Я медленно поднялся с места и уже хотел признаться в том, что я ничего не слушал и ничего не знаю, как тут прозвенел спасительный звонок.

–Ладно. Тогда ответишь на следующем уроке, – констатировала учительница и кивнула мне: – Садись, – и я тут же с радостью сел на своё место.

Мария Алексеевна начала диктовать домашнее задание. Я быстро и небрежно записал его в тетрадь, зная, что всё равно его не сделаю, и, как только учительница сказала: "Урок закончен!", моментально запихнул все вещи в портфель и вылетел из класса, никого не ожидая. Вслед мне учительница что-то крикнула, но я её не слушал, хоть и знал, что потом она меня за это будет ругать, но сейчас мне было на это всё равно. Нет, мне не хотелось поскорее прийти домой. Я просто хотел поскорее покинуть школу и немного прогуляться, прежде чем пойти домой. От школы до дома мне идти всего десять минут, но сейчас у меня было тринадцать минут. Конечно, это не так много, но это было лучше, чем сразу после школы идти домой.

До дома я, как всегда, дошёл за десять минут и остальные три минуты просто стоял перед домом, готовясь к тому, что сейчас будет. Я прекрасно знал, что сейчас папа, как обычно, начнёт что-нибудь говорить и, скорее всего, опять найдёт, за что избить меня. Домой мне вообще не хотелось заходить, и мне было очень страшно туда заходить. Да, я очень боялся папу и в особенности боялся его разозлить, но он почему-то постоянно на меня злился, хотя я ничего ему плохого не делал и не говорил.

Три минуты пролетело просто моментально, и я начал медленно подходить к дому. С каждым шагом моё сердце всё сильнее и сильнее сжималось от страха, ужас нарастал, а сердцебиение учащалось. И вот, когда я уже вошёл в квартиру, моё сердце бешено колотилось, а руки и колени дрожали. Я только сделал шаг в квартиру, как тут же раздался рёв папы:

–Серёжа! Это ты?

Я задержал дыхание, борясь с желанием выбежать из дома.

–Серёжа! – голос папы стал громче. Я понял, что он идёт сюда.

Я глубоко вздохнул и поспешил ответить:

–Да это я, пап.

–Замечательно! – папа прошёл в прихожую. Я сразу кинул взгляд на его лицо, желая узнать, пьяный он или нет. На моё счастье, папа сейчас был не пьяным. – Иди, сходи мне за водкой, – приказал папа и протянул мне деньги.

–Но мне её не продадут, – неуверенно и тихо проговорил я, боясь, что папа сразу начнёт злиться.

–Что?! – с удивлением посмотрел на меня папа. – Что ты там ещё мямлишь?! – и с этими словами грубо схватил меня за подбородок и поднял моё лицо. – Когда я с тобой разговариваю, ты должен смотреть на меня. Тебе это понятно?! – я лишь молча кивнул и нервно сглотнул нарастающий ком в горле от страха. – А теперь повтори, что ты мне сказал, но погромче. Давай!

–Мне не продадут водку, – громче повторил я, готовясь к тому, что папа меня сейчас ударит и даже зажмурил глаза.

–Меня это не интересует! – отрезал папа. – Иди и купи. Если вернёшься без водки – пеняй на себя! Можешь даже не возвращаться без неё!

Я нерешительно взял деньги из рук отца и, опустив голову вниз, продолжал стоять на месте, не зная, что делать дальше и боясь что-то сделать не так.

–Ну, и что ты застыл?! Ждёшь, пока я тебе двину?! Я не буду повторять всё по несколько раз! Пошёл! И пошевеливайся! Чтобы через десять минут водка стояла у меня на столе, а иначе тебе не поздоровится. Ты всё понял?! – прикрикнул папа.

Я поднял на него глаза, кивнул и выскочил из квартиры. Оказавшись на улице, я тут же бросился в сторону магазина, понятия не имея, что говорить кассирам и как изловчиться так, чтобы выйти из магазина с водкой для папы. Я понимал, что мне её так просто продавать не станут, и это было не странно. Ведь алкоголь не продают несовершеннолетним, а тем более малолетним детям. Но попробуй, объясни это папе. Он никогда не хочет слушать ничего подобного. Он просто сразу всегда затыкал мне рот и начинал угрожать. Но и не пойти в магазин я не мог, потому что прекрасно знал, что, если вернусь с пустыми руками, папа меня снова побьёт. Поэтому, пока я бежал к магазину, я лихорадочно пытался придумать план действий.

В магазин я забежал весь красный и запыхавшийся. Мои ноги были ватными от быстрого бега. Магазин был в пяти минутах ходьбы, но я преодолел это расстояние за одну минуты. Отдышавшись, я огляделся. Народу в магазине было немного. Охранника на месте не было, и кассирша была всего одна. Это был хороший знак. Сейчас у меня было больше шансов выйти из магазина не с пустыми руками.

Я сразу двинулся в сторону прилавков с алкоголем. Мне часто приходилось приходить в этот магазин за алкоголем для папы, поэтому я уже запомнил, где находится этот прилавок. Сначала прямо, потом направо и налево и вот я уже стою перед ним. Огроменный прилавок с большим количеством разнообразных видов алкогольных напитков. Я начал скользить по нему взглядом в поисках нужного напитка и вот мой взгляд остановился на нём. Это была именно та водка, которую папа постоянно пил. Её было не трудно не запомнить, потому что бутылки из-под этой водки постоянно валялись на кухне и стояли на кухонном столе. И мало того именно её я разбил в тот день, когда мама ушла. Я всегда с болью вспоминаю, как папа меня потом сильно избил за это. И вот сейчас я снова начал незаметно для себя погружаться в эти воспоминания.

Я грустно вздохнул, с трудом избавившись от этих тяжёлых воспоминаний. Времени на воспоминания не было и я, аккуратно взяв с прилавка водку, направился к кассе. Сжимая в одной руке водку, а в другой деньги, я тяжело дышал, внутри молясь, чтобы всё, что я задумал, получилось. Подойдя к кассе, я поставил на транспортерную ленту бутылку. Женщина, сидящая за кассой, хотела уже пробить бутылку, как тут её взгляд упал на меня. Она тут же остановилась, поставила бутылку на место и, сложив руки на груди, усмехнулась и спросила:

–Мальчик, ты понимаешь, что я тебе не могу продать алкогольный напиток? Алкогольные напитки можно покупать только совершеннолетним. А тебе точно нет восемнадцати лет.

–Пожалуйста, это не для меня. Это для папы! – уточнил я, надеясь убедить кассиршу.

–А где твой папа? – поинтересовалась она.

–Дома, – тихо ответил я, теряя уверенность.

–Тогда пусть сам придёт сюда и купит себе водку, – решительно сказала она. – Тебе я её продать не могу. Так и передай своему папе.