— Простите… я просто хотела… Я видела, как они делают краску для ниток… Мне так хотелось попробовать, — из глаз малышки текли слезы.

— Муна, — Эрина остановилась и осмотревшись, что рядом нет зевак, продолжила, — я не собираюсь тебя ругать. Наоборот! То, что ты сделала, это очень красиво, — девчушка, подняла глаза и непонимающе уставилась на женщину. Она ждала, что ее будут ругать, возможно, даже высекут…

— Чем ты рисовала? — Эрина развернула ткань и вновь взглянула на раскинувшиеся перед ней цветы. Ткань была мокрой, но рисунок даже не посветлел, был четким и ярким.

— Пальцем…пальцами, кое где веточкой, если нужно было нарисовать тоненький стебелек, — Муна всхлипнула и тоже взглянула на ткань, — Вам правда понравилось?

— Правда! Я ни видела ничего подобного! — Эрина взглянула на девчушку, на лице которой, расплылась улыбка.

— Я хотела, чтобы Сидна была красивой в платье, которое пошила бы из этого, — она провела пальчиком по ткани, и у Эрины от обиды сжалось сердце.

— А кем тебе приходится Сидна?

— Она моя мачеха, — девочка опустила глаза вниз, чтобы не показывать злых слез, которые так и текли из глаз, при воспоминании об умершем батюшке. Девочка хоть и была еще малышкой, но прекрасно понимала, если бы не мачеха, то она осталась бы на улице, как и многие дети, потерявшие своих родителей. Пусть мачеха и не любила ее, но девочка была ей благодарна за кусок хлеба и крышу над головой.

— Пойдем ка, зайдем к Габи, она тебя осмотрит, а потом я покажу тебе замок, — девчушка всхлипнула и отрицательно мотнула головой, с испугом взглянув на женщину.

— Я не могу… Мне нельзя… Сидна не разрешает мне уходить из деревни…

— Хорошо, тогда зайдем к Габи, а потом прогуляемся до Малики, — девочка кивнула и они направились к дому лекарки.

— Габи, с девочкой все в порядке? Кроме царапин от падения, нет других… каких-либо повреждений? — пока девочка играла с Оловом, Эрина учинила допрос лекарке.

— Лея Эрина, я не могу сказать точно, отчего те или иные синяки на руках девочки… Вы же понимаете, что дети довольно подвижны… У нашего Зака каждый день новый, так ведь он на месте не сидит… — Габи залечила малышке раны и привела ее в божеский вид, магией, очистив старое платьице. Отчего вызвала у девочки удивление. Хоть Муна и хотела задать много вопросов, но уроки Сидны, не прошли даром и малышка прикусила язык.

— Габи, я тебя поняла, — Эрина уже догадалась об отношении Сидны к Муне, но у нее не было доказательств. А то, что произошло сегодня, на глазах у всей деревне, было впервые. О чем и сказала лекарка вдове.

– Муна, скажи мне честно, Сидна тебя обижает? — они вышли из дома и направились к Малике.

— Она просто переживает за меня… а я не всегда веду себя хорошо…

— Муна, а кто еще живет с вами в доме? С кем вы приехали в поместье? — после травяного отвара Габи, девочка успокоилась и вела себя более открыто… а может это все из за дара Эрины…

— Мы приехали с дядькой Нором, он брат Сидны. Это он предложил нам сюда переехать, после смерти батюшки… — девочка теребила кончик тугой, длинной косы.

— А у него большая семья? — они уже подходили к дому Малики и Рашима, и Эрина немного замедлила шаг, чтобы успеть поговорить с девочкой.

— Нет, не большая. Он, жена и сын. Волька младше меня и я все время присматриваю за ним.

— Муна, а если я предложу тебе переехать в крепость? Если Сидна разрешит, ты бы могла ходить в деревню и навещать Вольку, ну, если конечно, захочешь, — в глазах малышки загорелся огонек надежды и тут же сменился испугом.

— Нет, Сидна меня не отпустит… — Эрина и сама не могла понять, почему ей так важно было защитить малышку. Она любила всех детей, но увидев эту девочку, потянулась именно к ней. Может она увидела в ней себя? Ту, маленькую, беззащитную и никому ненужную, при живом отце. И только Ристана дарила маленькой Эрине свою любовь и поддержку. А у Муны кроме мачехи никого нет, да и та, судя по отметинам, не питает к девочке нежных чувств.

— Лея Эрина, добрый день. Муна… — Малика переводила вопросительный взгляд с хозяйки на девочку.

— Добрый, Малика, посмотри ка на это, — Эрина развернула материю и протянула девушке. У той округлились глаза, при взгляде на рисунок.

— Ух ты! Какая красота! Откуда это?

— Это Муна так украсила ткань, — не без гордости заметила Эрина.

— Малика, ты понимаешь о чем я думаю? — девушка с улыбкой взглянула на женщину.

— Да! Думаю, вещи из такой ткани будут очень востребованы, — они переглянулись с вдовой и заметили улыбку Муны, которая только сейчас поняла, что ее никто не собирается больше ругать.

33

Магистр и лер Родан выезжали с постоялого двора, где они провели ночь, за день до приезда в столицу. Лер Корнил попросил следователя о встрече в управлении. Как пояснил магистр, "этот разговор не для лишних ушей". Лер Родан был уверен, что магистр еще не закончил свои исследования относительно дара Эрины. Поэтому и не спрашивал его ни о чем, пока они находились в ее поместье. Зная, что пока работа не будет закончена, магистр не станет ничего рассказывать. Теперь же он не был так уверен, что-то случилось, о чем лер Корнил хотел с ним поговорить именно в закрытых стенах управления, где не было возможности подслушать.