– Хочешь, я похлопочу? То есть попрошу Сережу, он поговорит с кем надо, может быть, что-нибудь и получится, а, Ниночка?

Нина улыбнулась.

– Вот теперь ты улыбнулась, как раньше!
– закричала Тося.
– Честное слово, давай похлопочу!

– Ты всегда была добрая, Тосенька. Только не хлопочи. Куда мне отсюда ехать? Сама подумай. Я к нефти привязана. А девонская нефть - особенная, ее трудно доставать. На две тысячи метров бурим. Ты не смотри, что я в производственном отделе сижу. У меня работа не бумажная, я с каждой буровой связана. Между прочим, в Горелове новое месторождение открыли совсем недавно, не слышала? Район еще, конечно, не обустроенный... Но я согласна туда ехать. Не веришь?

– Не верю!
– сердито ответила Тося.
– Это глупо! Просто глупо!

– Мы буровики!
– уже совсем свободно и весело рассмеялась Нина.
– И потом, я здесь семь лет. Видишь, сколько мы здесь за это время разбурили, город построили. Неплохой город? Вот на этом самом месте, где мой дом, было картофельное поле, и я сама здесь картошку сажала, вкусная картошка была.

– Ты лучше скажи, почему ты замуж не вышла.

– Никто не взял, - весело ответила Нина.

– А Володя?

– Володя испугался. Когда папа умер, у меня на руках как-никак пятеро осталось. Теперь мы ребят вытянули, только Лидка дурная, ее добыча нефти мало интересует, ее интересует рекорды ставить.

– А ты?

– А я? Что я? У меня даже цветы не цветут. Рука тяжелая. Круглый год листья желтеют, и ни одного цветочка. И солнца, кажется, в квартире достаточно. Рука у меня тяжелая.

– Слушай, переводись в управление, в большой город. Твои иждивенцы уже на ногах, можешь для себя пожить.

– Смешно ты говоришь. Как это я переведусь? Только меня и ждали!

– Это можно устроить.

Нина опять засмеялась, поцеловала Тосю, встала с дивана, перевесилась через окно и посмотрела на улицу. Старуха, как изваяние, стояла в подворотне. Стерегущие черные глаза вопросительно и сурово посмотрели на Нину: что ты высовываешься, в чем дело? Но, увидев, что Нина улыбается, старуха засмеялась, обнажив ровные белые зубы, хотела что-то спросить, но непредвиденные дела отвлекли ее, и старуха метнулась во двор.

Нина стояла перед Тосей, худая, стройная, в хорошо сшитом платье.

– Ты что, спортом занимаешься?
– ревниво спросила Тося, глядя на нее.

– Да, спортом. Бурением.

– Я серьезно. У тебя все-таки очень здоровый вид. А я весь год болела. В Москву ездила, в клинике столичной лежала. Не могут поставить диагноз. Врачи!

– Может быть, это потому, что нет болезни? Нет болезни, нет и диагноза!

– Ты все шутишь. Мне пора идти в гостиницу. Сережа будет ждать. Завтра давай увидимся утром и обо всем поговорим. Трудно так, сразу... за столько лет!

– Ладно. Я тебя провожу.

– Кто тебе шьет?

– Сама.

Первым, кто встретился на улице, был буровой мастер Королев. Он шел злой, вспотевший, в толстом плаще защитного цвета с капюшоном.

– Лучше жара, чем пыль! Здравствуйте, - сказал он, останавливаясь. Нина, у вас вода есть?

– Есть. Здравствуйте!

– А у нас нету. И ни горком не знает, и ни один слесарь не знает, отчего в городе воды нет. Ну, а я на исполкоме послезавтра доищусь. Вода будет! Нет, наш город еще до ума доводить надо. А эту барышню я помню, сказал Королев; у него была поразительная память.

– И я вас помню, - ответила Тося.

– В гости приехали?

– В гости, - ответила Нина.

– А где работаете?

– Она не работает.

– Вот и правильно!
– одобрил Королев.
– Зачем это работать? Я вот тоже скоро брошу, сад разведу, облепиху посажу - есть такой прелестный кустарник.
– Королев расстегнул свой негнущийся плащ, загородился от ветра, закурил.
– Где жара и где ветры, там нефть, я уже заметил, - сказал он Нике.

– Вы бросите когда-нибудь курить?
– спросила Нина.

– Нет!
– крикнул Королев.
– А хоронить меня будешь, в гроб рядом со мной пачку папирос положишь. А то жена забудет. Понятно?

– Понятно!
– крикнула в ответ Нина.

Королев, сощурившись, посмотрел на нее.

– Вон подруга твоя не работает, даром что инженер, с дипломом. А ты зачем на буровых горло дерешь? Охрипла вся, смотреть на тебя нехорошо. Хотя бы тогда побольше в кабинете сидела, бумаги писала!

– Я не могу, мне работать надо... А я скоро уеду, - сказала Нина, новое месторождение осваивать.