Осмотрелся вокруг еще раз. Дверь в кабину пилотов закрыта — вскрыть ее с одним ножом в руке? Нереально. Да и если пробовать это сделать — много я навоюю сейчас. Единственная возможность произвести впечатление на пилотов — применить силу темных искусств. Идея отличная. Особенно учитывая, что машина принадлежит ФСБ, и в записи визоров пилотов мое выступление останется. И подобный поступок будет гораздо более «умный» чем тот, что я совершил совсем недавно с Адольфом.

Ждать? Или бежать? Но бежать куда — вниз, в лес? Даже если смогу приоткрыть одну из дверей, чтобы выкинуть кукри за борт, глупо надеяться, что экипаж этого не заметит. И вся кавалерия, которая блокировала усадьбу, найдет меня вполне быстро. Потому что весть о моей пропаже уже разнеслась — не думаю, что оперативники приняли как должное оказавшийся пустой кандальный экзоскелет.

Да, бегаю я быстро, даже в темноте и по лесу, но пытаться открыть дверь — о чем гарантированно получат сигнал пилоты, и сигать вниз, все же вариант не очень. Был еще один, в случае успеха гарантировавший полный успех, но он меня если честно немного пугал, и… В этот момент, избавляя от мук выбора, створка двери в кабину начала отходить в сторону. И за ней угадывался силуэт в тяжелой броне. С оружием.

Датчик объема сработал? Вполне вероятно. Впрочем, выяснять я этого не собирался, как и не собирался устраивать разборки в грузовом отсеке. Уже входя в скольжение, швырнул кукри прямо в проем открывшейся двери. Успел заметить только красный отблеск на матовом стекле забрала пилота, и всей своей сущностью потянулся к клинку.

После того, как я убил инфернала, у меня в рукаве оказался не просто козырь, а целая колода. Не знаю, получалось ли убить лорда-повелителя у кого-либо другого в этом мире, но вполне возможно, что нет — если даже профессор сэр Уильям Джон Галлахер не слышал о подобных демонах. И сейчас, несмотря на суматоху и напряжение момента, у меня получилось все удивительно легко: клинок, с которым я слился в единое целое, исчез из этого мира за считанные сантиметры до столкновения с забралом пилота, в голову которому летел.

Кукри пробил ткань миров — отправившись прямо к маяку, и через мгновение я материализовался в ином мире. На том самом месте, где я вбил этот самый клинок в затылок инфернала, лорда-повелителя демонического пламени.

Пролетев пару метров в воздухе, я приземлился на песок арены. И сразу же не удержавшись, вскрикнул от боли: приземление, по ощущениям, походило на прыжок на раскаленную наждачную бумагу. Прокатившись по песку после падения, ругаясь сквозь зубы, я вскочил на ноги и пробежал несколько шагов, ища хоть какое-то укрытие.

Вновь я словно оказался в раскаленном сухом воздухе финской сауны. Вот только в прошлый раз я был здесь в спортивной форме гимназии, которая от беспощадного жара защищала. Причем отлично защищала — как я понял только в этот момент. Потому что сейчас я был абсолютно голый и уже чувствовал себя как индюк, когда тот понял — приглашали в сауну, а привели в духовку.

Небо мертвого мира закрывали багряные облака — здесь еще ночь. Но даже сейчас спасения от жара просто не было — я оказался словно в центре бесконечного пляжа с раскаленным песком. И теперь прекрасно и со всей полнотой чувств понял, почему этот мир называют «сковородкой».

В очередной раз зашипев от боли — бегать по обжигающему песку занятие малоприятное, вдруг удивился сам себе и швырнул кукри вперед. Раз, другой, третий — череда телепортаций, и я уже на высокой ограждающей стене арены. Да, пока летал вспышками, осмотрелся: трибуны были пустынна. Лишь виднелись следы недавней схватки и неубранные, высушенные жаром тела костяных мутантов и гиен.

В другой ситуации я бы наверняка на смог сдержать в себе авантюрный интерес первооткрывателя. Но в таком виде, тем более без какой-либо защиты шляться по откровенно враждебному месту — чувствуя при этом, как покрываются волдырями ожогов ступни, я не готов. Даже с учетом авантюрного интереса первооткрывателя не готов.

Кукри полетел в пропасть, и я уже привычно потянулся к нему, становясь с клинком единым целым для того, чтобы пробить ткань миров. В этот раз я даже смог почувствовать переход и сгруппироваться перед тем, как материализоваться в зале с родовым алтарем усадьбы Юсуповых-Штейнберг. Словно умелый паркурщик поймал ступнями массивный камень, и погасив инерцию полета спрыгнул вниз.

Все. I made it. Я сделал это — как говорят англичане. У меня получилось все совершенно так, как и планировал во время перегрузки в аэропорту: из нутра самолета переместиться в конвертоплан, избавившись от навязчивого внимания конвоиров, после отправиться по маяку смерти инфернала в Нижний мир, и уже оттуда, проторенной дорожкой к алтарю рода Юсуповых-Штейнберг.

В пределах одного мира подобный трюк у меня бы не получился. Столь дальнее перемещение, каким бы ни был сильным маяк, в пространстве одного мира невозможно: не знаю почему, но я это знал доподлинно. А вот так, с пересадкой из одного мира в другой, проблем никаких нет.

Вот только для того, чтобы пробить ткань миров в мертвый мир, я использовал немалую часть запаса силы крови, которую приобрел в ходе недавнего ритуала. Сейчас я прекрасно это ощущал. И это не было внешним знанием, как полоска бара маны или здоровья в компьютерной игре: энергетический каркас, как и Источник, были естественной частью меня, как и полученный в ходе ритуала запас энергии. Уже более чем наполовину израсходованной.