Но любили друг друга безумно,

Пряча взгляд при случайных словах,

И считали, что это разумно:

Горечь тайны скрывать на губах.

И ни шага, ни слова при встречи,

Словно ад ожидал впереди,

А в душе бушевали лишь адские печи,

Но боялись тогда подойти.

Мы с тобою любили до срока,

Пока бог не задул огонька,

Посчитав, что в нём не было прока,

Иль та ноша была нелегка.

х х х

Мы с тобою любили безумно…

Т.А.Г.

Может бог, может чёрт постелил

Простынь белую, снег и разлуку,

Одиночество, боль и тяжелую скуку.

Постелил, и у нас не спросил.

Нас слепил снег холодный, колючий

И сметал он обрывки из снов

И ложились они покрывалом дремучим

На вершины замёрзших стогов.

Уходили и в годы, и в муки,

Остывала Луна, замерзая во тьме,

Не сплетались и нежные руки,

Ничего не осталось во мне.

Только память и боль,

Снег, мороз по белёсой пустыни,

Кожа. Пот. Поцелуя соль…

И ещё были белые простыни,

Да и я, что остался когда-то один…

х х х

Может бог сам стелил эти белые простыни,

Но судьба их смела же, как листья по осени.

И светит мудрая улыбка

На образах, на образах;

Как милая, шальная шутка

Играет тихо на губах

Твоих.

Но вот молиться разучился,

Я на полях, я на полях,

С годиной тяжкой обручился

На стременах, на стременах

Своих.

Но светит мудрая улыбка

На образах, на образах,

Но вновь зовет утра побудка-

Ты – в стременах, ты – в стременах

Судьбы.

Бокал. Вино в рубиновой оправе

Стоит на столике моём,

Но пить я не спешу, хоть выпить вправе.

Он – я, мы с ним вдвоём…

Отсвет свечи на глянцевом боку

Играет трепетно и горячо,

Я всё молчу, молясь лишь богу,

И прячу зябкое плечо.

Камин не скоро разгорится,

В сырых поленьях слабая искра.

Встать не хочу. Плащом укрыться?

Но зябко. Одиноко. Но пора…

Шёлк травы и розы шип-

Наша жизнь – в неё я влип.

Влип по уши, даже дальше,

И скажу без всякой фальши,

Что мне нравится так жить,

Крест свой низменный тащить,

С бабой лёгкой забавляться,

С нею иногда ругаться,

Наслаждаться разговором,

Глотку драть, давясь и спором,

Дрыхнуть без забот до света,

Иль таскаться до рассвета

По тропинкам среди леса,

Где не видно даже беса,

И детей учить напрасно,

И стишки марать преклассно,

Никому не верить, врать,

И не знать чего желать.

Шёлк травы и розы шип,

Вдруг в моём мозгу возник,

Я примазал с боку лик,

И монтировал как клип.

На тайнах сокровенных

Взлелеяна мечта,

На мыслях незабвенных

Схоронена она.

А сколько их летало

По плоскости дорог,

А сколько их упало

И – в дребезг об порог.

И тайн уж сокровенных

Не держим на душе,

И чувств обыкновенных,

Чураемся вообще.

Ничтожество. Величие. Падение.

Всё слито вдруг в одном лице.

Величие. Ничтожество. Падение…

Да остров, как приют, в конце…

Величие. Ничтожество. Падение.

По зыби волн

По глупости веселья,

Летел мой беззащитный чёлн

В цветах и тяжести похмелья.

Летел и пьяный рулевой

Крутил, бросал штурвал порой

На волю всех стихий и заблуждений,