Глядя на Кабаева, я почти уверена, что женщины постоянно бегали за ним, умоляя продолжить отношения. Уж слишком он горячий и привлекательный. Чтобы не задумала Юля, она мокнет рядом с ним, а ещё есть какая — то Оля, которая мучает его телефонными звонками.

Так! Держать себя в руках, вести непринуждённую беседу, поддерживать веселую атмосферу и никакой любви.

— Серёж, мне нужно ещё кое-что подготовить к завтрашнему дню.

— Ты уже бросаешь меня? — улыбается Кабаев, имея ввиду, что наши отношения на этом закончены.

Я громко смеюсь, убирая волосы за уши и оглядываясь по сторонам. Его кухня не только удобная, но и очень стильная. Все элементы подобраны идеально. Они нестандартные, необычные. Сразу видно, что здесь живёт архитектор.

— Мне просто нужно кое-что доделать по работе. Ждет очередной козырек. Я не нарисовала эскизы, и завтра утром мой шеф меня расстреляет.

Какой суровый у тебя шеф, сразу расстреливает? — подмигивает мне Кабаев, улыбаясь. — Придётся мне тебе помочь, чтобы ты осталась в живых.

И, дождавшись пока я доем, ведёт меня в зал, усаживая на диван между своих ног, и, чтобы не мешали, по-хозяйски убирает мои волосы на одну сторону. Затем берет папку для рисования и кладёт ее на мои колени.

— Малыш, твоя проблема в том, что ты все время пытаешься выделить козырёк на фасаде, а надо сделать так, чтобы он гармонично вписался в него.

На секунду я закрываю глаза, смотрю сквозь трепещущие ресницы, получая невероятный кайф от ощущения его твердой груди за моей спиной, его голой кожи, его мужского запаха, его сильных рук, дыхания и того, как он зовет меня. Нет, мне точно конец.

— Любой элемент должен дополнять, а не выделяться. Смотри сюда.

Его руки скользят по рисунку, даже то, что я сижу, ограничивая его движения, не мешает Кабаеву тут же выдать на бумаге шедевр. Всего за минуту появляется здание очень похожее на моё, то что сейчас в работе. На фасаде рождается козырёк нужной формы, он идеально вписывается. Я отбираю у него папку, приподымая и разглядывая.

— Просто я бездарность, ты сам это говорил, — горестно вздыхая.

В наказание за мои слова, Кабаев кусает меня за обнаженное плечо, весьма болезненно, надо заметить, я вскрикиваю.

— Я говорил неправду, на то было множество причин, одна из которых, я хотел тебя видеть чаще у себя в кабинете.

Он начинает меня гладить. В его руках так хорошо и тепло, что я откидываюсь на крепкую грудь, закрывая глаза.

— Это не меняет того факта, что я выбрала неправильную профессию. Зря я все это затеяла. Очень хотелось быть архитектором.

Он заставляет меня развернуться и сесть к нему лицом.

— Ты знаешь что в городской архитектуре попытались тебя переманить у меня?

Я удивленно приподнимаю брови:

— Мне предложили работу?

— Ага, — усмехается Сергей, целуя место укуса, потому что на плече остались красные следы.

— А ты даже не сказал мне! — картинно злюсь, пытаясь выкрутиться из его сильных рук.

— Нет, конечно! Я хотел и дальше гадать, есть ли на тебе чулки под юбкой или нет?

— Ах ты, — бью его в грудь, а он только смеется, — ты не имел права!

— Они в восторге от твоих цветовых решений, хотели, чтобы ты у них рекламой занялась какой-то. Но хренушки им, а не моя Вика!

«Моя» Вика звучит набатом в ушах, но я гоню эту сладкую мысль прочь.

— Ты — плохой человек, — надув губки, я скрещиваю руки на груди.

— Я очень жадный человек, — смеясь, отводит он мои руки в стороны, открывая своему взору грудь, затем снова целует, прижимая к себе, гладит спину, пуская ток по позвоночнику.

Впервые за последние месяцы у меня было отличное настроение. До работы доехал почти без пробок. И даже подпевал навязчивой популярной мелодии, звучавшей по радио. Не помню, когда в последний раз я чувствовал себя настолько удовлетворенным и наполненным. Но понимаю совершенно точно, мне нужна эта девочка, и не только для невероятного секса, мне с ней интересно. Мне с ней хорошо. Крышу сорвало капитально. Не ожидал от себя столько эмоций.