Ольга вышла из кабинета через несколько минут с бумажками в руках и глупой улыбкой на лице.

— Теперь с результатами УЗИ мне надо к врачу в кабинет номер семь, — взяла она меня под руку и повела по светлому коридору, обвешенному плакатами с изображением девушек с голой грудью и яркими, разноцветными, схематично-разрезанными женскими половыми органными.

— Чей это ребёнок, Оля? — вытянул я руку из ее захвата, разозлившись.

Бывшая тут же поникла, ее нижняя губа задрожала, а я вцепился в женский локоть, задерживая, не давая Ольге войти в тот самый кабинет номер семь.

— Ты мне скажи…, это, ну прямо сюжет плохого анекдота, как ты в тридцать с лишним лет смогла забеременеть от одного раза? Тебе же не восемнадцать лет, а я не продавец апельсинов.

— А причём тут апельсины? Сереженька, ты пугаешь меня.

Я схватился за голову.

— При том, что у них кровь горячая, а у меня нет.

— Никого не было кроме тебя, — снова разнылась Оля. — Я люблю тебя, Серёжа, как ты можешь говорить такое? Как у тебя язык поворачивается?

На этой грустной ноте я открыл дверь в кабинет врача, подталкивая Ольгу внутрь. Все лучше, чем смотреть на ее страдания. Усевшись рядом с бывшей, я долгое время молчал, пока женщина средних лет, яркая блондинка, давала рекомендации о важности приёма фолиевой кислоты на ранних сроках. Глядя то на меня, то на бывшую, она сообщила, что от половых контактов лучше воздержаться, особенно в начале беременности.

Оля улыбнулась, взяв меня за руку, но я резко забрал свою ладонь из её руки.

— Скажите, когда можно сделать тест ДНК на определение отцовства? — бесцеремонно, с раздражением перебил я врача.

Оля побледнела, впрочем, как и сама докторша.

— Муж нервничает, извините его, пожалуйста. Это наша первая беременность, — попыталась она оправдать меня перед врачом. Бл*дь, назвав меня мужем?!

Наверное, лучше было бы промолчать, но я не смог, меня злила Оля, которая и тут все решила за меня, предполагая, в очередной раз, привлечь внешнюю силу для решения своих проблем.

— Мы не женаты…, когда можно сделать тест? — снова строго обратился я к врачу, давая и бывшей понять, что перестал идти у неё на поводу.

— Мы скоро поженимся, — не сдавалась шантажистка, глядя на врача, надеясь на её поддержку.

— Мы не поженимся, — уже грубо отрезал я.

Взгляд женщины метался от меня к Ольге, ей стало неудобно, она опустила голову и начала перекладывать бумаги на своем столе.

— Сергей, прекрати меня позорить, — неожиданно резко выдала бывшая, трясущимися руками сминая брошюрку о питании в период беременности.

— Ты знала, на что шла, когда обманом заполучила мой биологический материал, — твёрдо сказал я.

— Тест ДНК, — громко начала врач, видимо, устав слушать наши препирания, — в принципе, можно сделать на любом сроке, но чем позже, тем лучше, потому что это может быть опасно для плода, и даже привести к выкидышу.

— Не дам прокалывать живот! — громко прошипела Ольга, когда врач, наконец, выпроводила нас обоих из кабинета.

— Тогда дождёмся суда! — я не собирался сдаваться, а она уже изображала страдание, заламывая руки и опять привлекая к себе внимание.

— Господи, Сергей, я даже не знала, что ты настолько жестокий! Ты хоть бы подумал о ребенке! Мне же нужен покой! — навзрыд, на публику, заплакала бывшая.

Я закрыл глаза, вздохнул, стараясь не сорваться и не наорать на нее по-настоящему! Едва сдерживая злость, я направился к своему автомобилю. Мне нужно было ехать на работу.

Со всех сторон доносился гул проезжающих машин и шум города.

— О ребенке ты подумала? Подумала, каково ему будет? — сердито ткнул я пальцем ей в грудь, — несчастный малыш будет расти у матери неврастенички, которую абсолютно не переносит его отец. Чем ребёнок-то перед тобой так провинился, что ты его сделала заложником ненужных отношений? А может, стоит, наконец, признать, что ребёнок, сам по себе, тебе не нужен?! Тебе за*балось женить меня на себе… И на что ты надеялась, сказав врачу, что мы поженимся? Что она заставит меня на тебе жениться? — уже не скрывая своей злости, почти кричал я.

Краем глаза заметил, как сильно побледнела обманщица после моих слов, даже перестала плакать, закрыв глаза. Мне показалось, что еще мгновение, и она упадет в обморок.

Мне стало жаль ее, наверное, я перегнул палку, все же она беременна и, вполне возможно, что от меня. Скрипнув зубами, я молча распахнул дверь пассажирского сидения. Оля послушно села в машину, затем прерывисто вздохнула и принялась опять тихонько плакать.