Твоя Противоположность

Я отреклась от мужчин.

От всех.

Знаменитые последние слова, верно? Ждете какую-то эпическую историю об отказе от любви и резком перевороте в убеждениях? Ну так, вы её не получите.

Я упряма. И своевольна. И я только что пережила худшие три года своей жизни. Сбежав от жестокого парня, живя в хостелах и дешевых отелях, при этом пробивая себе путь через всю Европу, я приняла два решения.

Первое: теперь, когда я вернулась домой, я буду расточать своё дорогущее кулинарное образование в закусочной на колесах, и буду угождать потребностям полуночной пьяной толпы.

Второе: я докажу говнюку, работающему через площадь, что моя уличная еда лучше его дотошного пятипольного безобразия.

Киллиан Куинн может и «Шеф, которому стоит уделить особое внимание» по мнению журнала «Еда и Вино». Пусть у него даже звезда Мишлена. И у него есть возможность манипулировать всеми ресторанными критиками города. Но ещё он напыщенный и невыносимо высокомерный, и крайняя мне противоположность.

Так что он может оставить при себе свой непрошеный совет, свои поздние ночные визиты и свои самоуверенные ухмылки. Мне ничего из этого не надо. В том числе и он.

Я хочу совсем другое.

Переводчик: _Kirochka_

Редактор: svetik99

Вычитка: Lianak

Переведено для сайта http://vk-booksource.online

и группы https://vk.com/booksource.translations

При копировании просим Вас указывать ссылку на наш сайт!

Пожалуйста, уважайте чужой труд.

— Прекрасна.

Я обернулась и улыбнулась своей лучшей подруге. Мы дружили с ней с четвёртого класса.

— Она прекрасна, не так ли?

Молли откинула тёмную чёлку с глаз, открывая сердцевидное лицо. Выражение лица было волевое.

— Лучше бы ей быть такой, после всего, что я сделала для неё.

Моё сердце забилось в груди, пульс ускорился и возбужденно застучал под кожей. Это моё детище. Моя жизнь. И теперь я была ещё на шаг ближе к открытию.

— Сделала для неё?

Молли развернулась, и её яркие голубые глаза распахнулись, замерцав юмором. Она помахала в воздухе всё ещё влажной кистью.

— С ней. Я имела в виду с ней, — игнорируя мой свирепый взгляд, она провела кистью по испачканной палитре и обмакнула кончик в глянцевую краску. — Ты — ничто без меня, детка. Кого волнует, какую магию ты можешь сотворить внутри этого трахательного вагончика? Никто не нашел бы тебя без моей идеальной вывески.

Я не смогла удержаться и рассмеялась. Молли Маверик была смешной, и лишь благодаря ей, я всё ещё была в своём уме после прошлого года.

— Можешь ты не называть мой фудтрак трахательным вагончиком? А то звучит так, будто я проститутка.

Стоило мельком покоситься на Молли, и я уже знала, о чём она думает.

— Тебе бы не помешало побыть проституткой.

Я повернулось к свеженарисованной вывеске, блестящей на солнце, и меня аж затрясло от нетерпения.

— Запах.

Она бестактно фыркнула, но потом остановилась, так и не донеся кисть до своей цели.

— Что?

— Они найдут меня по чудесному запаху. Как маленькие персонажи мультиков. Их носы приведут их прямо сюда.

Я указала на землю под ногами.

Она откинула голову назад, её длинные чёрные волосы заплясали по спине, и засмеялась.

— Если ты планируешь проститутничать, тебе не следует рекламировать аппетитные запахи.

Я пихнула её в плечо.

— Ты извращенка, Молли Маверик.

— Но ты меня любишь, Вера Делайн.

Мы обменялись заговорщицкими улыбками, признавая обе правды. Ярко-красные буквы, которые Молли только закончила выводить на боку моего фудтрака, снова привлекли моё внимание. Я не могла отвести взгляда. А если и отводила, то очень скоро мой взгляд возвращался к ним. После того как название обрело жизнь, почувствовалась завершённость. И надежда. Что-то проникло в процесс, исходя из решения и убеждения, твердившего: “Это моё. Я объявляю тебя своим”.

Свежая краска блестела на серебристой обшивке. Большая часть алюминиевой поверхности сверкала в лучах послеполуденного солнца, за исключением затенённой части, где мой новый чёрно-белый полосатый тент тянулся вдоль ряда окон, а его оборчатые края танцевали в удушливом летнем бризе. Скользящая линия окон состояла из чистых углов и современной эффективности, но остальная часть моего недавно приобретённого "вагончика" подмигивала душещипательной винтажной атмосферой, которая, как мне нравилось думать, отражала мой стиль.

Она действительно была прекрасна. Став лишь совершеннее с ярким всплеском свежей красной краски. Моя безумно талантливая подруга была художницей по натуре и графическим дизайнером по профессии, но её истинной страстью была живопись. И она была совершенно невероятна в этом.

Вот почему я не испытывала ни капельки стыда, эксплуатируя нашу дружбу. Не то чтобы Молли пришлось долго убеждать. Она была первой, с кем я поделилась своей безумной идеей насчёт фудтрака, и она первая же предложила мне помощь, когда я вернулась домой.