Но Рыбников дотрагивается до моего локтя. Правда, тут же одергивает руку.

— Соня, прости, что так вышло! Я не знал, как себя вести. Мне подсказали… — он вдруг осекается.

Кого имеет в виду это чмо? Хотя я в курсе, он постоянно пользуется услугами спецов по пиару в сетях и СМИ. Хочет пробиться на верхушку, но так и барахтается в средних водах. Бьюсь об заклад, едва сдуются его мускулы, ко дну пойдет и он сам.

— Рыбников, тебе пять лет? Хотя я провела выходные в компании детей, и знаешь, они неплохо соображают. Ты обвалял мое имя в грязи, довел до нервного срыва.

— Соня, я не думал, что ты воспримешь…

— Я не Соня! — так, выдыхаю. — И не надо косить под дурочка. Я в курсе, почему ты изменил версию для публики.

Глаза Рыбникова вдруг загораются.

— Об этом я и хотел поговорить. Давай помиримся, Софа! Сделаем ряд фотографий, отпишемся в постах. Мол, то были эмоции, но сейчас все отлично — мы дружим. У меня после заднего хода пошел спад популярности!

«Задний ход» — это прямо про нашего плейбоя. Он и думает этим местом, и руки у него оттуда произрастают. Честно, я понятия не имею, как было бы лучше для моего имиджа. Просто собираюсь поступить искренне.

— Да иди ты на хер, Рыбников!

Дима морщится.

— Ты и правда нервная, София. Может, тебе уйти на больничный? Или в декрет? Руководство пойдет тебе навстречу. О деньгах теперь можешь не думать…

Мне кажется, или последняя фраза звучит с завистью? Хм, только вот к кому — к Семену, который крепко стоит на ногах, или ко мне, что могу быть рядом с таким мужчиной. Рыбников бы тоже не отказался богатого партнера?..

Вслух такую версию произносить все же слишком, давлюсь от смеха внутри себя. Рыбников щурится.

— Я серьезно, София. Не я один считаю, тебе нужно отдыхать. Короче знай, я хотел как лучше!

— Кто бы сомневался, Дим, — качаю головой.

Мы, наконец, расходимся по своим делам. Я на автопилоте общаюсь с сотрудниками пиар-отдела. Иногда будущие герои программы выходят на меня сами, предлагают взаимовыгодный сюжет. Но тут я все согласовываю со спецами, не беру на себя слишком много. В общем, кое-как заканчиваю разговор.

Не скажу, что стычка с Димой меня сильно расстроила, так, выбесила немного. Повод или нет, но я прохожу к кулеру и набираю номер мужа. Одна фраза Димы меня зацепила.

Кононов берет не сразу, и я немного скисаю. Мужчина занят, зря я его дернула. Всегда можно поговорить дома. Мне надо давать ему больше пространства, особенно в рабочие часы. Пока ругаю себя, Семен отвечает.

— Софа, алло? Тебя не слышно!

Я ничего и не говорила, а только пыхтела в трубку.

— Привет еще раз… Мм… Семен, я тут говорила с Рыбниковым…

— Он нагрубил тебе?! Угрожал?! Что сделала эта тварь?!

Ух, кто-то набрался от меня нетерпеливости. Спешу успокоить мужа.

— Нет, все в порядке. Он извинялся и предлагал замирить. Не это главное. Дима активно советовал мне уйти в декрет и намекал, что это не только его мнение. Может, у меня паранойя, но пахнуло Дубовским.

Кононов молчит несколько секунд.

— Хм… — он размышляет.

— Вы вроде как друзья, — тараторю я, — но мне не по себе.

Семен усмехается.

— Я не считаю Дубовского даже приятелем. Это гнилой человек. Софа, я тебя понял, хотя и сам поставил Толю на карандаш. Ты только не трать нервы! Все будет нормально.

— Спасибо, Семен.

Мне был необходим этот разговор.

— А с Рыбниковым ты помирилась? — очнулся муж.

В голосе подозрительные нотки. Смеюсь.

— Ну, я тоже не дура, Семен. Пусть он плавает где-нибудь подальше.

— Вот это по-Кононовски, — одобряет муж, — представь, что я глажу тебя по голове.

Ласки по телефону в стиле Семена? Прикусываю губу.

— И всё?

Мужчина молчит пару секунд.

— Еще целую… В макушку.

Теперь ржем мы оба.

— Это уже по-стариковски, Кононов.

Муж не теряется.

— А руки-то у меня свободны, так что я сжимаю твою попку. И уже всасываю шею под ухом. Можешь начинать кричать, что останется след.

Уф, я бы с удовольствием покричала. Но далеко не это.

— У меня на языке опять твои духи…

Он говорит так хрипло, что у меня подкашиваются ноги. Из головы вылетает Рыбников, вместе с Дубовским, пиар отдел и молодой поэт с предложением о программе. Я глотаю воздух как после марафона. Ну, Кононов!

— А я упираюсь руками в твой пресс и царапаю его через рубашку. Но расстегну я ее только вечером. Приятно было поговорить, Семен.