Вместе с Морозовыми до приезда сюда мы забрали заранее заготовленную посылку, заложили серьги, подаренные Маратом. Они оставили мне еще денег и телефон, номер которого никто не знал. Уговор был простой — мы стараемся не созваниваться без крайней надобности, и никто ко мне не приезжает, чтобы Покровский не смог ничего отследить.

Быт я быстро наладила. Денег тратила немного, нам хватало всего, а если что-то было нужно для Макса, я просила соседа и он привозил это из райцентра. Единственное, я переживала, как там Тёмка. И в один из дней просто не выдержала — позвонила Морозовым.

Вечером я вышла на улицу с Максом, чтобы немного прогуляться перед сном и споткнулась на ровном месте. Прямо в воротах стоял Марат. Я похолодела и автоматически сделала шаг назад. Он меня нашел! Неужели по этому номеру телефона? Но как?? Или кто-то просто выдал, где я нахожусь?

— Убирайся! Я не отдам тебе ребенка, ты слышишь?! Только через мой труп сможешь его взять! — выпалила я.

Покровский широко улыбнулся и, расставив руки в стороны, направился ко мне. Как будто обнять собирался. Или не дать сбежать. Желудок сразу же скрутило тугим узлом, сердце загрохотало в грудной клетке, рискуя проломить ребра. Я обвела взглядом личико Макса, прижала его к себе и решительно выдохнула.

Резко развернувшись, я опрометью бросилась прочь, по петляющей дорожке прямо в лес за домом. Нет, ни за что не отдам своего мальчика. Ни за что! В ушах свистел ветер. Не будь на руках ребенка, я бы бежала куда быстрее, но я слишком боялась оступиться и упасть вместе с ним.

Ощутила, как кто-то хватает меня сзади за локоть, останавливая, и разворачивает к себе. Сердце ухнуло вниз и я разрыдалась от беспомощности.

— Я тебя нашел, нашел. Девочка моя, я чуть с катушек не съехал, пока искал вас… Ну что ты? Перестань плакать, прошу.

Не понимаю, что он там бормочет, потому что реву взахлеб и пытаюсь одновременно с этим вырваться из его объятий. Просто бью его свободной рукой куда достану и плачу.

— Тише, тише, — уговаривает Марат, осторожно обнимая крепче, что-то шепчет и успокаивающе гладит по волосам. И только когда я затихаю, отступает на шаг и смотрит в глаза:

— Аня, я не собираюсь отнимать у тебя Макса. Слышишь? Я только прошу вернуться ко мне. Добровольно. Позволь мне быть рядом с тобой и ребенком. Дай мне шанс все изменить и доказать тебе.

— Что доказать? — всхлипывая, не выдерживаю я.

— Что я правда хочу быть с тобой. Что достоин быть хорошим отцом нашему сыну. Что люблю тебя…

Слезы мгновенно высыхают и я смотрю на Марата неверящим взглядом.

— Ты это серьезно?

— Есть только одна возможность проверить, — обезоруживающе улыбается Покровский и кивает в сторону машины, на которой приехал.

На улице царил жаркий летний денек, поэтому в доме почти никого не было. Обе бабушки и дедушка расположились возле надувного бассейна, в котором радостно плескался Артем. Из окна кухни я видела, как Лидия Карловна проверяет Макса. Он спокойно спал в тени в коляске.

— Что интересного увидела? — от голоса с мурлыкающими нотками по позвоночнику пошли мурашки. Тело задрожало от предвкушения, когда руки Марата проскользили по талии и он обнял меня, прижимая спиной к себе.

— Просто зашла взять еще сока и засмотрелась на эту идиллию, — улыбнулась в ответ и зажмурилась, когда горячее дыхание Покровского опалило нежную кожу шеи, — Тёмка совсем ожил, стал как прежде. Я очень боялась, что после того, что случилось, он в себе замкнется.

— Он молодец.

— Характером чем-то в тебя.

— Темка на самом деле не мой сын, — неожиданно признался Марат.

Я развернулась в кольце его рук и испытующе заглянула в глаза:

— Ты шутишь?

— Нет. Хотя, знаешь, мне кажется, что тесты ДНК иногда врут, так что я рискнул и сделал его дважды, — хмыкнул он, поглаживая пальцем мою скулу.

— Ты что, подделал тест ДНК?!

— Ну вдруг Артем вырастет и захочет проверить, действительно ли вот этот постоянно бухтящий строгий мужик его отец? А с бумажкой не поспоришь. Да и так быстрее вся волокита с опекой пройдет, не придется нашего сына таскать везде.

— Нашего?

— А ты разве не хочешь усыновить Артемку?

— Конечно, хочу! — обрадовалась я, — Вот только Слава…

— Лучше мамы, чем ты, ему не найти. А Слава… Если Артем захочет ее увидеть, когда повзрослеет, я не буду препятствовать. С кучей охраны, естественно. Хоть мне это и не нравится.

— Ты лучший, Марат!

— Говори мне это почаще, милая, — ухмыльнулся он своей фирменной нахальной улыбочкой и вдруг подхватил меня на руки и усадил на столешницу.

— Что ты делаешь?! — возмутилась я, хотя ответ был очевиден — уж слишком быстро Покровский принялся избавлять меня от одежды.