Эрик ушел в глубокую депрессию. Он сразу запил и несколько недель не вылезал из борделей. Уж не знаю, чем он там был занят, но явно не тем, чем обычно там занимаются. Я уверен, что он там просто напивался до беспамятства, закрывшись ото всех.

Хладнокровный Себастьян в своей молчаливой манере просто ушел в себя. Я не видел его несколько недель.

Я же, немного отойдя, начал поиски.

Я знал, что она не пойдет к брату. Это было бы самым логичным и простым. Но это было не для Сандры. Она никогда не стала бы подставлять его так сильно. В Лиене до сих пор было не спокойно после того, что она там учинила. Я видел тогда на ментальном сеансе, как сильно она привязалась к нему. И это было не удивительно, маленькая девочка, совсем одна, родителей потеряла, друзей и академию тоже, скиталась, страдала, а тут он со своей любовью брата, ну как не отозваться на такое. Поэтому я сразу исключил Сэма из предполагаемых мест нахождения Сандры.

Но тогда где она могла быть? Я весь измучился, извелся. Я никак не мог отследить её след, и магический также не отслеживался. Всему причиной был её необычный конь, которого она призвала. Я до сих пор был шокирован, как такое могло быть. Это существо было похоже на скакуна рыцаря смерти. Я такого лично никогда не видел, но в книгах описание было именно таким, ну очень похожим. И то, что это сильно напоминало нежить, сомнений у меня не вызывало. Вот это было очень неожиданным для меня открытием. А всё её увлечения некромантией, будь она неладна. Это все старый пройдоха профессор Морей, с его непомерной любовью к магии смерти. Конечно, такая увлекающаяся девочка не смогла остаться равнодушной к такому виду магии.

Пока мои поиски не приносили ровным счетом никаких результатов. Я топтался на месте. Куда проще было бы отследить её магический путь, если бы она воспользовалась порталом или амулетом, тогда да, я бы смог. Эрик также не смог учуять её след. Этот скакун, которого она призвала, просто не оставил нам никаких шансов.

Шли дни, и надежда найти её таяла как снег на весеннем солнце. Я совсем отчаялся, стал угрюмым и замкнутым. Видя мое состояние, ректор все больше и больше нагружал меня работой. Мне было все равно где быть и что делать, я работал чисто механически, не вдумываясь. Иногда мне действительно казалось, что уйдя с головой в работу, боль немного отступала. Но потом, особенно по ночам, лежа без сна, меня окутывал всепоглощающий страх. Я думал о том, что она совсем одна в незнакомом месте, что ей плохо, и возможно страшно или больно. Что её кто-то обижал, а меня не было рядом, чтобы защитить, уберечь, успокоить, утешить.

А всему виной наша ревность, глупость и непомерный эгоизм. Сначала мы её делили, потом отказались и унизили. Сколько же боли несчастная девочка пережила из-за нас. Разве теперь было удивительным, что она сбежала? Теперь мы все лишились её, и возможно теперь уже навсегда.

Я появился в кабинете у Эдриана уже поздно ночью. Честно, сам пока не понял, зачем пришел, но сделал это совсем неосознанно. Было уже за полночь, и я даже не рассчитывал застать его в кабинете. Но к моему удивлению он был там. Он сидел за столом, опустив свою голову на скрещенные на столе руки, как будто бы уткнувшись в них и заснув.

При моём приближении он вздрогнул и поднял свое заспанное лицо. Глаза его были красны и тоскливы. Я словно посмотрелся в зеркало, сколько было боли в этом его взгляде. Да, ему было явно также хреново как и мне.

– Уже спишь на работе? – сказал я ему вместо приветствия.

Он вздохнул и со стоном потер затекшую шею.

– Я тоже тебе рад, Себастьян, – проговорил он тихо.

Мои брови неожиданно взметнулись вверх, открывая настоящую эмоцию впервые за несколько недель.

– Что, правда, рад? – совершено искренне изумился я.

– Ты видел Эрика? – спросил он, игнорируя мой последний саркастический вопрос.

Вдруг дверь отворилась, и в кабинет вошел ранее упомянутый Эрик. Ну надо же, он был трезв и даже побрит, и выглядел вроде бы достаточно бодро.

– Обо мне вспоминали? – раздался веселый тон оборотня.

Он внимательно разглядывал сначала Эдриана, затем меня.

– Выглядите хреново парни, – наконец подытожил он, – Хотя и мой вид не лучше.

Я на его слова лишь чуть улыбнулся. Я искренне был рад, что мы все трое потихоньку начали общаться вновь.

Эрик бесцеремонно прошелся по кабинету и плюхнулся в мягкое кресло, нагло закинув ноги на подлокотник.

– Ну, что нового? – беззаботно и весело спросил он, а у самого глаза были как у больной побитой собаки.

Я знал, что это его такая защитная реакция на боль. Он усиленно маскировал свои истинные чувства за своим сарказмом и ядовитой иронией. Что ж, каждый из нас страдал так, как он это умел.

– О боги! Какие у вас траурные лица, – попытался пошутить он, но его шутка явно не удалась.

– Ладно, парни, ладно, – поднял он руки в примирительном жесте, – Не надо на меня так смотреть, я и так все без вас знаю и понимаю.

Он взял со стола у Эдриана перо и начал его нервно вертеть в руке.

– А знаете, я ведь попрощаться пришел, – проговорил он уже совсем серьезно, – Уезжаю. А точнее, вступаю в ряды карательного отряда.

– На хрена? – вырвалось у меня, – Смерти ищешь?

Эдриан шокировано уставился на оборотня, а затем с бешенством ударил по своему столу: