Шрифт:
— Максим, так что насчет машины? Ты не ответил.
— Ладно, я добрый сегодня, — сыто улыбнулся парень. — Отпускаю. Езжай одна.
— Спасибо, — обрадовалась Ева.
Макс обошел барную стойку и остановился около девушки. Положил тяжелые ладони ей на бедра, сжал.
— Так, ну насчет варенья я понял. А насчет секса что скажешь? Как тебе? Мм?
Несколько мгновений они буравили друг друга взглядом.
— Честно? — тихо спросила Ева.
— Конечно.
— Здесь мне бы тоже хватило чайной ложки. Или двух. Ладно, трех!
— То есть, я тебе не понравился? — вздохнул Макс.
Ева испытующе уставилась на него. Что это — жажда похвалы или искреннее беспокойство об ощущениях партнерши?
— Максим, а это имеет какое-то значение?
— Конечно.
— Ты купил меня на три недели, — с болью произнесла Ева. — Я твоя игрушка, наложница. Ты можешь распоряжаться мной, как угодно. Какая тебе разница, что я чувствую!
Макс на секунду скривился, затем недовольно бросил:
— Ладно, поеду на работу, а то опоздаю.
Глава 7
Еще одна ночь в доме Шведова, и Ева поняла, что мужчины, с которыми приходилось общаться по работе, делают стойку. Она постоянно ловила на себе внимательные мужские взгляды. На нее и раньше всегда обращали внимание, она была хорошенькой. Но теперь на нее смотрели по другой причине. Макс раз за разом доводил ее до высшей точки — там, где сверкает снежный пик безумного наслаждения. То ли они очень подходили друг другу, то ли Макс пытался ей что-то доказать, не важно. Главное, что секс был невероятным.
И вот результат — Ева сама не узнавала себя в зеркале, ее голубые глаза сияли пороком и удовлетворением. Она выглядела как самка, которую всласть оттрахали, до полного изнеможения.
Мужчины это чувствовали и волновались.
Но это только физиология. В голове у Евы постоянно сверлила мерзкая мысль, что она занимается сексом за деньги, что ее купили, как рабыню. На душе сразу становилось тоскливо. В конце концов, Ева решила вообще об этом не думать. Толку нервы себе портить.
Сегодня в галерею приехал владелец, Ярослав Дмитриевич, пятидесятилетний бизнесмен, плотный мужчина невысокого роста, довольно симпатичный, одетый с итальянским шиком. Даже в будни он щеголял шелковым платком и бриллиантовым запонками. На мизинце у него красовался массивный перстень с черным камнем, а уж его швейцарские часы стоили целое состояние.
Ярослав Дмитриевич тоже метнул на управляющую галереей пристальный взгляд.
— Вы как-то изменились, Ева Константиновна.
— Это новый макияж, — объяснила Ева.
— Нет, что-то другое… Как бы то ни было, выглядите великолепно.
— Спасибо. Вы посмотрите новую экспозицию?
— Конечно.
Они прошлись по залу.
— Вы в курсе, что ваша бывшая галерея снова выставлена на продажу? — поинтересовался владелец спустя некоторое время. Он уже осмотрел картины, а потом развернулся к Еве.
— Да? — расстроилась та. — Не знала.
Она сразу приуныла, настроение испортилось. Ей пришлось продать собственную галерею, так как не хватало денег на английский колледж для сестры. Каждый раз, когда она проезжала по улице мимо здания, у нее сжималось сердце. Еве ничего не нравилось, ни новая вывеска, ни то, как новый владелец рекламирует экспозиции и мероприятия.
Еще когда был жив отец и Ева вела безбедную жизнь, ее галерея была модным местом. Благотворительные вечера шли один за другим, великосветская тусовка охотно в них участвовала и делала взносы, а Ева потом перечисляла собранные средства в фонды для больных детей.
— Ну, не все способны заниматься собственным бизнесом, — объяснил Ярослав Дмитриевич почему галерея выставлена на продажу. — Нервно, хлопотно, столько забот! Вы, например, отказались от этой идеи.
— Да, я устала, — солгала Ева.
Она, конечно, не устала, просто сильно нуждалась в деньгах. Если бы была возможность, она ни за что не рассталась бы со своей любимой галереей.
— Интересно, купит ли кто? — задумался Ярослав Дмитриевич. — Времена сейчас нестабильные, у многих провал в бизнесе. Даже не знаю. Место хорошее, здание тоже. Возможно, переоборудуют под магазин.
Ева вздохнула. Как грустно!
— А что там с Павлом Николаевичем? На какой вы стадии? — вспомнил владелец. — Смотрите, не прошляпьте этого клиента, Ева Константиновна. Он намекнул, что готов потратить миллион на картины для загородного дома.
— Мы с ним общаемся.
— Общайтесь интенсивнее! — игриво сверкнул глазками владелец.
— Что вы имеете в виду? — насторожилась Ева.
— Вы очаровательная девушка, Ева Константиновна. Ни один мужчина не устоит против вашего обаяния, — с жаром сообщил босс и уставился в глаза девушки откровенным взглядом. — К тому же, я заметил, что Павел Николаевич питает к вам особую слабость.