«Позвони, когда вернешься», — написала в ответ.

Ладно, тогда Верещагин. Телефон его приемной не составило труда найти в интернете. А вот дозвониться было сложнее, тем более с моим терпением, вернее, его отсутствием.

Наконец мне ответил приятный женский голос:

— Слушаю.

— Здравствуйте! — рявкнула я, но потом начала говорить спокойнее: — Мне нужно попасть на прием к Станиславу Ильичу.

— По какому вопросу?

— По личному.

— Извините, а точнее?

— Может, вам еще медсправку предоставить?

Воцарилось молчание, но потом девушка уже холоднее предложила:

— Через месяц у Станислава Ильича будет полчаса для встречи с вами.

— Соединитесь сейчас с шефом и сообщите, что с ним хочет поговорить самый невыносимый адвокат города по поводу Никиты Романова.

На этот раз вместо молчания я слушала заунывную мелодию и едва ли не начала под нее засыпать. Неужели Верещагин не впечатлился?

— Ивонна, простите, вас все называют Сигизмундовной по батюшке, но его же зовут Зигмунд. Как к вам обращаться?

Вот так с места в карьер показал, что он в курсе.

— Станислав Ильич, — запела я, — если пригласите меня на кофе, то можете обращаться просто по имени.

— Девушкам не пристало навязываться мужчинам.

Господи, они там точно не сектанты? Или застряли в позапрошлом веке?

— А как же миллионеров еще соблазнять? — удивилась я.

Верещагин, кажется, шутку оценил и рассмеялся. Ну и долго эта телефонная прелюдия будет продолжаться, если он сам дал понять, что тоже заинтересован в этом разговоре?

— Давайте я вас тогда и обедом угощу. Возле моего офиса есть отличный ресторан.

— С удовольствием.

— Тогда в час. Адрес моего офиса, я думаю, вам известен, а ресторан справа от входа.

Мы попрощались, и я задумалась. А он такой интересный тип, даже сказала бы, что прямолинейный, в отличие от моего старого товарища Михаила Юрьевича. Но выводы делать пока рано — возможно, это тактика такая.

И чем забить голову до обеда? А съезжу я все-таки к соседям Нестеренко. В понедельник утром вряд ли толк будет, но это лучше, чем сидеть без дела.

Я быстро собралась и снова оккупировала машину Инессы. Кстати, пора подумать о смене транспорта, хотя я любила свое старое авто.

Ко двору Нестеренко я подъезжала, с опаской оглядываясь по сторонам. Мало ли, вдруг еще здесь что-нибудь понадобится Леше для протокола? Но в подъезде было тихо, на этаже тоже, и я, выдохнув, позвонила в квартиру, что находилась напротив квартиры Нестеренко.

Открыть мне здесь не пожелали. Вот дальше повезло. Ну, как сказать. На пороге появилась бабуля в цветастом халате и спросила:

— Вы кто?

— Адвокат, — честно ответила я. — Можно поговорить о вашей соседке?

— О Катьке? Ох, тюрьма по ней плачет, правильно, что вы ее хотите посадить.

Вот и как объяснить милой старушке, что я не судья, чтобы кого-то посадить?

— Об Оксане, — громко перебила я поток речи.

— Ах, хорошая девочка. Не пила ни грамма, мужиков не водила. Вчера тоже какой-то симпатичный из органов приходил, все о ней выспрашивал.

Можно даже не уточнять кто, и так понятно, что скоро все дамы города придут поклоняться к дверям следственного комитета.

— И что вы рассказали симпатичному из органов?

— Да ничего, — пожала старушка плечами. — Оксанка неприметно жила. Работа-дом. Только один раз недавно шумела.

— По поводу шумела?

— Да я к глазку припала, но лампочка тусклая. У дверей с каким-то парнем ругалась. Он тихо говорил, я не слышала, а она кричала, что это неправильно, так больше продолжаться не может и она все расскажет какому-то Саше или Паше. Ну, всякое в молодости бывает. Может, бывший мужик доставал?

— Все может быть, — со знанием дела кивнула я. — Спасибо вам.

— Как симпатичного того увидите, скажите, чтобы еще на чай с малиновым вареньем заходил.

— Обязательно.

Насколько я знаю, Леша терпеть не может малиновое варенье, так что вряд ли воспользуется предложением.

Спустившись обратно во двор, я села в машину и опустила голову на руль. Что-то одна я устала всего-то от общения с милой старушкой. Не хватает мне и Леши, и Ботаника. Втроем мы в два счета разобрались со всем, все связали и обратно распутали.

Ну а пока меня ждет Верещагин. И перед встречей с ним надо опять воспрять духом.