— Вот спасибо, - напыжилась девушка, одаряя слугу очередным пронзительно-презрительным взглядом из своего репертуара.

— И я о том же. Сохраните это выражение и тут же посмотрите в зеркало. Даже у монсеньора такого взгляда нет, когда он с нечистью и колдунами в застенках беседует. Ему б ваши глаза, арестованные бы во всех грехах каялись еще до того, как заплечных дел мастер приступит к своей работе.

Кара покопалась в сумке и, вытащив из нее маленькое дорожное зеркальце, посмотрелась в него. Темно-серые, почти черные, глаза действительно смотрели оценивающе, неприязненно и вместе с тем пронзительно, словно пытались познать самую суть того, на что глядят. В них отражалось пламя костра, придавая глазам почти потусторонний магнетизм. Длинная челка прикрывала тонкие, черные, будто подкрашенные углем, брови.

— Вот в кого вас превратить? На селянку не похожи, но и на благородную даму тоже вовсе не тянете, - Чар задумчиво склонил голову на бок.

— Это почему не тяну?
– вспыхнула Кара.

— Вы вообще за модой следите?

— Ну… - растерялась девушка.
– Не очень.

— Вам бы брови куда-нибудь убрать. Сейчас в моде высокий лоб. Благородные девушки брови сбривают. Челка ваша… - он закатил глаза, изобразив полное недоумение пополам с негодованием.
– И это… Вот эта штука, - Чар весьма бесцеремонно указал пальцем на головной убор девушки.
– Что это?

— Шляпа. Не могу же я без нее ходить.

— Такие шляпы носят охотники, а не девушки. Еще один резон для того, чтобы заподозрить в вас ведьму.

— Чар, ты не слишком много воли взял?
– голос Кары стал звонким и резким.
– Я - крестная дочь монсеньора Дейго Саргори - великого инквизитора Альвароссы. Называть меня ведьмой…

— Очень надеюсь, что о вашем родстве с монсеньором селяне не узнают, - довольно грубо перебил ее слуга, иронично улыбаясь в бороду, словно и не замечая гнева хозяйки.
– Эти сведения для них будут явно лишними. Я взял на себя смелость велеть вашей служанке собрать кое-что подходящее из одежды. Подъедем к урочищу, переоденетесь. Думаю, разумней всего вас выдать за путешественницу, следующую из, скажем, Маракассы на богомолье в Прего. Служанка ваша сильно заболела в дороге и не смогла вас сопровождать. Вы оставили ее и, встретив служителя инквизиции, попросили у него защиты и охраны. В урочище вы рассчитываете нанять новую служанку и продолжить путь. На некоторое время решили остановиться в гостеприимном местечке и отдохнуть.

— Интересное дело, а кто будет служителем инквизиции?

— Я, - Чар с благожелательным любопытством посмотрел на Кару.

Девушка рассмеялась.

— Ты? Тебе зеркало дать? Ты ж на медведя похож. Какой из тебя инквизитор?

— Такой же, как из вас - благородная госпожа. В том виде, в каком есть - никакой, а если приложить старание, то… как знать. Можно былое вспомнить.

Кара посмотрела на грамоту.

— Здесь же ясно написано: “Оказывать всяческое содействие леди Каре Консуэло де Кардона”. Знаешь, ты как-то на леди настолько не тянешь, что… - она развела руками.
– Даже если тебя полностью побрить… с бровями вместе, - добавила девушка мстительно.
– То с леди тебя все равно даже слепой и глухой не спутает.

— У меня есть своя грамота. Неужели вы думаете, сеньорита, что монсеньор об этом не позаботился?

— Я вот только одного не понимаю, - глаза Кары, в которых отражалось пламя, внимательно сощурились, разглядывая Чара, - зачем мой крестный отправил меня с тобой? Кто, на самом-то деле, кого сопровождает?

— Я - вас. Полномочий вести дела инквизиции у меня нет. Зато есть право сопровождать вас.

— Полномочий нет, а грамота есть?
– подняла бровь Кара.

— Исключительно на всякий случай. Монсеньор велел мне лишь помогать вам, но не делать за вас всю работу. Однако ваш уровень подготовки настолько невелик, что мне все равно придется взять на себя кое-что из необходимого.

— Вот, спасибо, ты умеешь обнадежить, - фыркнула девушка.

— Вам было бы проще, если бы я сказал неправду?

— Уже жалею, что вообще попросила тебя высказаться.

— Вы можете точно так же попросить меня замолчать, если то, что я говорю, вам не нужно.

— Да ладно, говори уж, - пожала плечами Кара. Хоть ей и не были приятны все эти намеки на ее неопытность, однако зерно истины в них было.
– О чем еще мне нужно знать? В принципе, я поняла, что и зачем ты советуешь делать. И, пожалуй, это толково.

— Если толково, то прямо сейчас начинайте тренировать благожелательный и наивный взгляд. Заодно и мне станет менее… жутко.

Девушка вопросительно посмотрела на Чара. Он выглядел вполне серьезным и даже не улыбался.

— Ну… хорошо, - она опять посмотрелась в зеркало. Вспомнила лицо дочери алькальда, широко распахнула глаза и изобразила идиотскую улыбку. Скорчила страшную мордочку, поджала губы, еще раз распахнула глаза, быстро заморгала и опять улыбнулась.

— Поменьше разума во взгляде, - посоветовал Чар.
– Улыбка почти хорошо, но глаза все портят. Расслабьтесь, подумайте о ромашках.

— О каких ромашках?
– растерялась Кара.

— Вот! Стоп, не меняйте выражение, смотрите в зеркальце.

Девушка посмотрела на свое отражение. Инквизиторский взгляд пропал, в глазах появилась легкая растерянность.

— Теперь добавляем улыбку… Нет, не эту… И не эту… И не надо так скалиться, вы ж не в бой сейчас идете. Побольше доброты и чуткости. Представьте, что они у вас есть.

— Чар!
– разозлилась Кара.

— Прошу прощения, сеньорита. Только вы опять испортили взгляд. Верните его на место и продолжим. Представьте себе, что у вас на коленях маленький щенок…