— Лорри что-то поддакнула, поддерживая Шертеса, а сама порадовалась своему благоразумию, что удержало ее от опрометчивого, необратимого шага. Но она рано обрадовалась.

Вечер все еще продолжался. Горящие свечи, украшающие стол за которым они ужинали, прочно укоренились в ее сознании, с романтичным свиданием, вслед за которым последует нечто более интимное, и это все, (несмотря даже на категорический отказ пригубить хоть глоток вина), будили в ее сердце, тщательно сдерживаемое и скрываемое влечение к этому… бывшему мужу. Она могла поклясться, что Шертес чувствует ее желание, чувствует так, словно она сама ему об этом сказала, чувствует, но, при этом, делает вид, что ничего не ощущает. Во всяком случае, он сидел напротив Лорри с совершенно спокойным лицом и равнодушно, без аппетита, ковырялся в тарелке, изредка пригубливая из бокала… и смотрел. Шертес не отрываясь ни на секунду, внимательно и спокойно смотрел на Лорри, и этот его взгляд просто выводил ее из себя. Он ерзала, крутилась, заикалась, краснела, бледнела и не знала, что ей сейчас делать. Возможно, в другое время она смогла бы грубо его одернуть, мол, какого фига вытаращился? Возможно, так бы это и произошло, но только не сейчас.

Лорри чувствовала, что Шертес… любуется ею, и ему нравится в ней все: ее неловкость от его взгляда, ее смущение, которое она изо всех сил старается скрыть, и даже ее неумение вести в таких условиях, легкий, ни к чему не обязывающий разговор. Лорри снова покраснела, на этот раз от удовольствия. Шертес улыбнулся. Улыбнулся весело и немного насмешливо и в эту минуту так напомнил самого себя в то недолгое время их супружества, что ей стало легко и свободно. Ужин был окончен, вампир сам отнес поднос с грязной посудой на кухню, а Лорри на секунду прижала руки к лицу, чтобы хоть немного успокоиться, потому что от предвкушения того, что сейчас произойдет (а что что-то произойдет, она знала точно), сердце выпрыгивало из груди… от счастья.

Она отошла к окну, Шертес неслышной тенью встал за ее спиной. Она не шевелилась, но бурлящая по жилам кровь, лучше всяких слов сказала ему, что она сейчас чувствует. Невесомым движением, он отодвинул ее волосы, обнажая шею. Лорри знала, что сейчас он поцелует ее. Возбуждение от ожидания этой желанной ласки сводило с ума, но Шертес почему-то медлил. На секунду она решила, что он тянет для того, чтобы она еще сильнее захотела его поцелуев, но Шертес все не прикасался и не прикасался. Не выдержав, она резко обернулась и взглянула ему в глаза и тут же в ужасе отшатнулась. Глаза Шертеса были черными и то, что плескалось в глубине их, меньше всего было похоже на любовное влечение. Перед ней стоял хищник, из последних сил сдерживающийся, чтобы не набросится на свою жертву. Жертву? Она с бешеной силой оттолкнула его и бросилась прочь, но от этого стало только хуже. Убегающая жертва, что может быть притягательнее. Но Шертес не торопился. Ему хотелось растянуть удовольствие.

Их разделял стол… и стул, который Лорри схватила в руки, и тут она поняла, что вампира можно привести в чувства только словами, никакой стул его не остановит.

— Шертес, — взмолилась она, — пожалуйста, остановись! Ты меня пугаешь.

— Иди ко мне, — каким-то дурным тихим голосом позвал вампир, — хотя, нет, лучше беги. Дом большой, я дам тебе время спрятаться.

— Спрятаться?! — взбесилась Лорри и с яростью отбросила стул в сторону. — Я не собираюсь от тебя прятаться! Я не животное… да и ты тоже, — чуть помедлив, добавила она. Но Шертес ее не слышал.

— Подойди ко мне, — уже не милым воркующим голосом, а жестко и резко приказал он. Лорри вздернула подбородок и посмотрела вампиру в глаза.

— Шертес, — как можно спокойнее сказала она, — пожалуйста, приди в себя. Ты не такой, я это точно знаю. Ты умный и порядочный че… вампир. Ты никогда не позволял себе пользоваться донором без его согласия, а я такого согласия не даю. Шертес, мы были не просто супругами — мы были еще и близкими друзьями, пожалуйста, не разрушай то хорошее, что было между нами, — голос Лорри дрогнул, она едва сдерживала слезы. Шертес посмотрел на нее и вдруг исчез из комнаты. Лорри снова закрыла лицо руками и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя после пережитого волнения, а когда она отняла руки, то рот у нее был до ушей. Она поняла, что только что произошло. Во всем была виновата ее проклятая кровь!

Когда она почувствовала влечение к вампиру, то изменила ее, как в те времена, когда они еще были женаты. Шертес тогда говорил, что для него ее кровь, как наркотик. Его тело помнило ее, помнило ее кровь, жаль, что его мозги ее забыли! Лорри тихонько счастливо вздохнула: быть личным наркотиком Шертеса, от которого у него сносило бы башку, ей очень нравилось.

Долго предаваться мечтам не пришлось, поскольку, наконец, появилась Марисса с Эгом.

— Где вы так долго были? — не удержалась Лорри от упрека.

— Где мы были?! — возмутилась, в свою очередь, Марисса такой вопиющей несправедливости. — Это, где вы с Шертесом были? Мы ждали вас, ждали, потом решили поужинать. А где, кстати, Шертес? — Лорри тяжко вздохнула. Происходящее все больше и больше напоминало какой-то дурдом. То Марисса куда-то исчезает, то Шертес.

— Он отправился… — Лорри не знала, что придумать, но придумывать ничего не пришлось, Шертес изволил появиться собственной персоной. Она с беспокойством взглянула не него, не зная как теперь себя с ним вести, но вампир вел себя так, словно ничего и не было. Лорри поступила также.

Шертес коротко, вместе с тем исчерпывающе (опустив лишь некоторые подробности, вроде оторванных щупалец эрги), передал разговор с Альзером, а потом начал допрашивать Деттера.

— Как получилось, что о твоем существовании узнало такое количество людей? Неужели, отправляясь сюда, ты не понимал, что надо оставаться в тени, стараясь не привлекать к себе внимания? — в первую очередь спросил Шертес.

— Понимал, — хрипло ответил шагарр. — Первое время я так и делал. Смотрел, изучал, думал, как поступить и что мне делать дальше.