Потом все пошло по нарастающей. По городу поползли тревожные слухи, что чернокожие слуги горожан снюхались с бурскими бунтовщиками, и теперь ни одна достопочтенная семья в Кейптауне не может спать спокойно. Чернокожие слуги могут в любой момент впустить в дом бурских бандитов и они всех англичан, даже детей, могут разрезать на тысячу кусков. Хотя это и были, как говорят англичане, сплетни из отхожего места, но народ воспринял их всерьез. Так как с севера, от действующей армии не было хороших вестей, скорее доходили смутные неприятные известия, то скоро в городе вспыхнула форменная истерика.

Судья Купер просто требовал, чтобы военные взяли под охрану его дом, судье пришлось пойти на встречу и дальше пошло-поехало. Солдат кейптаунского гарнизона и так было здоровых всего три сотни человек ( больных из действующей армии оставили здесь, а сами взяли здоровых солдат в поход на буров), так еще они были взбудоражены недавними террактами против военных, и сами они проводили тревожные ночи в своих казармах, ожидая ночных нападений и выставляя тройные караулы, так тут еще и это. Офицеры, пользуясь служебным положением, стали брать солдат для охраны своих личных домов, нужно было также охранять дома губернатора и начальника гарнизона, важных чиновников. Солдат просто на всех желающих не хватало, горожане почувствовали себя брошенными властями на произвол судьбы. У тех же, кому повезло, солдаты в их дома приносили явственный казарменный дух и неприятности. Солдаты слишком привыкли много болтать, невзирая на лица: "Язык солдата -мать скандала". Так гласит старая английская пословица. И правда, солдаты без конца трепались: о местных женщинах и тупости офицеров, про казарменные сплетни и про женщин, о пайках и рационах - и снова о женщинах. Для важных людей такое было, как будто жить по тут сторону решетки в обезьяннике.

Лавочники обсуждали формирование отрядов самообороны. Остальные ждали хороших вестей от британской армии с севера, которые должны были положить конец их страхам. Буллок же явственно чувствуя запах жареного, все больше начал размышлять над своим будущим. Все чаще он стал подумывать о Индии. Там все было более или менее спокойно, Сикхские войны за Пешевар закончились уже двадцать лет назад, а со дня подавления Индийского мятежа уже прошло десять лет. Индусы жестоко поплатились за эту попытку мятежа. Британские солдаты убивали любого при малейшем подозрении в мятеже; генералы Хэйвлок (по прозвищу Живодер) и Нейл вешали туземцев направо и налево - от Аллахабада и далее к северу; генерал Нейл, заставлял захваченных бунтовщиков отмывать английскую кровь со стен в Бибигаре, и, под страхом порки принуждал их языками вылизывать эту кровь - прежде чем все они были повешены. А сколько сокровищ там было награблено, на многие миллионы фунтов! Сейчас же индусы безропотно сносили все унижения, боясь испортить свою карму. То, что надо для успешного ведения дел в колонии!

"Трудные времена там давно позади- думал Буллок- с тех пор как эта страна превратилась в абсолютно безопасное место, многие наши лучшие люди, особенно обладающие выгодными связями (возьмем того же Нэпира), предпочитают сиять именно на индийском небосклоне, со вполне ожидаемым результатом: цены повышаются, качество обслуживания падает, а женщины там набивают себе цену. По крайней мере, мне так говорили".

"Что у нас за глушь? А когда через год достроят Суэцкий канал, что будет дальше?
– продолжал он размышлять - А в Бомбее явственно ощущается аромат цивилизации; там появился телеграф, проложены рельсы железных дорог, стало больше белых лиц, и пышным цветом расцвел британский бизнес. Сейчас там все больше рассуждают о новых мельницах, фабриках и даже школах, а еще - про то, как действует сеть индийских железных дорог и что можно совершать путешествия через всю Индию из публичного дома "Блэкуэлл" в Бомбее до подобного же заведения "Окленда" в Калькутте, даже не надевая при этом своих сапог. Эта страна больших возможностей, вот куда надо вкладывать свои деньги! Опять же, там экзотика, древние храмы, сверху донизу покрытые резьбой, изображающей все индийские способы совокупления. Когда женоподобные парни запечатлены в самых невероятных позах с толстомясыми тетками, мне нужно обязательно такое посмотреть. А уж если я сижу пока здесь, то мне нужно побыстрей набивать свою мошну и сматываться туда. А здесь, кто хочет, пусть сам разбирается с бурами"

А потом дошли ужасные известия: британская армия потерпела тяжелое поражение. Даже не так, поражение поражению рознь, а тут просто вся собранная английская армия исчезла без следа в северных пустошах, словно вода из фляжки которую плеснули в жаркой пустыни на раскаленный от зноя песок. Секунда и ничего нет. Вначале этим слухам отказывались верить, но потом бежавшие с севера кафры носильщики подтвердили эти известия. Кейптаун погрузился в траур, женщины прикрепляли к своим платьям черные ленточки.

Как такое возможно? Это же армия империи, над которой никогда не заходит солнце. Были у британской армии поражения: была Крымская война 1854 года, но там все завершилось победой ( в Крыму, а в Петербурге, Свеаборге, Петропавловске-Камчатском, Таганроге результат был иным, да и в Крыму англичане сидели только два года, а потом поспешили ретироваться, так что ни Гибралтара, ни Гонконга там не получилось), был Великий Сипайский мятеж 1857-58г, но там горстка британцев растворились море туземных толп, словно кристаллики сахара в чае (там на 50 сипаев приходился один британский солдат), хотя и там все, в конце концов, завершилось хорошо. С момента наполеоновских войн только поражение генерала Эльфистона в второй англо-афганской войне 1841 года было таким же позорным, тогда из английской армии в 16500 человек до Джелалабада добрался только один врач Вильям Брандон. С тех пор существует пословица: "Никогда не верь афганцу". Все остальные войны (за исключением ничьи с США): Ираном, Индией, Бирмой, Китаем, Нигерией, Занзибаром и так далее были успешными.

Жители поговаривали, что теперь буры нанесут ответный визит в Капскую колонию, а местные голландцы, составляющие третью часть населения уже их ждут не дождутся. Говорили, что и чернокожие готтентоты и кафры с радостью присоединятся к вторгнувшимся бурам и пойдут резать всех белых. А ведь в домах обеспеченных жителей города до трех десятков чернокожих слуг, что же тогда говорить и поместьях богачей! Колонию охватила настоящая паника. Всюду кружили ужасные слухи и мрачные предзнаменования. Но сам Буллок не сильно переживал, он надеялся убедить губернатора спустить все дело на тормозах, и закончить все добрым миром, так как ему необходимо было время: "еще полгода и я завершу здесь все свои дела, а пусть тогда губернатор сам воюет с бурами сколько ему угодно, а Кейптаунские обыватели пусть пускают ветры со страха."

Так что своих слуг он держал в черном теле и как обычно не преминул составить меню на день, сидя в своем роскошном поместье с садом в предместьях Кейптауна.

Мой отец, - говорил он своему повару мулату, заседая в зале для приемов - длинной, белоснежной, богато обставленной комнате, с узорчатым ковром на полу и шелковой обивкой на стенах. Повсюду были диваны и кушетки, покрытые персидскими коврами; была даже большая серебряная клетка, в которой порхали и щебетали маленькие птички- обычно порол слуг каждые два дня, после завтрака, а я Вас совсем разбаловал.