Любимая смотрела на него, ожидая реакции. Но страж вместо слов просто наклонился к её губам и поцеловал девушку.

– Как же мне просить у него твоей руки, – снова выпрямившись, спросил Теодор, – если он злится?

Джулия пожала плечами:

– Не знаю, как и не знаю, когда. Но точно не сегодня. Он не в духе.

– А может быть, сразу к Ирене обратиться? Ты же под её опекой, как фрейлина.

Сестра барона повела острыми бровями, изумившись новой мысли, которая доселе не приходила ей в голову.

– А ты прав, милый. Наверное, действительно, это будет более правильно. Ты же тоже её рыцарь.

Гул нарастал.

– Парламент категорически против того, чтобы оттягивать решение о браке наследницы английского престола! – громогласно заявил Вильям Сесил, Второй граф Солсбери [4] , сторонник консервативной политики королевства.

Шум в зале напоминал прибой. Пэры и духовенство неистово спорили уже больше часа, стоит ли сейчас, в столь нестабильное время, вести брачные переговоры с германскими княжествами.

Часть парламента ратовала за идею намекнуть Священной Римской империи о возможном браке между принцессой Уэльской и малолетним эрцгерцогом Леопольдом Вильгельмом Австрийским, младшим сыном императора Фердинанда II Габсбурга и Марии-Анны Баварской. Лорды видели в этом браке выход из церковного кризиса, в который постепенно втягивалась вся Европа, оттого их не смущала 9-летняя разница в возрасте между предполагаемым женихом и Дочерью Англии, причём в пользу отнюдь не мальчика.

Другая часть лордов была настроена категорически против католиков вообще и Габсбургов в частности. Поэтому они направляли свой взор к Гессен-Кассельскому немецкому дому, отмечая возможность брака английской принцессы с Филиппом, сыном ландграфа Морица. Семья придерживалась протестантской веры и уже по этой причине импонировала англиканской части парламента. Надо ли говорить, что против этого «неравного» брака [5] выступали ярые сторонники английской монархии, ратовавшие за чистоту королевской крови?

Именно эта часть парламента посматривала в сторону герцога Брауншвейг-Люнебургского, князя Брауншвейг-Вольфенбюттеля Фридриха-Ульриха, который в настоящее время отчаянно добивался развода со своей супругой Анной Софией Бранденбургской, к слову сказать, уличённой в измене мужу. Недавний визит немца в Англию вызвал к его персоне расположение среди многих дворян, готовых отвоевать при необходимости княжество у католиков через брак его правителя с протестантской принцессой.

Райт вертел головой, внимая речам лордов по апелляции, пэров и представителей духовенства. Его место было справа от ложи Ландешота, непосредственно напротив премьер-министра, рядом с которым, развалившись в кресле, восседал молчаливый Бекингемский [6] – надежда и опора внешней политики королевства.

Заседание парламента сегодня вёл лорд-канцлер – Эдвард Сэквилл, Четвёртый граф Дорсет и Четвёртый барон Бакхёрст [7] . Споры о трёх кандидатурах велись так ожесточённо, словно каждый из оппонентов имел личную выгоду от планируемого брака.

Дешторнак хмурился. Сторонников политики невмешательства было не так уж и много. Здравомыслящих англичан, которые не хотели во время разгоревшихся на континенте Священных войн принимать чью-либо сторону, оказалось значительно меньше, чем ярых приверженцев старой политики.

– Принцесса не может долго оставаться в девичестве! – настаивал на своём Солсбери. – Англии нужен наследник мужского пола, и чем скорее он появится, тем лучше будет для страны!

– Я категорически не согласен с тем, что в ситуации сегодняшнего дня нам нужно искать мужа для наследницы в Европе! – выпрямился во весь рост архиепископ Кентерберийский. – Континент погряз в раздорах, и нам негоже сейчас вступать в брачные переговоры с кем бы то ни было! Наши братья по вере легко отрекаются от своих истоков под действием меча католиков. Англии нужно думать о том, как сохранить свой суверенитет, а не заключать союзы с лютеранскими или кальвинистскими домами.

Часть парламента, настроенная за воссоединение с Римской католической церковью и мечтающая о браке принцессы с эрцгерцогом Леопольдом Вильгельмом из дома Габсбургов, зарычала. Бекингемский бросил в сторону католиков пренебрежительный взгляд, словно прикидывая, сколько времени их ещё будут терпеть в Палате лордов.

Архиепископ Йоркский поддержал своего духовного соратника, мягко отметив:

– Я полностью согласен с Его Высокопреосвященством. Сейчас не время сватать Элизабет Английскую за немецких герцогов. Их государства разорены войнами.

– Ваши Высокопреосвященства, конечно, правы! – поднялся Томас Говард, 21-й граф Арундел [8] . – Но разве сидеть сложа руки и ждать того дня, когда наша принцесса войдёт в недетородный возраст, лучше? Эта война идёт почти пять лет и ещё неизвестно, сколько она продлится! Мы можем вообще лишиться каких-либо женихов с континента, если сейчас они изрубят друг друга на кусочки в этой вашей Священной войне!

Арундел стукнул кулаком по перилам.

– Милорд, Вы, безусловно, правы, – обратился к нему Генри Сомерсет, Пятый граф Вустер [9] , сторонник брака принцессы с Филиппом Гессен-Кассельским. – Поэтому мы и предлагаем выбрать одного из немецких ландграфов. Нам нужен мужчина для продолжения рода Тюдоров и не более того! Нам не нужен новый король!