У меня слишком давно не было секса. Только это может объяснить такое состояние рядом с бывшим мужем. Тем более, уже у его машины все «ожидание праздника» разлетается на куски.

— Отвезти тебя к матери? — интересуется Семён.

Качаю головой.

— Нет, я живу на квартире отца. У арендаторов закончился договор.

Мой папа сейчас не в браке с мамой, но переписал на меня свою добрачную однушку. Он всю жизнь проработал в авиации, теперь живет в Азии. Мы созваниваемся, но не слишком близки. С мамой у меня нормальные отношения, однако слушать ее сочувственные вздохи не было сил. Я еле дождалась, когда выйдет срок аренды. А вот у Кононова на этот счет свое мнение.

— Почему не продлили? У Веры Михайловны трехкомнатные апартаменты.

Он открывает передо мной дверь пассажирского места впереди. Смотрю на черный хэтчбек и уже сомневаюсь, стоит ли в него садиться.

— Я — молодая женщина и не хочу жить с мамой, Семён.

Терпеть не могу, когда меня называют женщиной. Но тут специально прибавляю себе взрослости. Да и посылаю бывшему неосознанный намек. Он — мужчина, я — женщина… Приедем в абсолютно пустое жилье. Но у Кононова свои мысли в голове.

— М-да, — щурится, — так гораздо удобнее… возвращаться из закрытых заведений.

Вспыхиваю.

— Хочешь сказать, я таскаюсь по клубам?! Да я… Знаешь, что?!

Резко разворачиваюсь, иду назад к входу. Оттуда вызову такси. Мне кажется, я даже махом трезвею, хотя голова еще кружится. Надо было додуматься позвонить Семёну! Еще какие-то желания были в его сторону. Да все, что он может, окончательно изгадить настроение. Я так тяжело дышу, что не слышу шаги за спиной. Вздрагиваю, мужская рука берет меня за локоть.

— Я хочу сказать, тебе надо быть осторожнее, — говорит он спокойным тоном, но держит крепко.

— Это не твое дело! — наши лица очень близко.

Его глаза сверкают в искусственном свете.

— Согласен. Но раз уж ты мне позвонила, сегодня я отвезу тебя домой.

Его тон припечатывает, я уже даже не дергаюсь. В нем твердая решимость. Фыркаю.

— Наверное, я просто соскучилась, — его губы в ответ на реплику легонько дергаются, — по нотациям. Едем.

Мужской рот судорожно напрягается, Семён ничего не отвечает. То-то же. Возвращаемся к авто.

Едем до моего дома в звенящей тишине. Первый раз я на сто процентов понимаю смысл этого выражения. Кононов даже не включает музыку. Я все еще злюсь, а тело так и ломает от неудовлетворенности. Еще и его дурацкий парфюм, который напоминает о тысяче моментов. Но больше никаких желаний! Выйду из его тачки и забуду о нем навсегда. Наконец, доезжаем.

— Спасибо, прощай.

Выскакиваю из авто, но он выходит следом и преграждает мне путь к подъезду.

— Я провожу.

Мне не восемнадцать, я специалист в своем деле. Но этот мужчина так ловко дает ощутить себя взбалмошной девчонкой. Это и бесит, и… заводит. Но последние эмоции стараюсь душить на корню.

— Там видеонаблюдение.

— Да мне плевать.

В голосе Кононова уже тоже плещется раздражение. Наверное, хочет скорее от меня отделаться. А просто уехать не позволяет личный «кодекс чести». Всегда уважала в нем мужской характер. Но сейчас его идеальность только подливает масла в мой огонь.

— Тебя ждут, наверное, Семён. Не трать время.

Вскидываю голову, смотрю на его ходящие желваки.

— А может, тебя наверху кто-нибудь ждет, Софа? Я всего лишь хочу довести тебя до квартиры, если уж кроме меня это некому было сделать.

Да ну его.

Иду к подъезду, мужчина шагает следом. Входит в лифт, я молчу. Пусть делает, что хочет. В доме не скупятся на отопление, коктейль опять начинает играть в моей крови. А вот Семену наверняка комфортно, он сидел за рулем в одном пиджаке. Смотрю на плоский живот под рубашкой, стальную грудь. Бывший продолжает пахать в зале. Сглатываю.

Пока отпираю дверь, Кононов маячит у лифта. Хм, секунда, и я в «безопасности», он уйдет. Внезапно для самой себя поворачиваюсь.

— Зайдешь? Познакомишься с моим бойфрендом?

Глаза бывшего вспыхивают. Думаю, он просто откажется, и моя «шутка на миллион» не сработает. Но… он делает шаг ко мне. Кивает.

Открываю дверь, в прихожей скидываю пальто. Снимаю обувь, прохожу в гостиную. Семен идет за мной.

Черт, постель на широком диване не прибрана, ну и ладно. Беру плюшевого обезьяна в кожаной жилетке.

— Знакомьтесь. Гарри — Семён.

Кононов шумно выдыхает. Глядит то на белый хлопок постельного, то на меня. На Гарри в последнюю очередь.

— София!