Как только Дарла покинула мою комнату, он попытался что-то сказать, но я опередила. — Ваше Высочество, вы придурок. Ух, прокляла бы. Только говорят, у императорской семьи такая защита выставлена, что потом ни один некромант не поднимет. — Я не думал, что ты обидишься! — я не совсем поняла, это принц так шутит? — Это вроде того, что если я из смертников-то ничего такого? — Вы же привычные… — Райзен почесал затылок. — Ты сам сколько раз умирал-то? — по выражению лица парня стало понятно, но ни разу. — То-то же. К этому нельзя привыкнуть. А теперь… Я встала с кровати и перехватила кинжал Райзена, который тот до сих пор держал в руках. — Проваливай, — вогнав острие в стол, велела перевертышу. Оружие ему отдам не раньше того, как уничтожу на нем следы своей крови. Мне еще не хватало оставлять принцу такой дар. — Я попозже зайду? — уточнил юноша смиренно. — Не войдешь, — уж я постараюсь. Приложу все усилия, чтобы этот маг больше никогда не оказался на моей территории. — Я, правда, не собирался тебя обижать, — неловко промямлил Райзен, хотя еще совсем недавно напоминал мне всем своим видом могучего и достойного война. А сейчас — словно ребенок нашкодивший. — Последний обидевший меня извинялся до невозможности дорогим подарком, — произнесла, гораздо больше концентрируясь на боли в боку, чем на принце. Да, я немного меркантильна. И если прошлое украшение я получила от неизвестного и использовать вряд ли осмелюсь, то Райзен, очевидно, не разориться, если решит вдруг искупить свою вину передо мной. Жизнь — самая большая ценность, что есть в нашем мире. Никакие сорванные проекты, долги или одолжения не могут забирать ее даже на время. Чтобы покушаться на такое, еще и осознанно… я не знаю, что должно быть поводом, чтобы потом попросту сказать "прости". А Райзен вообще сказал это "прости"? Тьма, память еще некоторое время будет восстанавливаться. Отличный день, чтобы начинать учебу на новом факультете. — Еще и платье испорчено, — взглянула на ткань, пропитанную кровью. Особенно пострадала светлая накидка, на красном платье пятна не так сильно бросалась в глаза. И после этого Дарла действительно считает, что я разделю прием пищи с этим подлым перевертышем? Не хочется расстраивать некромантку, но с Райзеном я даже говорить не хочу. Не то что сидеть и портить свой завтрак. Переодевалась в спешке, браслет подгонял, подсказывая, что занятия начнутся уже скоро. Ну и что, что я так и не поела? Перехвачу булочку, благо буфет полон. А там… дождаться обеда, всего-то. На этот раз с платьем справилась играючи. Действительно, насколько все просто, когда знаешь, что нужно делать. Выходя из комнаты, и не думала, что вновь завернусь в неудобный белый плащ. Пожалуй, раз я староста только отчасти, то и ходить в мехах, во всяком случае, каждый день, необязательно. Дверь запирала всеми охранными заклинаниями, которые выучила за три года. Сила стремительно покидала мое ослабшее тело. Магия та еще… капризная особа. Иной раз мне кажется, что энергия попросту застревает внутри и отказывается выходить, когда я ее призываю. И вместо облегчения жизни с помощью несложного заклинания, я расходую усилий больше, чем выполнила бы необходимое без магии. И в чем тогда суть? Смахнув со лба испарину, я, наверное, впервые обрадовалась переводу на новый факультет. Немного учебы, и я буду в состоянии сама себя лечить и восполнять внутренний источник. А не искать свободных магиан из живих, которые готовы сторговаться на максимально выгодных для себя условиях на помощь. Хм… А ведь новый факультет открывает передо мной неплохие финансовые перспективы. Это жрецам Тьмы не положено зарабатывать на своих услугах — нам платит империя, мы обязаны быть неподкупны в вопросах своих способностей. А живчики — совсем другое дело. Не заключай контракт с Империей, и занимайся своей практикой, со своими ценами и удобными для тебя услугами. Выбирай пару, какую хочешь. Управляй своей жизнью. Что ж. Или это новая жизнь, которая началась у меня несколько минут назад, подталкивает на оптимизм, или я действительно зря не пыталась раньше найти какие-то плюсы. Закончив с замками, отступила от двери и налетела спиной на… — Осторожно! Ну кто бы сомневался! Агат. Как обычно. Вовремя и кстати. — Учту, — буркнула, не собираясь хоть как-то развивать беседу. Уже наговорились, спасибо. Разгребать и разгребать последствия. Глава 8 — Надеюсь, все вы справились с домашним заданием? Втянула голову в плечи, понимая, что в этой части у меня однозначно промах. Как-то при переводе на новый факультет я совершенно не задумалась, что к сегодняшним занятиям стоит подготовиться. Во так бывает, когда слишком зацикливаешься на себе и своих проблемах. Что ж… Самое разумное — достать тетрадь для пометок и начать вести список. Первое — после завершения целебной кулинарии подойти к профессору, уточнить его имя и запросить не только задания, которые я пропустила с начала этого года, но и литературу, с которой стоит ознакомиться, чтобы как можно скорее закрыть свои пробелы… хотя, какие там пробелы? Закрыть свое полное отсутствие знаний по живой магии. — На сегодня отрабатываем технику по трехэлементному тесту. Откройте свои учебники на странице сто четырнадцать. И повторяйте рецепт. Э-э-э… Посмотрела на профессора. На других магиан. И не совсем поняла. Это серьезно? — Я помогу, — шепнула моя напарница, выкладывая учебник на середину стола. — Я — Мира. еще не получала своих книг? — Еще не разобралась, что мне нужно и где это все брать. Не совсем правда. По идее, в башне старост должна храниться вся необходимая мне литература. Но вот что именно пригодится, например, сегодня, я еще не знала. — Нам нужно просто готовить по рецепту? — уточнила у новой знакомой. — А смертники непросто варят зелья по рецептам? — удивилась она в ответ. — Да, но… — ну, формально, мы, конечно, варим. Только если рецепт дают. — Нас чаще заставляют заучивать наизусть, прорабатывать схемы сочетания ингредиентов… — Ну, это все чушь, — с уверенностью ответила Мира. — Нет, может им то и нужно, ведь в полевых условиях не до листания книжек. И то правда. — То есть, вы действительно просто готовите? — И было бы чудесно слышать в твоем голосе чуть меньше презрения, — кольнула Мира. — Прости. Я не имела в виду… Просто… — Я все понимаю, — перебила девушка. — Правда. Не переживай. Мы не смертники, и не живем обидами. Что касается лечебной кулинарии… никто ничего не изобретал в этой области по меньшей мере лет триста. Все рецепты и рекомендации прописаны. Твоя задача сделать правильную основу, но чем ее украсить или сделать приятнее — личное дело. Бросила взгляд на половину стола своей напарницы. У нее он был гораздо полнее моего. Против стандартных лопаток и мисочек выступали какие-то резные деревяшки, металлические формы и тканевые конусы с различными насадками. — Нравится? Могу поделиться. Если все получится, не только оценку в табель заслужишь, но и заработаешь. Я читала, что у твоего курса сегодня боевая практика на болотах. О… я помню эту практику. Промерзаешь до костей, мокрый насквозь, обед пропущен, а медицинское крыло традиционно переполнено. Со всеми мелкими и несерьезными травмами — к живчикам, сторговаться на лечение. Я всегда нарывала с болот фиолетовых цветов лакаши, у которых дивный запах. За один цветок живчики отдавали до двух батонов противопростудного хлеба. Утром, вечером, поджаренный на огне — и никаких осложнений после болота. — Готовка — это моя страсть. Профессор Бортлев говорит, что если кто-то из нас сделает какое-то значимое открытие, то он лично зачтет это за дипломный проект. А когда закончу академию — открою в столице свою лавку. Родители уже присматривают помещение. Хочу в следующую практику уже попробовать брать заказы… Кажется, я только что нашла то, что лишает магию какой-либо магии. Интересно, с таким подходом к образованию, какова вероятность сделать хоть какое-то открытие? Следуй рецепту. Всего-то! — В этом деле важна любая мелочь. Например, муку лучше просеивать дважды, так тесто получается мягче, пироги воздушнее, — Мира спокойно замешивала ингредиенты, у нее это получалось даже как-то играючи. Я старалась не спешить. По сути — какая разница, что готовить — тесто или зелья. Подумаешь, консистенция другая. Следуешь рецепту, и все будет хорошо. По идее. По факту… Я смотрела на свое тесто, на тесто соседки по столу, снова на свое. — У тебя рука, наверное, тяжелая, — сочувствующие улыбнулась Мира, выкладывая свое белоснежное тесто на сосновую доску. Моя серая каша, которая липла ко всему, чего касалась, никакого сравнения не выдерживает. — Я все сделала правильно, — в голосе уверенности не было, хотя я себя знаю — я дотошно выполняла все, что было расписано. Никакой самодеятельности. Нужно измельчить сухой цвет мохового дребня в гранитовой ступке мраморным пестиком — пожалуйста. Пишут, что длина каждого кусочка корня сеприи не больше кунжутного семени — легко. Переберу, проверю, и только потом добавлю. — Попробуй докинуть муки, — предложение соседки вовсе ввело меня в ступор. — Это больше, чем написано. — И что? — Мира пожала плечами. — Да, выпечка получится плотнее, но зато получится. — Может переделать? — уточнила с сомнением. — Ну, если хочешь сдать Бортлеву в конце урока сырое тесто — то, конечно. Но лучше работай с тем, что есть. Главное, чтобы свойства после печи раскрылись, остальное… Остальное. Осмотрелась. У всех на столах активно кипит работа, кто какие-то кремы замешивает, кто дополнительные ингредиенты нарезает. Может, мне тоже что-нибудь докинуть, чтобы получилось получше? Зельевар-смертник, пусть не самый талантливый, но все-таки хоть какой-то и сидящий у меня в душе, пришел в ужас от мысли, чтобы добавить в рецепт отсебятины. Вот просто так. Без подсказок, без лекций, без понимания? Хотя, что это я? Я же изучала сочетания и побочное влияние. Тетрадь с собой — наверняка найду что-то, что не повредит уже смешанным травам. На поиски ушла пятая часть времени, отведенного на занятие. В печь отправляла все спешно, попросту вывалив тесто в глиняную форму. Моего уродца, когда доставать будут, ни с чьим не перепутают. Остаток урока просидела краснея и пролистывая учебник с рецептами. На коже выступила испарина, жар пробирал до костей. — В первый раз у многих не получается, — Мира старалась подбодрить, но у нее не очень получалось. — Скушай конфетку. Мне протянули рыжий леденец. — Легкий заряд бодрости, — подмигнула девушка с серебристыми волосами, стянутыми в тугую косу. — Шалфей, настойка либерника и ларнский корень. — Спасибо, — приняла угощение, глупо отказываться. Тем более либерника после оживления особенно хорошо помогает. — И все равно, я не могу понять — почему не получилось? — Нужна сноровка, — Мира пожала плечами. — Если бы все было так просто, то лечебной кулинарией мог бы заниматься любой. Даже если у него нет никакой силы. Мы — проводники жизни, проводники самой природы и света! Мне кажется, когда готовишь, то магия сама насыщает заготовку, чтобы все получилось. Просто посмотри — в плохом настроении никогда ничего хорошего не получается. Тогда могу представить, что у меня выйдет из духовки. С моим-то настроением остается надеяться, что хлеб не оживет и не начнет нападать на окружающих. — Итак… Давайте посмотрим, что у нас тут получилось, — профессор дождался, когда все достанут результаты своих трудов из печи. — Неплохо… Весьма неплохо… Мужчина шел между рядами и осматривал пироги, кексы и хлеб. Я скучаю по зельям. Там все было хотя бы одинаково. А тут… Розовые, голубые, зеленые, с посыпками и без, с цветами, с пропиткой или в меде. Ну, и мой. — Магиана… Лейри, не так ли? — профессор остановился возле меня. — Новая староста? Что у вас тут. Стыдливо подвинула хлебушек преподавателю. И почему после печи тесто настолько позеленело? Словно туда добавили болотной тины. — Интересно, — причмокнул мужчина, отламывая кусочек. — Структура плотная. А цвет… как получили? — Я все делала по рецепту, — склонив голову, мечтала испариться. — Это вряд ли. Профессор Бортлев закинул кусочек моей выпечки в рот и принялся жевать, не скрывая отвращения. Однако это длилось недолго. Мужчина начал стремительно багроветь, его губы посинели, а глаза закатились. Несколько мгновений, и мне пришлось ловить учителя, который потерял сознание. — Помогите! Кто-нибудь! — Зовите декана! — Что… Девушки вокруг принялись за активную деятельность. Кто-то ворожил, чтобы привести Бортлева в чувства, кто-то выбежал из аудитории. А я стояла и не шевелилась. Да, Лейри. Ты и у смертников не преуспела, ни у живчиков не получилось. Интересно, дальше меня переведут к перевертышам, или просто отчислят? Глава 9 — Отвратительная! Калеченная! Никудышная! С каждым новым эпитетом в свой адрес только сильнее вжимала голову в плечи. Профессор Бортлев, которого достаточно быстро вернули в полнейшее здравие, горячо распинался перед деканом Корнаком, совершенно не стесняясь вворачивать крепкие слова в мой адрес. — Ее нельзя допускать к людям! Эта… эта… Никогда не сможет заниматься магией Жизни! — Я уверен, что одно занятие не показательно, — Корнак привычно скрестил руки на груди и откинулся в своем кресле. — Вам нужна окончательная смерть, чтобы убедиться — из этой… этой… не получится ничего на факультете Жизни?! — Профессор Бортлев, вам стоит напомнить, что вы говорите о девушке, и правила приличия никто не отменял? — декан двух факультетов понизил голос. Словно заступиться за меня — это что-то по-настоящему важное. Приятно. Странно, неожиданно. Не очень верится. И, кажется, я что-то слишком себе напридумывала. Ну одернул хама, подумаешь. Это может быть обязанность Корнака, как декана. — Впрочем, думаю, разумнее напомнить, что юная магиана, о которой вы отзываетесь столь нелестным образом в её присутствии, пусть и посредственно, но все-таки училась на жрицу мести. И если вы действительно считаете, что эта девушка не в состоянии контролировать свои способности, то я бы на вашем месте поостерегся… последствий. Да я бы никогда! Только не на преподавателя. Густо покраснела, представляя, как такое вообще могло бы случиться. Я не сдержусь и атакуют мага, который гораздо опытнее и, вероятно, сильнее меня? За кого Корнак меня принимает. — Я не допущу ее на свои занятия, до тех пор, пока не будут сданы основы белой магии, — прошипел Бортлев отступая. — Этот вопрос мы решим. А теперь позвольте, я поговорю с магианой Лейри… по поводу пересмотра учебного плана. В душе затрепетала надежда. Пересмотр плана — это ведь не отчисление. Да и декан Корнак молодец — пусть грубо, но все-таки отстоял меня. Простую ученицу без каких-либо особых талантов. Или перспектив. Или связей. И даже денег. Что ему от меня надо. Оставаясь один на один с мужчиной, я напряглась, понимая, что чего-то не понимаю. Дверь кабинета громко захлопнулась, извещая всех услышавших о том, что профессор Бортлев остался крайне недоволен результатом беседы. Никогда не задумывалась о том, как сильно иные преподаватели желают избавиться от учеников в академии. Это неразумно! Выпускать в мир магов-недоучек, озлобленных исключением и неспособных себя контролировать… Глупо. Даже если запечатывать дар, это не может оказаться надежным методом. Я так полагаю. До наших земель редко доходят вести из центральной части империи, но и даже мы слышали, как то тут, то там, молодые маги срывались, и навытворяли бед. Да таких, что иной раз и деревни не оставалось, да самих магов. — Лейри, Лейри, Лейри, — протянул Корнак, когда мы остались одни. — Магиана Эдвина, вы невероятных талантов девушка. Один урок на новом факультете, и вас уже просят отчислить. — Простите, — залепетала, стараясь как можно выразительнее хлопать ресницами. — Я… Честное слово, я делала все, что написано в рецепте. Вы же знаете, что по зельям у меня всегда терпимо получалось. — Только на зельях вы занимались несколько иными вещами, — напомнил декан о том, что еще и забыться не успело. — В чем уважаемый профессор прав, так это в том, что вы на самом деле искалечены. — Да нет! Я только немного ранена, но… — осеклась. Декан Корнак никак не мог знать об произошедшем с утра в моей комнате. — Ранены? — насторожился мужчина. — Душевные раны, — отмахнулась, чувствуя себя идиоткой. Соглашение. заключенное с Райзеном, не позволяет разглашать наши с ним темные делишки. И вот опять. Я выставляю себя дурой из-за того, что сначала говорю, а потом думаю. Наверное, это характеризует мои умственные способности лучше всего остального. — Полноте. Ваши душевные переживания не имеют к нашему вопросу никакого отношения, — Корнак отмахнулся от моей неумелой лжи, как о назойливой мошки. — Из курса общей магии вы должны знать, что Жизнь и Смерть — силы категорически противоположные. Тут семи пядей во лбу быть не надо, чтобы такие банальные вещи понимать. — Не знаю как, но к моменту поступления, в вас уже было что-то сломано, раз комиссия и сам декан Жизни, определили начинающую магичку на чужой факультет. И следующие годы, воспитываясь на смертника, вам приходилось идти против природы, против собственной сущности. Ломать себя. Боюсь, потребуется время, чтобы потоки энергии восстановились. Восстановление потоков? В памяти всплывали смутные отрывки из общей ворожбы и теории потоков. Восстановление… — Это же занимает… не меньше года, если полностью исключить любое применение силы, — произнесла тихо, до конца не уверенная, что правильно называю сроки. — Но мы же не хотим потерять столько времени, не так ли? — предположил Корнак с легкой улыбкой. Мужчина встал изо стола и подошел к книжному шкафу, где среди томов затесался горшок с зеленым растением с широкими крупными листьями. Взмах руки — и листья начали стремительно желтеть и засыхать. Корнак сжимал пальцы в кулак, и растение гибло, но стоило декану разжать и выпрямить пальцы, как несчастное, почти мертвое порождение флоры, вновь расцвело. — Человек — поразительное создание, — Корнак подошел и уселся в кресло, рядом со мной. — Таким как я, как ты, получилось сделать то, что не удавалось никому больше. Обращение потоков… Если бы подобное давалось легко и каждому, разделения на факультеты попросту не существовало. — И я смогу использовать оба типа? — Если захочешь учиться. Кивок декана, и в сердце радостный трепет предвкушения. Маг двух стихий! Корнак никогда не показывал своих способностей. Или в академии попросту никто не слышал, что мало вероятно. Какие передо мной откроются перспективы? Я смогу остаться смертницей, с неплохим преимуществом. С другой стороны, я же могла бы остаться ей, ничего не меняя. И Корнак сам сказал, что нужно менять жизнь, идти к тому, что предлагает природа. Я запуталась. — Это сложно? — Это непросто, — признался мужчина. — Я готов помочь, но от тебя потребуется дисциплина, готовность подчиняться и доверие. Допустим, это очевидно. Настораживает другое. Ни один маг никогда ничего не сделает просто так. Ситуация с Райзеном напомнила мне про золотое правило, о котором я зря забыла. И раз Корнак так вцепился в меня и собирается помогать… Как бы цена не оказалась неподъемной. — Скажите честно. Что именно мне придется сделать, если я приму эту помощь? Оставаться в долгу перед самим деканом Корнаком? Себе дороже. — У меня действительно будет одна просьба. Но, уверен, она тебе как минимум польстит. Глава 10 "Ты должна остаться старостой". Слова Корнака отпечатались в памяти, словно клеймо на семейной корове. Я должна остаться старостой. Как быстро этот человек меняет свое мнение. Учить, не учить. Переводить, но оставаться особенной. Формально назначить, и потом — останься на месте. Продержись. Брехня все это. Если я нужна Корнаку как староста, он и так не снимет меня с должности. А на самом деле? Нужно стараться, нужно доверять, слушать… Сидя в кабинете старосты, который стал моим вторым домом, я в сотый раз за прошедший месяц ломала голову. И делала бы это чаще, если бы не уставала, как лошадь после сбора урожая с полей. Корнаку не нужно было формальное назначение. Мы создаем видимость, я создаю видимость, что я — самая настоящая староста. Перед занятиями ко мне приходят ученики за советами, после — я готовлю ответы на все запросы, заполняю миллионы бумажек. Стараюсь успеть с домашними заданиями. И уже поздно вечером, когда после ужина все расходятся по своим спальням, я остаюсь на месте, в ожидании своего декана. Наши уроки тянутся до полуночи. И это выматывает. На месяц мне запретили занятия магией. Даже простейшие охранки нельзя. Так что сегодняшней встречи я ждала сильнее, чем всех остальных вместе взятых. Корнак обещал, что мы начнем практику. А я, наконец, сформулирую правильный вопрос к немногословному профессору. — Магиана Эдвина? — Корнак всегда заходил без стука. Да и не положено ему, все-таки это он тут главный. — Вы готовы? Нет. — Конечно. Затворив за собой дверь, мужчина дошёл до моего стола и остановился. — Отлично, — декан оперся на столешницу. Тонкие длинные пальцы с крупными костяшками завораживали. Красота в бедности и силе, которая не сразу угадывается. — Выучили волновую теорию ослабевающего света? Нет. — Естественно. — Хорошо, — удивительно, что мне поверили. Корнак обошёл стол и принялся его двигать. Едва успела отодвинуться, чтобы мне не задели ноги. — Как успехи по астральным проекциям? — Без практики? Боюсь, проекции существуют только в моем воображении, — произнесла без энтузиазма. Тяжело быть магичкой без магии. Особенно на третьем курсе, где практика занимает львиную долю всех занятий. — У вас будет возможность догнать группу. Если постараться. — Позволите? Мужчина ухватился за спинку моего кресла, и я моментально вскачила, чтобы оказаться на другом конце кабинета. Пусть мы почти каждый вечер проводим вместе, это не значит, что я перестала бояться этого человека. Аура страха… Врождённая или созданная нарочно — я не знаю, но уютно рядом с Корнаком быть не могло. Мрачный, обычно молчаливый, с тяжёлым взглядом и чёрным юмором. Этот циник ненавидел, кажется, само то, что приходится с кем-то разговаривать. — Думаю, так нам хватит места, — осмотрев кабинет, Корнак довольно улыбнулся. — Что ж. Подойдите ближе, Лейри. Нам потребуется чуть меньше личного пространства. — Насколько меньше? — Настолько, — Корнак извлек из кармана сюртука толстую стопку бумаг. — Надо будет подписать пакт. Чтобы после вы меня ни в чем не обвиняли. Отлично. А вот если подумать, носила бы я с собой типовую форму документа всегда, и не затащи меня Агат без бумажки в кладовку, училась бы до сих пор спокойно на любимом факультете. Документы декана Корнака внушали уважение. Быстро пролистав страницы, я увидела сто шестнадцать пунктов и уточнений, который, наверное, исключают все что только можно подумать или сказать про наши с деканом занятия. — Будет очень неприлично вас попросить поделиться свободной формой для своих пактов? — уточнила, оставляя каплю крови на бумаге. — Очень, — согласился Корнак. — Такие бумаги составляют лично, самостоятельно наступая на все грабли. Со временем это учит тщательнее планировать действия и их последствия. — Приступим? — сразу сменила тему, не желая слушать лекцию о том, как правильно стоит жить. Потому что правильно хотят жить все, а вот сил и денег на это хватает редко. Вот и получается, что в реальности приходится или выживать, или вертеться, как не знаю кто. Ну, или как обычно — и вертеться, и пытаться выжить. Так что рассуждения по вопросу "каждый должен обрести свой опыт" слабо тянут на умную мысль или на какую-нибудь философию. — Приступим, — Корнак сегодня не казался таким отстраненным, как раньше. Взгляд горел, жестикуляция была живее, активнее. — Для начала легкое вмешательство низшей степени. Без отката. Вот, — мужчина положил на край стола небольшую веточку с маленькими почками. Учитывая, что совсем скоро можно ждать первый снег, то почки живыми быть точно не могли. По крайней мере, свежими, это вот точно-точно. Сама ветка — или сорвана с весеннего дерева, или с мертвого. — Задача — начать сокодвижение. Почки должны стать светлее, если получится без отката силы заставить их немного раскрыться — проставлю зачет по началам растениеводства. Заклинание "охнэ". Звучит легко. Низшее вмешательство идет без плетения. Простейший и минимальный выброс силы. И все равно я волновалась. Не хотелось проваливаться. Так что сосредоточилась, напомнила себе, что я теперь живиха. Всей душой пожелала чертовой ветке долгих лет счастья и процветания, взмахнула рукой и с волей выдохнула громкое: — Охнэ! Не получится из меня нормального мага. Несчастная ветка оказалась сметена со столешницы потоком силы, разбита в крохотные щепки, впечатанные в стену, а на самой поверхности стола осталось небольшое обугленное пятно. — Ожидаемо, — произнес Корнак так, словно обрадовался моей ошибке. — Белая магия требует аккуратности. — Я старалась! — ответила обиженно. — Все как по учебнику. Положительный посыл, светлый настрой. — И боевая стойка, — попрекнул мужчина. — Лейри, в магии важна каждая деталь. Все-таки не просто так раньше существовало разделение — маги Смерти рождались только мужского пола, маги Жизни — женского. Посмотрите, как вы двигаетесь! Декан сделал шаг ко мне и обхватил мое запястье. — Это смертники вскидывают руки, и выставляют вперед опорную ногу, в ожидании встречной атаки. Расслабьтесь, — меня мягко пнули по ступне, заставляя встать ровно. — Вам позволить потоку энергии вытекать из вас, а не заставлять его стрелой вылетать на противника. — Так? — взмахнула рукой, на этот раз без какого-либо напряжения, шепнув заклинание совсем тихо. Новый поток силы оказался крепче предыдущего, а направленный на пустоту, расколол первое, что встретил на своем пути — каменный подоконник. Откат ударил в солнечное сплетение, перехватывая дыхание. — Лейри! — гаркнул Корнак негодующе. — Что?! Нельзя молодым магам не давать колдовать так долго. Не потому, что я капризная. А потому что энергия так и рвется на волю, плохо поддаваясь контролю. — Дыши ровно, — процедил сквозь сжатые губы маг, обнимая за талию. — И двигайся плавно. Словно в танце. Мужчина взял мою руку, и медленно направлял движения, позволяя мне сконцентрироваться только на двух вещах — контролю над магией и его прикосновениях. Тёплые пальцы едва уловимо скользили по коже, заставляя волоски подниматься. — Постарайся прочувствовать. Охнэ, — прошептал Корнак, выпуская заклинание из своей ладони. Незаметный поток лёгким дуновением устремился к пострадавшему столу, а встретившись с поверхностью — не только излечил обугленное дерево, но и заставил его ожить. Из столешницы пробился робкий салатовый росток. — Видишь, это просто. Словно танец. — Меня никаким танцам не учили, — ответила тихо и с обидой. Конечно у меня ничего не получается. Меня не растили в дворцах, не дарили пышных платьев, и не вдалбливали в голову всякие па, которые помогут поскорее привлечь внимание будущих знатных женихов. А живихи — они такие. Деревенских среди них нет. Не рождаются. У купцов, у всяких там фрейлин, в семьях храмовников — пожалуйста. Везде, где девочки с рождения изнежены сытой жизнью и "дамским" воспитанием. Не знаю, как это связано, но факт остается фактом. Я не такая. — Это несложная наука, — возразил Корнак. — Немного терпения… Я старалась. Честно. Собралась с духом, пыталась представить себя в танце. Двигалась предельно медленно, ощущая, как каждая жилка натягивается струной и готова порваться. До дрожи в мышцах, до замирания сердца. Ладони декана Корнака покоились на моей талии, не мешая, но направляя. Мне казалось, что я чувствую его энергию. Закрыть глаза — и увижу каждую венку мужчины, по которым сочится яркая и обжигающая магия, живая, настоящая, прямо из глубокого мрачного источника, похожего на настоящую бездну. — Охнэ, — выдохнула с придыханием, одновременно выпуская заклинание. Зря. Лучше бы молчала и взяла перерыв. Магия обожгла кончики пальцев, причинив боль. Без плетения и подготовки к откату — меня попросту отбросило к стене, вырывая из объятий наставника. Наставника, собственно, тоже снесло с ног, разве что Корнак сориентировался скорее, и часть силы блокировал щитом. Так что если я врезалась спиной в каменную кладку и мешком свалилась на пол, то мужчина только доскользил до книжных полок в другом конце комнаты, и опалил одежду. Я, кстати, там не горю? Вроде не чувствую. Или слишком ударилась. Что-то голова кружится, комната плывет перед глазами. — Мне просто интересно. А на родном факультете таких результатов нельзя было выдавать? — ехидно поинтересовался темный маг с белыми волосами. — Когда это действительно требовалось? Ох, идите вы, господин декан. У меня такое чувство, что я только что весь свой запас выплеснула, и теперь внутри пустота, которая иссушает и раскалывает надвое. Не знаю, как так получилось, но второй подобный выход я не переживу. — В следующий раз будем тренироваться в зале, — Корнак оглядел кабинет старосты, от которого мало что осталось. А ведь где-то там, на столе, лежала моя домашняя работа. Но, боюсь, от нее уже ничего не осталось. — Как вы себя чувствуете, магиана Эдвина? — Честно? — Если хотите жить. Не уверена. Корнак подошел ко мне и протянул руку, помогая встать. — Кажется, у меня сотрясение, — протянула томно, ощущая, как комната плывет перед глазами. — Это просто истощение, — отмахнулся Корнак. Он довел меня до кресла и усадил, словно маленькую. А я и не против. Кожа обивки заскрипела, но главное, что мягкая мебель приняла меня в свои прохладные и успокаивающие объятия. В этом кресле, слишком большом для меня, я попросту утопала. Приложила ко лбу свои обожженные пальцы и насладилась прохладой прикосновения. Хорошо, что после мощного выброса, всегда руки немеют. Но на следующий раз лучше запастись льдом. — Возможно, на будущий урок стоит выбрать заклинания с плетением? — предложила осторожно, не собираясь вызывать у декана раздражение. Видит Тьма, мой наставник имеет полное право расстаться со своим терпением, если вспомнить, как реагировал Бортлев на мою гораздо меньшую ошибку. — Возможно, вам стоит учиться лучше контролировать себя? Третий курс, как никак. — Ага, — опустила веки и шумно выдохнула. — Значит, теперь мне нужно учититься не только сразу за три года на факультете, но и танцам, контролю… — И неплохо бы почтенному тону, — добавил Корнак ехидно. — И для кого? — Для своей безопасности, — ответил мужчина хмуро. — Нет. Я спросила — для кого? — произнесла отчетливее. — Господин Корнак. Я, может, не лучшая ученица, но не дура. Вы покровительствуете мне. И сами сказали, что я нужна именно на должности старосты. Плюс вы лично лепите из меня… Тьма знает кого. Но для кого? Для перспективного смертника Дайксана, или для самого ненаследного принца? Кто из этих двоих должен мне больше "польстить"? — Магиана Эдвина, — холодно процедил Корнак. — Запомните. Слишком умных не любят даже сильнее, чем глупышек. Подумайте об этом перед нашим следующим занятием. И постарайтесь не умереть по дороге в башню старост. Отличный совет. Высказанный подобным образом, заставляет задуматься — а не переночевать ли сегодня здесь? Глава 11 Гостиную старост я не очень любила. Во-первых, потому что там почти не удавалось побыть одной. Расписание учебы примерно совпадало по времени на всех факультетах и курсах, так что с утра мы почти одновременно вставал, собирались и расходились каждый по своим делам. По вечерам… Или я возвращалась настолько поздно, что хотелось завалиться в свою комнату и сразу уснуть. Или вместе со всеми, когда диваны были оккупированы остальные жители башни. Ни с Агатом, ни с Райзеном проводить время я не желала, а с Дарлой мы не были настолько близки, как хотелось бы. Думаю, я была бы счастлива, если бы мы имели шанс оставаться наедине, чтобы наладить отношения. Но пока не удавалось. Я не осталась ночевать в рабочем кабинете, все-таки решила вернуться к себе. И попав в пустую гостиную, ощутила глубину своего одиночества. Человек без факультета. У смертников я теперь никто. "Какая-то живиха", которая даже помочь не может. На новом… Что скрывать, меня все ненавидят. Да и как еще может быть? Пришла без знаний, заняла высшую должность, ничего не умею, преподаватели не трогают. Даже та милая соседка с занятий Бортлева, и то перестала со мной разговаривать. Не сразу, на это ушло какое-то время. Но все-таки случилось. "Своим" я не нужна. Бельмо на глазу несовершенной учебной системы и корыстных амбиций декана. Со старостами тоже не срослось. Один хлыщ, который портил мне жизнь последние два года. Второй — произвел неизгладимые впечатление при первой же встрече. И Дарла. Упала на диван и уставилась в потолок. Глаза быстро привыкли к отсутствию освещения, хотя потребовалось подобное совсем ненадолго. В страну снов я провалилась быстро и совершенно незаметно. Опустошенная и разочарованная, я радовалась этому состоянию, потому что на какой-то время получилось попросту забыться. Провела бы так целую вечность. Мне было тепло, хорошо и спокойно. И вдвойне странно обнаружить, что меня накрыли теплым пледом. — Просыпайся, милая, — мягкий шепот горячим прикосновением пощекотал ухо. — Пока я не придумал шуток по поводу того, как ты оказалась ночевать в общей комнате и где так сильно вымоталась. Открыла глаза, чтобы увидеть дольную улыбку Райзена и протянутую мне кружку травяного чая. — Представляю, что теперь обо мне начнут рассказывать по всей академии., - приподнялась, ощущая полную отрешенность. Слухом больше, слухом меньше. Хотя, справедливости ради, стоит заметить, что шумиха вокруг несуществующего романа с Агатом вроде поутихла. Оно и верно — разве есть смысл болтать о том, что совершенно не интересно? Мы не пересекаемся, не общаемся. Максимум, кто-то мог бы ляпнуть про то, что думает, что мы якобы в башне старост тайком делаем… Но кто возьмется распространять такие пустые домыслы? Ну, кроме Верлики, конечно. Правда, кажется, даже ей уже надоело мусолить наш с Агатом вопрос. — Я — могила. И просто шучу, — предупредил Райзен, "поднимая" белый флаг. — Да и потом. Ты такая скучно-правильная, что вряд ли занимаешься хоть чем-то интересным, чтобы так уставать. Небось, всю ночь занималась? — Вы невероятно милы сегодня, ваше недовысочество, — фыркнула и отпила горячего чая. — А у тебя источник на нуле. — Знаю, — чувствовала, как легкая тошнота подступает к горлу. Так что отставила чай в сторону и откинулась на спинку дивана. — Нельзя себя так изматывать, — серьезным тоном произнес Райзен. — Случись что, и тебе бы уже никто бы не помог. — Знаю, — протянула еще слабее. — Не планировала, что так все получится. Я вообще ничего из этого не планировала. Даже с Райзеном разговарить не собиралась. А что теперь? — Как-то все само собой получилось. — А по другому и не бывает, — такое ощущение, что перевертыш меня понимает. — Брось. Я тоже много чего не планировал. Кажется, он безошибочно считал мой едкий взгляд. — Только представь. Сын императора… И вместо нормального, приличного дара — средние способности к трансформации. И даже не собственной. Даже если бы отец рассматривал меня как своего наследника, я бы все равно остался неудел. Шестнадцать поколений смертников. И я. — Сочувствую. Не знаю, насколько искренне получилось. Как и не понимаю, откуда такой поток откровенности. Но я не жалуюсь, ни в коем случае. В любом случае мне приятнее вести подобную беседу, чем думать над колкостями острого на язык мерзавца. — Слушай. Я понимаю, что мы с тобой начали не на той ноте, — Райзен взъерошил волосы и посмотрел на меня. — Но заканчивай бегать от нас. Дарла хорошая, и ее огорчает, что ты совсем не хочешь общаться. Я — не кусаюсь. — Только кинжалом бьешь, — буркнула, обиженная за то, что Райзен вообще оказался мудрее, протянув руку дружбы. — И больше не буду, — заверил парень, пересаживаясь на мой диван. Опять поближе. Совсем как в моей спальне. — Мы можем помочь. Не со всем, конечно. Но если практикуешься с сильными заклинаниями — то хотя бы поддержим, может по построение плетений подскажем. И я, и Дарла в теории плетений лучшие на своих факультетах. — Ну, не хочу хвастаться, — протянула скромно, пряча смущенную улыбку. — Но с теорией у меня проблем как раз нет. Для Корнака я старалась как могла. Вкладывала все силы, чтобы разбирать максимум материалов. Хоть сейчас на экзамен иди. — Я просто потеряла контроль. Такое бывает. — На третьем курсе? Только если кого-то пыталась убить, — немного осторожно попытался пошутить. — Умных не любят иногда больше, чем глупеньких, — решила вспомнить слова своего наставника. — И то правда. Что ж… Не стану тебе более докучать. Просто хотел разбудить, чтобы ты вернулась в комнату, до того как Дайксан спустится. Думаю, не тебе рассказывать, насколько он любит трепать языком. Удивленно вздернула брови и посмотрела на Райзена. — В каком смысле? — уточнила, пока не придумала себе лишнего. Хотя куда там! Я уже! Фантазия-то у меня богатая. — То есть… Ты что-то слышал? — Слышал? — Райзен хохотнул со странной интонацией. — Думаешь, когда у вас с ним начались проблемы, он не первый пошел рассказывать о своих подвигах? Что? Голос пропал, горло попросту сковало от возмущения. Смогла только рот открыть, вытянув лицо в изумлении. — А ты не знала? — мне показалось, или Райзен смущенно покраснел? Будто не желал приносить плохие вести. — Строго говоря, не ручаюсь заявлять, что Агат был первым, кто пустил слушок. Но масла в огонь точно побливал. Да такое, что Верлика чуть половину коридора у входа в башню не разнесла. Когда он ей описывал, как ты к нему приставала. — Ты так шутишь, я не могу понять? Вот опять. Я злилась. И злилась так, что достается не виновнику торжества, а гонцу с неудачными подробностями не к месту. — Думаешь, кто-то станет шутить о таком? — Райзен вновь протянул мне кружку с чаем. Я прислушалась к аромату трав, и только сейчас распознала мышовник, который заваривают, когда требуется восстановить внутренний резерв, желтую ягоду для бодрости и, кажется, мятный лаворник, чтобы укрепить здоровье. Подняла взгляд на Райзена, на этот раз посмотрев на парня по-новому. Ведь не поленился — заварил как раз то, что мне требуется. Понятно, то, что мой резерв пуст он заметил, это не сложно. Остальное… додумал. Но ведь потратил время, позаботился. И такие новости об Агате. Нет, ну каков подлец! — Мы с ним не так часто общаемся. Но знаешь… Бывают такие мужские разговоры. Особенно здесь, когда знаешь, что посторонних ушей точно нет. За какие-то вещи деканы не погладят по голове, — Райзен говорил все тише. — Но… Он рассказывал о вас. Без подробностей, без грязи. Но все равно трепал. — Да… Да как так? — подскочила с места. — Ничего. Никогда. Не было. — Не кричи, пожалуйста, — Райзен встал вместе со мной и перехватил мои руки. — Я поделился не для того, чтобы получить еще один скандал. Да какой скандал? Я просто возмущаюсь. И не понимаю… — Зачем ему это надо?! — не кричать оказалось сложнее, чем я думала. — У него… невеста. Кто… — А кто тебе сказал, что он хочет этого брака? — Райзен спокойно пожал плечами. — Что значит "кто"? Это власть, это… связи. И стажировка, и деньги, и… — Думаешь, кому-то приятно, если их продают? — Нет, конечно, нет. Но… Они с Верликой давно вместе. И у них такие отношения… — Какие? — Райзен упал на диван и грустно улыбнулся. — Ты просто не знаешь, как это делается… в наших кругах. Но могу представить. Опустилась рядом с Райзеном, так что наши бедра соприкоснулись. Что, если Агат не любит Верлику? Что если… Не знаю, их роман начинался искренне, такое может быть. И, может быть, они оба хотели чего-то большего. Или их свели родители, желая объединить две сильные семьи, не особо интересуясь мнением молодых. Но все свелось к тому, что Агат захотел разорвать отношения. Так что ли? Если так, то, если думать, как смертник, вариантов у него было немного. Просто объявить о том, что все кончено — невозможно. Уж если я это понимаю, то мальчишка из знатных знает наверняка. Громкий скандал, обиды, вражда домов… В лучшем случае никто не погибнет, а Агат попросту лишиться, например, желаемого места в имперской гвардии. Или родительских денег и благосклонности. В худшем… Станет героем новой грустной баллады о трагедии молодой любви, погубившей древние роды. Как удачно создать историю о злой сопернице, которая встанет на пути. Ведь, быть может, сжираемая изнутри ревностью и сомнениями вспыльчивая Верлика сама расторгнет помолвку и всякие отношения. Родители погорюют, но ни один отец не вступит в борьбу за честь сына, которого бросила девушка. План так себе и, может быть, задай я прямой вопрос Агату, он лучше объяснит, почему врал о наших "отношениях". Но у меня в голове не укладывается… Зато становится понятнее, откуда взялось кольцо, которое стало подарком с коротким письмом "Извини". Все-таки это Агат извинился за то, что подставил меня? И если дальше раскручивать мысль в этом направлении. Хватило бы влияния семьи Дайксана на то, чтобы надавить на декана Корнака? Мол, я должна оставаться старостой для того, чтобы Верлика и дальше ревновала своего жениха, пока не закончит всю эту историю с помолвкой. — Он правда все это говорил? — спросила у Райзена, в глубине души надеясь, что это перевертыш меня обманывает. — Ты готов поклясться, что не врешь? — Клянусь Тьмой и Светом, Жизнью и Смертью, что не сказал ни слова лжи сегодня, — парень приложил ладонь к груди и алая вспышка магии подтвердила, что он действительно был со мной честен. — И ты не представляешь, насколько я пытался пощадить твои чувства. Прекрасно. То есть Дайксан взялся решать свои любовные проблемы ценой моей репутации и перспектив. Что ж… Получу чуть больше информации, чтобы не рубить с плеча. И посмотрю, как Дайксан справиться, если я решу уничтожить его репутацию. Глава 12 Иногда кажется, что сегодня ты проснешься, соберешься с мыслями, возьмешь себя в руки и изменишь, наконец, свою жизнь. Но спотыкаешься еще на стадии сбора мыслей. Лежишь, смотришь в потолок. И понимаешь — ни сил, не желания, ни понимания, что делать дальше. И главное — как? Нет, то есть, ты точно знаешь, что нужно работать, что нужно быть сильной, надо… Много чего надо, и лежание в кровати никак не поможет. Вот только на большее ты не способен. После разговора с Райзеном мой день прошел словно в тумане. Я не помнила, как ходила на занятия, и что на них рассказывали. Лекцию Корнака, кажется, вовсе пропустила мимо ушей. Есть не хотелось. Так что выпила еще немного чудо-чая для восстановления резерва, который, к слову, уже не был совсем пуст, но все равно еще не радовал полным восстановлением. И легла спать, закрывая глаза под раздумья на тему — как бы отомстить Агату. Когда учишься упорно и с полной самоотдачей на жрицу боли и мести, просто перестаешь быть способной отпускать несправедливость безнаказанной. И отделаться от мысли, что со мной поступили в высшей степени несправедливо — я не могла. Собственно, она и мешала нормально и спокойно заснуть ночью, несмотря на сильную усталость. Она же заставляла подняться с кровати и начать что-то делать. А останавливало что? Неужели я такая трусиха? Жаль, что по делам чести не проводять студенческих судов. Конечно, будь я принцессой какой-нибудь хоть самой маленькой империи, а Агат — герцогом соседней, то можно было бы рассчитывать на оплату по всем счетам. Но в существующем положении дел… Нужен скандал. Грандиозный, масштаба неплохой катастрофы локального разлива. Эта мысль заставила меня улыбнуться и приняться за одевание. Что можно выкинуть такого, что всколыхнет хотя бы половину академии? Не знаю. Но подозреваю, что у меня имеется скрытый талант в этой области, и, вероятно, все само собой разумеется. Я в себя верю. Так что пока плана нет… Загоняю гордость поглубже, желание поскорее отомстить — туда же. И с улыбкой выхожу в новый день. С улыбкой, и колечком, которым меня одарил таинственный совестливый поклонник. Взгляд случайно упал на коробку, о которой я и не забывала, просто лишний раз даже в руки не брала. А что? Украшение мое? Да, я планировала его отложить на потом, ситуации самые разные бывают. Но, учитывая, что Агат показал себя лживым змеем, который порочит мою честь, будем считать, что время пришло. Как только натянула кольцо на палец — ощутила, насколько оно действительно тяжелое. На всякий случай еще раз проверила предмет на наличие посторонней магии. Уж слишком невероятным казался вес. Чисто. Наверное, я просто не привыкла носить ничего подобного. Но уверена, что к обеду уже и забуду про кольцо на своем пальце. Не желая мелочиться, украшение надела на обручальный палец. Моя цель — скандал, так что… Будет неплохим заявлением для тех, кто чего-то от меня ждет. Или не ждет. Если честно — уже все равно, кто попадет под цунами моего необузданного гнева. В любом случае, это будет кто-то, кто этого заслужил своими необдуманными поступками. На завтрак заходила, чувствуя себя королевой. Полное облачение старосты — тонкое красное платье, почти прозрачное, с открытым животом, с изящными металлическими вставками, которые я уже сама сделала, чтобы было проще цеплять защитные контуры. Теплый плащ из нежно белого меха, который ласкал кожу, когда я завернулась в него при посадке за стол. Длинные волоски касались моих щек, немного щекотали. На лице совсем немного красителей — сделала своих губы чуть алее, веки — чуть темнее, чтобы выделить глаза. Улыбка до ушей. Для меня — натянутая, для окружающих — наполненная счастьем и безграничной радостью. Место за столом выбрала не случайно. Среди первокурсниц, которые могут отнестись с восторгом от того, что староста обратила на них внимание. И по диагонали от Верлики за соседним столом — достаточно, чтобы она видела меня, и слышала мой разговор. Защитную магию, насколько позволил резерв, накинула на себя сразу. Не хочу снова оказаться в больничном крыле. — День добрый, магианы, — поздоровалась с девушками, рядом с которыми решила вкусить сегодняшний завтрак. — На находите, что этот день — невероятно прекрасен? Демонстративно поднесла руку с кольцом к лицу, чуть коснувшись улыбки кончиками пальцев. Достаточно долго, чтобы одна из девиц округлила глаза и завопила: — Свет и Тьма, какой огромный камень! Краем глаза заметила, что Верлика на своем месте заерзала и навострила уши. И с чего она решила, что легкая трансформация ушных раковин для придания эльфийских ноток образу — останется незаметной. — Вам сделали предложение?! — обратилась ко мне Бурша, девушка, которая приходила ко мне за расписанием буквально два дня назад. — Так скоро? — Хорошо быть старостой, — пожала плечами, продолжая улыбаться. Но на этот раз глядя прямо на Верлику. Чтобы она знала, о ком я говорю. И о чем именно. — Столько преимуществ, столько… возможностей. Гнев девушки не заставил себя долго ждать. Она поднялась со скамьи и направилась в мою сторону. — Учитесь хорошо, девушки, — дала поспешные наставления младшим ученицам. — И у вас тоже все получится. И не как у меня — окольными путями непонятно из-за кого и к чему. — Ты! — рявкнула Верлика, хватая меня за руку с кольцом. Такое чувство, что она-то как раз с этим аксессуаром знакома намного лучше моего. — Я, — кивнула спокойно, стараясь не подавать вида, насколько сильно волнуюсь. Все-таки Верлика сильнее. И резерв у нее, как я вижу, полный. — Ты врешь! — тряхнув моей рукой, прошипела соперница на несуществующего кавалера — Я вообще ничего не говорила, — невинно пожала своими хрупкими плечиками. — Только то, что правда — у старост действительно есть привилегии, — последние слова произнесла тихо, приблизившись к Верлики максимально. Следующая фраза, совершенно случайно возникшая в моей голове, предназначалась только для ушей смертницы. — Отдельная башня, где никто не беспокоит. И куда никто лишний не сует свой любопытный нос. — Что здесь происходит? — голос Агата сладкой патокой согрел мое сердце и заставил его трепетать. Жрица мести, которую во мне старательно пытался вытравить декан Корнак, ликовала. — Ничего, любимый, — отпрянула от Верлики, чтобы прильнуть к Дайксану. Пальцы заскользили по металлическим вставкам на его плечах, прошлись шустро по шее. Легкая манна подчинения, из черной магии, которую практикую жрицы, чтобы допрашивать обвиняемых. Агат настолько растерялся, что не успел и понять, почему не сопротивляется. С такой близостью защитные чары даже не среагировали на внешнее воздействие. — Кажется, Верлика что-то подумала по поводу твоего подарка. Разве ты ей еще не все объяснил? Жаль, резерв совсем на исходе, так что заставить Агата произнести хоть что-то вслух у меня не получилось бы при всем желании. Сейчас мой предел — оставить его стоять безропотным извонянием. Но "добить" дело до скандала я просто обязана. Так что пока Верлика не надумала атаковать, поднялась на цыпочки и поцеловала старосту смертников. А дальше — будь что будет. Конечно, я представляла себе, что может произойти дальше. Я ждала, что моя защита, наложенная на редкие металлические крепления, и привязанная к выгравированным на них символам, затрещит и пойдет раскалываться, продавливаема атакой Верлики. Я опасалась, что щит слетит до того, как я успею увернуться. Готовилась, что получу весьма серьезное ранение, потому что не получится оказать не то что достойное, но и хоть какое-нибудь сопротивление. К чему я не была готова, так это к тому, что весь мир остановится. Да, наверное, это произошло всего на долю мгновения. Только для меня это больше походило… на вечность. Наши с Агатом губы соприкоснулись, и я обомлела. Думала, что это окажется достаточно мерзко. Это же Агат! Человек, которого я не переношу, даже если о нем приходится подумать. Маг, который два года портил мне жизнь. Смертник, который начал какую-то свою игру ради своей выгоды, и подставил меня. А я стою и, кажется, наслаждаюсь тем, что испытываю. Думала, что поцелуй, тем более с Дайксаном — это дикая гадость. Да и что там может понравиться? Мокро, все скользит, пахнет, щекочет. Б-р-р-р-р! Но реальность сошла с ума. Не так уж и мокро, что уж там. Горячие губы, немного влажные, словно Агат перед поцелуем успел пройти по ним языком. Глупость, с чего бы ему так делать? И, тем не менее, мне нравилось то, что я чувствовала в это самое мгновение. Тепло. Даже не так — местами настоящий жар, который грозил поглотить меня с головой. И запах! Дайксан источал что-то приятное, едва уловимое… Словно я оказалась снова в детстве, на Лазурном берегу, где мы с родителями как-то, когда отце продавал очереную партию какой-то ерунды, желая поскорее заработать. А я бегала по пляжу, мочила ноги в соленой воде и боялась, что солнце сожжет не только мои волосы, но и кожу. Дайксан пах этим всем. Морем, жгучим солнечным теплом, легким страхом и безграничной радостью. И из этого всего не хотелось вырываться. Не хотелось, но стоило. И как можно скорее. Мгновение непонятной слабости прошло, и я вернулась к действительности, которая была чуть более предсказуемая. Треск магического щита, готового вот-вот рассыпаться неплохо возвращает на землю. Мы с Агатом оторвались друг от друга, на секунду встретились взглядами. Обнаружила, что Дайксан почему-то держит меня за талию. Ну а дальше… Дальше все происходило достаточно быстро. Я ощутила, как щит рухнул, пробитый проклятьем Верлики. Интересно, для кого из нас двоих оно предназначалось? Магия будущей жрицы больно лизнула кожу, но не успела повредить — передо мной возник плотный щит, накрывший и меня, и Агата. Заклинание, основная его сила, разлетелась, столкнувшись с непреодолимой стеной. — Спасибо, — буркнула через плечо, прекрасно понимая — будущий имперский воин Дайксан отреагировал на угрозу молниеносно. Я же не была в состоянии вызвать хотя бы маленькую вспышку света или тьмы, чтобы защитить себя. Я опять на нуле! — Верлика, остановись, — велел Агат, опуская защитный купол, чтобы поговорить, наверное уже с бывшей невестой. — Конечно, — прижав ладонь к ладони, Верлика начала новое плетение. Алое, словно свежая кровь, так что это точно высшее проклятье. Интересно, у Дайксана хватит способностей выставить защиту против подобного?! — Остановись! Голос Райзена прогремел на всю столовую, заставляя многих магов и магиан содрогнуться. Он выступил передо мной, вставая на пути будущего заклятья. И я побледнела. Верлика… Что если она нападет на принца, пусть и ненаследного? Тогда не поздоровится никому. Тут впору для начала все-таки встать под защитный купол, пока не развернулась настоящая борьба. Покушение на императорского отпрыска? Нет, не такого скандала я хотела. Вместо того, чтобы отойти и скрыться подальше от возможной перепалки, сделала шаг к Райзену, желая одернуть его. — Отойди, перевертыш, — зашипела Верлика, с трудом удерживая готовое заклинание в руках. — Попробуешь ударить? — надменно шикнул Райзен, прекрасно понимая — ему-то точно ничего не грозит. Сама знаю, императорских детей обеспечивают лучшей магической защитой, которая только существует. А вот если заклинание бесконтрольно отлетит в кого-нибудь — быть беде. Умница, Лейри. Как обычно, сделать-сделала, а подумать не решила. Но Райзен-то вообще зачем полез? — Магиана Лайксанкская! Развеять заклинание! — а вот и Корнак. Нарисовался очень вовремя. Испытала настоящее облегчение. Да настолько, что ноги стали ватными и не слушались, коленки подгибались. Наверное, Райзен почувствовал то, как мои пальцы сильнее впились в его плечо, насколько натянулся его плащ, когда я начала пригибаться к земле. — Ты в порядке? Тебя не задело? — парень подхватил меня за талию, и не дал и дальше падать. — Нет. Просто резерв опять пуст. Зачем ты влез? Я бы как-нибудь закончила эту схватку. Да, немного ценой своего здоровья, но нет почти ничего, чего нельзя было бы вылечить. — Хотел первым с помолвкой поздравить, — Райзен кивнул на колечко на моем пальце. — Ах, это… — Чувствуя, что слабость все больше накатывает, стянула кольцо и повернулась к Дайксану. — Спасибо. Надеюсь, ты усвоил. Что усвоил, насколько хорошо — понятия не имею. Мысли путаются, и есть такое ощущение, что мне бы все-таки в лазарет, ибо как-то мне странно. Вдруг, проклятье смертницы все-таки успело навредить? Или это просто мой истощенный организм протестует против подобного с ним обращения? — Но это даже не мое! — возмутился Агат, вглядываясь в врученное ему кольцо. То есть — как это, не его? — Все четверо — в мой кабинет! — рявкнул декан Корнак, взбешенный, словно медведь, которого разбудили зимой и раздразнили едой, но не дают. Никогда его таким не видела. Кажется, если сейчас хоть кто-то откроет рот, чтобы возмутиться, декан попросту оставит мокрое место, вычеркнув одного "лишнего" мага из списка учащихся. Четверо виновников — я, Агат, Верлика и Райзен — переглянулись. И только Райзен был спокоен, понимая, что ему-то точно ничто не грозит. Глава 13 — Прямо в академии! Трое лучших учеников! Ага, и я. Корнак кричал и исходил злобой, словно ядом. Еще немного, и от его слюны, что вырывалась с криком, начнет плавиться камень на полу. — Мы годами выстраивали в нашем заведении нормы поведения. Занимались подготовкой сильнейших магов и достойнейших членов общества. И теперь вы говорите, что можно просто взять и пустить все демону под хвост?! — Корнак перестал ходить из стороны в сторону и остановился возле своего стола. — Итак. Что мы имеем? Декан посмотрел на меня. Я, кстати, стоять не могла. Так что выглядело все особенно комично — Верлика с одной стороны от моего кресла, Агат и Райзен с другой. А, словно императрица, в мехах и с больной головой, просто сидела. И все слушали декана, который распинался… сама не знаю зачем, учитывая, что каждый из присутствующих прекрасно понимает, что влип. И насколько. — Публичное непристойное поведение, — Корнак оттопырил указательный палец, начиная перечислять наши грехи. Ха. Насколько странно звучит обвинение в публичном непристойном поведении. Вроде как получается, что если оно будет непубличным, то ничего страшного, да? А раз и не страшно, то что ж публика-то так возмущается? Поцелуем-то. Скромным таким. Ну да ладно. Кто я такая, чтобы спорить с деканом? Правила есть правила, и я прекрасно знаю, что нарушила их. — Нападение, — это упрек в сторону Верлики, которая слишком несдержана. Конечно, я ее спровоцировала, но своей-то головой надо уметь думать. — Мы не сделали ничего плохого, — подал голос Райзен, который, кажется, чувствовал себя увереннее всех остальных. — Конечно. Кроме как подставились под удар, будучи персоной императорских кровей. И я не буду напоминать о том, что могли погибнуть сами, но, вероятнее, подставили бы под отраженный удар десяток других магов, в том числе первокурсников, — огрызнулся Корнак. — И вы, — мужчина посмотрел на Агата, и тот окончательно сник. — Я вообще ничего не делал. — Кроме как создали ситуацию. В первую очередь распуская слухи и вводя в заблуждение сразу двух девушек, — Корнак гаденько улыбнулся. — А во вторую… Декан замолчал. А я все еще без сил, чтобы отреагировать на то, что он тоже был в курсе, что Агат Дайксан рассказывал из своих выдумок. Эй, а можно я уже сползаю в больничное крыло, пока тут перечисляют очевидные вещи про то, какие все глупые и плохие, и как за это всех нас накажут. — Учитывая все произошедшее… Я просто не могу оставить без внимания вопиющее нарушение дисциплины. Без наказания, вы хотели сказать? — Магиана Лайксанская, — Корнак посмотрел на ученицу, которая определенно была из списка его любимиц. — Отчислена. Лицо Верлики вытянулось. Думаю, как и у всех в комнате, после такого заявления. — Вам надлежит собрать свои вещи и сдать комнату. Я свяжусь с вашими родителями, и они пришлют карету. — Но как так?! — девушка крикнула, выступая вперед. — Это нечестно! Я только… — Вы только совершили очередное нападение, угрожавшее жизням учеников академии. С намерением причинения окончательной смерти. И это не первый раз, с прошлого случая вы урок не уяснили. Поэтому отчисление. И наложение блока на способности на полгода. — Я против, — Верлика сделала шаг назад, кончики ее пальцев вновь заискрились. Райзен тут же отступил ближе к моему креслу, и я почувствовала, как он готов накрыть нас обоих щитом. Чего это он? Не думает же перевертыш, что Корнак хоть кому-то даст пострадать, если одна взбалмошная магичка решит начать выбрасывать проклятья направо и налево? Даже и не знаю, что испытывать в этот момент. С одной стороны, гордость подсказывает, что это неправильно, что я вообще нуждаюсь в защите. С другой — невероятно приятно, что кто-то вообще готов встать на мою защиту. Даже если это не особо и требуется. Верлика и сама поняла, что стоит взять себя в руки. Ее несдержанность уже довела до беды. Правда, я помогла… И теперь мне почему-то немного стыдно за свой поступок. Совесть, чтобы ее! — Дайксан, — переключился декан Корнак на смертника. — Испытательный срок на должности старосты на два месяца. Агат кинул на меня недовольный взгляд. Что ж… Могу его понять. Испытательный срок это серьезно. Оступись хоть где-нибудь, и вылетишь с должности. — С занесением в личное дело, — договорил Корнак, добивая перспективного ученика. — Райзен Кайларен, — декан смерил парня тяжелым взглядом. — Мы обсудим с вашим деканом меры пресечения. Но предварительно — месяц комендантского часа. За Райзена обидно. Он-то точно ни в чем не виноват. Просто вышел разнять драку. Более того, не был бы он из семьи императора, уверена, ему бы вообще ни слова не сказали. С другой стороны, комендантский час не такое и суровое наказание. Подумаешь, вечер придется проводить в шикарной гостиной башни старост! — Магиана Эдвина… "Глаза б мои вас не видели", — мысленно добавила вместо декана окончание фразы. По выражению лица Корнака было понятно, что он сам не знает, что со мной сделать. — Выговор с занесением в личное дело. И… Напряглась, потому что мне на ум ничего после этого "и" не приходило. — Право на месть дуэлью от любого из присутствующих, если у них есть подобное желание. — Я против, — отозвался Райзен категорически. — Я не спрашивал вашего мнения. А предложил госпоже Лайксанской и магу Дайксану разрешить конфликт с магианой Эдвиной в рамкак закона и приличий. — Да у нее резерв опустошен полностью! — возмутился Райзен, повышая голос. — Ее надо отвести в больничное крыло, а не выгонять на дуэль! — А я согласна, — промурлыкала Верлика, видимо, предчувствуя сладкий вкус мести. — Я требую права на дуэль, чтобы отстоять свою честь. — Уверена, что не хочешь забрать свои слова обратно?! — прошипел Райзен с угрозой, закрывая меня собой. — Если кто-то из вас потребует дуэли, я — потребую замены. И посмотрю, что останется от вас, если попробуете атаковать — Райз, — попробовала взять парня за руку, не представляя — чем заслужила себе такого защитника? Или Корнак специально объявил о дуэли, ожидая, чтоуж за меня-то Райзен точно вступится? Не знаю… Глупо и опасно. И поведение Корнака меня отталкивает. — Что, поубавилось храбрости? — принц оскалился. Еще чуть-чуть, и он удлинник клыки, чтобы выглядеть еще более устрашающим. — Нападать хочется только на бессильных? Парень посмотрел на Агата, ожидая, что скажет он. — У меня претензий никаких нет, — Дайксан уступил. — А у тебя? — обратился мой защитник к Верлике. — Попробуешь пробить имперскую защиту? — Я просто так это все не оставлю, — пообещала Верлика, обращаясь к… Наверное, ко всем нам. На самом деле сейчас, когда гнев отступил, злость растворилась в моей опустошенности, я… Я сочувствовала Верлике. Не скажу, что настолько, чтобы простить и забыть всю эту историю. Но так, как это возможно, если взглянуть на ситуацию с ее точки зрения. Вот был у тебя любимый. До глубины души близкий человек. Который оказался обманщиком, предателем. В это можно было не верить, переложить ответственность на навязчивую глупую девчонку, которая не имеем ни воспитания, ни достоинства услышать "нет". Первый срыв. Новая провокация, и ты узнаешь, что любимый много врал, и слишком далеко в этом зашел. Еще и соперница, которая на твоих глазах целует твоего жениха и сообщает, что они-то не просто встречаются, а еще и помолвлены… Какое счастье, что я никого не люблю. С ума сошла бы. — Господин Корнак, — Райзен обратился к декану. Смело, но ему-то чего бояться? Будто императорского отпрыска кто-то осмелится отчислить. — Я правильно понимаю, что конфликт исчерпан? — Время покажет, — отозвался темный. И Верлика еще всем покажет, учитывая положение ее родителей. И Агат — который замучается с испытательным сроком. Я? Я уже перевыполнила программу показательный выступлений, так что надо немного остудить свой пыл. Райзен? Райзен, Райзен, Райзен… Ты-то что в меня так вцепился? Глава 14 — Да не так! — Что значит не так?! Ты в своем уме?! — громкости голоса Дарлы можно было бы позавидовать. Когда некромантка возмущалась, это должны слышать все. Пронзительно, бурно, с нотками истерики. Не знаю почему, но каким-то невероятным образом, мне нравилось. Словно Дарла — дикий упрямый дух, которого изловили и заперли в человеческом теле, и иногда истинная сущность вырывается наружу. — Как по-твоему, я это сделаю?! — вторил дикарке Райзен. Он тоже хорош. Когда принц работал над своим дипломом, общая гостиная старост превращалась в личные покои мага. И это вызывало настоящее восхищение. Пусть Райзен не был самым талантливым или одарённых из чудотворцев, но дотошности в изучении любимого поприща ему не занимать. Десятки исписанных тетрадей по теме, добрая сотня источников, которые парень перечитывал и по одному ему известной системе раскладывал в стопки, которые под страхом окончательной смерти запрещал трогать. В трансформациях Райзен разбирался лучше, чем я в… даже и не знаю, с чем сравнить. Чем я в своей дипломной работе. И это впечатляло. Ведь свою работу я знаю настолько хорошо, что по памяти восстановлю всю структуру крыльев, если завтра кто-то уничтожит академию вместе со всеми моими записями. — Хочешь, чтобы я подняла нежить, сделай мне останки, — Дарла сложила руки на груди и нахмурилась. — Мне не достаточно, чтобы все было похоже на… Понаделают своих иллюзий, а потом лезут к серьёзным магам! Немного вжалась в диван, представляя последствия последней фразы. — Иллюзии?! — Райзен стал каким-то пунцовым. — Иллюзии?! Ты её слышала?! Парень обратился ко мне, и что-то я так и знала, что меня приплетут. Может я зря сижу здесь с ними в одном помещении? — Она твои крылья называет иллюзиями! И все то, что вы себе там отращиваете называет иллюзиями! — Вот не надо! — Дарла первая юркнула на диван и обняла меня, будто я здесь самая обидчивая. — Не путай. Эти, — девушка кивнула на меня. — Привязывают структуру к своему источнику. Со всеми необходимыми и вытекающими. А ты подсовываешь мне просто качественно замаскированный камень. Я не вмешиваюсь, я не вмешиваюсь… — Я отрисовал тебе самое совершенное тело для воскрешение, — Райзен показал в сторону своей схемы. И она была внушительна. Я видела лишь чуток, но даже это впечатляло. Мне довелось увидеть часть костей, так Райзен даже пористость продумал. — У этого тела проводников… Как… — Дарла набрала в грудь побольше воздуха. И осадила свой следующий порыв. — У тебя все вплетенные проводники — для поддержания трансформации. Я не могу с этим работать. — Да какая разница?! — возмутился Райзен. И я его могла понять. Магия-то одна. Нет, разная, конечно. Но это мы управляем энергией так, как можем. А природа различий не делает. — Вот скажи ему?! — Дарла обратилась ко мне. А я что? Я не вмешиваюсь! — Ваше умничество, вы с этим миром контактируете, я с иным. Мне источник нужен. А я их создавать не просто не умею, но и не научусь при всем желании. А у тебя резерва не хватит, чтобы ещё и источник выстроить в этой груде. — Не проще взять ещё одного мага? — не вмешалась я. Совершенно не намекая на себя. Мне своей работы хватает. И учёбы. И занятий с Корнаком. — Вам любая первокурсница обеспечит источник, которого хватит на несколько минут, — продолжила рассуждать вслух. — Не верится, что ты об этом сам не подумал, — осторожно сделала замечание Райзену. Как можно было столько лет заниматься проектом и не подумать о подобной мелочи? — Мне первокурсница скорее проект завалит, чем что-то сделает. — Тогда тебе придётся переделывать все это, — заключила Дарла безразлично. — потому что привести в движение такую массу трансформированного камня не сможет даже десяток магов. А превратить это в нежить… Поздравляю. Ты создал огромную кучу исписанных бумажек и покажешь на дипломе самый большой и бесполезный транс-булыжник за всю историю. — Великолепно, — выдохнул перевертыш, падая на кресло и накрывая лицо ладонями. Расстроенный, Райзен плохо контролировал себя. Впрочем, как и все мы. Маги такие… Ты или умеешь контролировать эмоции в любых ситуациях, либо всегда остаешься мишенью. Не просто так мы учимся, не просто так оттачиваем навыки, не просто так беремся за дипломные проекты, которые выжимают из нас максимум. И услышать на финальном отрезке, что ничего не получится? Не удивляюсь, что волна энергии пронеслась по всей гостиной, сметая бумаги, записи и книги со своего пути. Небольшая воронка из листов закружилась по комнате, и медленно растворялась, опуская хаос на поверхность мебели. — Уверена, ты найдешь решение, — подбодрила принца, который мою фразу встретил недоверчивым и сердитым взглядом. Источник… Ха! Да что там делать? Вряд ли проблема заключается в какой-то уж совсем мелочи, иначе Райзен и вовсе не хватался за голову. И я совершенно не настаиваю на том, что я, например, в состоянии что-то предложить дельное. Но хотя бы попытаться надо. Скажите мне сейчас, что спустя несколько месяцев, мне нужно бросить свой проект — и я буду рвать и метать. Райзен несколько лет готовил свое трансформированное чудо, которое "изменит ход истории". Что такого, если "чуду" требуется чуть больше магии, чем есть в одном волшебнике? Ну или даже не магии, а знаний. Я разбираюсь в теории Смерти. Я весьма неплохо подтянулась в теории Жизни за последний месяц. Плюс есть декан Корнак, который может быть даст подсказку, если я придумаю, что именно нужно спросить. Один из листов из схемы Райзена упал рядом со мной на диван, и я осторожно сложила его и спрятала в карман на юбке. — Только не говори, что ты считаешь, что умнее меня, — буркнул Райзен, стоило мне подняться и сделать вид, что я просто ухожу, не имея ничего такого в планах. Но, вероятно, мое маленькое хищение не осталось незамеченным. — Я… не… — Иди уже, — отмахнулся парень, не собираясь хотя бы выглядеть хоть немного вежливо. Или тактично. — Прости, — ляпнула тихонечко под нос, и устремилась к лестнице, ощущая, как щеки кусает жар смущения. Неужели я действительно такая выскочка? И почему, если хочется сделать ближнему что-то хорошее, просто так… ну ладно, не просто так, а за то, что этот самый ближний и сам ко мне относился по-доброму… Почему ж каждый раз как-то выходит все не по плану? Может не зря смертников учат, что добро делать нельзя, достаточно просто зла не творить? В свою комнату вбежала, чувствуя, что вот-вот задохнусь от возмущения. Да кто он такой, чтобы отпускать едкие комментарии по поводу "умнее" или каких-то там моих догадок?! Плюхнулась на кровать и выкинула на стол лист со структурой Райзена по обращению. И зачем вообще взяла, если драконью долю и не разберу? Стук в дверь заставил отвлечься от мыслей про то, какой Райзен заносчивый, вредный, грубый, невыносимый… — Пустишь? Легок не помине. — Проваливай. — Я не собирался грубить. — Очень в этом сомневаюсь, — отозвалась с нотками горечью в голосе. — Я — дурак. А вот это несомненно, конечно. Но разве я такое вслух скажу? Во всяком случае точно не ненаследному принцу империи. Просто на всякий случай. Мало ли. — Теперь пустишь? Закатила глаза и поднялась с кровати. Подошла к двери и немного приотворила ее, ровно настолько, чтобы можно было встретиться лицом к лицу со своим обидчиком. Только лицами! Не хватало других частей тела Райзена в моей комнате. — Нет, не пущу. Проваливай. — Ты красная, как яблоко после сладкого лета, — протянул перевертыш, вероятно, считая, что сделал комплимент. И не подозревая, что только сильнее меня смутил. Или именно на это Райзен и рассчитывал? — Я сейчас закрою дверь, — предупредила, процеживая слова сквозь стиснутые зубы. Староста перевертышей умеет выводить из состояния равновесия. Инцидент с Верликой и обручальным кольцом произошел чуть больше месяца назад, и за это время я вдоволь насмотрелась на ненаследного принца. И точно знаю, он — провокатор. Ему нравится выводить людей из себя. Нравится подойти слишком близко или дотронуться так, как дотрагиваться нельзя, если вы не объявляете о своих отношениях. Райзен мог как бы невзначай скользнуть кончиками пальчев вдоль моего позвоночника и сделать вид, что это вовсе не он был, а дуновение ветерка в комнате без единого окна. Или подойдет, когда я склонюсь над конспектами, и поправит выпавший из-за ухо локон волос. Или как сейчас — маленькая узкая щелка между нами, и то умудрился как-то так склонить голову, что я чувствовала его тепло его губ и жар его дыхания на своей коже. Пришлось даже сделать шаг назад в комнату, пока не оказалось, что Райзен не извернулся, чтобы поцеловать. Хотя, с чего бы ему это делать? Хмыкнула, отгоняю дурацкую мысль как можно скорее из своей головы. Зачем такому как Райзен хотеть целовать такую, как я? Ни одна простушка никогда не произведет на принца достаточного впечатления, чтобы он решился на серьезные отношения. А несерьезные ни один дурак не станет заводить в академии. Со всеми нашими-то нюансами. Хочется — вон, есть город, есть двор, есть каникулы и еще уйма вариантов. Но не в академии. "Никогда недооценивай силу магии, которая живет в каждой женщине, и не поддается никакому контролю или совершенствованию", — сказал декан Корнак, когда я осмелилась озвучить свои мысли по поводу перспектив превратить меня в сколько-то убедительную фаворитку одного из старост. Может, из-за загадочного поведения Корнака я позволила себе думать, что вот Райзен нет-нет, да не просто так ведет себя со мной так… так как он ведет. Но это все глупости. Наверняка на его факультете все девушки думают точно также — что у них есть шанс, что именно с ними он такой развязный, открытый, наглый и…и… Я слишком много думаю о перевертыше. А надо — об учебе. Вон, Корнак опять ругаться будет. Я, правда, привыкла, и уже не реагирую. Но уверена, что декан скоро это поймет и придумает что-нибудь поинтереснее, чтобы стимулировать мою тягу к знаниям и отвращение к жизненно необходимому сну. — Не обижаешься? — уточнил Райзен. — На тебя? — со смешком, который дался мне непросто, ответила я. — Никогда. — Отлично. Значит, проект мой тоже посмотришь? — Ну что ты! Чтобы все запороть? — съязвила с вызовом. — Постараюсь найти того, кто справится с задачей получше. *** На то, чтобы избавиться от Райзена, потребовалось время. Человек-прилипала. В хорошем смысле. Наверное. Не знаю. Слово за слово, он цепляется за малейший шанс оставить за собой финал разговора. И все-таки вечно поддерживать беседу даже Райзен не способен. Догадываюсь, что, скорее всего, в легкой веселой перепалке он старался отвлечься от мыслей по поводу своей проваленной работы, и как только удалось получить то, ради чего парень пришел, Райзен тут же ретировался. А я взялась посмотреть листок, что стянула из гостиной. Занятно. Несколько мгновений смотрела на изображение, после чего попробовала его перевернуть. И все равно ничего не понятно. Райзен… Свет по твою душу! Мало того, что на бумаге защита от магической проекции, так еще и записи идут по всем четырем сторонам страницы, так что и не угадаешь, с которой начинать. Или что мне искать? Кажется, это лапа. Не берусь утверждать наверняка, но… Вроде лапа. Во всяком случае если расфокусировать зрение и стараться отличить контуры от бесчисленных стрелочек, указывающих на направления построения заклинания. Сколько нитей Райзен планирует держать под контролем. Отвлекаясь от общей формы, можно попробовать сосчитать… Но только на этом листе не менее сотни энергетических линий. Если не больше! Это какого размера проект собирается представить перевертыш, если допустить, что передо мной все-таки лапа? В такую "лапку" три меня поместятся. — Райзен! — высунулась из комнаты, надеясь, что ненаследный принц-фантазер не ушел слишком далеко. — Чего тебе, милая? — голос из гостиной прозвучал так, словно маг только и ждал, когда я, наконец, посмотрю в его бумажки и задам самый главный вопрос. — Ты кого собираешься показывать на дипломе? — Не просто показывать, — промурлыкал Райзен в ответ. — Я собираюсь создать настоящего дракона. — Дракона?! — перегнулась через перила, чтобы посмотреть в лицо этого наглого обманщика. — Драконов не существует. — Именно по этому я и собираюсь создать его. — Глупости, — медленно спускалась по ступенькам. — Драконы — просто детская сказка. Они нереальны! — Уверен, что наши предки тоже про многое говорили подобное. И все-таки совершали свои открытия. Почему бы мне не начать с дракона? Начать с дракона… То ли утопия, то ли весьма нескромные планы на ближайшие несколько месяцев до выпуска. — Не обижайся, но теперь я не совсем уверена, что ты в своем уме. — Почему?! — возмутился Райзен с улыбкой. Он обошел меня, заставляя вертеть головой, чтобы не терять зрительного контакта. — Представь себе. Дракон-нежить. Полностью подконтрольное создание разрушительной мощи! Одна грамотная трансформация и небольшое вмешательство некроманта… Хмыкнула. — Что? — тут же возмутился перевертыш. — Мне даже некромантом быть не нужно, чтобы сказать — это невозможно. — И ты туда же… — вздохнул Райзен разочаровано. — Неужали так сложно представить… — Вас теории магии совсем не учат на факультете? — уточнила, не собираясь как-то смягчать свой тон. — Серьезно. Ты хочешь взять что-то неживое, и обратить это в немертвое. Это же чистой воды бред! Некроманты способны работать только с тем, что когда-то жило. — Поэтому я и изменял структуру камня до полного соответствия останкам. — И, видимо, не задумывался, почему некроманты все подряд не поднимают в свое подчинение, — поинтересовалась холодно. — Нет, ну серьезно… Не достаточно просто скопировать что-то. Не сомневаюсь, что ты в состоянии создать полную мою копию, до последней волосинки. Но это же не буду я? — Никогда не любил все эти премудрые рассуждения, — отмахнулся поверхностный принц. — Не в этом дело, — покачала головой. — Живое можно поднять, потому что оно было живым. Не потому что у него есть вены, а потому что каждый миг по каждому сосудику циркулирует кровь и энергия. И остаточная энергия определяет, получится ли и что именно получится, когда некромант возьмется за дело. Если ты хочешь поднять нежить, тебе потребуется не просто источник. Нельзя просто взять и, не знаю, начинить твою поделку тремя-четырьмя сохраненными сердцами грифонов. Нужно заставить их биться, нужен проводник энергии, который подведет хотя бы сколько-нибудь энергии к абсолютно каждой созданной тобой частичке. И "сколько-нибудь" хватит на пару мгновений, так что твоя теоретическая нежить даже моргнуть не успеет. А с тем, какого размера ты собираешься его сделать… это невозможно! — я активно жестикулировала и в конце вовсе упала в кресло, на котором до этого сидел Райзен. — Может быть… Может быть если бы ты уменьшишь своей проект…. не знаю… хотя бы до размера кошки… И то я не уверена, я еще плаваю в расчетах остаточных энергий, тут если к профессору Имену обратиться. Но у тебя проект — тебе никто не должен помогать. — Говоришь. три четыре сердца грифона? — Сохраненные, — кивнула, и тут же поняла, что Райзен меня совсем не слушал. — Но я же сказала, что все равно не получится. Да и где ты возьмешь столько? Гриффона еще пойди поищи. И убивать их нельзя. И еще раз — этого количества не хватит ни на что толковое. Так что прости, но Дарла права. То, что ты хочешь… — Невозможно, — без какой-то особой печали ответил Райзен. — Уже слышал. Но… Допустим. Если бы можно было достать сердца. Ты бы могла рассчитать, сколько их нужно? — Нет, ну ты точно меня не слушал, — возмутилась, прожигая взглядом мага. Нет, я понимаю, что я не пример для подражания. И не претендую на звание сильной или лучшей ученицы. Но дурой же тоже не являюсь. Можно было бы хотя бы сделать вид, что ему не наплевать на мои слова. И для кого распиналась? — Я сказала — я плаваю в этой теме. И вряд ли смогу рассчитать правильно, особенно для твоей задумки. И ведь это далеко не все! — и кого я стараюсь образумить? — Я говорила про проводники. Тебе Дарла говорила про это. Нужна кровь. И что-то, что может сыграть роль сосудов. Это половину структуры переделывать. — Половина — не всё, — резонно заметил Райзен. И отчего он такой счастливый и довольный? — И это сильно облегчает задачу. — Ага. Оставляет невыполнимую задачу — невыполнимой. С затратой кучи ресурсов, времени и сил. Разве это похоже на облегчение? — Поживешь столько, сколько я… — протянул Райзен. — Ты на три года старше меня. Не рассказывай, — отмахнулась. Парень сел на подлокотник моего кресла и обнял меня за плечи. — Ничего невозможного не бывает. Бывает недостаток смекалки или мотивации. Мотивация у меня хватает. А ты… готова немного поработать? — Райзен сильнее стиснул меня в своих объятиях. — Помощь дипломнику всегда хорошо засчитывается на экзаменах. — Я запорю тебе всю работу, — напомнила немного погромче, на тот случай, если Райзен опять меня не слушал. Или уже забыл. — Я и сам в теории поднатаскаюсь. Скажешь в чем. И перепроверю. Ты же не думаешь, что я не буду проверять то, что мне предложишь? Соглашайся! А я тебе с твоим проектом помогу… Помощь в дипломной трансформации от старосты перевертышей? Да это, фактически, готовый диплом с отличным баллом, идеальные крылья в придачу. И, как следствие, отличные перспективы по устройству на работу. Не пироги печь, не рожать детей по контракту с заносчивыми дворянами. А стать кем-то… Сильнее. Кем-то, кто… — Можешь не уговаривать. Я согласна! Глава 15 — Говоришь, все просто? — Дарла смотрела на старосту перевертышей, как смотрят на ребенка, который с демонической настырностью пытается себя покалечит и еще возмущается, что ему не позволяют этого сделать. — Максимально. Мы втроем сидели в одной из небольших обеденных в городе. Последние теплые дни стремительно ускользали, темнело все раньше, ветер с севера все чаще посещал наши земли, вынуждая всех адептов академии выбирать одежду потеплее. Выходные, которые лично я редко проводила за стенами учебного заведения, на этот раз выдались дождливыми. И, естественно, именно в такую погоду Корнак решил, что мне пора отдохнуть, в приказном порядке направив меня прочь из уютных покоев старост в шумный и слишком уставший от погоды город. Как удобно, не так ли, господин декан? Как раз в тот самый день, когда Райзен пригласил нас с Дарлой прогуляться, посидеть где-нибудь и обсудить кое-какие вопросы. Прямо таки невероятное совпадение. Старый сводник, честное слово. Ну скажи ты прямым текстом: Лейри, деточка, тебе надо понравится ненаследному принцу, будь умницей, будь лапушкой и все получится. Нет, нужно что-то плести, как-то все вкручивать и выкручивать. И главное зачем, если я все равно против каких-либо планов на меня? Даже с тем, что предлагал Райзен, я не была готова согласиться. — Ты хочешь, чтобы мы втроем влезли в хранилище стражей? — уточнила на тот случай, если в первые два раза не так расслышала затею старосты-проказника. — Потому что, цитирую: там всякого добра хватает, наверняка найдется то, что нам нужно? Ты совсем дурак? — Согласна, — кивнула Дарла. — Со мной? — поинтересовался Райзен. И зря. — Нет, конечно! — возмутилась некромантка. — Нет, не пойми меня неправильно. Будь у меня папа — император, я бы сама таких дела наворотила! Но, так как у нас все так, как есть — я пас. Глупость. Безрассудство. И, тьма тебя раздери, у тебя есть деньги! Купи себе другой проект и перестань лезть туда, куда никто не полезет. — Во-первых, — Райзен отставил тяжелый бокал с горячим отваром в сторону и заговорил тише. В его руках были подписанные нами тремя пакты о неразглашении. Так что вообще не понятно, почему сразу не выложить все карты на стол. — Я готов поклясться своей жизнью, что для вас никаких последствий не будет. Папа-император способен уладить любые проблемы. И если узнает про мою клятву — ни за что не пожертвует любимым сыном. Во-вторых, сердца грифонов в хранилище. Я не знаю, сколько точно. Но знаю, что последние лет…, - Райзен прищурился, словно вспоминает. — …Сто пятьдесят существует указ императорской семьи о сохранении останков вымирающих магических видов. — Ты шутишь? — Дарла подалась вперед явно заинтересованная подобной новостью. Что уж там, у меня у самой мурашки по коже пробежали. А для некроманта попасть в склеп редких видов — настоящий праздник. — Зачем? Наши придворные маги давно бьются над способом восстановления популяций через сохранные останки. Но я уверен, если забрать несколько, тем более на время — ничего страшного не произойдет. Одни из самых серьезных проблем обычно начинаются именно с таких заявлений. — Дарлин, мы возьмем одно сердце — специально для тебя, — тут же предложил Райзен, пока некромантка не потеряла интерес. — Ваше Высочество, — перебила принца, пока он не начал и меня соблазнять на свою авантюру. — На секунду. Ты действительно считаешь, что три мага-недоучки способны проникнуть в хранилище имперских стражей? Если так, то грош цена нашей военной мощи. Пожалуй перееду я, наверное, в соседнее государство. Ну так, на всякий случай. А то император, получается, у нас идет на поводу у избалованного сына. Ненаследный, слава Хаосу, принц — пройдоха, искатель приключений и мелкий манипулятор. Лучшие войска сдаются под натиском двух-трех горе-студентов, одна из которых только-только учится контролировать свою силу. Как это все называется? Дикость, дурь, немного бреда. — Ты не можешь просто попросить у отца одолжить тебе сердца? — уточнила Дарла. Было видно, что щедрый подарок от Райзена упускать не хотелось, но и шкуру свою девушке было жалко. Как и место в академии, если история вдруг станет достоянием общественности. — Если бы это было возможно — разве я пытался втянуть вас в это… назовем это небольшим вторжением на закрытую территорию с целью… с образовательной целью, да. — Прости, но ты страдаешь ерундой, — высказала свое мнение. Хотя немного кривила душой. Сказать, что внутри ничего не сжималось от сладостного предвкушения возможного приключения — соврать. Причем нагло и совершенно бесстыдно. Конечно, идея Райзена — дико глупая. Но разве такие глупости не заставляют сердце забиться чуть чаще? Заставляют, конечно! Во-первых, было просто приятно от того, что Райзен позвал прогуляться вместе, посидеть где-нибудь в тепле и уюте. Меня вот редко куда-то приглашали без каких-то гадких побуждений. Конечно, если не считать, что Райзен хочет взять меня на преступление. Во всяком случае, это искреннее, чем попытки смертников, в основном из бывших однокурсников, ухватить себе старосту в жены по старой "дружбе". Во-вторых, дух перехватывает от того, что сам принц, пусть и ненаследный, выбрал меня, ну и Дарлу, ладно, но выбрал Меня в свои напарницы. Не каких-то друзей со своего факультета, не Агата Дайксана. А меня! В своих мыслях я радостно прыгаю на место и хлопаю в ладоши, словно маленькая девочка. В-третьих… Это риск. И, конечно, страшно, если представить, что будет, когда нас поймают. Но если не поймают — это ж какие воспоминания будут! И строчка в будущем резюме, которую, правда, ни в коем случае нельзя будет указать. В-четвертых… Что ж, Райзен — парень щедрый. Если он предлагает Дарле сохраненное сердце грифона, то, наверное, и мне что-нибудь предложит. Я ужасна. — Я уже все продумал, — Райзен наклонился ближе к нам, собираясь поведать свой план так, чтобы никто нас не услышал. Стоит ли удивляться, что через секунду наш столик накрыл защитный купол тишины? Конечно нет, я только жалею, что сама не успела его выставить. Раз уж с магией у меня все стало лучше, и я могу достаточно прилично контролировать заклинания. — Мы сделаем все завтра. И нам совершенно ничего не угрожает. *** Когда соглашаешься с безумным планом обаятельного старосты — готовся к тому, что выльется это все в нечто совершенно странное. — У нас ничего не получится, — шикнула на Райзена, когда мы вышагивали по темному коридору корпуса стражей. Черные мраморные колонны, редкие и тусклые факелы с магическим пламенем. Романтика настоящих смертников! Не хватает только яркого лунного света и атмосферы грядущего сражения. И вроде приключение вот оно, уже здесь, главное собраться с мыслями… Но если честно — не получается. Потому что все происходящее больше походит на цирк. — Дышать невозможно, — пожаловалась на корсет, который стягивал ребра так, что талия стала тоньше на треть. — В этом действительно кто-то ходит? — Каждый день и с большим удовольствием. Улыбайся, "любимая", — Райзен приобнял меня и прибавил шаг. "Любимая". Звучит хорошо. Жаль, что так наиграно. Сегодня в любовь мы просто играем. Спектакль для окружающих, чтобы отвлечь внимание. — Ничего не получится, — шикнула еще раз. Стук каблуков заставлял нервничать. Надо было отказаться от неудобных туфель и оставить привычные сапоги. Они позволяют ступать бесшумно, в них можно бегать и даже сражаться. Хотя, какой там сражаться? С таким корсетом и с настолько пышной юбкой не до сражений. Если нас будут ловить, я, как настоящая придворная дама, окажусь в состоянии только грохнуться в обморок. — Не нервничай. Действуем по плану. — Я уже говорила, что план у тебя, мягко говоря, не очень? — Я уже просил не повторять это? — в тон мне ответил Райзен. — Главное еще раз — ты не против, если мы с тобой… — Да-да-да, — отмахнулась, чтобы лишний раз не задумываться, на что согласилась. План, по-моему, дурацкий. Вот мы с Райзеном идем по темным коридорам, изображаем влюбленную парочку, мой кавалер разыгрывает карт "здравствуйте, я тут как бы принц". И напрашивается проводить свою пассию в сокровищницу, чтобы добавить огонька в отношения. От меня требовалось немного — облачиться в роскошное платье, которое Райзен сам и купил, и позволить молодому человеку немного вольностей — объятия, может даже поцелуй, если потребуется. — Просто интересно, что у тебя за репутация такая, что стражники тут же пустят тебя внутрь и согласятся сделать вид, что никого не видели? — Лучше не задумывайся об этом, — хохотнул маг, прижимаясь сильнее. — Я просто пытаюсь сказать, что в твоем плане слишком много белых пятен. Слишком… — Т-ш-ш-ш, — шикнул на меня перевертыш, первым завидев нужную нам дверь с двумя охранниками перед ней. — Господа, — Райзен притянул меня к себе, закинув руку на мои плечи. И даже немного перестарался — такое чувство, что парень пытается меня задушить. — Как проходит ваш вечер? Как служба? — Ваше Высочество! — хором поприветствовали нас стражники. Мне они ничего не сказали, видимо растерявшись — как обращаться к спутнице принца, если никакие отношения не заявлены? Тут не угадаешь же. Можно ненароком оскорбить. Платье, благодаря стараниям Райзена, на мне запредельно дорогое. Вдруг я настолько знатная дама, что мужчинам должно быть стыдно, если они не знают ни моего имени, ни моего титула? — Нас не предупреждали, что вы сегодня вернетесь. — Иногда планы меняются… слишком непредсказуемо, — Райзен несколько раз выразительно подмигнул страже, да настолько, что, кажется, у него начался припадок, чем попытка намекнуть охране на какие-то сальности. — Господа, я понимаю, что обычно так не положено… Но я обещал своей спутнице, что покажу кое-какие безделушки, принадлежащие моей семье. Вы не против, если мы заглянем внутрь… Буквально на… — Минутку? — ляпнула вслух, но мужчины отчего-то принялись улыбаться. Зато Райзен покраснел, словно я его свекольным соком залила. — Не на минутку, конечно, — откашлявшись, произнес принц. — Но, слово принца, ненадолго. — Мы должны согласовать пропуск. — А может не стоит? — Райзен достал из кармана накидки увесистый мешочек с монетами. — Прошу. Вы же не думаете оскорбить сына императора своим недоверием? — Конечно нет, — ответил один из стражей. — Пожалуй, мы могли бы отвернуться ненадолго. — Хорошего времени. — пожелал второй, пропуская нас в предварительно распахнутые двери. — Не возражаете, нам нужно немного уединения? — парень, будучи уже в сокровищнице, самостоятельно ухватился за створки, чтобы затворить их. — Это как-то слишком просто, — заметила в сотый раз за вечер. Мне это не нравилось. Мы слишком просто попали в здание. Мы слишком просто подкупили охрану. Мы слишком просто оказались в сокровищнице. — Что-то здесь точно не так. — Самое сложное будет уйти, — напомнил Райзен, вышагивая по простенькому залу, в котором все предметы аккуратно лежали на своих местах на высоких полках вдоль стен. — Просто так не бывает, — заверила парня, напоминая самой себе, чему нас учили у смертников. Когда задание кажется слишком легким — ищите подвох. — Давай сосредоточимся на том, что все будет хорошо? Ты боевой маг. — Бывший. — Видел я, как ты занимаешься лечением. Поверь, ты — боевой маг, — то ли комплимент сделал, то ли снова издевается. — Я — принц, меня вообще не тронут. Плюс, все-таки, без ложной скромности, отличный транс-маг. Так что ничего с нами не будет. В конце концов, не станут же нас атаковать на поражение? А с остальным, если вдруг что пойдет не так — мы справимся. — Мне бы твою уверенность. Райзен шел вперед, а я держалась за него, возможно, надеясь перенять у бесстрашного юноши хотя бы немного его стойкости. Никогда не думала, что я такая трусиха. Странно даже. Нас учат не бояться смерти и боли, зато лишиться места в академии — страшно до обморока. — Кажется, это то, что нам нужно? — Райзен указал на высокий шкаф с шестью десятками каменных сердец, каждое на своем постаменте с подписанным именем. — Такие маленькие, — шепнула я с удивлением. Нет, конечно, я знала, какого размера сердце грифона. Но это же так. в цифрах, сухие данные из книжки. А когда видишь вживую и даже можешь подержать — в голове перестает укладываться, как столь крупные и могучие создания существуют со столько крошечными сердечками. Каждый из камней был не больше двух моих кулаков. — Зато какие мощные, — Райзен взял одно с полки. И наверняка почувствовал энергию, которая сохранилась в останках магического существа. — Сколько ты говорила, потребуется штук? Прикрыла глаза, чтобы еще раз вспомнить свои расчеты. — Сложно сказать, — призналась, хотя до этого тысячу раз повторяла перевертышу, что я не могу быть ни в чем уверена. — Ты прав, здесь такая сила… Протянула руку, и еще не дотронувшись почувствовала, что каждый из камней излучает тепло. Словно кто-то подкинул угли на полку вместо подлинного экспоната. — Возьмем десять? — предложил Райзен. — Все равно я больше не смогу вписать в схему. Ну да. Еще одно удачное решение. Случайно угадывать необходимое количество в надежде, что в конечном итоге все получится. Райзен-Райзен, что ж ты такой несерьезный? Капельку рассудительности, и цены бы тебе не было! — Я второй раз сюда не пойду, — предупредила сразу. — Доставай сумку. Райзен не шевельнулся. — Сумку должна была ты взять, — ответил парень шепотом. — Нет, — у меня получилось даже еще тише, чем у перевертыша. — Я должна была нацепит на себя это ужасное платье, и Дарла потратила половину вечера, чтобы помочь мне с корсетом. — Я говорил, что нужно меня позвать. — Ага, конечно, — фыркнула краснея. — Но мы не об этом сейчас. Где сумка, Райзен? Мы не сможем вынести все в руках. — Поищи. Здесь должно быть хоть что-то подходящее. Мы принялись искать. Разбрелись в разные половины сокровищницы. Наверное, стоит признаться, что сосредоточиться на задании у меня не получалось. Столько всего интересного стояло на полках, что глаза попросту разбегались. Куда там какая-то сумка? Передо мной несметные богатства великой империи, ее тайные артефакты и забытые знания Великих. Жаль, Райзен не согласился разрешить мне взять хоть одну вещь их хранилища. Всего одну. Я бы не позарилась ни на что выходящее за рамки разумного, ни на что, что могло бы сделать меня мишенью для поисков вора. Мне бы хватило какой-нибудь мелочи. Несколько капель эликсира безграничной энергии. Во всяком случае слышала, что тут и такое может скрываться. — Нашел! — крикнул Райзен. Ну как крикнул? Шепотом что ли… Вроде громко, а вроде и тихонько, чтобы за пределы помещения его оклик не вышел. Нам же не нужны стражи здесь? Парень вытащил к шкафу с сохраненными сердцами… — Что это? — Отрезал от шторы. И вот, — мне продемонстрировали тонкий канат. — Чтобы связать. — А прятать как будем? Изначально Райзен сказал, что у него есть небольшая сумка на ремне, которую я смогла бы спрятать под пышной юбкой. — Да так же. Немного ловкости рук. — Надеюсь не твоих? — насупилась, осторожно снимая с полки первое сердце. — Никакого удовольствия, — Райзен не был столь щепетилен с древними реликвиями. Он довольно грубо складывал их на ткань, разве что не сбрасывал. А ведь совсем недавно я восхищалась тем, с какой осторожностью маг относится к тому, что делает. А на деле? Тут забыл, там не подумал, еще не посчитал, не догадался… И все-таки меня не покидает ощущение подвоха. — Кажется, все? — Райзен стянул веревкой плотный отрез ткани и протянул мне. И я чуть не уронила сверток! Он получился какой-то неожиданно тяжелый. И это создавало новую проблему. — Я не смогу это привязать под юбки. Не потому что не хочу. Просто сердца слишком увесистые. И привязывать каким-то, в общем-то, шнурочком — несерьезно. Это же не кожаный ремень, да и кривой срез ткани — не добротная сумка. Даже если получится привязать все это ко мне, я или не смогу нормально идти. Точно не буду в состоянии бежать, если это потребуется. А уж если представить, что произойдет, если наша добыча упадет… — Что будем делать? — посмотрела на Райзена с надеждой. До этого момента он уверенно заявлял, что у него все под контролем. И сейчас мне хотелось, чтобы это действительно было так. — Бежать сможешь? Это легко. Согнулась чтобы стянуть с себя свою ужасную обувь с каблуками. Без них я определенно убегу дальше. И буду двигаться быстрее. — И приготовь щит и что-нибудь оглушающее. — Мне это не нравится, — предупредила перевертыша, прекрасно понимая, кто именно будет отдуваться. Транс-маги как боевые единицы совершенно бесполезны. От них кроме толковой иллюзии можно ничего не ждать. — Может твой трюк с мантикорой? — вспомнила еще один проект, над которым работал Райзен в нашу первую встречу. — Прости, правильная подушка осталась в башне старост, — юноша подмигнул и подтолкнул меня к двери. — Все просто. Я иду первым. Ты за мной. Я отвлекаю, ты оглушаешь. А дальше бежим. Очень просто. Сердце забилось с нечеловеческой скоростью. Кажется, магия во мне забурлила, страх заставил энергию слегка выйти из-под контроля. А ведь я готовилась к этому. Два года смертников учили откидывать эмоции в сторону, но, видимо, как только я переметнулась к живчикам, внутренний настрой сбился окончательно. — Прямо по коридору. Первый поворот направо. И почти сразу налево, — спокойствию Райзена можно было позавидовать. — Выйдем в сад — держись рядом, я знаю, что делать дальше. Готова? Нет. — Да. — Давай! Глава 16 Давай… Не слишком похоже на боевую команду, к которым привыкаешь на тренировках. Зато ситуация абсолютно как из учебника. Собраться. Одной рукой поддерживать щит, второй — ударить противника. Жаль, что соперников двое. К тому моменту, как я сплету второе заклинание, на меня обрушиться целых шквал контрударов. Поэтому все, как говорил Райзен. Ударить и бежать, максимально удерживая щит. Надеюсь, перевертыш догадается меня прикрыть? А то со смертниками шутки плохи, они мою защиту пробьют, даже резерв не сильно истощая. И тогда никуда мы не убежим. Самое странное, что на несколько секунд страх полностью исчез. Открылась дверь, я шагнула вперед, перенесла вес на опорную ногу и выпустила оглушающее заклинание, выбрав мишенью того стражника, который стоял по левую сторону, рядом со стеной. Так, даже если промахнусь, заклинание срикошетит и ударит в спину стражнику. Если тот, конечно, не сподобиться выставить щит. Но мне повезло. Все прошло гладко, насколько это может быть — магия достигла цели, стражник завалился на пол, а Райзен дернул меня за руку, напоминая, что нужно бежать, а не пытаться разобраться со вторым магом. Холодный мрамор легонько кусал кожу, каждый раз когда я касалась пола, каждый шаг, каждый прыжок напоминали, что никогда не стоит выбирать неудобную обувь, если планируешь совершить набег на императорскую сокровищницу. — Сюда! — Райзен направлял, мы быстро преодолели коридор и выбрались в сад. — Молчи! С этой командой парень с силой толкнул меня в кусты, в которые я провалилась, словно в мягкое облако. Через три секунды Райзен присоединился ко мне, моментально зажав ладонью мой рот. — Т-ш-ш-ш, — шикнул он, немного встряхнув свободной рукой. — Смотри, — иллюзия кустов в одном месте стала чуть прозрачнее, так что мне открылся вид на внутренний двор здания и красивый ночной сад императора. Стражи промчались мимо нас, не замечая иллюзорных кустов. Гораздо больше их интересовала погоня, ведь копия нас с Райзеном продолжала свой бег, устремившись к главному выходу. Так вот в чем был его план? Смотрела на перевертыша своими большими глаза в изумлении. Он подготовил все это заранее? Укромный уголок, сливающийся с остальной листвой густых насаждений, скрытый под иллюзией. Сложная движущаяся транс-форма, копирующая меня и его, которая уводит опасность как можно дальше. Кажется, все-таки Райзен — великий маг. Если смог все это так быстро приготовить, еще и поддерживать все это время, что мы явились на наше "задание". — Не расслабляемся. Иллюзии хватит еще секунд на тридцать. Так что надо двигаться быстро. А вот с этим я согласна. И, кажется, готова. Страх вернулся. Опасность не просто превратилась в реальность. Она накатывала тяжелой волной, обещающей раздаваться всякую выдержку. — Ты плавать умеешь? — уточнил принц, помогая подняться с земли. Очередной своевременный вопрос. — Нам сюда, — короткая пробежка до невысокой стены, Райзен помог перебраться через ограду. — Сюда! Кажется, они здесь! — низкий мужской голос заставил вздрогнуть. — А нам сюда, — принц кивнул в сторону реки. — Уверен? — посмотрела на бурный поток. — Абсолютно, — парень улыбнулся и прижал меня к себе. — Общий щит? Еще раз посмотрела, как стремительно вода движется, и сомнений не осталось. — Конечно, — мы с Райзеном сплели свои пальцы и вступили в воду. Ноги успели промокнуть, но не остальное — щит защитил нас, создав плотный и крепкий защитный шар. Стоило появиться оболочке, как стремительный поток подхватил нас и понес за собой. У магов свой способ плавать. Крепкий щит и желание довериться силам природы. Для стоящей воды не подходит, конечно. Да и против потока не пойдешь. Зато уходить по течению от погони — в самый раз. — Ты же помнишь, что здесь впереди водопад? — шепнул Райзен, сжимая пальцы крепче. Его энергия, такая чужая и непонятная, согревала замерзшие руки. Присутствие мага, который подпитывал щит — очень успокаивало. Я никогда так не практиковала плавание. Теории мы освоили еще на первом курсе, но что касается "дела" — у меня это было впервые. И здорово, что Райзен сам вызывался подстраховать. Водопад? Что ж, наверное, я не слишком испугаюсь? Хотя… Нервишки шалили. Грязная вода обволакивала наш защитный пузырь иной раз на добрую треть. Но не касалась нас, не могла проникнуть сквозь прозрачную преграду. Нам с Райзеном доставалась лишь прохлада, от которой хотелось поскорее скрыться — укутаться в теплый плащ. Или в теплые объятия. — Уже близко. Может быть сядем? — предложил Райзен, и спорить я и не думала. Нас и так пошатывало, когда защитный пузырь мотало по небольшим порогам, сидя можно сделать купол меньше, будет удобнее держаться. Да и падать, наверняка, приятнее. — Боишься? — шепнул перевертыш, оскорбляя одним своим предположение. Чтобы смертница и боялась? — А ты нет? — понимаю, что слишком сильно стиснула руку Райзена, выдавая собственные переживания. — Здесь не очень высоко, — успокоил Райзен. — Щит выдержит. Знаю. И все равно… Нет, мне нечего боятся! Это глупо, это неразумно. Даже бессмысленно. Короткое падение, и мы будем очень далеко от стражников, которые даже не видел и, в каком направлении мы скрылись. Мы выиграем время, вернемся в академию… А потом что будет-то? Мысль, что нас-то видели, что стража точно знает, что на них напал именно Райзен, а через него без труда найдут и его спутницу посетила меня ровно в тот момент, как мы доплыли до водопада. — Не размыкай связь, — напомнил Райзен, будто я бы могла так сглупить и во время падения разорвать заклинание, единственное, что сбережет от гибели. ПРОДА 16,02.20 — Хаос, я сегодня не готова-а-а-а-а-а, — мой голос оказался заглушен звуками падающей воды. Дикое неудержимое бурление стихии, картина падения… Ощущение, что мы падаем — не было. Плотный пузырь магической защиты позволял, по идее, чувствовать себя почти комфортно. На несколько секунд мы с Райзеном погрузились почти в кромешную тьму — грязная вода обволакивала наш безопасный шар со всех сторон. Ну, и еще я зажмурилась, потому что нет-нет, да все-таки было страшно. Нас кидало в стороны, и помогало только то, что мы с Райзеном, не сговариваясь, сделали защитный контур достаточно маленьким, чтобы было удобно держаться. Спиной парень вовсе прижался к щиту, я же устроилась поудобнее на перевертыше. Ногами мы уперлись в противоположную стенку. В тот момент, когда нас перевернуло вниз головой, я могла уже только хихикать — настолько далеко я переступила черту ужаса. Так, обычная легкая истерика. Слава Хаосу, падение не могло быть бесконечным, и вскоре наш пузырь влетел в толщу воды, а падающая масса выдавила нас в сторону от неспокойного местечка. Несколько секунд, совершенно не ощутив приводнения, мы провели, созерцая темные глубины и стаю рыб, которую мы распугали. Странно, я думала, что в столь поздний час все должны спать. Или прятаться от хищников, я не знаю. А тут рыбки. Плавают, наверное искали что-то съестное. И мы им помешали. Но ненадолго. Очень быстро вода вытолкнула наш пузырь на поверхность, еще быстрее ее остатки стекали по стенкам, позволяя нам с Райзеном увидеть прекрасную ночь, тьма которой была разогнана серебряным светом луны. — Как ты? — Если скажешь, что за нами больше никто не гонится — то буду хорошо. — Не знаю, — Райзен осмотрелся по сторонам. — Не думаю, что настало время расслабляться. Здесь мы как на ладони. Надо выбраться на берег. Та еще задача в спокойной воде. Или разрушать щит и нырять, но в своем платье я скорее утону. Да и вода слишком холодная для заплывов. Или начать идти, терпеливо вышагивая к берегу. Медленно, неудобно. Щит надо корректировать, чтобы появлялись выступающие лопасти. — Могу сам, если ты устала, — предложил маг, в очередной раз демонстрируя, насколько он умеет быть воспитанным и сострадательным. — Если здесь нет никаких крупных хищников… — Которые раскусят магический щит? Здесь? Не думаю. Отлично. — Тогда пойдем, — я отняла свою руку и растерла пальцы. Да… Опасаясь за наши сохранность, я энергии не жалела, и теперь чувствовала, что израсходовала добрую треть своего запаса. Но чувствовала себя хорошо. Странно, но хорошо. Наверное, после всего, если можно считать, что опасность уже позади, я чувствовала себя хорошо. Даже замечательно! Первое настоящее приключение, и я с ним справилась! И не просто справилась! Мы, можно сказать, практически спасли работу Райзена, мы вместе совершили дерзкий и, наверняка, беспрецедентный поход на сокровищницу стражей, я сражалась и даже победила одного из опытных смертников! И мы спрыгнули с водопада! Сами. Одни! Без страховки преподавателей, без некроманта поблизости. Сами! Хаос, какие мы беспечные! Кажется, сердце вот-вот выпрыгнет из груди от восторга. — Ты представляешь?! — кажется, часть своих эмоций я выплескивала в виде восторженных фраз. Хаос, наверное, я звучу сейчас ужасно раздражающе. И Райзен не одергивает. Не просит замолчать или быть тише. Наоборот — он смеется вместе со мной, на его лице мягкая и добрая улыбка. Такое чувство, что староста разделяет мои ощущения в этот момент. Будто мы вместе прошли через то, что может связать нас на всю жизнь. Когда мы, наконец, ступили на берег, Райзен помог мне не упасть и не замочить ноги — подхватил за талию и поставил на сухой песок. — Спасибо, — мы вновь оказались слишком близко друг от друга. — Тебе спасибо, — ответил юноша, не торопясь убирать руки с моей талии. — Если бы не ты, у меня ничего не получилось бы. Прежде чем я успела что-то сказать, Райзен склонился и поцеловал меня. Интересно, меня когда-нибудь поцелуют так, чтобы я этого ожидала? И хотела. Нет, не скажу, что мне тут же захотелось оттолкнуть Райзена, или что я испытала какое-то отвращение. Нет! Все… Нормально? Я продрогла, и мне было приятно, что Райзен обнимает меня, укутывает своим теплом. И даже делится им. Горячие губы, обжигающе горячий язык. Пару минут таких нежностей, и я вовсе забуду о холоде. Не знаю, что на меня нашло, если я до сих пор не выписала ненаследному принцу звонкую пощечину. Может вся эта погоня, ощущение опасности, мой первый почти настоящий боевой напарник. Говорят, смертники часто так делают. Если вы мужчина и женщина, у вас множество общих моментов, работа требует от вас полной магической синхронизации, то рано или поздно приходят чувства. Мол, влечение неизбежно. Может, у меня с Райзеном тоже самое? Просто наше маленькое приключение подтолкнуло к чему-то… новому? Мы же много проводили времени вместе, часто общались, я наблюдала за его работой, он — за мной, наверное. Плюс наше знакомство, которое однозначно не оставляет лично меня равнодушной. Поцелуй… Это логичное продолжение? Только отчего мне кажется, что все это неправильно? "С Агатом было по-другому", — мысль в голове заставила встрепенуться. "Конечно по-другому!", — обозлилась сама на себя, — "Его-то я ненавижу! Конечно там будет реакция". А сейчас? Я замерзла и перенервничала. — Думаю, нам надо идти, — предложила тихо, отстранившись. — Не знаю, мне кажется, надо немного отсидеться, — Райзен пошел к большим камням, что стояли чуть в отдалении. — Нас могут искать в городе. И до академии просто так не доберешься, обходных путей нет. — Великолепно, — фыркнула. Дошла до тех же камней и опустилась на песок. — Не переживай. Я говорил Дарле, где мы должны будем оказаться. Она принесет сменную одежду, и мы вернемся в башню старост. Даже поспать успеем. — Думаешь? Звучит фальшиво. И почему меня не покидает ощущение, что все это какой-то фарс? Неужели просто нервы? Или все-таки страх из-за понимания, в какую беду мы на самом деле влипли. Схватилась за голову, опасаясь, что вот-вот сорвусь на слезы. — Это самая большая глупость, которую мы делали в своей жизни, — выдохнула, стараясь собрать мысли в кучку. — Даже если мы переоденемся, тебя узнают. Наверняка сейчас в городе целая облава. И… Хаос, ты же принц! Им даже искать тебя не нужно, стражи будут ждать тебя прямо возле башни старост. И…И…И… Меня посадят! Я атаковала императорского стража. — Можно я поделюсь с тобой секретом? — Нашел время, — стараясь отдышаться, я выдавила из себя ответ. Хаос, у меня сейчас сердце остановится. Или разорвется. И голова кругом. Даже если Райзен признается в самом жутком преступлении, я все равно ничего не запомню, потому что черепушка готова взорваться от страха и эмоций, которые ее переполняют. — Так как я все-таки за честность… Не было никакого похищения. Посмотрела на перевертыша с недоумением. — Я действительно попросил у отца все, что мне требуется. И он дал. Вот этого я точно не забуду. Однако. В груди ухнуло, из головы словно разом вымело все мысли. — Тогда зачем все это? — челюсть отвисла, глаза округлились. — Зачем… — А ты не понимаешь? Ты мне нравишься, Лейри. Но намеков не понимаешь категорически. Закрыла лицо ладонями, пока жар от стыда на спалил половину округи. Райзен опять соврал?! А я опять поверила… Хотя со вчерашнего дня твердила, какая же все это глупость… И все равно повелась! Вот дура! — Ты…я… — слова застеваливали в горле. Возмущение? Не то слово. Не та степень. Я даже не знаю, как назвать то, что сделал Райзен. — Ты… — Да скажи это уже, наконец! — Ненавижу тебя! — попробовала встать, но парень перехватил мою руку. — Неправда. Я же нравлюсь тебе. И ты ответила на мой поцелуй. — Ответила?! Я думала, что нас убьют! Я думала, что мы практически избежали окончательной смерти. А ты… ты… Ты! — вырвала руку из цепкого захвата и все-таки оторвалась от земли, после чего с ненавистью стянула с ног дурацкие туфли. Подошвы коснулись прохладной и влажной земли, и можно было с уверенностью сказать, что если сегодня я не приму горячую ванну с отваром целебника и настойкой миртла, то точно заболею. — И зачем… Зачем все это? Какие-то намеки, какие-то выверты с платьями и прочей шелухой? Как же я устала. Кажется, после взрыва эмоций, страха, погони, которой на самом деле не было, я просто начала отходить, откат энергии или ее полное отсутствие накрывал с головой. Райзен молчал. Что твориться в его голове? На что он рассчитывал? Что чувствует сейчас, после того, как увидел мою искреннюю реакцию? Я не знаю. — В чем ты еще мне соврал? — уточнила, предполагая, что Райзен имеет еще с десяток грешков. — Если скажу — ты будешь хотя бы немного очарована моей честностью? — Не думаю, что "очарована" — правильное определение. — Но шанс у меня все-таки останется? Очень сильно в этом сомневаюсь. — Райзен, — надавила голосом, желая знать, в какое еще моменты я оказалась одурачена избалованным принцем. — Что ж… Если быть максимально откровенным… Помнишь, что я рассказал про Дайксана? Ну, по поводу того, что он распускал слухи, о тебе и себе… — Это тогда, когда ты поклялся, что говоришь правду, правду и ничего кроме правды? — Да, как раз то… В общем. Я соврал, — начала набирать в грудь побольше воздуха, чтобы вновь возмутиться. — И с клятвой — сотворил иллюзию. У меня по ним было отлично уже на первом курсе. — Прекрасно. Поздравляю тебя с этим. И не подходи ко мне больше. Глава 17 До башни старост я шла долго. Очень долго. Сначала Райзен никак не отставал со своими уговорами и оправданиями. Из которых я узнала о себе очень много нового. Я бы даже сказала — что слишком. Ясно одно — ни извиняться, ни ухаживать за девушками Райзен не умеет категорически. Честное слово! Такое чувство, что его волчья стая воспитывала, а не императорская семья. Нет, видите ли, это во мне проблема! Это, как тут откровенно поделился ненаследный принц, со мной что-то не так. Это я не понимаю, что если мужчина проводит с тобой столько времени, то он жаждет твоей компании и чего-то большего, чем просто беседы об учебе. Это я — двинутая смертница, которая только и мечтает о головокружительных приключениях, так что несчастному, истомившемуся по любви перевертышу, приходится выдумывать всю эту чушь — про сердца грифонов, которые можно выкрасть, про погоню, ему приходится договариваться с охраной по поводу нашего проникновения и даже по поводу того, что я немного их атакую. Фыркнула и пнула лежащий на дороге камень. От Райзена я оторвалась. Маленькое боевое заклинание и стена отчуждения вполне четко обозначают надоедливым ухажерам, насколько я не готова вести диалог. Так что на одной из центральных улиц мы просто разошлись в разные стороны. Не знаю, куда пошел принц — сразу в академию, или куда-то еще. Мне просто нужно было еще немного прогуляться, развеяться. Райзен искренне считал, что он придумал для нас идеальное свидание. Свидание в стиле боевых магов. Парень купил мне роскошную, по своим меркам, одежду, устроил приключение, чудесное спасение. И настроился на романтичную ночь на пляже, когда большая вода и луна окончательно растопят лед. Интересно, дворцовых девиц всегда именно так соблазняют, и может действительно со мной что-то не так? Может я, простота деревенская, физически не способна оценить тех усилий, что Райзен на меня потратил? — А я его просила? — пнула очередной камушек. Академия уже была недалеко. А я все равно устала и продрогла. Туфли так и остались на пляже, я весьма опрометчиво решила убегать в расстроенных чувствах босиком. Конечно, за свои ноги я совсем не переживала — защитную оболочку можно и на стопы сделать, так что коже ничего не угрожало. Не будь магического щита, посмела бы я пинать все подряд на своем пути, ха! Но мне все еще было холодно. Настолько, что я пальцев не чувствовала. Неужели те, кто мнят себя элитой, действительно считают, что любые отношения — это ложь? Нет, я понимаю, что без хитринки редко когда что-то получается, но предел же должен быть! Можно искренне говорить любимому о вечных чувствах. Это скорее заблуждение, чем намеренный обман. Хотя и всякое бывает. Я понимаю, когда ты не хочешь говорить любимому то, что его может расстроить, как мой папа никогда не говорит маме, что ей мало ее старое платье. Как бы то ни было, отец, например, в любом случае заверял маму, что она великолепна. И эта та самая хитринка, на которую я согласна всеми руками и ногами. Но то, что сделал Райзен… Из-за его лжи я устроила публичные разборки с Агатом и Верликой, из-за чего уничтожила их отношения, а девушку так просто взяли и отчислили. Хаос, да я, возможно, ей всю жизнь сломала. И все из-за того, что Райзен соврал. Ненавижу лгунов. Как так можно? Зачем? Это кому-то действительно нравится? Мол, я навру тебе с три короба, заставляю постареть на несколько лет из-за потраченных нервов, потом ты мне что-нибудь такое придумай… Зачем?! Я слабо представляю себе идеальное свидание, у меня в принципе ни одного не было. Но уверена, что между "пойдем на сеновал" и историей про необходимость обокрасть императорскую сокровищницу есть целая уйма вариантов. Равной степени романтичности. И вообще! Как двинутая смертница я могу только мечтать о том, что понравившийся мне юноша придет ко мне на официальный визит с пактом об отношениях. Как живиха… Как живиха я уже ни о чем не мечтаю. Но знаю, что за внимание "наших" мужчины готовы совершать подвиги готовые неделями пропадать на болотах в поисках редчайших ингредиентов, они готовы драться друг с другом и приносить к нашим ногам дары несметной ценности. А Райзен не подумал даже о том, чтобы просто сказать мне "ты мне нравишься". Вот что со мной не так? Может я слишком капризна и избирательна? Если верить заявлениям Райзена. Хаос, надеюсь, что он не сидит и не ждет меня в гостинной. В обителей старост заходила аккуратно. Во-первых, опасаясь очередного неприятного разговора. Во-вторых, не желая никого разбудить. Как я поняла, Дарла или была в курсе затеи Райзена, и просто выступала в качестве его подруги, которая настраивала меня, кстати, совершенно неудачно. Либо думала, что все на полном серьезе, поэтому не полезла в сумасбродную затею, и сейчас мирно спит в своей кровати. Без приключений. Без разочарований. Интересно, где я Хаосу так насолила, что он до сих пор на мне отыгрывается. В свою комнату поднималась, ощущая боль в ногах. Пальцы, как только оказались в теплом помещении, начали согреваться. И вместе с прочим, пришло противное покалывание и ноющая тянущая боль каждый раз, как только суставы приходили в движение. Еще немного, и до своей комнаты я бы добралась только ползком. Сил принять ванную точно не осталось. Дверь чуть скрипнула, когда я ее открывала и, так как от магического щита на ступнях я уже избавилась, все-таки у нас в башне чисто, да и ковры почти везде лежат, я почувствовала, что наступила на бумагу. Мягкий пергамент, едва заметно теплый. Поднимала его со стоном. Проклятый корсет. Нет, ну как в них только ходят? У смертников корсеты мягче, и не такие тугие. А здесь… Как только доберусь до стола, распорю кинжалом всю шнуровку. Интересно, а я должна вернуть Райзену его платье? Вдруг в голову пришла мысль. Вернее, я вспомнила. Как Агат сказал, что это не его кольцо. То, что я нашла в своей комнате и выдавала за обручальное от Дайксана. Он сказал, что кольцо — не его. Но оно было с запиской "прости". Что, если оно от Райзена? Он уже показал себя знатным лжецом. И что, если он запустил эти нелепые слухи, за что и извинялся, когда его одолел приступ совестливости? Кажется, я уже брежу. Райзен не видел нас с Дайксаном в той кладовке, чтобы начать распускать слухи. Да мы даже знакомы на тот момент не были. Может быть виделись в общей столовой на завтраках или на ужинах. Но это же все равно бред. Никто не влюбляется так, чтобы случайно увидеть, выстроить целую лживую схему в надежде, что все обернется таким образом, что я окажусь старостой на другом факультете. Только ради возможности чуть больше общаться. Упала на кровать и развернула на бумагу, что мне подбросили под дверь. Глупышка. Так устала, что взяла в руки неизвестный предмет, даже не проверив его на магическое воздействие. А если бы там проклятье? Или еще что похуже? Отругала себя, в очередной раз отметив, что теряю хватку. И все эти мои оплошности в итоге складываются в сущий кошмар. Надо взять себя в руки и перестать ошибаться. Но, раз бумага уже в моих руках — все-таки взялась читать. "Ты злишься. Но пожалуйста, пусть это не скажется на нашей договоренности. Ты обещала закончить схему по моему проекту. Сделай, пожалуйста. Если нужно — я заплачу." Наглость. У Райзена хватило наглости еще требовать о том, чтобы я была честной и сдержала свое слово! Нет, ну как это называется?! Во-первых, я возмущена этим требованием и обещанием заплатить. Словно мы об этом договаривались. Словно я какая-то продажная… Арр-р-р! Во-вторых, меня задело то, что перевертыш больше заботит его проект, чем то, что он на один вечер поиграл с моими чувствами и жизнью, как ему показалось правильнее. В-третьих… За кого он меня держит, если считает, что из-за нашей ссоры я возьму свои слова обратно и не стану заканчивать работу, за которую взялась? У меня и в мыслях подобного не было. Хотя, теперь есть. Но я не стану. Сделаю все, что обещала. И поскорее, чтобы раз и навсегда оборвать любые связи с принцем-обманщиком. Сон как рукой сняло. Я могу долго откладывать работу, говорить себе, что надо еще дочитать, доучить, доузнавать. Но я и так знаю теорию "от" и "до". Спасибо декану Корнаку, он научил, как на самом деле нужно готовиться к занятиям. Для кокетства, конечно, такого вслух произносить нельзя — мол, я знаю вообще все. И такое точно нельзя говорить в присутствии преподавателей. Но я уверена в своих знаниях. Больше, чем в том, что все получится, если совсем честно. Ни с такими масштабами, не с таким запасом энергии, что Райзен собирается использовать. Но свою часть я могу сделать. Вопрос в размерах. Если мы выписывали схемы естественных проводников на чем-то небольшом, то почему не получится на огромной каменной глыбе? Так что остается просто сесть и плотно поработать над записями. Поспать успею завтра. Если заболею, у меня появятся несколько дней законного отдыха и освобождения от занятий. А я заболею. Зато время на сон хватит с избытком. Если есть возможность закрыть свой долг перед перевертышем, чтобы у него больше не было ни единого повода заговорить со мной, а у меня — ни единой необходимости вступать в беседу… Я сделаю это. Прямо сейчас. *** Наутро, когда я миллион раз пожалела о своем решении не ложиться, пока не закончу вычерчивать дурацкую схему, я ощущала себя полностью опустошенной. На занятия не пошла. Браслет на руке горел, подсказывая, что я — наглая прогульщица, но я его быстро успокоила. Короткое заклинание, привязанное к справке от старосты по болезни. И почему я раньше не пользовалась этой лазейкой? Ах, да! Потому что я стараюсь быть прилежной ученицей. Но сегодня больничный вполне законный. К утру поднялась температура и мне пришлось отвлечься от работы, чтобы принять микстуру. Лечиться все-таки придется самой. Что я за староста живих, если не в состоянии побороть собственный недуг после переохлаждения? Из комнаты выходила ближе к концу первой пары, когда точно знала, что Райзена не встречу. Подкинуть выполненные расчеты под его дверь было не сложно. Вот только сразу после почувствовала себя… Плохо. Одиночество — вновь настолько острое, что хочется выть. Такое ощущение, что я оторвала от себя кусок. Да, я злилась на перевертыша. Но только сейчас меня настигло понимание, что часть жизни, причем та, которая мне нравилась, остается безвозвратно в прошлом. Вот так, вчера мы весело болтали в общей гостинной, шутили и радовались общению. Сегодня, как впрочем, и в ближайшее время, этого больше не будет. Общаться с Райзеном вновь без забот, когда я знаю чего он от меня ждет и помня то, что он вчера мне наговорил, я не смогу. С Дарлой… На нее я злиться долго не смогу, учитывая, что, может быть, она и не знала ничего. Да даже если и знала… Она-то ни в чем не виновата. Я надеюсь. Буду просто держать дистанцию. На всякий случай. Итого: я вернулась к тому, с чего начинала этот отвратительный учебный год. Ноль друзей. Куча проблем. Бездонная наивность и тридцать шишек после наступления на одни и те же грабли. Может, правы были родители, и учеба — это не мое? Может, действительно стоит все бросить, вернуться в родные края и заниматься… И заниматься тем, чем мне всегда говорили. Просто с небольшим магическим вмешательством это будет проще делать. Или стать наемницей. Вот там будет приключений… Примерно до конца жизни, которая не будет слишком долгой, если не доучиться. Дилемма. Мир, который ненавидит меня, или мир, который ненавижу я. Спустилась в гостинную с твердым намерением подвинуть диван ближе к камину, завернуться в уже в любимый меховой плащ от моей униформы. И, если боги сжалятся, поспать. Какая радость, что внизу всегда найдется, чем перекусить. И можно заварить какой-нибудь лечебный отвар. Чайник искала не долго. Больше времени ушло на то, чтобы рассчитать травы на оздоровительный сбор. Не знаю кто из наших, но кто-то вечно путает мешочки с ингредиентами на полке, раскладывая все не по своим местам, а кое-как. Наполнив тяжелый металлический чайник водой и засыпав в него смесь трав и корений, я подцепила каменную ручку специальным вытянутым крюком, после чего осторожно поставила чайник на угли. И стала ждать. Мирное потрескивание в камине, переливы красного и черного перед глазами убаюкивали. Два раза я буквально проваливалась в сон — голова соскальзывала с руки и я просыпалась от ощущения падения. На третий раз меня привели в чувство шаги. Подобралась, обернулась. Агат находился в гостинной, незаметно спустившись из своей комнаты, наверное, и подойдя ровно к тому же шкафчику с травами, где совсем недавно рылась я. — Привет, — ляпнула, на мгновение забывая, что я — враг номер один для Дайксана. После всего-то. Мы не говорили с ним ни разу после того случая. Не то чтобы до того имели обыкновение обменяться милыми фразочками, но это же не полное игнорирование, как сейчас. Агат Дайксан не ответил. Да и неудивительно. Ты испортила его жизнь, помнишь, Лейри? — У меня отвар Седрика, — сообщила, не ожидая, что это что-то изменит. Просто подумала — раз Дайксан пропускает учебу, может, он тоже заболел? Молодой смертник промолчал, но рыться в мешочках перестал. Просто взял свою глиняную чашку, и поставил на камин, будто молча принимая приглашение (которого, кстати, не прозвучало), присоединиться. — Не думала, что здесь кто-то будет. Если хочешь, верну диван на место, — Хаос, я звучу просто жалко! Особенно учитывая, что Агат и на этот раз промолчал. Он молча опустился на другой конец моего дивана и уставился в огонь, так же, как это только что делала я. Вот и поговорили. Попробовала дальше вернуться к своему бессмысленному занятию — созерцание камина в ожидании закипания чайника. Скажу так — скучное это занятие. Вроде было нормально, пока я сидела одна. Но в компании, тем более в такой… Неловко. Жаль ни сил, ни настроения нет вернуться в свою комнату. Чайник закипел быстро, долго ждать не пришлось. Я ловко скинула свой плащ, который сейчас выступал в роли пледа, и потянулась к крюку, чтобы достать горячий чайник и не обжечься. Правда, Агат тоже решил помочь, и на мгновение наши пальцы соприкоснулись. Разница лишь в том, что я руку отдернула, а он нет. "Позер", — фыркнула в своих мыслях. Чистокровный смертник. Ни шага назад, никаких неловких моментов или смущения. Видимо, я изначально не подходила факультету смерти. И зря так переживала, что меня перевели. Видимо рано или поздно новый факультет станет мне родным домом. Агат вытащил чайник, львиную долю лечебного отвара налил в свою кружку, после чего отставил кругляш в сторону. Как всегда — мило, вежливо, с заботой. "Это тебе не Райзен", — вздохнула с грустью, понимая, что придется вставать и самостоятельно о себе заботиться. Хорошее отношение быстро расхолаживает, однако. На прошлом факультете я бы с улыбкой волокла сломанную ногу, не обязательно свою, кстати, просто радуясь тому, что жива и есть возможность налить себе чего-то горячего и полезного. А теперь? Едва сдерживаю стон от того, что мне надо дойти до стола. И при этом я даже не подумала о том, что чашку нужно подготовить заранее, чтобы лишний раз не вставать. Кажется, я буду немного скучать по тому, как Райзен делал эти свое милые штуки для меня. Но, вряд ли девичья честь, собственная гордость и остатки репутации стоят того, чтобы променять их на чашку-другую, принесенную мне в тяжелый момент. Куда бы упрямство свое сплавить? Посмотрела на Дайксана, который вытянулся на моем диване и грел ноги у камина. Места в комнате много, я могла бы налить себе свою порцию отвара и устроится, например, в любом другом месте. Но… Я как обычно. Последовала обратно на диван. Во-первых, я его для себя двигала, и отказываться от уютного и теплого уголка не собиралась. Во-вторых, почти уверена, что Дайксан так и ждет, чтобы я сбежала, чтобы позволить себе свою привычную довольную ухмылку победителя. В-третьих, к чайнику ближе. Да, я настолько безвольна. Очередной поход куда-либо я вряд ли перенесу. Я-то чайник с трудом подняла. Кружка в трясущихся руках так же доверия не внушает. — А ты чего не на занятиях? Оказывается, я не переношу тишину. Иначе объяснить свои бесплотные попыки завести беседу я объяснить не могу. Агат не удостоил меня даже взглядом. Сноб. Хотя, о чем это я? Разве уже забыла, что только-только пришла к мысли — ведь я перед ним действительно виновата. Конечно, если бы не Райзен… Но я же сама все сделала? — Прости, — брякнула сдавленно. Слово совсем не хотело выходить на всеуслышание, упорно пыталось застрять где-то в гортани. Зато заработала хоть какую-то реакцию. Агат едва заметно повернул голову в мою сторону, одна его бровь вопросительно изогнулась. — Я была идиоткой, — выпалила скоро, ощущая, что краснея. — Мне жаль за ту сцену. И за то, что я разрушила ваши с Верликой отношения. И что… Что была такой идиоткой, — повторилась, но повторение иной раз очень полезно. Быть может в следующий раз начну думать, прежде чем что-то вытворить. — И это нечестно, что из-за моего поступка пострадали окружающие. И… И скажи уже что-нибудь, пока я в тебя ничем не кинула! — М-да, — протянул Агат задумчиво. — Извиняться — это не совсем твое. — Будто у тебя лучше получается, — схватила с дивана подушку и обняла ее. Словно она станет моим щитом от смертника. — Я хотя бы представляю себе, как это делать. И не моя вина, что я не нуждаюсь прибегать к этим знаниям. Узнаю старосту факультета Смерти. Еще с минуту мы молчали. Тишины в гостинной не было — в камине потрескивал угли. Агат пару раз тяжело и шумно выдохнул. — Ты хоть лечить научилась? — Тебя? — ответила таким же недобрым тоном. Ох, на Агате я бы тренировалась и тренировалась. Его хотя бы не жалко. Ну, почти не жалко. Не тогда, когда он весь такой… такой, как сейчас. Даже подтрунивать не хочется. — А что с тобой? Меня смерили недовольным взглядом. Ах да… Я же живиха, должна сама все знать. Проверить ауру, течение энергетических потоков, и самой поставить диагноз. Но, вообще-то, смотреть чужую ауру без спроса неприлично. — Воспитанная, значит? — фыркнул Агат с насмешкой. И лег! Не просто лег, а развернулся, и опустил свою голову на мои колени. — Пакт о неразглашении? — предложил парень, устраиваясь поудобнее. Интересно, он понимает, что если я его сейчас столкну, то ближайшее препятствие — раскаленная решетка камина, с торчащими углями? — Я никуда не пойду, — предупредила, пытаясь вжаться в диван так, чтобы перестать чувствовать Агата Дайксана на себе. — Устный пакт, — пожал плечами староста смертников. — Первый раз что ли? Честно? Да. Протянула руку для рукопожатия. — Никому ни слова о том, что я скажу, — предупредил Агат, напитывая наши прикосновения магией. Да, он точно на голову лучше меня, как маг. Вот так легко и запросто говорить о сути, но при этом мысленно сплетать заклинания? Мне пока слабо. — Пакт? — Пакт, — согласилась я, не собираясь разрывать заклинание. Да и какая разница? Я точно не из тех, кто любит поболтать, посплетничать. — Лечи что хочешь, — признался Агат, прикрывая глаза. — Я прогуливаю, мне только нужно, чтобы браслет зафиксировал применение лечебной магии. Агат? И прогуливает? Это что-то новенькое. Или просто я еще не догадалась, что можно пропускать занятия таким легким способом?! Это гениально! — Тебе еще никто не говорил, что так можно? — кажется, Агат идеально догадался, почему я замешкалась. — Как будто ты не знаешь, что все всегда предпочитают молчать в этой проклятой академии? — подняла руки над Агатом, собираясь сотворить какое-нибудь простейшее лечебное заклинание. От температуры. И потом еще одно — для здоровья дыхания. Вполне достаточно, чтобы браслет учел обращение за помощью, и проблем с учетом посещения не будет. Возможно, если волшебник захочет и завтра не прийти на занятия, то придется повторить, но уверена, что Агат найдет, к кому обратиться. — Тебя не раздражает это? — уточнила, после того как закончила с заклинанием. — Интриги, тайны, желание подставить ближнего ради собственной выгоды? — Агат протянул задумчиво, даже не собираясь сделать вид, что уже встает и отодвигается от меня. — Действительно думаешь, что там. за пределами академии, все происходит как-то иначе? Наивная. Агат резко поднялся и занял свое место на другом конце дивана. — Там все намного хуже, — предупредил парень. — Академия только готовит к тому, чтобы справляться. Хочешь быть магом — умей играть по правилам этого мира. Или умей выкручиваться. Агат на несколько секунд замолчал, а после добавил: — У тебя нет способностей ни к первому, ни ко второму, — резюмировал староста. — Как обычно, — выдохнула, закатывая глаза. — Не достаточно просто быть магом, — повторил Агат то, что я слышала от него уже миллион раз. И с чем не хотела мириться. "Это не честно", — хотелось произнести вслух, даже не так — хотелось прокричать. Во весь голос, полный обиды. Детской обиды. Не достаточно быть просто магом. Надо уметь быть дипломатом, рабом, воином, целителем. Женой, матерью. Советником. Образцом поведения. Идеалом. Тем, на кого будут равняться остальные. Ты маг, значит ты должен быть на голову лучше всех, кто лишен дара. За эти способности тебя ненавидят, из-за них предъявляют столько требований, чтобы в любой момент сказать- ты недостоин. Недостоин и должен быть лишен своего дара, в чем охотно помогут твои "товарищи". "Больше хитрости, больше изящества, больше гибкости", — требовал от меня Корнак, когда мы проводили наши занятия. Что ж… Наверное, сегодня я проявляю чудеса гибкости. Угодила сразу двум старостам. За одного сделала работу, другого прикрыла. Еще и извинилась. Так что не прав Агат. В миллион раз повторяю. Он не видит, какой я могу быть. И на что готова. — Я пойду, — выдавила из себя сдавленно. Хватит с меня магов. Да и учусь я не для того, чтобы произвести впечатление на Агата. С чего вдруг? Пусть сначала посмотрит, как с моей помощью Райзен создаст первого в истории мира дракона, а потом говорит, что недостаточно просто быть хорошим магом. Этот мир может сколько угодно требовать беспрекословной покорности. Но игнорировать силу он не может. "Ты особенная" — слова Корнака согревал душу. Есть только два мага, которые освоили сразу два направления силы. Это должно хоть что-то значить. Один дракон и одно упоминание моего вклада в эту работу. И больше никакой Агат Дайксан не скажет, что я не на своем месте. Глава 18 — Вы делаете поразительные успехи в учебе, — похвалил декан Корнак, проверяя мой табель. — По всем предметам? Похвально. Мужчина отложил бумаги в сторону. — Что же вас сподвигло, наконец, добиваться успехов? Перестала слушать ваши советы? Ох, это та часть правды, которую лучше умолчать. Если не захочу проверить на себе гнев декана. Оказалось, все достаточно просто. Послать в Хаос советы мага про то, что нужно быть уступчивой, податливой, покорной. Перестать думать о том, кому я там нравлюсь, кому не нравлюсь, какие у кого на меня планы и как лучше себя подавать тем или иным волшебникам. В Хаос их всех. Моя сила — моя свобода. И моя свобода — моя сила. Перестаешь тратить время на всю эту формальную чушь, и открываешь для себя, что можешь столько всего полезного сделать! Ну, и немного злости, конечно. Доказать им всем. На этом упорстве получается очень неплохо жить. И учиться. Гордыня — не то качество, которое красит магиану факультета Жизни. Но опять же — плюнуть на чужое мнение, и утирать всем носы. Кулинарам? Легко. Откинуть в сторону точность и рецепты, и довериться инстинктам. Забыть об инстинктах, и относиться к вольным защитам так, как относился бы к ним истинный смертник — и вот, еще одни отличные результаты. Магия — удивительная вещь. Она чувствительна к одним явлениям, к другим требует четкого и беспрекословного исполнения, к третьим — просит искренности, душевного тепла и открытого сердца. Остается лишь угадать, где и как угодить силе, чтобы достичь идеальный результатов. Райзен это знал, иначе не был бы старостой, готовый создать что-то невозможное. Агат это знает, иначе бы давно потерял свой статус лучшего смертника последних лет и самого перспективного кандидата в имперские отряды. Дарла… Она полубогиня некромантии, не иначе. Не так давно она воскресила магическое существо с остаточным следом энергии, которое пробыло за границей жизни и смерти больше трех суток! Это ли не талант? Чувствовать то, что не поддается логике? Что можно изучать всю жизнь, и все равно открывать и открывать все новые тайны? Хочу быть талантом. — Сегодня вы немногословны, — заметил мужчина так и не дождавшись от меня ответы. — Еще одно отличное качество. Закатила глаза. Стоило давно распознать, что Корнак дрессирует меня, словно собачку. Конечно, подобные мысли были, но я скорее относилась к этому, как у шутке. Забавная идейка, сравнение, ничего не значащая. Но вряд ли это повод для шуток. "Улыбнись, поклонись, двигайся, мелодичнее, аккуратнее…" — сотни советов Корнака. И все мантикоре под хвост. Кроме нескольких танцев, что мы изучили — эффекта ноль. — Какие планы на этот вечер? Вопрос наставника на несколько секунд ввел меня в ступор. Корнак никогда не спрашивал ни о чем подобном. Неужели мои успехи настолько радуют мужчину, что он готов предоставить мне выбор. Что уж там, я все надеялась, что мой декан уже объявит, что мне больше не нужны наши с ним занятия. Честное слово, иной раз я чувствовала себя настоящей обузой! Хожу через вечер, мучаю преподавателя. Он же ни на кого не тратит так много времени, как на меня. — Заниматься? — ответила неуверенно. Что ж, если я такая умница, что начала ответственно относиться к своей учебе, то и планы на вечер должны быть соответствующие. — У меня трактат по незыблемым еще не прочитан. — Ерунда, — ответ Корнака поверг меня в шок. Не думала, что он вообще способен произнести такое слово вслух, в присутствии своих учеников. — Учитывая, какой прорыв вы совершили за последний месяц, думаю, один вечер вполне можно посвятить чему-то более приятному. — Тогда я пойду? — поинтересовалась с энтузиазмом. Приятный отдых, который мне предлагает сам декан? Без угрызений совести, с чувством выполненного долга? Конечно, я согласна! — Грубо, магиана, грубо, — посетовал мужчина, явно недовольный моей прытью. — Неужели вы считаете, что со мной нельзя провести время приятно? — Нет… То есть… нет! — чуть не сказала "да". В голове тут же всплыли слова Райзена. О том, что ни один мужчина не станет проводить рядом с женщиной время, целое море времени, просто так. Не станет учить, не станет помогать и подтягивать. "Поднимать в должности", — закусила нижнюю губу. И он туда же? Хаос, только этого мне не хватало. — Не уверена, что я правильно поняла, — попробовала быть вежливой. И перестать придумывать себе то, в чем у меня нет уверенности. Но, Хаос их всех забери, на мне свет клином сошелся?! Ау! В академии почти половина студентов — девушки. И добрая половина из них — талантливее меня. А три четверти еще и приятнее по внешности. Мои обезображенные сединой волосы не давали покоя. Да и не только. Все старшекурсницы уже трансформировали свои тела до идеалов красоты. Иногда, правда, они напоминали кукол и их иной раз можно путать друг с дружкой. Но идеалы такие идеалы. Я-то зачем декану сдалась? "Хм, а не я ли относительно недавно возгордилась тем, что я — уникальна в своем роде?" — тут же подсказала интуиция. Уникальность, оказывается, умеет выходить боком. — Думаю, ты все поняла верно, — Корнак встал из-за своего стола, обошел его и остановился напротив кресла, в котором расположилась я. — Разве мы не можем провести время вдвоем. Не для того, чтобы погружаться в изучение факультетских предметов? — Боюсь спросить, во что тогда придется погружаться? — голос осип. Я оказалась совсем не на своем поле боя. Флирт я в целом не распознаю. Отвечать на него правильно тем более не умею. Как показывает практика. — В приятную беседу, например, — предложил декан Корнак, не сводя с меня своего хищного взгляда. — Я искренне рад твоим успехам. — Я тоже рада. — Такое упорство похвально. Что ж, если это флирт… То Корнак в нем так же плох, как и я. Но услышать добрые слова по своим заслугам оказалось удивительно приятно. Настолько, что в районе груди потеплело, а сердце начало биться немного чаще. Даже пришлось себе напомнить, что все мои старания — не ради похвалы окружающих. Только для себя. "Кого ты обманываешь?" — ехидно отозвалось в сознании. Будто не беседа с Агатом подтолкнула меня к категорическим переменам. Будто не слова Райзена уязвили настолько, что захотелось показать себя. — Здесь слишком жарко, вы не находите? — уточнил Корнак, кивая на мой тяжелый теплый плащ, с которым я последнее время не расставалась. На то было причина. — Снимите. — Не хочу, — ответила жестко, не планируя оголяться. — Декан Корнак, не думаю, что подобное предложение вписывается в рамки уставных отношений нашей академии. — Я достаточно давно на своей должности, — возразил мужчина, складывая руки на груди. — Чтобы знать и чувствовать границы дозволенного. И чтобы распознать, когда от меня пытаются что-то скрыть. На последнем слове могучий смертник оскалился, демонстрируя ровные белые зубы. — Сними плащ, Лейри, — декан Корнак понизил голос. Будто знал, что откроется, если я выполню его требование. Что ж… Кто я такая, чтобы противиться воли своего декана? Тем более, что долго я свой секрет скрывать не смогу. Неуверенным движением потянулась к броши, что удерживала плащ на моих плечах. Волнительно. Еще никто не знает. Еще никто не видел. Я скрывала, кутаясь в свой плащ-старосты, несмотря на то, что иной раз в нем было жарко настолько, что приходилось наколдовывать себе прохладу. Тихий щелчок замка, белый мех заструился вниз, плащ упал к моим ногам. — Повернись, — приказал декан сухо. Для этого пришлось встать с кресла, сразу поправила платье. — Я не хотела показывать, пока не буду готова, — замялась, чувствуя себя крайне неловко. Первая трансформация — слишком личный процесс. Особенно если за спиной нет никакой поддержки, только вера в свои силы и знания. Собственно, зато за спиной есть то, что я давно хотела. Мои крылья. Замерла, затаила дыхание в ожидании реакции декана. Не стоит врать, что я ждала того момента, когда смогу похвастаться. Разве что в настоящий момент слишком рано хвастаться. Мои крылья пока еще совсем крошечные, каждое не больше ладони. Чтобы вырасти и окрепнуть, им потребуется время и энергия. И здесь уже я контролирую, как быстро это произойдет. Стараюсь каждый вечер вливать силу в магию трансформации, но не истощать запас, чтобы не оказаться беспомощной. — Позволите? Декан задал вопрос, но не думаю, что властный мужчина нуждался в разрешении. Я лишь кивнула, а декан Корнак опустил руку между моих лопаток. Через мгновение почувствовала, как его магия заструилась по моей коже, с покалыванием проникая в тело. — Отличное сочленение, — похвалил наставник. — Структура… приемлемо. Но недопустимо, чтобы студенты воплощали проект, без согласования. Я отшатнулась, ожидая, что после таких слов декан решит вырвать мои крылья. В наказание. — Лейри, — Корнак перехватил меня за руку и притянул к себе. — Я не причиню боли, — угадал мужчина мой страх. — Лишь говорю, что в будущем… Стоит быть осторожнее. — Я была осторожна, — возразила отстраняясь. — Я работала над сочленением очень аккуратно. Привыкнув к тому, что уже давно хожу в своем теплом плаще, почти сразу, оказавшись без него, почувствовала озноб. — Я еще летом начала, — продолжала оправдываться. — Агат Дайксан не согласовывал мой проект, но я не бросала. И сейчас, когда знаний больше… Я проверила все несколько раз. — Я верю тебе, — прошептал декан Корнак спокойно. — И уже сказала. Работа хорошая. Не отличная, есть моменты, которые я бы предложил скорректировать. Но на данный момент — без нареканий. Трансформация проходит естественно, не требует сторонних вмешательств. Если требуется большее вливание энергии… — Нет, — накинула меховую накидку обратно на свои плечи. — Я… Я слежу, проверяю расчеты каждый день, чтобы не пропустить ничего. — Молодец, — кажется, для мужчины не осталось незамеченным то, что я изо всех своих сил старалась держаться от него подальше. Декан Корнак сверлил меня задумчивым взглядом. — Не кажется, что настал тот момент, когда нам стоит обсудить… Некоторые вещи. — Нет, — вырвалось само собой. — Декан Корнак. Вы ставите меня в неловкое положение. — А ты меня? — ответил вопросом на вопрос мужчина. — Я не хочу обсуждать то, что вы, кажется, хотите мне предложить. — А что я хочу тебе предложить? Все, теперь у меня такое чувство, что декан смертников и живчиков попросту издевается. Об этом говорит его едкий тон, его надменный взгляд, едва заметная, почти неуловимая ухмылка, которая то ли показалась, то ли все-таки присутствовала на лице наставника. — Вы много говорили мне… о долге. О планах, о том, как я должна себя подавать. Или какое место занимать, чтобы… Что? — посмотрела на мужчину. — Я думала, что вы готовите меня… Для ненаследного принца. Или для Агата. Или… Но вы делали это для себя? Ну все. Я про это спросила. Вслух. Сама. Но разве у меня не может быть таких мыслей? Разве я не имею права знать правду? Сколько можно водить глупую, наивную Лейри за нос? — А почему ты не думаешь, что я мог готовить тебя… сразу для всех? Нервно хохотнула, но проглотила собственный смешок, когда стало ясно, что декан Корнак не шутит. — Вас много, не находите? — уточнила у мужчины. — Лейри, Лейри, Лейри… — Корнак оттолкнулся от стола, прошел через комнату и занял свободное кресло, напротив меня. — Все-таки, твоя юность оставляет неизгладимый след на восприятии мира и на отношениях со стратегическим планирование. Запомни раз и навсегда — никогда нельзя планировать лишь один исход. Это залог постоянных поражений. Следила за тем, как лениво двигаются губы Корнака, словно он заранее устал говорить. — Жизнь слишком сложна, чтобы ожидать от нее того, что все пройдет по задумке. Ты поступаешь на один факультет, но оказываешься предназначен другому. Ждешь, что проведешь веселый год с одногруппниками, но перестаешь быть интересной кому-либо, и вместо желаемого получаешь переживания и бесконечные метания. Уверена, что декан Корнак знает, о чем говорит. Потому что сам проходил нечто подобное, или потому что был внимателен, и знает, через что проходила я все это время? — Судьба не покоряется смертным, — мужчина пожал плечами и отмахнулся от чего-то, словно от собственных мыслей. — Ты могла бы быть чуть сговорчивее, и принять ухаживания ненаследного принца. И, с годами, я бы укрепил свое влияние на тебя, и научил бы, как действовать, чтобы пробиться при дворе. И никогда не забыть своего благодетеля. Могла. Наверное. Во всяком случае, чувство благодарности я действительно испытываю к этому волшебнику. За все что он дал, чему научил и тому, как поддерживал. — … А могла, как большинство сверстниц, влюбиться в своего декана. Оказаться очарованной, сделать первый шаг, дать понять, что хочешь чего-то большего, чем простые лекции, наставления и уроки танцев. Это уже вряд ли. Во всяком случае, ничего подобного я даже представить себе не могла. Ни разу! — А Дайксан? — задала вопрос, все еще не понимая, при чем здесь он. Часть одного из планов? Или мои совершенно пустые догадки? — Вы умилительный, до безобразия, — декан Корнак расплылся в довольной улыбке. — Разве не понятно, что при желании всегда и всех можно использовать? Кто-то удачнее, кто-то … менее удачен. Вопрос в том, как распоряжаться созданными возможностями. — Созданными? Мне стало совсем не по себе. И это учитывая, что я уже давно не чувствую себя в своей тарелке. С самого момента, как Корнак начал откровенничать. — Лейри… — мужчина поднял руку, ловко сплел купол тишины, который накрыл нас с ним. А после — я ощутила, как его магия пробивает мою защиту. Едкими ядовитыми щупальцами, она скользит по венам, сотворяя то, чего я бы никогда не рискнула попробовать сама — принуждение к клятве. Не пакт, не подписание бумажек или заключение соглашения по доброй воле. Это штука в разы сильнее. И не интересуется — хочу ли я заключать сделку или нет. Запрещенная магия. — Ты будешь молчать о том, что сейчас услышишь, — предупредил декан, расставляя все по местам и закрепляя защитное заклинание. Мужчина втянул воздух так, словно в нем витали пары успокаивающего ангхрея. — Допустим, все, что произошло в последние месяцы — стало результатом забавного стечения случайных обстоятельств. И, возможно, чтобы не быть слишком заносчивым, стоит признаться, что далеко не все я планировал. Лишь воспользовался открывшимися возможностями. Захотелось чем-нибудь плеснуть в лицо декану, которым еще утром восхищалась. А теперь искренне и всей душой желаю сбить эту спесь. — Академия не одобряет некоторые эксперименты с неизведанной магией… Но кто мы такие, чтобы из-за глупых запретов ограничивать развитие науки? Действительно. Райзен однозначно с вами согласиться. И уже совсем скоро покажет, что он думает по поводу запретов и развитие магического дела. — В конце концов… С недавнего времени я ясно определил, что будучи уникальным магом в своем роде, не думаю… — Что правила писаны для вас? — уточнила несдержанно. Прекрасно понимая, что за подобную дерзость могут и наказать. Но… Уже все равно. Корнак — сумасшедший. Или пытается им казаться. Или… или затеял очередную хитроумную игру. — Давайте назовем это так, — согласился мужчина. — Подчиняя сразу два потока энергии, я добился неплохих результатов. Например, в подчиняющей магии. И, опять же, не думаю, что подобное возможно сделать специально… — декан Корнак провел указательным пальцем по своему подбородку. — Но, опять же, сложилось, как сложилось. Я проводил эксперимент. Зверюшки — это все прекрасно, но наука иногда требует жертв. Я испытал заклинание на одном из студентов-смертников. — На Агате? — догадалась я. И… — Нет… Тот другой. Магиан Эдвиг, — Корнак без труда вспомнил юношу, это было заметно. Декан никогда не забывал имен, не путал фамилий, и прекрасно помнил, кто и как из его подопечных учится. Но, опять же, восхвалять таланты волшебника больше совсем не хотелось. Он опробовал неизвестное заклинание на одном из учеников. Запрет, который карается лишением сил и, в отдельных случаях, окончательной смертью. И все равно, Корнак пошел на этот шаг. Безумец. — Эдвиг получил простой приказ. Пойти и рассказать тайну. Любую, меня интересовало лишь то, что заклинание сработает. Мне стоит пояснять, какие возможности открываются перед магами, которые создают открытия подобных масштабов? Да нет. И так понятно. Опять же — вспомнить горящие глаза Райзена, когда он погружался в свою работу, который готов отдать чуть ли не свою жизнь, ради того, чтобы оказаться в чем-то первым или даже уникальным. — Магия сработала, магиан Эдвиг рассказал. И, как оказалось, порадовал меня ожидаемым последствием заклинания — коротким провалом в памяти. — Зачем вы мне это все говорите? — устало опустила веки, откинулась на кресло. — Мне уже плевать. — Поэтому и рассказываю, Лейри, — мужчина подался вперед и взял меня за руку. — Я рад тому, как все в итоге получилось. Рад тому, что открылись твои истинные способности. Я никогда не врал, какое значение это имеет для меня. Рад, что подобная ошибка с распределением вас на неверный факультет, способствовала смещению декана Живых, и я получил повышение. Свои извинения я принес сразу. И в виде вашей новой должности, и своим вниманием. И кольцом… Корнак замолчал, позволяя мне переварить услышанное. — Это ваше кольцо? — то, что принесло мне столько нервотрепки? То, из-за которого в итоге отчислили Верлику. Из-за которого, в какой-то степени, я целовалась с Агатом. И из-за которого я рвала и метала, в поисках этого "извиняльщика". Корнак? — Я предлагаю начать его носить. Как моя невеста. Что?! — Я не согласна! Глава 19 Даже не так. — Я категорически не согласна! — Думаешь, у тебя есть выбор? — усмехнулся декан Корнак, показывая привычную самоуверенность смертника. — А его нет? — уточнила на всякий случай. — Магиана Эдвина… — великий маг поднялся и навис надо мной, опустив руки на подлокотники моего кресла. — Я создал тебя. Открыл твою природу. Позволил учиться. Подарил статус, о котором мечтают все ученики нашей академии. Я воспитывал тебя. Оттачивал навыки и делился знаниями, которыми не делился ни с кем из других адептов. Я оставлял тебе выбор, когда существовала перспектива укрепить связи с императорской семьей. Теперь я хочу получить плату. — Я не просила, — возразила, вжимаясь в кресло, опасаясь, что еще один наглец полезет целоваться без приглашения. — Не просила? — темный маг усмехнулся. — Не ты ли умоляла меня, чтобы я не отчислял тебя? — Но вы отчислили! — боясь, что страх окончательно скует мое тело, набралась смелости, и пихнула декана Корнака в грудь, чтобы встать и выскользнуть из непозволительной близости с человеком… который даже думать не имел права ничего по поводу отношений "декан-ученица". — Но ты же здесь, — мужчина проигнорировал то, что я его оттолкнула. — И с радостью пользовалась всеми моими дарами. Дарами? С радостью?! Я мучилась каждый день, что мне приходилось ломать свои привычки, обращать энергетический поток и жить в постоянном презрении всего окружения, после запущенного слуха. И я не просила никаких даров, лишь хотела положить учиться на том факультете, что мне был родным. — Вы не имеете права, — огрызнулась, взглядом ища то, что может послужить оружием. Мне или декану — не важно. Я — бывшая смертница, я могу дать отпор. Какими бы неравными силы ни были. — Как минимум, подобные отношения запрещены. — В пределах академии — конечно, — согласился мужчина. Я не видела, что он сплетал какие-либо заклинания. И это уже хороший знак. — Но брак вполне можно заключить на предстоящих каникулах. И, само собой, ты не станешь афишировать подобного…. А вот и магия. Почувствовала, как декан Корнак, определенно лишившийся рассудка, вновь пытается сотворить свой фокус, чтобы заставить меня молчать. Пришлось в срочном порядке поднимать защитный фон, самый сильный из тех, что я знала. Никакой магии. Пока Корнак не прибегнул к своему изобретению — заклятию подчинения. Есть магия, которую использовать не принято. А есть — которую даже изучать не стоит. Каким станет мир, если любой маг сможет подчинить любого? Сотворить то, что захочет, а потом… Что будет потом? — Этого не будет, — процедила медленно, не собираясь потом слушать, что мой отказ был каким-то невнятным. — Будет, — заверил мужчина спокойным и холодным тоном. — Я уже решил. — Нет, — вздернула подбородок и гордо выпрямила спину. — Темной ночи вас, декан Корнак. Произнесла с достоинством, после чего направилась к двери. Мне этого не надо. Я бы даже сказала — только не этого. Брак, потому что для других целей я оказалась бесполезна?! Ну уж… Скорее я спалю всю магическую академию, не оставив камня на камне, чем соглашусь на условия Корнака. Да и какие там условия? Резкая боль скрутила все тело, заставляя упасть на колени. Я почувствовала, как хрустнула кость. Мужчина, который, видимо, не привык получать отказы, поймал меня. Просто протянул руку, проскользив через защитную стену магии, словно раскаленный нож, и схватил меня за одно из молодых крыльев. Еще слишком слабых, чтобы к ним прикасаться с такой грубостью. Боль ослепила на несколько мгновений. Еще один хруст. Мне показалось, что я потеряю сознание. Но оно, как назло, не собиралось меня покидать, заставляя прочувствовать все до последней капли. — Послушай меня, Лейри, — декан двух факультетов опустился на одно колено, чтобы его губы оказались около моего уха. — Я не спрашиваю у тебя твоего мнения. Я ставлю в известность — что будет дальше. И, было бы плохо принять это с улыбкой и благодарностью. Я позволю тебе доучиться. До того, как мы станем близки и подарим этому миру величайших магов за всю историю. Я даже не запятнаю твоей чести. И подарю имя, которое войдет в историю. Но не стоит думать, что у тебя есть возможность отказаться. Или что попытки сопротивляться закончатся банальным отчислением. Судорожно втянула воздух. У меня такое чувство, что я сейчас задохнусь. Я десятки раз ломала себе кости, когда тренировалась на факультете Смерти. Но это… Мое крыло! Хаос, как же мне больно! — Прости, что пришлось быть грубым, — Корнак убрал руку, и я упала на выставленные руки, чтобы отдышаться. — Жаль, что ты слишком глупа, чтобы усвоить положение дел после того, как тебе все четко проговорили. Поднялась на ноги, ведомая исключительно злостью. Он действительно думает, что напугал? Нет, напугал, конечно. Но не настолько, чтобы я поджав хвост неслась с этим человеком под венец. То, что сделал Корнак, лишь распалило то, о чем я почти перестала думать. Я могла бы стать жрицей мести, если бы не все то, чему Корнак положил начало. А если волшебник считает, что бывшая магиана Смерти простит ему боль, что причинили его действия — то Корнак слишком долго играет роль декана "беленьких". — Ты не сможешь мне ничего сделать, — предупредил мужчина, безошибочно считывая мой взгляд и мои мысли. — Все, что ты знаешь и умеешь — дал тебе я. А вот здесь вы, декан Корнак, сильно заблуждаетесь. ********* В башню старост возвращалась с кровавой пеленой на глазах. Помню. когда последний раз испытывала нечто подобное. В тысячу раз слабее, но все же… Я шла мстить Агату Дайксану за его выходку. Сейчас — в тысячу раз хуже. Но я, во всяком случае, я надеюсь, стала в тысячу раз умнее с того момента. Агат Дайксан оказался невиновен. А я действовала слишком импульсивно, чтобы поработать мозгами и принять взвешенное решение. Наступать на грабли во второй раз я не собираюсь. Как жаль, что сломанное крыло слишком болит, чтобы я могла прямо сейчас рассуждать здраво. Припала к двери, что отделяла вход в гостиную старост от общего коридора. На коже выступили капельки пота. Голова кружилась, жар был готов свалить с ног. — Не сейчас, — приказала себе, зная, что не имею права сдаваться. Нет уж. Я перенесла много разного, чтобы просто так оказываться снова на коленях. Войти внутрь, пересечь гостиную, перехватив из общего шкафа порошок ириса. Поднять по лестнице. Это всего лишь шестьдесят четыре ступеньки. Зайти в комнату. Пройти в ванную. Взять мраморную ступку. Отвар морника. Илей. Масло шири. Настойку левреции. Память сама подсказывала все то, что мне потребуется. Ха! А еще вначале года я думала, что не в состоянии освоить полевое зельеварение без подсказок и записей. Все проще. Когда потребовалось — нужные знания оказались на месте. Путь до комнаты казался бесконечным. Я уже не помнила, как дошла до самой башни старост — там все было в кроваво-красном тумане. Гостиная встретила благостной тишиной. Камин, огонь, полумрак. Споткнулась о высокий круглый столик, на котором обычно лежала вязаная салфетка и несколько фруктов в глубокой тарелке. Больше не лежат. Все полетело на пол, плоды укатились, тарелка оказалась разбита. Плевать. Комната. Лекарство. Не получалось сосредоточиться, и применить магию, чтобы снять боль и начать лечиться. Злость и страх, которые меня вынудили испытать, сжигали душу. И контроль. Чувствовала, как моя магия не готова подчиняться хозяйке. Внутренние потоки словно с ума сошли, мое тело не могло определить, что сейчас нужнее — дар Смерти или Жизни. К моменту, как я оказалась у своей двери, поняла, что сил не осталось. Даже на то, чтобы провернуть ручку и войти. — А-а-а-а! — рванула в сторону, ощутив, что спину обожгло, словно раскаленной кочергой. Крепкие руки подхватили меня, пока я не понимала, что произошло. Я падала. Вернее, мне не дали упасть. Но почему? Я только что стояла у своей двери. А теперь? А теперь в своей кровати. — Дайксан? — рыкнула, разглядев серьезное лицо старосты, который не позволил свалиться на пол, и теперь укладывал меня обратно на кровать. Опять? На этот раз набок. А до этого, видимо, опустил на спину, поэтому я испытала новый укол боли. Который привел в чувства. Без лишних вопросов парень стянул с меня плащ. И за это я была благодарна. Новая порция боли, которая чуть больше отрезвила, и отсутствие этого тяжелого аксессуара, который мешал идти. Почему я раньше его не стянула? — Что произошло? — спросил он, без единой нотки волнения. Истинный смертоносец. Ни капли смятения там, где оно все равно ни к чему. — Проваливай, — сев на кровати, я оттолкнула парня, все еще помня, что мне нужно. И тратить время еще и на светскую беседу со Дайксаном, который расскажет, как я опять помешала ему спать, я не собираюсь. Я справлюсь. Обязательно справлюсь. И не буду падать в обморок. Заставила себя улыбнуться, как бУдто это могло меня хоть как-то приободрить. Давай, девочка, ты сделаешь это. Ша, другой, третий. Четвертый, Хаос его раздери. — Возьми себя в руки, — холодно приказал Дайксан, подхватывая меня за плечо и практически утягивая меня за собой в мою ванную. — Ты Смертница, или какая-то Живая тряпка? "Встать, воин", — голос Агата напомнил жесткий команды наших преподавателей по боевой подготовке. Даже попыталась выпрямиться, настолько глубоко вбито в сознание необходимость держать осанку, чтобы старшие не подумали, что я слаба. С одной стороны хорошо, я взбодрилась. В другой — больно, аж скулить хочется. — Зелье первого дыхания, — вновь скомандовал Агат Дайксан, отпустив меня, как только я оказалась у туалетного столика. Сам он взял малую ступку и принялся накидывать в нее травы, выхватывая с моих полок чуть ли не каждый пузырек и сверток, чтобы найти нужное. — Оно не подойдет, — возразила, придвигая к себе медную чашу. — Нужно… — Хочешь крыло потерять? — огрызнулся Агат. — Или сама в состоянии оценить повреждение? "Нет, мой командир", — чуть не отчеканила вслух, испытывая и раздражение, и в какой-то степени благодарность. Моя злость сейчас, так удачно подпитываемая Агатом, служила источником силы. Плюс… В чем-то он прав. Он мою спину уже увидел. И может лучше знать. — Первое дыхание. Вправить кость, — начал перечислять парень, приступив к растягиванию трав в ступке мраморным пестиком. — Направление потоков. И регенерация, — закончила я, прекрасная зная эту схему взаимодействия. "Первое дыхание"… Значит, крыло пострадало сильнее, чем мне показалось. Или чем я надеялась. Корнак — урод, который ответит за каждое перышко. "Первое дыхание" — спасает то, что уже практически мертво. От мысли, что крыло я могу потерять, а значит, его придется удалять, отсоединяя от костей… Меня передернуло. И это был еще один стимул действовать быстрее. — Рецепт помнишь? — Заткнись, — вставая плечом к плечу с Агатом, я принялась за дело. Огрызаться может и не хотелось, но не думаю, что Дайксан обидится. Мы оба знаем, как важно сосредоточиться, если действовать надо быстро. И он помогал. Протягивал то, что нужно, если нашел раньше меня. Даже оказался настолько нагл, что незаметно наколдовал легкое заклинание обезболивание. У нас, студентов, это считалось дурным тоном. Мы же не слабаки какие-нибудь, чтобы облегчать себе или друг другу страдания на каких-то тренировках? Но я не вздумала жаловаться. Мне стало легче. И Хаос с ним, с правилами приличия и с намерениями Дайксана. Если ляпнет потом хоть слово на тему "мужчина станет помогать только тогда, когда ждет в ответ любовной благодарности" — сожгу на месте потусторонним пламенем. "Первое дыхание" я приготовила быстро. Зелье простое, запах отвратный, вкус еще хуже. Но какое это имеет значение, если помогает? Зажмурилась, зажала пальцами ноздри, выпила всю жидкость двумя глотками, которые дались тяжело. — Сейчас будет больно, — предупредил Агат. вытягивая руку, будто готовясь меня ловить. — Знаю… — вздохнула с пониманием. "Первое дыхание" просто так не готовят. И не применяют. Только один раз видела, как его использовал. На тренировках мальчишка с младшего курса сломал ногу, и та начала чернеть. — Нормально, — пообещала я, все еще собираясь держаться так, как это подобает настоящему воину. Но уже через секунду чувство, словно на спину вылили чан с кипятком, заставило согнуться и упасть в объятия подготовленного к этому Агата. Я не расплачусь с ним за эту помощь. В глазах побелело от боли, энергия вырвалась из-под контроля. Волна магии ударила в стену напротив. — Не разнести тут все, — посоветовал Дайксан сдержанно. Ага. И тебя туда же… Староста смертников довел меня до кровати, но лечь не позволил. — Положи голову на стол. Очередной приказ выполнила не задумываясь. Сейчас, видимо, Дайксан не враг. Смысла защищаться или о чем-то думать нет. Хватает того, что концентрируюсь на том, чтобы не впасть в беспамятство. — Не люблю это говорить. Но я говорил, что не стоит тебе заниматься этим проектом. Парень, вероятно, обмакнул пальцы в смесь, что он подготовил, после чего осторожно прикоснулся к моей коже. Сначала в районе лопатки, потом все ближе к поврежденному крылу. Я не дергалась. По сравнению с болью, что я ощущала ранее, можно считать, что сейчас просто немного неприятно. В смесь трав Агат добавил розовое масло, так что прикосновения были жирными, зато пальцы старосты мягко скользили по коже, минимизируя урон, который можно было бы нанести. — Это не моя ошибка, — процедила сквозь зубы без раздражения. Не моя. Это преступление Корнака, человека, который переступил все мыслимые границы, когда позволил себе поднять руку на трансформацию в начальной стадии. — Вижу, — кивнул Дайксан. Его я видела так как он стоял сбоку от меня. — И все равно… Ты не представляешь, каково это — потерять часть себя, если что-то пойдет не так. — А ты представляешь? — фыркнула, ощущая, что магия и мазь Дайксана помогает. Становится легче, правда сил от этого не прибавляется. — Прекрасно представляю, — вновь кивнул парень. — Иначе не лез с непрошенными советами. С теми самыми, которые никогда не хочется слушать. — Схема есть? — спросил Агат, закончив с мазью, которая неплохо заморозила мое плечо. — Чувствуешь? Не знаю, что там сделал Дайксан, но кроме легкого давление ничего не ощутила. — Хаос, просто сделай это уже, — мысленно произнесла заклинание, чтобы схема, спрятанная в нижнем ящике стола, сама выскользнула на пол и преобразилась в наглядную структуру из светящихся точек. — Больно не будет, — пообещал Агат, приступая к возвращению костей на место. — Кто это сделал? — сухо поинтересовался парень, не отвлекаясь от дела. Корнак. Хотела бы я произнести вслух, но магия не позволила. Секрет, о котором придется молчать. — У тебя что с резервом? Хватит закончить лечение? — Не маленькая, справлюсь, — вернулось раздражение. Отвратительно чувствовать себя слабой и беспомощной. Что странно, ведь по идее, как живиха, я имею полное право ощущать себя именно такой. Я же не воин? У меня не будет никогда напарника, с которым мы пройдем через тысячи сражений. Не будет верного друга, который никогда не предаст. И той связи, что возникает между двумя смертниками, тоже не будет. Так почему я не имею права отдаться в объятия слабости и собственной природы? Не могу. Глупость это все. Слабость если и показывают, то перед друзьями. Дайксан мне кто? — Я должна тебе, смертник, — заметив, что молодой волшебник отступил от меня, я сказала то, что обязана. Никто не помогает друг другу просто так. Мне достаточно уроков, чтобы, наконец, уяснить такую простую истину. — Сочтемся, — Агат без спроса влез в мой шкаф и взял первую попавшуюся вещь, чтобы вытереть ей руки. — Не думай о долге. Займись лечением. Само собой. Сейчас мое крыло — важнее всего остального. — Хочешь еще откровенности? — поинтересовался Агат холодно, что-то не сильно торопясь покинуть мои покои. — А я смогу тебя остановить от этого? — ответила в тон. — Я не думаю, что после этого ты сможешь летать. Слова Дайксана больно ударили по сердцу. Вернее… Нет, я знаю, что любая травма на начальной стадии трансформации может необратимо повредить. Но не хочета об это думать. — И если так… То все равно придется от них убавляться. Знаю. Кто согласиться до конца жизни носить за спиной два гигантских крыла, которые разве что украшением служить смогут? Одно без другого бесполезно. А если поврежденное не будет слушаться, или держать напряжение… Когда я начила проект, я не хотела думать о том, что будет, если что-то пойдет не по плану. Потому что знаю себя — я не ошибусь. Перепроверю все миллион раз, но не допущу ошибки, которая принесет впоследствии боль. Кто ж знал, что ошибки будут совсем не в схемах или магии, а в обманутых ожиданиях? — Собираешься ему отомстить? Приподняла бровь, посмотрела на Агата, который задал слишком неожиданный вопрос. — Я лучше тебя учусь, — ответил парень, пусть я ничего и не спросила. — И во всей округе есть от силы мага три, способных полностью убрать свой след, на всех уровнях. Двух из них ты не только не знаешь, но и не оказалась бы с ними в одной комнате, даже если бы душу Хаосу продала за подобную возможность. — Если так, то зачем задаешь идиотские вопросы? — произнесла устало. Хотелось бы провалиться в целебный сон поскорее. Но пока не закончу с лечением — никакого сна. — А ты бы их не задала? Захотелось кинуть в Агата чем-нибудь, но руки еще так не двигались. С одной стороны еще не прошло онемение. С другой… Не, кидаться в человека и на человека, который вызвался помощь, когда даже не просили — категорически нельзя. Даже если этот человек — Агат Дайксан. — Ты не докажешь суду, что он это сделал, — зачем-то сказал парень, будто я сама не знаю. Да я даже жалобу не подам. Как она будет выглядеть? "Мне сознательно нанесли запрещенную травму, и магически заставили молчать? Кстати, никакого магического следа не найдете. И травмы тоже, потому что я должна была ее залечить. Поэтому я не скажу кто это был, как и где это было. Но поверьте мне на слово и ищите?". — Мне не нужен суд, — ответила уверенна. Не знаю, что я сделаю. Но я придумаю. Жизнь положу, но не стану женой заигравшегося деканишки, который решил, что он — вершитель судеб и мой властелин. — Спрашиваю еще раз. Помощь нужна? Вновь посмотрела на Агата. — Сколько мне это будет стоить? Никто не делает ничего просто так. Я не забуду. — Я могу остаться на ночь? Посмотрела на парня с недобрым прищуром. — Ты скоро заснешь, потому что не осталось сил. А тебе нужно восстановление. Могу проводить в больничное крыло… — Обойдусь, — надула губы, будто я маленький ребенок. — Чего ты такой добрый? — спросила, глядя как Агат садиться на мою кровать, оставаясь на почтительном расстоянии. — Настроение сегодня хорошее, — огрызнулся Дайксан без злобы. — Последняя пара благодетелей слишком сильно испортили мне жизнь, чтобы я поверила в такую чушь. — Да с чего ты вообще взяла, что я — злой? — вспылил Агат возмущенно. — Малолетка… — парень закатил глаза. — Это не мне нужно каждый раз во всем искать великую трагедию — "он против меня, он не согласовывает проект", "он точно что-то мне специально пакостит, ведь весь мир крутится вокруг меня", — Агат передразнил… вероятно меня, но кривлялся настолько, что можно было бы себя успокоить, что это не про меня вовсе. — Но мир не крутится вокруг кого-либо. Я делаю и делал то, что должен делать староста. Чтобы получить свой рейтинг и рекомендации. Чтобы получить желаемую должность. Ничего личного. — И что, мне теперь жить без личного заклятого злодея? — нашла в себе силы посмеяться над собственной глупостью. Нет, конечно, Агат не убедил меня, что "ничего личного" не было. Но если попробовать принять эту точку зрения… Два года назад, год назад — я была неопытной магичкой со знаниями волшебного искусства ниже среднего. А Агат уже тогда — лучший ученик факультета. Не самый тактичный, не самый приятный для общения… Но я сама теперь староста. И да, делаю не так много, но младшие курсы доводят своими однотипными тупыми вопросами. И когда каждый день к тебе приходят десять, двадцать, пятьдесят таких "умников"…. Начинаешь вести себя, как Агат. Отвечать односложно. И лишь бы поскорее избавиться. Возможно это значит, что мы с ним оба — ужасные старосты. — Я все равно не поверю в то, что ты помогаешь просто так. — Сегодня? Теперь повезло, что я услышал и решил спуститься. — Не спорю, — согласилась я. Я бы не получало про "первое дыхание", и имела бы все шансы потерять свое великолепное крыло. — Что будет потом — важно? — В последний раз, когда я мстила, не задумываясь о последствиях, пострадали не те люди, которые это заслуживали, — напомнила Агату. — Допустим… Все сложилось не так ужасно. Еще раз — мир не крутится вокруг тебя, и хватит думать, что ты влияешь настолько глобально на всех, с кем связываешься. Как обычно. Бочка дегтя с крошечной ложечкой варенья. — Верлика — не тот человек, который должен был бы взлететь высоко, — выдал Дайксан очередное откровение. — Она слишком долго держалась в академии лишь благодаря влиянию своих родителей. — А ты держался рядом с ней тоже из-за него? — спросила, не переживая о последствиях. Откровения за откровение, разве нет? Да и потом… Мне-то терять нечего. Все что можно — уже потеряно. Или будет в ближайшее время, если не найти способ укротить декана Корнака. Или укоротить. — Я уже сказал. Все сложилось не так ужасно. Мне нравится ощущение свободы, которое я получил… с недавних пор. — Хорошо тебе, — фыркнула, после чего опустила голову на колени Дайксана. На спине мне лежать нельзя. На боку — терпимо. На животе вообще отлично. А парень занял мою кровать. Плюс — сам недавно позволял себе подобную вольность. Око за око, вроде того. — Если доверяешь — я поддержу ауру восстановления, пока ты отдохнешь, — предложил Дайксан, опуская руку на мою поясницу. В энергетический поток он вторгся мягко, я бы и не почувствовала, если бы не предупреждение мага. — Не знаю, что ты затеял, — прикрыла глаза, понимая, что спать хочу больше всего на свете. — Но если что — мстить буду до последнего вздоха. — И не сомневаюсь, — почему-то мне кажется, что Агат улыбался. — Осторожнее, — предупредила я. — Ты же не хочешь, чтобы у нас ненароком образовалась связь. Уверена, не о таком напарнике ты мечтаешь. — Совсем не о таком, — согласился волшебник. — Спи. Завтра побежишь к своим живихам, чтобы закончили то, что мы тут налатали. Спи… Да я только с радостью. Глава 20 — Если ты сейчас не проснешься, придется слишком много объяснять остальным старостам… Шепот Агата заставил открыть глаза. От испуга. Спросонья не сразу вспомнила, что вообще происходит, и какого Хаоса Дайксан делает в моей комнате. И что я делаю на его коленях. Вспомнила быстро, после чего настало время удивляться по другому поводу — Ты так всю ночь просидел? — поднялась на локтях, отстранился от парня, не представляя — какого ему было столько часов не менять положения, тем более с моей головой на своих ногах. — Если не будет хватать часов по выдержанным пытка — впишу этот вечер. — Осталась бы у смертников, внесла бы в зачет по проведенным пыткам, — кивнула, соглашаясь с идеей. Агат встал с кровати, потянулся. И направился к двери. — Лазарет, — напомнил он сухо. — Да. — Ты услышала меня? По поводу мести. Подняла бровь. — Не делай глупостей, — предупредил староста. — И не стесняйся попросить помощи, если нужна справедливость. — Признайся, что у тебе самому это будет выгодно, — улыбнулась, гадая — в чем толк Дайксану ввязываться. — Я найду. Ты смертница, или кто? — Агат подмигнул? Мне что, сейчас не показалось? — С каких пор задумываешься о чужом интересе? Ох, Агат… Как-нибудь объясню, как быстро этому учат на других факультетах. — Как придумаешь свою глупость — приходи. Обсудим. О, это я легко. Конечно, все равно странно, что Агат Дайксан вдруг предложил себя в качестве помощника. Это настораживает намного сильнее, чем добрый Корнак и отзывчивый Райзен. Что это? Опыт, или мое фантастические неумение разбираться в людях? Агат покинул мою комнату до того, как остальные старосты вышли из своих покоев. Смешно будет, если я в очередной раз окажусь дурной пешкой в чужой игре. Хотя… Если подумать, мы все так или иначе лишь пешки. Могу ли я с этим что-то сделать? Перестать быть предсказуемой? А как? Корнак ждет, что я или соглашусь, или продолжу свое сопротивление, чтобы он и дальше продолжал демонстрировать, насколько сильно может испортить мою жизнь. Райзен… Уверена, он уже и думать про меня забыл, найдя себе новое увлечение. Дайксан — он ждет от меня глупости, глупого плана. И, очевидно, доверия. Дико хотелось принять ванную, чем я и занялась, игнорируя то, что ученический браслет на руке уже начал нагреваться. А ведь туда-сюда, и Корнак потребует явиться опять в его кабинет и дать согласие на брак. С умыванием разобралась быстро. Все равно вода была прохладной, да и ощущение грядущего конца не давало расслабиться. Я зверь, загнанный в клетку. И от клетки пора отказываться. Вернувшись в спальню, заглянула в гардероб. И быстро его закрыла, решив, что хватит. Хватит быть предсказуемой и ломать голову — что и кто там планирует или хочет. Открыла сундук, где хранила вещи. Добраться до самого дне оказалось несложно. Вещей у меня не так много. То, в чем можно уйти из Академии — найдется. Брюки, нательная сорочка, рубаха. Одевалась, руки дрожали от волнения. Снимать ученический браслет с руки было особенно пугающе. Я так долго избегала отчисления, что не представляю, как вообще решилась на этот шаг. Но сейчас он почему-то казался правильным. уйти самой, пока Корнак не решил меня отчислить. Отчисленных назад не принимают ни при каких условиях. Тех, кто ушел сам… Во всяком случае, это возможно хотя бы теоретически. Плюс, за пределами академии декан становится простым смертным. Конечно, свободы у него относительно действий против меня, станет побольше. Но пусть сначала найдет. Кинула браслет на стол. Нет, я не дам Корнаку шанса взять верх. Оделась, стянула волосы в тугой хвост. Вышла из комнаты, и на быстро направилась к Райзену. "Просыпайся, ленивый зазнайка", — молотила в его дверь кулаком до тех пор, пока ненаследный принц не открыл. — Ты? Чего надо? — перевертыш оказался недоволен приходом. И точно удивлен. — Дай денег, — потребовала с такой серьезностью, чтобы у Райзена не возникло сомнений — я не шучу. — Сколько? — еще сильнее удивился парень. — Сто златых, — назвала первое, что пришло в голову. В столице на эти деньги можно будет жить год, не задумываясь. Без роскоши, но с крышей над головой и сытной похлебкой каждый день. — Не хочешь чуть подробнее рассказать, что случилось? — предложил Райзен, отойдя от двери. Судя по звукам — он полез в стол и действительно решил дать мне денег. — При следующей встрече, — пообещала, показывая свою руку, свободную от браслета. — Жестко, — перевертыш протянул мне кожаный мешочек с монетами. — Удачи. Вот и поговорили. Отлично. Деньги. Свобода. Надо бежать из академии, пока Корнак не заметил. В гостинную сбежала ловко и быстро, уже на выходе столкнулась с Агатом. — Ты что творишь? — староста смертников выглядел не менее озадаченным, чем Райзен, который как раз спускался по лестнице в этот момент, чтобы посмотреть — что за переполох. — Свою глупость. Сочтемся, смертник, — подмигнула, после чего обошла Дайксана и направилась прочь из академии. Впереди не самые легкие решения. И лишнее время не помешает. *** — Ты сумасшедшая, — заключила Дарла, так и не притронувшись к еде, которую я заказала. Где меня найти догадалась только некромантка. Но, наверное, именно так и выбирают настоящих друзей. По уверениям девушки, Райзен все уши ей прожужжал вопросами про то, куда я делась. И даже не подумал посетить то единственное место в городе, где мы однажды сидели. Маленький кабак в Темном переулке, где отлично жарили гусей, а за напитки отвечала живиха средней руки, способная своим чаем вылечить от простуд. Других мест в городе я почти и не знала, да и не хотела пока изучать. В первый же вечер нашла себе комнатку в ветхой хибаре на другом конце города, заплатила за месяц вперед. Вторым делом посетила малый рынок чудес. Он не такой крупный и известный, как центральный рынок, зато дешевле… И не задают лишних вопросов. Маги иной раз слишком любопытные. Иногда профессия обязывает — должен же ты знать, для чего колдуешь? И не будет ли у тебя после этого проблем. Но в определенных ситуациях это излишне. — Ничего я не сумасшедшая. Поступлю заново в следующем году, — пообещала Дарле, ничуть не пытаясь кривить душой. Поступлю. Как избавлюсь от декана Корнака в академии — обязательно поступлю обратно. Глядишь, с моими знаниями может все же пробьюсь обратно на факультет Смерти. Раз уж не будет "доброго" мага, который пробивает свои интересы. Разворачивать потоки я научилась и, пусть, у меня со Смертельной магией получается похуже, но я хочу быть именно таким магом. Пусть не самым сильным, но с заметным бонусами. — Декан Корнак вызывал всех нас, — передала Дарла. — Старост, я имею ввиду. Спрашивал про тебя. Не сомневаюсь. — Слышала бы ты, как Дайксан возмущался! Чем ты его так задела? — Я?! — Да он половину вечера ходил, словно его могильной пыли заставили горсть съесть. "Как это Корнак посмел подумать, что он, великий и ужасный Агат Дайксан потратит хотя бы минуту своего времени на дурацкую бездарную живиху без рода и способностей, чтобы знать, куда она запропастилась!" Что ж, это как раз в духе того Агата, которого я всегда себе представляла. Разве что теперь я знаю, что он врал декану. Ведь потратил на меня не одну минуту, а целую бессонную ночь, чтобы оказать помощь. Не достаточно, чтобы заслужить безоговорочное доверие, но хватит, чтобы засчитать маленький геройский поступок. Во всяком случае, пока Агат вроде бы не раскрывает свои догадки любвеобильному декану. — Не говори, что видела меня? — Какого демона у вас стряслось? — Дарла по-прежнему игнорировала еду и напитки. Что немного огорчало — я первый раз кого-то угощала. — Ничего. Все в порядке. — Когда все в порядке, не сбегают из академии. Не бросают учебу. — Я почти уверена, что когда все в порядке, ей в эту академию вообще не идут поступать. — И не поспоришь, — Дарла все-таки притянула к себе чашку с чаем и сделала несколько глотков. — И все равно, я не представляю, что за авантюру ты опять готовишь. С Райзеном опять? — Не-е-е-ет, — протянула со сдавленным возмущением и застрявшем в горле смешком. — Он тут ни при чем. Я просто решила немного отдохнуть. Мой глоток свободы. — Который ты хочешь сделать вместе с каким-нибудь некромантом, который умеет держать язык за зубами? Собственно, только для этого я и сидела в этом кабаке. В надежде, что Дарла все-таки хороший человек и задаться вопросом — а не попробовать ли меня найти. Еще не откажусь от наемной защиты. Но этот вопрос можно решить и без посторонней помощи. — Для этого не обязательно сбегать из академии. У меня в комнате лежит справочник всех некромантов. Плюс — темный рынок. Если нужно что-то действительно… ненормальное. Там ребята молчат. Но за половину товаров, которые они предлагают, можно оказаться под арестом. Вот, примерно такие вещи мне и нужны. Не арест, я имею в виду. — Темный рынок? — уточнила. — Я половину города прошла, но даже не слышала… — Это у скал Гароши. Они открываются только после захода солнца. И работают то первого императорского стражника. Сигнальные огни за несколько кварталов расставлены. — Стражникам было бы проще оттуда никогда не уходить. — Проще, но зачем? — Дарла пожала плечами. — Тогда придется отлавливать каждого по-одиночке. Да и потом… Все прекрасно понимают, что стражникам выгоднее ловить покупателей, а не продавцов. Так что не вздумай, — Дарла предупредила меня строго. — Не-не, я так… Мне нужно узнать про одно заклинание. Ничего… Запрещенного. Восполняю пробелы в знаниях. — Ну, конечно… Дарла не поверила мне ни на секунду. Но я и не старалась хорошо врать. Мне нужно заклинание. И не только. Когда кто-то из магов нарушает закон, настолько серьезно, чтобы попасться и заслужить наказание, но не настолько серьезно, чтобы быть подвергнутым окончательной смертью, его лишают сил. Иногда на короткий срок, иногда навсегда. Способности забирают, запирая их в сфере запрещения. Артефакт примерзки, думаю, у любого волшебника вызывает содрогание, но оно и понятно — неосторожное движение, а иногда даже мысль — и ты лишишься огромной части себя. Мне нужна такая сфера. Жаль, что просто так подобную игрушку не достанешь. Я лишь надеялась, что мне хватит тех денег, что я выпросила у Райзена, пусть и жалею, что не догадалась попросить больше, раз ненаследный принц готов был делиться богатствами. Одна маленькая сфера запрещения под рукой — и Корнак окажется безвредным, если приблизиться ко мне. Или я к нему. Так что в теории все легко — добыть сферу. Вернее — создать ее из добытых частей. И пересечься с деканом двух факультетов академии. А после… Любая магия, которой он кого-либо связывал или обязывал что-либо делать развеется. Я смогу рассказать, что он напал на меня. И что практиковал запрещенную магию. И что требовал брака, в обход академическим правилам. И Хаос знает что еще выплывет наружу. Его уволят и предадут суду. Он останется без сил, а значит — не опасным для меня. Я вернусь в академию. Спокойно доучусь. И, по совету Агата Дайксана, перестану зацикливаться на том, что весь мир против меня, на злодеях и прочем. О, еще как-то придется вернуть долги… Но до повторного поступления у меня будет почти полгода, значит… Значит, можно устроиться работать в какую-нибудь живительную пекарню, ваять лечебные кексики и копить деньги, которые верну Райзену. Нет, Райзену возвращать не буду. Он сам говорил, что готов заплатить за те расчеты, что я для него сделала. А вот Агату я должна по-настоящему. И сколько он попросит — вопрос. Хас, я опять думаю не о том, что нужно. А нужно — достать проклятую сферу. — Ты очень странно ведешь себя, — сказала Дарла, внимательно разглядывая мою лицо. — У Райзена через две недели предварительная сдача его дипломной работы. Он не говорил, но думаю, будет рад, если ты придешь посмотреть. И потом… И я, и ты приложили к этому проекту свои силы, так что к демону мнение Райзена. Приходи. Если он нигде не оплошает — я получу зачет по своей части. И по твоей — тебе же будет бонус на поступление. — Не… Я не смогу… Как представила, что придется вернуться… Стоп. А почему нет? — Прости. Не думаю, что получится, — пожала плечами. Не нужно, чтобы кто-то меня там ждал. Глава 21 День предварительного зачета всегда становился большим событием для города. Конечно, большинство магов игнорировали его, зато простым смертным было интересно. Им не каждый день удавалось поглазеть на волшебство. Мы не фокусники и не циркачи, чтобы устраивать представления на публику. Но сегодня публика получит порцию своих развлечений. Все будущие выпускники академии демонстрируют свои проекты. Для этого нужно много свободного пространства, и императорская семья позволила использовать расщелину Виррека — место схождения двух гор недалеко от столицы. В камне были высечены ступени, место часто использовалось для больших представлений. Разгонять любопытных давным-давно перестали, только время тратить. И силы. Предварительный зачет обычно заключался в простых демонстрациях будущих работ, так что зрители не мешали. Даже наоборот — маги год за годом укрепляли свой статус защитников общества, когда за ними получалось подглядеть. Что самое интересное — младшие курсы сюда не пускали. В день предзачета всегда оказывалось, что именно у младших курсов сразу находилось множество своих занятий, которые не позволяли отлучиться. Мне всегда хотелось оказаться здесь раньше, чем сама выйду на защиту проекта. Можно ли считать, что сегодня у меня это получилось? Не знаю. В некоторой степени, сегодня я буду заниматься защитой. Своей защитой. С помощью собственного "проекта". Две недели выдались не самыми простыми. Конечно, меня найти не составило никакого труда для Корнака. И даже для Агата Дайксана. И первый не добрался до меня только благодаря второму. Не могу сказать, что Корнак проявлял какую-то особую настойчивость… Первый раз мужчина столкнулся с охраной, которую я смогла нанять. На второй — отправил весьма красноречивое послание. Когда поджог дом, в котором я остановилась. Причем… Он же это делает просто так. Показать силу, свою безнаказанность, превосходство. Это не какая-то любовь, зависимость или помешательство. Просто гнилая натура, которая оказалась оскорблена отказом. И, возможно, разочарована тем, что не получила в конечном итоге ничего, кроме временного повышения до декана второго факультета. Корнак строил большие планы на свое будущее. Не имел для этого никаких оснований, но почему-то верил, что получит это. Как я верила в безоговорочную помощь. Дайксан оказался более приятным собеседником. Ну, кроме тех моментов, когда разжевывал, какая я глупая, что ввязалась в очередную сумасбродную миссию. Сам ругал. И сам же приходил помочь. Каждый день называл новый адрес, куда я могу прийти и переночевать, чтобы чувствовать себя в безопасности. Что ж… Я, кажется, уже в неоплатном долгу перед смертником. И все чаще в последнии дни думаю над тем, что после всего придется сложить с себя статус свободного человека и уйти ему во служение. Но сегодня я поставлю точку в наших с Корнаком прениях. Он не выплатил свой долг еще по той травме, что нанес мне. И с того момента совершил только больше преступлений. Я шла сквозь толпу зевак, натягивая капюшон и следя за тем, чтобы плащ полностью закрывал мое тело. Одной рукой крепко держала сферу запрещения. И боялась, что уроню. Потратила все деньги, еще и у Агата взяла в долг. Еще один. Золотая оболочка из шести тонких дуг, нефритовая оболочка с прожилками серебра, каждую из которых я самостоятельно вычертила и прорезала иглой из кости мантикоры. Пустую сферу заполняла слюной арахны, губчатой звездой из Северных морей, кровью ночного полочника и еще тридцати шестью видами трав, каждая из которых сплетена в правильном порядке конским волосом, вымоченным в слизе утяшника. Три ночи вообще не спала, чтобы сделать все правильно. Все-таки люблю свою дотошность. Хотя бы она помогает разбираться в каких-то моментах. Если все получится… Еще и за построение сферы запрещения попрошу себе дополнительный зачет на поступлении. Как ни крути — не то чтобы по этому артефакту пишут учебники с инструкциями. Информацию пришлось собирать по кусочкам. Но это стоило того. Надеюсь. В любом случае — сегодняшний день должен быть фантастически прекрасным. Я отомщу. И я увижу дракона. Райзен обещал совершить нечто масштабное. И. помня расчеты, которые я составляла в почти бессознательном состоянии, предварительный зачет должен оказаться чуть ли ни самым знаковым в истории академии. А то и в истории магии. Преподаватели собрались все в первом ряду, как раз на стыке двух скал — в углу арены. Над ними — аттестационная комиссия из трех деканов и нашего ректора. Вокруг — зеваки всех мастей. И мне туда. Обходными путями — не через арену же идти. По последним рядам, потихоньку, не привлекая внимания. Конечно, не думаю, что в такой суматохе кто-то. будет выискивать подвох и обращать внимание на то, что кто-то там из зрителей хочет занять местечко получше. Маги сменялись на арене один за другим. И стоит признать — зрелище было достаточно уныло. Смертники демонстрировали лишь будущие проекты: оживляли свои чертежи и расчеты, чтобы продемонстрировать — как это будет работать. Комиссия рассматривала предложенные схемы, иногда просили выполнить некое действие, задавали уточняющие вопросы. Скучно. Студенты факультета Жизни были не сильно интереснее. Большинство предзачет проходили обычно на следующий день и в закрытой форме. Их рецепты и доклады приходилось изучать тщательнее, в присутствии научных руководителей. Редкие выступления уникумов дарили зрителям возможность увидеть живые растения, или выздоравливающих на глазах зверей. Некроманты шли третьими. По силе, по важности своей профессии. Среди них открытий не бывало, этих магов гоняли по стандартным вопросам поднятия нежити. Хаос знает, сколько под ареной похоронено бывших воинов, больных или преступников. Город никогда не славился избытками лишнего места, чтобы выделить площади под кладбища. Зачем? Смерть мы чтили с нашими магами, кости в земле — это кости в земле. Остановилась только тогда, когда на арену вышла Дарла. Ее, как старосту, будут спрашивать сильнее всех остальных. Но Дарла не из тех, кто пасует, опускает руки или что-то не знает в своем деле. Девушка остановилась перед аттестационной комиссии. На лице легкая улыбка, волосы собраны в высоких хвост. Черные одежды некроманта украшены металлическими вставками белого цвета — тонкие косточки, тянулись по спине, рукам, ребра напоминали какой-то странный и бесполезный доспех. Но красиво. Дарла вышла на предварительный зачет как настоящая воительница — во всей боевой готовности. — Продемонстрируйте подъем нежити с полным подчинением. На сколько хватит резерва. Задание выдал декан факультета нежити. В целом — достаточно стандартная просьба. Для остальных некромантов звучало почти то же самое. Иногда просили что-то более конкретное: поднять чумного не младше сорока лет с даты захоронения, определить глубину пролегания потоков Хаоса. Дарла сосредоточилась на задании. Даже с трибун было видно, как яркие красные губы скривились на фоне мертвецки-бледной кожи. Первый выброс силы задел первые ряды — у зрителей послетали шляпы с голов, толпа дружно ахнула, когда хрупкая девушка ударила открытой ладонью по песку. Минута — и песчинки начали выплясывать по земле танец дрожи, из-за чего казалось, что арена пришла в движение. Собственно, так и было. Если смотреть с высоты последних рядов, с моего места, например, было видно, как песок не просто шевелился — он пришел в движение. Медленно на арене начинал проявляться рисунок. Сначала можно было видеть вихрь, круговорот, центром которого была Дарла. Но с каждой секундой линии становились более упорядоченными, проявляя схему призыва мертвых. Сердце в груди замерло. Не представляла, насколько Дарла сильна. Круг такого диаметра… Такое чувство, что волшебница вознамерилась поднять абсолютно всех, кто был когда-либо похоронен под ареной. Во всяком случае магический рисунок не доходил до первого ряда на пол-локтя всего. Простые смертные не видели, но все маги, присутствующие на предварительном зачете могли наблюдать, как потоки энергии вырывались их Дарлы и словно щупальца, врезались в вычерченный рисунок, вздымая пыль в высь. Воздух наполнился грязью, песчинки чувствовались на зубах. Что ж… Нежить — это всегда грязно. Но разве можно винить в чем-то мертвых ребят? Дарла шептала заклинание, но его мне слышно не было, восторженная и немного напуганная толпа начала перешептываться, и сотни тихих шепотов превратились в гул, заглушающий даже мои мысли. Одна за другой из-под земли начали вырываться костлявые руки. Не всегда с пальцами или даже с кистями. Но тут как кому повезло при жизни и при захоронении. — Достаточно, — скомандовал ректор, видимо, не собираясь дожидаться, когда нежить Дарла перекопает всюю арену, не оставляя шанса остальным магам выступить нормально. Как ни крути, а работать по рыхлому котловану — не слишком удобно. Особенно, если в этот момент под тобой еще не вся нежить упокоилась. Комиссия взяла перерыв, чтобы обсудить результаты некромантов, Дарла направилась к своим однокурсникам, которые встречали свою старосту и настоящего триумфатора бурными аплодисментами и дружественными похлопываниями. Дарла — настоящая королева. Думаю, если бы Райзен не распылял свое внимание на таких, как я, они бы с Дарлой были бы великолепной парой. Но я опять отвлеклась. Некроманты уходили с арены, уступая место перевертышам. Самые слабые идут самыми последними по очереди. Или летят. Перевертыши, которым подвластна исключительно магия трансформации, хвастались чем могли. Кто-то нарастил себе крылья. Я тоже фанат именно этой трансформации. Но остальным магам наращивание крыльев — настоящий зачет, ведь им не свойственна такая магия. Для перевертышей… Можно считать, низшая ступень по способностям. Кто-то из магов забегал на арену на четырех лапах. Высшая трансформация — стать оборотнем, способным принимать полностью звериную форму. Львы, мантикоры, волки, медведи — все они будто гарцевали вдоль трибун, показывая свою величественную красоту. Кто-то из магов выступал с инвентарем. И тут уж кто на что горазд — кто нес подушки, и я уже точно знаю, как и с ними работают перевертыши, кто стулья, кто еще какую утварь. Один Райзен шел с пустыми руками, сохраняя загадочный вид. — Мы просим всех зрителей освободить северную трибуну, — провозгласил ректор академии, поднявшись со своего места. Его голос был усилен магией, чтобы донести каждое слова до каждого обывателя. Суматоха — то, что мне было нужно. Люди пришли в движение, толкались и старались занять места получше. Мое место было возле Корнака. — Ты же не собиралась сделать все это сама? — голос Агата, крепкая хватка на моем предплечье. И крохотная остановка сердца. Чуть не взвизгнула от испуга. — Ты как тут..?! — Ш-ш-ш, — Агат развернул нас от любопытного зеваки, который уставился посмотреть на смертника в его дорогом кожаном обличье. — Как ты, Хаос тебя подери, меня нашел? — Ты плохо следишь за своими вещами. Пропустила два поисковых заклятья. — Ты… — вместо возмущения ударила Дайксана по груди кулаком. — Ты поставил на меня маячок?! — Один пока ты отдыхала и лечилась. Один — на нефритовую сферу, что ты просила. — Ты… ты… — слов нет. — Я… я…, - Агат закатил глаза. Будто не знаешь, что смертник обязан проверять все, что попадает ему в руки? И все, с чем имеет дело, чтобы не нарваться на неприятности. Помню-помню…. И как я могла не провериться после общения с Дайксаном?! — Из тебя получится отличный преподаватель, — буркнула недовольно. — Хаос упаси. И так — какой у тебя план? Посмотрела на Агата без особого доверия. А что, если он заодно с Корнаком? — Что? Думаешь, что я заодно с ним? — Агат улыбнулся. — Ты теперь еще и мысли читаешь? — У меня еще много талантов, — похвастался Агат Дайксан в своей привычной манере. — И тратить свое время на многоходовки с тобой… — Ага. И все равно лезешь. — Может мне нравится? — Да? — Да? — Да? Замолчала, потому что поняла, что в своей перепалке мы с Агатом сблизились настолько, что я чувствовала горячие дыхание парня на своей коже. — Ты не подойдешь к декану достаточно близко, — предупредил Дайксан. — Они под защитным куполом. От толпы. — Но… — Скажешь, что ты в состоянии пробить ректорскую защиту? — Все издеваешься? — Я помощь предлагаю, — Агат немного наклонился, и мы соприкоснулись кончиками носов. — Я не поняла, — отстранилась, испытывая неловкость. — Я случайно. Здесь толкаются. Посмотрела на Агата со всем скептицизмом, на который была способна. Смертник напоминал статую, высеченную из мрамора. Кто бы из толпы в него не врезался, парень оставался неподвижен. — Мы уже заключали пакт. И клятву. Что мне еще нужно сделать, чтобы ты мне поверила? Есть у меня одна идейка. Например, подойти к Корнаку, произнести заклинание и заключить все его силы в сфере запрещения? Вот только как такое доверить? — Настоящий смертник никому не доверяет, — напомнила Агату еще одно правило, которые он сам так любит цитировать. — Нашла момент, когда выделываться, — вздохнул Дайксан, за что получил еще один удар в грудь моим кулаком. — Зачем тебе это надо? — спросила, хотя уже сотню раз задавала Агату этот вопрос. И ни разу не услышала ответ, который звучал достаточно правдоподобно. — Тебе не понравится правда. — Я что, тебе нравлюсь? — нахмурилась, губы скривились в довольной улыбке. С Райзеном проходили. С Корнаком… можем считать тоже. Еще один? — Хаос меня упаси от такой язвы, — Агат прищурился. — Ты у меня крови выпила больше, чем я из кого-либо за всю жизнь. Ну хоть тут искренность. Даже через край. — Тогда что? — Я хочу тебя в свои напарники. — Врешь, — толкнула Агата той единственной рукой, что была у меня свободна. — Хотел бы. Но я видел твое личное дело, — парень пожал плечами. — Ужасно признавать… Но ты, вроде как, одна из самых перспективных магиан в академии. — Не думаю, что это реальные данные. — Если бы думал, что императорская гвардия станет подделывать документы… — То есть, как? — Сам не знаю. У меня есть связи, но не такие, чтобы все знать, — Агат нахмурился. — Слышал какой-то бред, что ты атаковала охрану и чуть ли не в императорскую сокровищницу проникла. Но такого же не может быть? — Нет, не может, — округлила глаза, совершенно не собираясь рассказывать ту историю. Может когда-нибудь… — Плюс — удачно иметь в напарниках сразу и смертницу, и живиху. Если ты, конечно, окажешься в состоянии доучиться. — То есть… Ты меняешь мою помощь на то, чтобы я в будущем, выбрала то же направление, что и ты. И попрошу именно тебя в качестве своего боевого партнёра? Даже если тебе придется ждать меня несколько лет? — Думаю, если ты сегодня положишь мага высшего уровня, сдав преступника в стенах академия под имперский суд — вряд ли кто-либо из императорского состава решит придираться к срокам обучения. — Прекрасно. То есть ты хочешь в напарники — язву-дуреху, которая еще и не академию закончит исключительно по блату? — Так себе план. Но тебе же обычно нравится такая глупость. — Отлично, — протянула руку старосте Смерти. — Тогда еще одно соглашение. Ты подбираешься к Корнаку. И делаешь так, чтобы он раскрыл щит. И тогда я… — Делаешь то, что тебе нужно. — И после — стану твоей личной "язвой". И, скорее всего, ты об этом еще пожалеешь. — Не сомневаюсь, — Агат подался вперед и дотянулся своими губами до моих. — Ты чего?! — возмутилась. Но не сильно. В памяти моментально всплыл наш прошлый поцелуй. И какие противоречивые чувства он во мне тогда вызвал. — Закрепил обещание, — парень невозмутимо отстранился. — Что?! Пактов нет, кровь пускать здесь я бы не стал. Ну да, поэтому надо целоваться… — Я тебе точно не нравлюсь? — уточнила с сомнением. — Ты самая наивная из всех женщин, которых я встречал, — Агат гордо вскинул подбородок. — Идем? — Думаю, надо подождать. Когда Райзен представит свой проект… Тогда пойдет. — А что там у перевертыша. — Увидишь, — кивнула, показывая Дайксану, что нужно продвигаться к комиссии деканов, пока у нас еще есть время. В тот момент, когда Райзен начнет своей представление — нужно будет ударить по Корнаку. Не думаю, что хотя бы у кого-то на арене хватит воли не оказаться поглощенным зрелищем, которое готовит ненаследный принц. Глава 22 — Магиан Райзен Кайларен, — провозгласил ректор, приветствуя принца. — Представляет проект… трансформации горной породы? Простите, трансформации породы во что? — Позвольте вам продемонстрировать. Райзен — как обычно. Правила не для него. Ну, и показуха через край. Он говорил, что ему потребуется глыба камня… Но что-то я не вижу ее здесь. Правда, несложно догадаться, где он собирается взять необходимый материал. Не зря же попросили освободить одну половину трибун. Если переключиться на магическое зрение, то можно заметить начерченные схемы от Райзена на каменной глади. В очередной раз я восхитилась тем, насколько ответственно перевертыш относится к своей работе. Здесь не одна неделя упорного труда — выбор материала, изучение той глыбы, которой предстоит стать драконом. Боюсь представить, сколько сил и времени Райзен потратил, чтобы разместить внутри камня все необходимые ингредиенты. Не исключено, что Райзен много ночей приходил сюда, смягчал камень, возможно, нырял в полученную субстанцию, чтобы поставить все на свои места. И теперь он готов для демонстрации. Райзен не поскупился на свой наряд. Золотой плащ, который демонстрирует принадлежность мага к высшей элите волочился по земле, и скрывал фигуру парня почти полностью. Я тоже куталась в свой плащ, мысленно зачитывая заклинания отвода глаз. Лишь бы декан Корнак не повернул голову ненароком, чтобы посмотреть — что происходит за его спиной. Я — невидимка. Это то, что мне сейчас нужно. Это и Агат, который позовет декана, придумает какой-нибудь способ заставить снять щит. А потом уже мой ход. Райзен не торопился. В его распоряжении много времени. Я же старалась не сильно глазеть за его действиями. Читает заклинание — отлично. Это мелочь по сравнению с тем, что скала в районе северных трибун пошла глубокими трещинами. Надеюсь, перевертыш позаботился о том, чтобы не похоронить всех нас под завалом многотонных валунов? По идее ничего такого произойти не должно. Трансформация контролируемая. Будущий дракон пусть и большой, но прежде чем сформироваться окончательно, все-таки вытечет из горы. Рагве нет? А какая-то пещерка или очень массивная дыра разве заставит целую гору рухнуть? Как я и думала, абсолютно все на трибунах замерли. И изумление публики возрастало с каждой секундой. Камень, не меняя своего цвета, вытекал на высеченные ряды трибун, скатывался на арену. Уже на половине пути были заметны другие трансформации — часть крыла, кусок позвоночника, кости. Где-то мышцы и даже чешуйки, крупные настолько, что каждая из них была размером с половину щита. Как только вся масса опустилась на песок, дракон все стремительнее становился похож на дракона. Пусть я ни одного в своей жизни не видела. Череп с шестью рогами и костными выступами на скулах и переносице, клыкастая пасть, крупные и узкие щелки-ноздри. Вытягивалась длинная шея с новыми шипами вдоль формирующегося позвоночника. Кожистые крылья с идеальным строением распахнулись, закрывая половину арены от солнечных лучей. У меня пропал дар речи. У него получилось. Невероятно. Райзен… Райзен сделал это. Едва заставила себя перевести взгляд на Агата, который ждал моей отмашки. Пора. Все преподаватели встали со своих мест, наверняка испытывая целую гущу эмоций от увиденного. Зверь оживал на их глазах, даря миру иллюзию, ранее никогда невиданную. Разве что перед нами всеми предстала совсем не иллюзия. Райзен хотел создать подобие жизни и, кажется, у него это получилось. Я видела, как сочиться энергия грифоньих сердец в теле монстра. Видела, как они начинают биться, и как от этого энергия жизни распространяется по искусно трансформированным жилам. А ведь в этом есть и толика моего успеха. Все-таки, это я делала расчеты по этой энергии. — Магиан Кайларен, остановитесь, — велел наш ректор, его голос прогремел по всей арене, словно раскат грома. Корнак поднялся на ноги следом за мудрейшим стариком, который исправно руководил академией. — Декан Корнак, — Агат вынырнул из толпы прямо перед магом. — Декан Корнак, думаю, нужен щит на всех зрителей. А Дайксан, оказывается, неплохой актер. Староста смертников был бледен, на его руках клубилась защитная магия. Сжала сферу запрещения с обеих руках, готовясь нанести свой удар. Когда увидела, что Агат смотрит на меня и качает головой. Не делать этого? Комиссия действительно стала расширять границы охранного купола, но вряд ли сделали это по просьбе одного из учеников. Перевела взгляд обратно на арену, где дракон Райзена совершенно не походил больше на каменного. Черный с блестящей раскаленной чешуей, с пламенем, рвущимся из пасти и сквозь трещины на теле. Живой. Живой?! Пришлось проморгаться, прежде чем я поняла — в чем дело. Райзен планировал сделать нежить. Останки, которые сильный некромант, вроде Дарлы, сможет поднять и контролировать. Но сейчас Дарла была бессильна. Девушка, подбежала к Райзену, произносила заклинание за заклинанием, но все тщетно — некромантка не могла ничего сделать с существом, которое вело себя как живое. Сердце грифонов бились. Сохраненные сердца, которые были не живыми и не мертвыми — бились. Не излучали энергию, которую мы с перевертышем добавляли, чтобы заставить эту огромную махину быть доступной для манипуляций некроманта, а бились и генерировали ипульсы, вкупе с манипуляциями Райзена, приводящие мышцы в движения. Мышцы, суставы, каждую клеточку… Все то, что должно было быть мертвым… Ожило. Из-за моей ошибки. Я считала… Я считала, что схемы хватит на минуту, может быть. на две демонстрации. А теперь… Дракон взревел, выпуская в воздух толстый столп пламени. Жар, который… Хаос, я не представляю себе строение драконов. И не представляю, что именно Райзен придумал. Плюс… Новый удар пламени пришелся на толпу зевак, которые в панике начали разбегаться кто куда. Спасли маги — вовремя поднятые щиты, и никто не пострадал, если конечно, не начнется давка. — Уводите людей, — скомандовал Корнак. Мне до него — рукой дотянуться. Активировать сферу, закончиьт свою месть… Но тогда просядет защита, которую мужчина держал, защищая десятки людей. В этой суматохе, я с трудом разглядела Райзен и Дарлу, которые оба упали на землю, уворачиваясь от третьего дыхания получившегося "питомца". И никто не собирался им помогать. — Он уже не использует магию! — Агат схватил меня за руку и потянул за собой. Дальше от Корнака и остальных деканов. — Почему эта тварь не разрушается. Потому что в ней демонова туча сердец, которые я запитала по лучшей схеме, что когда-либо создавала. И потому… — Он живой, — крикнула, налетев на застывшего Агата. Парень пропускал людей, и двинулся дальше, когда появился хоть какой-то просвет. — И, кажется, тянется к потокам Хаоса. Не уверена, но, кажется, я вижу именно это. Как из-под массивных лап дракона в землю уходят тонкие золотые нити. Энергия и жилы, которые нарастают сами по себе. — Куда мы? — Перепрыгивая очередной ряд сидений, я поняла, что дыхание сбилось. — Вытаскивать их, — Агат прикрыл меня от очередного обезумевшего от страха горожанина. — Ты смертник, или кто? Смертник. И друг. Ни Дарла, ни Райзен не обучались боевке. Максимум — защитный купол. И тот под вопросом, потому что не ясно что у молодых магов с их внутренним резервом. — Этому нас не учили, — заметила я, глядя как гигантский дракон разрывает землю передними лапами и загоняет в расщелино все новые потоки жгучего пламени. Воздух на арене раскалился настолько, что каждый вдох обжигал гортань. — Просто большая проблема. Чуть больше, чем мы оттачивали на втором курсе, — Агат не терял уверенности в горле. — Подстрахуешь? Ох, не знаю, кого они на втором курсе учились побеждать, у нас были малые формы болотной нежити. А не дракон… Которого Райзен сделал гораздо больше, чем он мне показывал. И который рос и рос, словно высасывал энергию из всего окружающего. — Доберется до потоков Хаоса, и его не остановишь, — предупредила Дайксана, приготавливая заклинание восстановления от ожогов. Сердец грифонов не может хватить надолго. Это в любом случае не до конца живая субстанция. А потоки Хаоса… чистая энергия, которая тянется от самого ядра нашего мира. Любой маг может только мечтать, чтобы почерпнуть силы из этого источника. Что будет с драконом, который… Да у него даже мозга нет. Я надеюсь. — Отходите, — скомандовал Агат. — Лапа! Дракон двигался неповоротливо. Но одной лапой передавит любого. Райзен растерялся, и это было заметно. Он закрывал собой Дарлу, старался из последних сил держать щит, который не давал раскаленным кускам земли попасть в волшебников. — Двигаемся, не сидим, — помогла встать парочке, как только Агат выставил магическую стену, отгораживающую нас от опасности. Если, конечно, дракон не захочет переключить свое внимание на четырех старост, которые мешаются уже по под его хвостом. — Как убить эту тварь? — Агату пришлось прокричать вопрос, чтобы быть услышанным. Новый удар пламени врезался глубоко в землю, разрывая ее на части. Через арену заструилась глубокая трещина, горы содрогнулись под этим ударом. Крики оглушали, грохот… Земля дрожала настолько, что почти все люди вокруге завалились на колени. Со своего места каждый из нас видел, как вдалеке, в самом городе, начали рушиться здания. — Достал, — не требовалось проверять так ли это, когда и так все понятно. Дракон, разъяренный и необузданный, выдыхал и выдыхал пламя в разрытую расщелину, Хаос знает откуда набирая для этого энергию. Вернее, Хаос то знает. Из него сейчас пили энергию большими и жадными глотками. Да так, что земля не выдерживала, и все сильнее расползалась, словно изнутри ее разрывало бесконечными ударами. Все маги академии, которые собрались на арене, пытались что-то сделать. В дракона лились тонны воды, и пар заполнил воздух настолько, что я уже и не видела никаких трибун. Дышать было больно. И нечем. Такое чувство, что каждый вдох — глоток горячей воды. В монстра летели камни, его пытались пронзить оружием… — Говорила тебе, не делать большого, — упрекнула Дарла ненаследного принца, все еще пыталась взять контроль над нежитью. Не над драконом. Из-под земли к монстру тянулись костлявые руки, цепляли чешуйки и пытались оторвать их, чтобы хоть как-то навредить… Трата сил. Новой удар, сотрясающий землю, и я завалилась, почувствовал тупую боль в ребрах. Сфера! Вытащила нефритовый шар в металлической окантовке и посмотрела на Райзена. — Агат, — позвала я смертника, который очень хотел видеть меня своей напарницей. — Нам нужен очень мощный щит. — Что ты… Дайксан осекся, увидев сферу в моих руках. Он не знал, что именно я собираю. И сейчас быстро понял. что я собираюсь сделать. — Прости, — зажмурилась и схватила Райзена за руку. — Маха аннето луквари кахори берно! Вжала сферу в грудь перевертыша, видя всю ту боль, что исказила лицо юноши от понимания происходящего. Если забрать способности мага, все его последние заклинания теряют силу. Закон магии, который еще никто не нарушал. Все поделки Райзена в башне старост примут свой изначальный вид… Но главное — дракон тоже окажется разрушен. Он снова станет глыбой камней. Должен стать. Прости меня, Райзен. Но некоторые ошибки иногда стоят очень дорого. Иногда — слишком. Но лучше ты останешься без сил, чем мы все окажемся мертвы в разрушенном мире из-за существа, которое просто поглощает энергию и выплевывает ее на разрушение. Первый кусок дракона ударил в выставленный Агатом щит, и тот покрылся тонкой паутинкой сколов и трещин. Сфера в моей руке накалялась с каждой секундой, пока я не выронила ее на землю, оттого, что на коже выступили волдыри от ожогов. Но не время себя жалеть. Пришлось включаться в поддержание щита, чтобы нас всех не раздавило камнями, на которые распадался умирающий без магии дракон. Мир быстро погрузился во тьму. Все вокруг нас оказалось засыпано пеплом, песком, камнями и каменной крошкой. — Все живы? — простонал Агат слабым голосом. — Да, — сквозь зубы выдавила я. — Ага. Райзен дышит, но без сознания. — Делаем ставки, как долго нас будут раскапывать? — хохотнул Агат. И что-то мне не понравился хрип в его голосе. — Ты как? — спросила, как только подползла к парню. — Держу купол. Не отказался бы от помощи. — Кажется, у тебя кровь, — вслепую ощупывала смертника, и мало что могла сделать без глаз. — Как хорошо, что с нами некромант. — Ты же меня если что поднимешь? — Постарайся не начать здесь разлагаться, — буркнула Дарла недовольно. Подтянулась на локтях, чтобы занять полулежачее положение рядом с Агатом. — Мне вот интересно… Это все часть твоего плана по мести? — поинтересовался Агат шепотом. — Если это так — то план был невозможно идиотский. Засмеялась. — Конечно, — ответила ему в тон. — Вообще, ты во всем виноват. — Я?! — возмутился Агат и тут же закашлялся. — Подумай. Не пошел бы ты в первый учебный день за мной, не затащи в ту кладовку… Никакие бы слухи не поползли бы по академии. — Ага, — неожиданно согласился Агат. — И Верлика бы не залила тебе голову той дрянью. Но не более того. — Меня бы не перевели… Я бы не ввязалась в расчеты Райзена. — И он бы никого и никогда не поднял бы, — Дарла откашлялась. — Вы своими лобызаниями чуть конец света не устроили. — Да не было никаких лобызаний! — возмутилась я, уже устав повторять одно и тоже столько времени. — И правда… Какого Хаоса все говорят до сих пор, а ничего толком и не было? — возмущенный голос Агата прозвучал гораздо ближе, чем за пару фраз до этого. — Ты чего… Губы смертника накрыли мои. Поцелуй получился влажным и с привкусом песка и пепла. И не то что я жалуюсь, просто констатирую. Когда вы только что остановили дракона, поцелуй может оказаться не из списка идеальных. И все равно это будет тот поцелуй, который ты запомнишь на всю жизнь. И в любом случае подозреваю, что он может оказаться самым лучшим. — Я же тебе не нравлюсь, — напомнила Агату шепотом. — Мне много чего не нравится, — пожал плечами Агат. — А еще я слишком много говорю. — Ты? — И думаю… — Помолчи уже. Не ясно, сколько нам еще щит держать, давай не тратить силы. — А еще вы тут не одни, — напомнила Дарла. — А еще, я тут подумал… — Агат притянул меня к себе и я почувствовала, что он наколдовал "уединение". Чтобы нашу беседу слышали только он и я. — Ты две недели собирала сферу, которая теперь бесполезна. — Не напоминай. Я только что, фактически, убила дракона. Не напоминай, что там еще остался и Корнак, который жизнь положит на то, чтобы испортить мою. — Я про это и подумал… У меня влиятельная семья. Может, для начала, мы уберем его из академии? После сегодняшнего — тебя вернут обратно на должность, совершенно забыв, что ты пропустила две недели учебы. — Ага. А этот упырь будет спокойно жить на улицах, выискивая других жертв? — Это тоже решаемо. Ты собрала одну сферу, сделаем другую? Устроим каникулы справедливости, — кажется, Агат улыбался. — Меня зачислят в отряд, тебя возьму на практику… Поохотимся на нашего бывшего декана. Жрица мести во мне начала ликовать. — И что, все это ты сделаешь просто потому, что такой добрый? — Глупая, — Агат притянул меня к себе, чтобы поцеловать в макушку. — Воистину. Самая наивная из женщин. — Ты себе не представляешь насколько, — подал голос Райзен, который, видимо, пришел в себя. — Все я себе представляю, — заверил принца Агат. — И не представляешь, насколько рад тому, что вся академия распускала про нас слухи. Конец